— Но тут меня осенила внезапная догадка.
— Да, черт возьми, ему, конечно, мисс Йорк сказала!.. Хотелось бы мне знать, — с досадой прибавил я, — зачем Мориц поехал в Лондон? Что он замыслил?
— В Лондон? — переспросила Марчиа. — Разве ваш двоюродный брат уехал в Лондон?
В нескольких словах я сообщил ей о полученной телеграмме.
— Не могу догадаться, кто ее послал ему? Разве только исчезнувший Да-Коста?
Марчиа покачала головой.
— Нет, только не он! Если у Да-Коста было важное сведение, он дал бы знать Гуарецу! Вернее всего телеграмма была от Сангэтта!
— От Сангэтта? — удивленно повторил я. — А какое отношение к этому делу имеет Сангэтт?
Марчиа смутилась.
— Точно не знаю, но боюсь, что ваш кузен что-то сказал ему! Они говорили о нем вчера вечером, они… Марчиа запиналась. — Мне кажется, Сангэтт соглашался им помочь с условием, чтобы они передали меня ему в руки… Вот почему Гуарец не позвонил Роджасу убить меня.
— В таком случае, — сказал я тихо, — мне придется иметь беседу с Сангэттом.
Последовало молчание.
— Марчиа, — спросил я опять, — почему вы называете себя мисс де-Розен? Зачем вы скрыли свое настоящее имя?
— Я не хотела, чтобы убийца моего отца знал, что я нахожусь в Англии! — ответила Марчиа. Затем она в страстном порыве вдруг повернулась ко мне. — Ведь я вам верю, Стюарт, верю во всем, и верю всем сердцем, всем своим существом! — пылко говорила она. — Так скажите же, наконец мне, кто вы? Вы так похожи на Прадо, что даже Гуарец был введен в заблуждение!
Я многое дал бы, чтобы иметь право ответить на вопросы любимой девушки, но слово, данное мною, стояло между нами…
— Еще несколько дней, Марчиа, — нежно умолял я. — Я бы все открыл вам сейчас, если бы только можно было, ноя дал слово и не могу его нарушить.
Марчиа долго молчала, затем шепотом и не глядя на меня, сказала:
— Пусть будет так, как вы хотите! Я вам верю, потому, что… потому что люблю.
Неожиданный сильный гудок машины, данный Билли, крутой поворот, и мы въехали в предместье Лондона.
— Как вы относитесь к «Дворцовой гостинице»? — предложил нам Билли. Прошлый месяц я там жил около недели и хорошо знаком с директором.
Мы миновали городскую ратушу, повернули в Чипсайд и остановились у входа в гостиницу.
— Я пойду сначала поговорю с директором, — заявил Билли, сойдя на тротуар и исчезая в подъезде.
Мы с Марчией остались в машине.
На широкой улице, освещенной фонарями, не было ни души. Я взял ее руку и поднес к губам.
— До завтра, дорогая, — произнес я с нежностью. — Завтра с утра я позвоню вам, перед вашим отъездом к Трэгстокам мы тогда договорились относительно встречи.
Она погладила меня по руке.
— Вы обещаете мне быть осторожным ради меня? — настойчиво попросила она.
Я успокоил ее улыбкой. Теперь ведь у меня была она, мог ли я бравировать своей жизнью?
— Все в порядке, — возвестил Билли, выходя из отеля в сопровождении управляющего. — Мистер Поллан сам позаботится о том, что удобно устроить мисс де-Розен!
Управляющий поклонился.
Открыв дверцу машины, я помог Марчии выйти. Ее глаза слипались и я настаивал, чтобы она сейчас же легла спать.
Мы простились в коридоре гостиницы.
Марчиа поднялась на лифте, а мы с Билли вышли и снова уселись в машину.
— Боюсь, что мы найдем дом запертым со всех сторон, — сказал Билли, напрасно я не дал телеграммы, чтобы предупредить о нашем приезде.
Мы быстро покатили и через несколько минут остановились перед домом. Через стеклянную дверь я увидел в вестибюле свет.
— Кто-то все-таки есть там.
— Они, вероятно, пригласили к себе на ужин полицейского! — пошутил Билли. Мы сейчас устроим им приятный сюрприз своим появлением, не так ли? Вы пойдите и постучитесь, а я тут подожду и покараулю.
Я поднялся по ступенькам и сунул ключ в дверь: она распахнулась, и я, очутился лицом к лицу с человеком, стоящим у самого порога.
Это был широкоплечий мужчина, с короткими усами и проницательным взором. За ним виднелось испуганное лицо моей хорошенькой горничной.
— Если мой вопрос не покажется чересчур дерзким, — произнес я учтиво, — позвольте узнать, кто вы такой?
— Я следователь Нейль из Скотлэнд-Ярда, — проговорил он отчетливо. Я, кажется, имею удовольствие говорить с мистером Джоном Бэртоном?
Это было ужасным ударом для меня, но я перенес его совершенно спокойно.
— Ну, и что же дальше? — вопросом на вопрос ответил я.
Билли, оставив мотор, уже поднимался по лестнице.
Следователь Нейль поднял руку и опустил ее спокойно и решительно на мое плечо.
— В таком случае, — заявил он, — я обязан вас арестовать!
Я был буквально ошеломлен.
— Арестовать меня… меня… Да за какие грехи, черт возьми?! разразился я.
— За убийство Стюарта Норскотта! — последовал быстрый и совершенно ясный ответ.
20
Я посмотрел прямо в глаза новому знакомому и громко расхохотался: до того нелепым казалось мне то, что я услышал.
Билли сел на решетку и тоже стал смеяться, как сумасшедший.
Лицо следователя выражало недоумение.
— Простите, пожалуйста, — вырвалось наконец у меня, — не лучше ли нам войти в дом?
Вытерев слезы, выступившие у меня на глазах от неудержимого смеха, я первым двинулся вперед. Следователь шел следом за мной, Билли замыкал шествие.
— Ну, а теперь, — сказал я, когда мы все вошли в вестибюль, — вы, может быть, будете столь любезны и объясните нам, в чем дело?
Когда я говорил, послышались тяжелые шаги, и по лестнице спустился полицейский.
Следователь с любопытством посмотрел на меня и пожал плечами.
— Тут нечего объяснять! Меня уполномочили арестовать вас за убийство мистера Стюарта Норскотта. И я считаю своим долгом поставить вас в известность, что отныне все ваши слова будут приняты, как улика против вас.
— Но что дает вам повод предполагать, что мистер Норскотт погиб? спросил я.
— То, что его тело находится сейчас в мертвецкой Ист-стрита!
Мне в жизни не раз приходилось переживать неприятные потрясения, но такого, признаюсь, я еще никогда не испытывал!
Даже Билли, чье непоколебимое равновесие могло нарушить разве только землетрясение, и тот был до того ошеломлен, что свистнул.
«Итак, в конце концов, Норскотт все-таки попался им в лапы! пронеслось у меня в голове. — Длинному списку черных дел Ягнацо Прадо настал конец!»
Я вспомнил о Марчии и порадовался за нее.
— Ваше сообщение, господин следователь, несколько лаконично, — сказал я. Где же случился этот нежелательный инцидент?
— Я не имею права отвечать вам на ваши вопросы, — вежливо возразил следователь — А если вы желаете посоветоваться с юристом, то эта возможность будет вам дана, согласно существующим законам. — А теперь, прибавил он, обращаясь к полицейскому, — позовите извозчика!
Полицейский козырнул.
— Ну, до свидания, Билли, проговорил я и, в сопровождении следователя, спустился по лестнице.
Я должен был отправиться в тюрьму, откуда мне предстояло предстать перед судом за убийство, которого я не совершал.
Для меня почти не было сомнения в том, что Прадо получил смертельный удар от исчезнувшего Да-Коста. Остальная шайка в этом деле не участвовала. Но я совершенно не мог себе представить, когда и где разыгрался трагический случай. И, против того, меня чрезвычайно интересовало, каким способом полиции удалось раскрыть подлинность моей личности.
Поспешный отъезд Морица из «Аштона» был несомненно связан с этой историей, и теперь я понимаю, почему прочитав телеграмму, он так испытующе посмотрел на меня…
Несмотря на серьезность положения, я не был особенно расстроен. В самом деле, кроме страстного желания лечь в постель, я испытывал еще невероятное и самое искреннее чувство облегчения при мысли о том, что с этим делом раз и навсегда все покончено. Стюарт Норскотт мне порядком надоел, и я находил странное удовольствие при мысли, что снова стал Джоном Бертоном, хотя бы и обвиненным в убийстве…
Наш экипаж тем временем, остановился перед Боунэ. Мы вошли в канцелярию, большую и очень опрятную комнату, где стояли два американских бюро. За одним из них сидел человек с военной выправкой, но в штатском. Он что-то писал.
— Это — мистер Джон Бертон! — доложил мой спутник, и в его голосе прозвучала простительная хвастливость.
Затем, обращаясь ко мне, он прибавил:
— Это следователь Кортис: он вам прочтет обвинительный акт!
Следователь Кортис быстро овладел своим минутным волнением.
— Где вы его арестовали? — спросил он резко, с любопытством и интересом глядя на меня.
— В Парк — Лэйне! Я как раз наводил там справки, когда мистер Бертон подъехал на автомобиле вместе с другим спутником. Мне не оказали никакого сопротивления.
Кортис кивнул головой.
Встав, он перешел через комнату к целому ряду небольших папок и, вынув из одной из них какую-то бумагу, сказал:
— Я прочту вам ваш обвинительный акт!
Боюсь, что сейчас не восстановить с точностью содержание этого документа… Короче говоря, меня обвинили в преднамеренном убийстве Стюарта Норскотта, совершенном в ночь на пятое сентября, в доме, называемом «Боксе — Рентс» на Ист-стрит, в Стэпни…
Нечего и говорить о том, что несмотря на мою сонливость, я слушал чтение обвинительного акта с величайшим вниманием.
— Очень вам благодарен, — сказал я, когда следователь кончил читать, и я тут же зевнул, не имея сил дальше сдерживаться. — Простите великодушно, вырвалось у меня, — за мой неуместный зевок, это было очень интересно, но откровенно говоря, я так хочу спать, что еле держусь на ногах.
Оба следователя улыбнулись.
— Вы можете сейчас же лечь, если хотите, — заметил Кортис, складывая документ, — вы также имеете право сообщаться с вашим поверенным и вообще, с кем пожелаете.
Я покачал головой.
— Сейчас я мечтаю только о кровати! Завтра утром я успею написать кому надо!