е не соответствовала.
Остановившись в небольшом зале возле массивного зеркала, я внимательно вгляделась в сумрачное отражение незнакомки. Бледная, с непонятного цвета волосами и унылым лицом я меньше всего походила на жену правителя огромной империи. Причем дело было даже не во внешности. Я просто не ощущала себя той, кем я вроде как являлась. Может, это просто-напросто сказалось отсутствие воспоминаний. А может, и вправду мое прошлое таило что-то такое, о чем Эридан почему-то умолчал.
Лабиринт дворцовых переходов сам собой меня привел на знакомую винтовую лестницу. Не удержавшись от соблазна, я решила еще раз подняться на открытую площадку башни и посмотреть на тот дивный цветок. Быстро взбежала по ступенькам и замерла в изумлении. Бутон больше не светился, словно растерял всю ту таинственную силу, которая создавала иллюзию его жизни. Повинуясь наитию, я подошла к нему и коснулась прохладной и теперь чуть шороховатой поверхности. В тот же миг лепестки осыпались мелкой серебристой пылью, открывая взору белоснежного грифона.
Эридан предупреждал, что они сразу рождаются взрослыми, но такого я совсем не ожидала — в устремленном на меня взгляде черных глаз отчетливо скользила мудрость не то что поколений, а чуть ли не тысячелетий.
— Наверное, сейчас нужно что-то сказать… а я даже не знаю, что… — Мне почему-то очень хотелось плакать. И от робкой радости, и от ноющей тоски — совершенно беспричинных, но тем не менее сильных.
— Имя, — прозвучало в моей голове. — Дай мне имя.
И хотя грифон не открывал клюв, я не сомневалась, что сказанное принадлежит ему.
— Авенсис, — придумалось мгновенно. И хотя я не имела ни малейшего понятия, что оно значит, почему-то именно это имя казалось наиболее подходящим.
Грифон расправил крылья. Пара резких взмахов, круг над башней — он словно проверял свою способность летать. Я же не отрывала от него взгляд. Казалось, я никогда не видела создания совершенней. Все-таки было в нем что-то неуловимое, непознаваемое, просто на грани ощущений. Авенсис будто бы не принадлежал этому миру. И единственной нитью, которая привязывала его к материальному бытию, была я.
— Мне пора. — Он опустился на каменную площадку в шаге от меня.
— Но ты… ты вернешься? — Я даже дышать на мгновение перестала, боясь, что больше никогда его не увижу.
— Вернусь. Я с тобой до последнего твоего вздоха. До последнего вздоха Вселенной, — Авенсис чуть наклонился, касаясь лбом моей ладони. Я скользнула пальцами по мягкому белоснежному оперению и закусила губу, чтобы не разреветься. Вот ведь странно, я видела грифона всего-то несколько минут, я совсем его не знала, но он уже был мне родным. Родным настолько, что даже Эридан мне казался не столь близким. Авенсис словно был частью меня самой.
— Тебе стоит лишь меня позвать. И где бы ты ни была, я непременно появлюсь. — Грифон вновь взмыл в воздух и исчез. Словно растворился. Но я чувствовала, что он не перестал существовать, просто оказался где-то очень-очень далеко. Там, где мне никогда не побывать.
А я побрела в свою спальню, сонно шепотом напевая вдруг пришедшее на ум:
… Взял бы тебя с собой
В этот нелегкий путь,
Только вот ангел седой
Может не потянуть…
Так прошла неделя. Эридан по-прежнему и словно бы специально дозировал свое внимание ко мне. Мы виделись каждый вечер, но не больше часа. Он ссылался на занятость, я делала вид, что верю и все понимаю. Не знаю, чего именно он хотел добиться таким поведением. Но пока это приводило только к тому, что мне очень его не хватало. И, само собой, не обошлось без смутной обиды. Чувствовала себя бестолковой собачонкой, которую зачем-то и, может, даже вполне успешно дрессируют. Но я старалась об этом не думать. Тем более у меня появилась подруга.
Ее звали Менди. Если остальные служанки отличались партизанской молчаливостью, то она всегда была не прочь поговорить. Единственное, что меня немного настораживало, она не снимала накидки, скрывающей ее лицо и волосы. Только глаза невнятного околофиолетового оттенка оставались на виду. Все бы ничего, но они казались мне смутно знакомыми. Сама же Менди говорила, что у нее с рождения шрам на лице, вот она его и прячет. Девушка никогда не приходила вместе с другими слугами, только одна. И так старалась меня уверить в своей дружбе, что я даже насторожилась. Но с другой стороны, чего мне было опасаться? Тем более от такой доброжелательной девушки.
Главное, у меня был Авенсис. Эридан, правда, категорически запретил мне летать одной. И я честно его слушалась. Правда, только в то время, когда он находился во дворце. Стоило же ему отправиться куда-нибудь, о чем мне сообщала Менди, я спешила на крышу, звала своего грифона и мчалась в полет. Не считая коротких встреч с Эриданом, это стало для меня единственной радостью. И если честно, я боялась представить, что такой будет вся моя дальнейшая жизнь. Очень хотелось перемен. Больше свободы, больше внимания Эридана. Да только мое мнение не спрашивалось.
Эридана не было всю ночь. Чем я подло и воспользовалась. Мы с Авенсисом до самого рассвета рассекали облака. Я уже настолько наловчилась, что запросто держалась на грифоне, не боясь упасть. Да даже, если бы и свалилась вдруг, он бы непременно меня спас. В свою спальню я вернулась с первыми лучами солнца довольная, усталая, и через окно, рядом с которым завис Авенсис. Грифон улетел, а я направилась к кровати и замерла на первом же шаге.
Эридан лежал на подушках, скрестив руки за головой, и не сводил с меня мрачного взгляда. Похоже, ждал меня уже давно.
— Кхм, — я выдавила невинную улыбку и идиотский вопрос, — ты уже вернулся?
— Как видишь, — за кажущимся спокойствием его голоса скрывалась целая гамма эмоций. И ни одной хорошей.
— Ты нарушила мой запрет. — Он встал и подошел ко мне.
Я не поднимала на него глаз. Нет, я не чувствовала себя архивиноватой, но и в доказательство собственной правоты привести было нечего. Не вопить же: «А что я, по-твоему, должна теперь всю жизнь сидеть в четырех стенах, смиренно ожидая, когда твоя светлость уделит мне хоть мизер внимания?!»
— Карина. — Он приподнял за подбородок мое лицо, заставляя на себя посмотреть. — Это в первый и последний раз.
— Что именно?
— Я оставляю твое ослушание безнаказанным.
Ну вот и кончилась беззаботная жизнь. Здравствуйте, суровые будни.
— Зачем тогда ты мне дарил грифона, если запрещаешь на нем летать? — не удержалась я. Хотя вроде как полагалась послушно промямлить что-то типа «Да-да, конечно, ты как всегда прав, прости меня, о милосерднейший, я больше так не буду».
— Да пойми ты, я ведь в первую очередь о тебе забочусь! — вспылил он. — Летать одной — очень опасно! Грифоны не всемогущи, ты бы запросто могла упасть и погибнуть! Я запрещаю что-либо не потому, что я — тиран и деспот, как ты наверняка сейчас считаешь, а потому, что для тебя так лучше! — он взял в ладони мое лицо и прошептал: — Я боюсь за тебя, чудо мое, очень боюсь. Ты ведь ничего не помнишь ни о себе, ни об окружающем мире, и оттого вдвойне беззащитна. Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое, пойми, пожалуйста.
Чувствуя себя распоследней виноватой гадиной, которая своей безответственностью заставила волноваться такого замечательного человека, я лишь кивнула.
Эридан шумно вздохнул и крепко обнял меня.
— Чудо мое, я люблю тебя больше всего на свете. Больше Орбагана, больше своей жизни… И очень тебя прошу, не вынуждай меня быть жестоким, пусть и во благо.
Я ничего не ответила. Да и вряд ли бы из моих виноватых всхлипов вышло бы что-то информативное. Но Эридан и без всяких слов понял мое состояние.
— Вот и хорошо. — Он ласково коснулся губами моего виска. — Надеюсь, этот вопрос мы разъяснили раз и навсегда. А теперь спать, моя любительница ночных полетов. После полудня я собираюсь к Мадхиту и намерен взять тебя с собой.
Вопреки моим ожиданиям он не ушел, остался со мной.
— Эридан, а все-таки, когда память ко мне вернется? — спросила я, удобно устроившись на кровати и уже засыпая в его объятиях.
— Думаю, уже очень и очень скоро. Поверь, я жду этого с не меньшим нетерпением, что и ты. Видишь ли, ты все вспомнишь только в тот момент, когда осознаешь, что любишь меня. И никак иначе.
— А если вдруг не полюблю? — перепугалась я.
Он засмеялся и обнял меня покрепче.
— Ты уже меня любишь, чудо мое, просто сама еще этого не понимаешь.
Я не стала над этим вопросом задумываться, ведь от самокопаний быстрее чувства все равно не осознаются. Наверное, был необходим какой-то толчок. Оставалось лишь его дождаться.
ГЛАВА 8Лучше бы меня пристрелили до этой главы
Удивительно, но за те несколько часов до полудня я умудрилась замечательно выспаться и теперь пребывала в отличном настроении. Тем более Эридан, расщедрившись, разрешил мне отправиться в путь на Авенсисе.
Грифон выписывал всевозможные кульбиты вокруг степенно летящего Рагима под аккомпанемент моих восторженных визгов. Эридан хмурился и грозился прочитать мне лекцию о правилах полетах в частности и поведении девушек вообще, а я в ответ лишь смеялась.
— Так, Карина, сейчас пересажу тебя к себе, — предупредил он, когда после очередной петли в воздухе, я едва не свалилась с Авенсиса.
— Ты сначала догони. — Во мне закипел азарт.
— Думаешь, это проблема? — Эридан не удержался от смешка, видимо, настолько абсурдным ему показалось мое заявление. — К твоему сведению, не родился еще достойный соперник для Рагима. Он — самый сильный и быстрый из всех грифонов.
— Извини, но уже родился, — я демонстративно погладила Авенсиса по шее. Лично я самым быстрым и сильным считала своего и ни за что бы не поверила в обратное. Словно в доказательство этих мыслей мой грифон описал несколько кругов с такой скоростью, что даже в ушах закипело.
— Так как, Эридан, слабо тебе признать, что вам за нами не угнаться? — нагло поинтересовалась я, когда Авенсис вновь поравнялся с Рагимом. — Давай наперегонки!