– Там любят искусство.
– Иску… что? Искусство? – Напряжение моментально спало, уступив место скептицизму.
Может, я не так поняла?
– Ты знаешь, что именно в храме Востока меня обучили игре на бамбуковом согыме[5]?
– Дедушка, ты умеешь играть на флейте?!
– Да, каждый хранитель умеет играть хоть на одном музыкальном инструменте. Этому обучают на Востоке. Как и многие, я любил слушать игру других, но сам не обладал нужным талантом. В храме Восточного Дракона меня не столько переубедили, сколько поставили перед фактом, что любой при должном усердии способен овладеть музыкальным мастерством. Мне дали выбор, и я обратил внимание на согым. Среди других флейт она самая маленькая, и я по глупости решил, что освоить её будет проще, чем струнные, однако внешняя простота инструмента оказалась обманчива. Учиться было тяжело, – серьёзно признался дедушка, а я едва сдерживала смех при виде мученической гримасы, время от времени появляющейся на его лице. – Ты сама знаешь. На чём тебя и Наён обучают играть?
– Мы играем на двухструнном хэгыме[6]. Наён он понравился из-за сухого и печального звучания, поэтому и мне пришлось выучиться. – Я старалась удержать дежурную улыбку, однако горечь в голосе скрыть не удалось. – Я бы хотела играть на каягыме[7] или на комунго[8].
Дедушка понимающе кивнул:
– Ничего страшного, Аша. Через полгода ты можешь попросить Раяна научить тебя играть на каягыме.
Я резко замерла, шаркнув ногой и подняв пыль с дорожки, а дедушка зашёлся в задорном смехе, словно рассказал уморительную шутку.
– Похоже, ни он, ни Риша не рассказали. Этим двоим пришлось научиться играть на музыкальных инструментах. Риша изучила тонкости большой флейты, а Раян каягыма. Кстати, он будет выступать вместе с тобой на празднике близнецов.
Я разинула рот, пытаясь представить Раяна играющего на музыкальном инструменте, но картинка никак не хотела появляться в голове, будто он и музыка никак не могли быть вместе. Я невольно улыбнулась, поняв, что задумал дедушка. Рассказывая мне об этом, он прекрасно знал, что я поделюсь с Джуном, а уже к вечеру весь храм будет знать о Раяне, играющем на каягыме.
Возможно, таким способом дедушка хотел помочь нам сблизиться, догадываясь, что мы теперь будем умолять его поиграть для нас. А может, просто решил развлечься, предвкушая картину того, как Раян будет пытаться отделаться от наших просьб. Я сильнее стиснула в руках корзинку, чувствуя ещё большее волнение оттого, что мне придётся выступать вместе с хранителем.
Глава 10
Я с трудом сдержалась и рассказала Джуну и Наён услышанное лишь после того, как мы покинули храм. К паланкину нас проводили дедушка с Ришей, Раян был слишком занят делами. Это и к лучшему: уверена, я бы не смогла промолчать, увидев его.
Мы приехали в поместье семьи Ян на закате. Былая лёгкость между мной и Наён пропала, и мы вернулись к своим ролям. Из-за приближающегося праздника близнецов остаток недели будет наполнен наставлениями, репетициями игры на музыкальном инструменте и примеркой различных платьев, что стало в разы утомительнее, чем казалось в детстве.
Однако всё началось даже раньше. На рассвете я нервно вздрогнула, проснувшись от шума снаружи. Я не попыталась встать, чтобы узнать о происходящем, наоборот, завернулась в одеяло и прикрыла глаза, надеясь, что мне удастся поспать ещё хоть час. Только я отвлеклась от ржания лошадей и снова погрузилась в дрёму, как кто-то открыл дверь моей спальни.
– Поднимайся. Уже заря.
Я с трудом разлепила глаза. Тора держала светильник и с улыбкой разглядывала моё помятое после сна лицо. Живи я в храме, ранние подъёмы были бы обязательной частью моей жизни, но роль двойника Наён имела хоть один плюс: обычно меня будили после рассвета.
Топая, в комнату зашла Наён. Волосы растрёпаны, лицо не менее сонное, чем у меня. Она недовольно запахнула халат, но безропотно следовала за старшей сестрой, которая выглядела опрятно и собранно, словно встала пару часов назад.
– В чём дело? – пробубнила Наён, едва сдерживая зевок, а Тора закрыла двери моей спальни.
Этот павильон выделен специально для нас. Раньше, когда у Торы был двойник, Ая, мы жили вчетвером, но теперь лишь я и две сестры. Охрана внутрь наших личных покоев не заходит, а слуги появляются в определённое время. Такие правила установлены не ради нашей свободы, а чтобы уменьшить количество свидетелей, если мы совершим ошибку и как-то выдадим себя. Наши истинные личности даже в поместье наместницы известны единицам.
– Прибыли гости из Эвира, – начала Тора, зажигая лампу, которая сильнее разогнала полумрак. – Мы ждали их ближе к вечеру, но…
– Что?! – перебила Наён, её хриплый голос сорвался на изумлённый писк.
Смысл слов дошёл и до меня, я моментально села в кровати.
– Эвирцы?!
– Матушка вас не предупредила? – Тора перевела недоумённый взгляд с меня на Наён. – Нынешний праздник близнецов важен ещё и потому, что впервые к нам прибудет делегация из Эвира. Последний раз эвирский король приезжал в Кхорин около сотни лет назад, потом у нас появлялись только их торговцы да послы. Нынешний правитель очень заинтересован в расширении сотрудничества с императором, поэтому решил лично посетить Кхорин. Насколько я знаю, он интересуется нашей культурой и, узнав про знаменитый праздник, пожелал посетить для начала провинцию Запада и Шилин.
– Сам король? – едва слышно повторила Наён, её округлившиеся глаза блестели в свете тусклых ламп.
– Да, поговаривают, что нынешний правитель весьма молод и хорош собой. Приближённые к императору советники уже обсуждают, что его интерес и уважение к нашей культуре могут полностью изменить взаимоотношение с Объединённым Эвиром. Самые смелые умы даже рассуждают о вероятности объединения. – Тора не могла перестать улыбаться, видя нашу растерянность.
Мысль о встрече с королём Эвира вызвала у меня физически ощутимый трепет и волнение, да настолько сильное, что меня замутило. Большую часть своей жизни я провела в поместье наместницы, поэтому практически не видела людей с западной стороны гряды, хотя торговцы из Объединённого Эвира нередко проходили через Шилин. Говорят, что большинство из них светловолосые и светлоглазые.
– Какого объединения? – спросила Наён, отвлекая меня от мыслей.
Путаясь в одеяле, я торопливо встала, а Тора вытащила несколько платьев для меня и Наён.
– Между нашими странами. У императора есть дочь – принцесса Аэль. Она в подходящем возрасте для брака, и среди знати рассматриваются плюсы подобного союза, – как само собой разумеющееся, пояснила Тора и приложила к моему плечу платье персикового цвета, прикидывая подойдёт ли мне наряд. Она нахмурилась, увидев что-то, что ей не понравилось, и отложила его.
Для меня, притворяющейся младшей госпожой, платья тщательно выбираются, чтобы подходили к тому или иному мероприятию, но Наён позволяют принимать решения самой. Однако сейчас она выбрала платье не глядя, увлечённо прислушиваясь к рассказу сестры. Несмотря на положение младшей, Наён искренне интересуется политикой, её волнуют благополучие провинции Запада и взаимоотношения с императором и другими наместниками. Я уважаю эту черту в ней, уверенная, что в будущем она станет хорошей помощницей Торе.
– Но объединение в одну страну невозможно, – возразила Наён. – Если принцесса выйдет замуж за короля Объединённого Эвира, то просто уедет туда. У нас же на престол взойдёт наследный принц Актан. А даже если с ним что-то случится, то следующий в очереди на трон – его брат Калид.
– Верно, – похвалила сестру Тора и протянула мне шёлковое платье медного цвета. В меру сдержанное, без броской вышивки, но шёлк переливался на свету, как жидкий металл, создавая надлежащий для дочери наместницы образ. – Разумеется, надежды на территориальное объединение несбыточны, да оно и не нужно ни Кхорину, ни Объединённому Эвиру. Императоры никогда не были заинтересованы в землях за хребтом Дракона-Матери, в противном случае она давно стала бы нашей. Речь скорее о родственном сближении. За счёт брака и общих наследников мы с Объединённым Эвиром можем стать государствами-побратимами, что будет гарантировать долгосрочные дружественные отношения.
Я не вмешивалась в разговор. Политика и престолонаследие не моё дело. Я лишь двойник и один из простых жителей Шилина, это наместникам нужно знать о происходящем с троном и что может измениться, если принцесса Аэль выйдет замуж за короля другой страны.
Я отошла за ширму и принялась переодеваться. Наён сделала то же самое за соседней ширмой.
– Но несмотря на первоначальную невероятность таких планов, Наён, – продолжила Тора. – Принц Актан ещё не женат. Что, если у него не будет детей или все они окажутся девочками? Или же что-то произойдёт с ним самим…
– Ужасные речи, сестра! – испуганно прервала её Наён под шорох одежд. – Тебе не стоит говорить подобное вслух.
– Я желаю императору и его детям долгой жизни, но как будущая наместница Запада я должна подумать о всех возможных вариантах развития событий. Тебе тоже необходимо принять это к сведению. Ты не можешь быть уверена, что со мной ничего не случится, поэтому обязана быть готовой встать во главе нашей провинции.
– Прошу тебя, Тора, прекрати эти разговоры! Ты накликаешь беду! – Наён чуть не упала, запутавшись в юбке, когда поспешно выскочила из-за ширмы. Не знаю, что пугало её больше: мысль о потере сестры или перспектива однажды стать настоящей наместницей. Скорее всего, обе идеи Наён ужасали и тревожили.
– Беда не притягивается словами, сказанными в спальне, – со сдержанной улыбкой возразила Тора. – Никто не может остановить надвигающуюся бурю. Также беду, которой суждено прийти, ничто не остановит.
– Бурю может остановить Дракон Запада, – упрямо проворчала Наён, отмахиваясь от тревожных перспектив.