Наверху под чьими-то шагами затрещали половицы.
Гаррик взял руку Селесты и приложил ее себе между ног.
Разумеется, она знала, как устроено мужское тело, помнила мраморные статуи, которые ей довелось видеть в Риме. Разумеется, она знала о том, для чего предназначены те или иные органы - ведь она выросла рядом с конюшней. Но трогать живого мужчину, сгорающего от желания, ей еще не доводилось, и Селеста не знала, что ей предпринять - то ли закричать и броситься прочь, то ли… продолжать.
Любопытство взяло верх. Селеста обхватила пальцами ствол, выпирающий сквозь тонкую ткань, провела по нему. Он оказался таким длинным, что… Пожалуй, бежать было бы правильнее.
Посмотрев Гаррику в глаза, она прошептала:
– Ты обещал не делать этого.
– Тогда не держи меня так, это невыносимо. - Он поморщился, словно от острой, нестерпимой боли. - Да, ты права. Я не могу… я не должен… но мы все равно…
Он обхватил шею Селесты и вновь припал к ее губам.
На лестнице послышались шаги.
Как у него это получается? Как можно простым прикосновением губ разбудить столько чувств, разжечь желание? Селеста давно забыла все свои обиды, у нее было лишь одно желание - чтобы их поцелуй длился вечно. Ей хотелось, чтобы пламя, охватившее ее, не угасало.
Мимо них прошла крупная, тяжелая женщина, тревожно выкрикивая на ходу:
– Мистер Трокмортон! Где вы, мистер Трокмортон?
Какое- то время он не слышал, все его внимание оставалось прикованным к Селесте.
Затем очнулся, разочарованно вздохнул и ответил, выходя из ниши:
– Я здесь, миссис Браун. Что случилось?
Увидев его, старая няня всхлипнула:
– Вы не видели девочек?
Чувство вины и тревога овладели Селестой, и она, выйдя из ниши и присоединившись к Гаррику, спросила:
– Где они?
– Сбежали, - горестным тоном ответила миссис Браун и протянула смятый листок бумаги. - Мисс Пенелопа оставила эту записку. В ней сказано, что мисс Кики решила бежать и она вместе с ней.
Глава 20
– Я сказала, чтобы ты не ходила. Зачем ты пошла?
Пенелопа тащилась вслед за Кики, отвечая ей по-английски, хотя та упорно продолжала говорить на французском. Впрочем, упрямства Пенелопе было тоже не занимать.
– Затем, что ты постоянно попадаешь в различные переделки, чтобы привлечь к себе внимание. Мне это надоело.
Пенелопа пыталась уверить себя в том, что так оно и есть, хотя в глубине души испытывала чувство вины перед Кики.
Почему? Этого она и сама не знала. За последний год Кики превратила ее жизнь в кромешный ад. Кики была красивее Пенелопы, она то и дело пела и танцевала словно уличный клоун, непрестанно попадала какие-то истории и не отставала от Пенелопы, таскаясь за ней словно хвостик. Зачем она это делала?
Возможно, Кики просто не переносила одиночества, а Пенелопа была единственным человеком, с кем она могла общаться.
– И куда ты собираешься идти? - спросила Пенелопа.
Кики топнула ногой по лужице и ответила, гордо задирая голову:
– Домой.
– Твой дом здесь, - возразила Пенелопа, указывая рукой назад, на Блайд-холл. Сейчас они были посередине обсаженной дубами дорожки, сбегавшей с холма к речному берегу. Дождь прекратился, но крупные тяжелые капли то и дело срывались с промокших ветвей, шлепая по лужам и по девочкам, спускавшимся по склону. Пенелопа услышала далекий раскат грома и подумала, что дождь начнется опять и довольно скоро.
– Это твой дом.
– Это и твой дом тоже.
– У тебя есть няня…
– Это не моя няня, она пришла к нам всего неделю тому назад.
– Твой папа читает тебе книги… - продолжала ныть Кики.
– И ты можешь читать книги, и твой папа тоже живет в Блайд-холле. - Пенелопа не видела, что делает Кики, но по звуку поняла, что та вытерла нос рукавом. - У тебя что, нет носового платка?
– Нет! Я не такая английская леди, как ты, и все мне об этом постоянно напоминают, - все так же по-французски ответила Кики.
Пенелопе надоело слушать французский.
– Зато все говорят, что ты красивее, чем я.
– А я и есть красивее!
– Но я тоже хорошенькая! - И Пенелопа, догнав Кики, ткнула ее кулаком в спину.
Кики покачнулась вперед, а затем обернулась с таким видом, словно Пенелопа не кулаком, а ножом ударила ее в спину. Кики была ниже и легче Пенелопы, но силенки у нее тоже были, и потому, когда она толкнула Пенелопу в грудь, та не удержалась на ногах и упала бы, не подвернись ей дерево.
– Сгепп\
– Балда! - все прошлые обиды всколыхнулись в груди Пенелопы, и она с силой развернула Кики лицом к дому, где так тепло, так уютно и так… безопасно.
Но Кики и не подумала подчиниться. Она повернулась и побежала, летя стрелой и всхлипывая на ходу.
Пенелопа не побежала вслед за ней и осталась стоять на месте. Она не знала, каким образом Кики сумела прошмыгнуть мимо охранника. Сама Пенелопа сделала это, притворившись, что они с Кики играют в прятки, и охранник попался на ее удочку. Конечно, ей надо было бы вернуться в дом и рассказать обо всем папе, но ведь Кики за это время успеет убежать. К тому же ябедничать нехорошо. Сделать выбор было непросто, но все же Пенелопа сдалась и поспешила вслед за своей кузиной.
Снова зарядил дождь и пошел еще сильнее, чем утром. Сверкали молнии, грохотал гром, но Пенелопа продолжала идти вперед, смахивая с ресниц дождевые капли и надеясь на то, что Кики вскоре устанет и упадет - прямо в лужу.
Но Кики никогда не оправдывала надежд Пенелопы. Она продолжала спускаться к реке, и Пенелопе пришлось припустить бегом, чтобы догнать ее. Наконец она поравнялась с Кики, схватила за руку и крикнула, указывая на руины замка:
– Пойдем туда.
Впервые за это утро Кики отреагировала так, как можно было ожидать. Она окинула загоревшимися глазками развалины на вершине холма и мелодраматично, с интонациями плохой актрисы произнесла - по-французски, разумеется:
– Да. Там я, по крайней мере, смогу спокойно умереть.
– Я просто хочу, чтобы мы укрылись там от дождя.
– Ты не понимаешь высокого искусства.
– Это не искусство, это просто фарс.
Кики резко повернулась и принялась с достоинством подниматься по склону. Но как только ударил новый раскат грома, она завизжала и бросилась бежать во всю прыть.
Догнать ее Пенелопа сумела только возле самых развалин. Ноги у нее были длиннее, чем у Кики, но ту подгонял страх - она ужасно боялась грозы.
Девочки забились в тесную пещеру, образованную большим камнем, стеной и деревянной крышей, которую мисс Милфорд устроила для того, чтобы ее обвивала жимолость. В жаркий день Пенелопа побоялась бы залезать сюда - здесь вокруг душистых розовых цветов постоянно жужжали пчелы, но сегодня по случаю дождя они решили не покидать свои ульи.
Пенелопа стояла рядом с Кики, дрожа от холода, и с опаской присматривалась к молниям - они казались ей огненными пальцами разъяренного бога.
– Как ты думаешь, бог сердится на нас?
Кики посмотрела на Пенелопу как на сумасшедшую.
– Нет. За что?
Но мы же поступили плохо.
– Не мы, а ты. Я иду к себе домой, а ты - плохая!
– Это не я плохая, а ты. И ты не можешь убежать домой. Неужели ты этого не понимаешь, дурочка? Тебя никто там не ждет.
Кики потупилась и дрожащим голосом грустно ответила все так же по-французски:
– Здесь тоже. Я потеряла мою маму. Мисс Милфорд любит тебя больше, чем меня. Твой папа любит тебя, читает тебе книжки. А мой папа меня не любит. Меня здесь никто не любит. - И она захныкала - тоненько, как брошенный котенок.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь глупости? - Пенелопе хотелось треснуть Кики по голове. - Я промокла, озябла, поцарапалась, но я же не бросила тебя, я с тобой, значит, ты уже не одна. И я люблю тебя, дурочка.
Кики довольно долго молчала, а затем переспросила:
– Правда?
– Да, ты дурочка.
– И ты все равно любишь меня?
– Когда ты не ведешь себя так глупо.
– Ах, Пенелопа! - Кики бросилась обнимать ее, да так пылко, что та едва устояла на ногах. - Это не я, а ты дурочка!
Пенелопа не оттолкнула Кики, наоборот, прижалась к ней еще ближе. Кроме любви, был в этом и простой расчет - ведь Кики, уходя из дома, надела шерстяную накидку, и под ней было теплее и суше.
Кики заботливо укрыла Пенелопу краем накидки и спросила:
– Почему ты сама ничего не надела?
– Боялась не успеть за тобой.
– Теперь мы с тобой настоящие сестры, верно? Любим друг друга, все делим пополам, и…
Пенелопа прикрыла ладошкой рот Кики.
– Ты что, берешь свои слова обратно? - возмутилась та, отталкивая руку Пенелопы.
– Тсс, - сквозь шум дождя Пенелопа что-то услышала. Да, теперь у нее не осталось сомнений: это был мужской голос.
– Наши папы! - теперь Кики тоже услышала голос, заглушенный свистом ветра. - Они нас ищут!
И она принялась приплясывать на месте, но Пенелопа остановила ее, взяв за локоть.
– Погоди. Может быть, это и не они. Папа велел, чтобы я всегда сначала убедилась, он ли это.
Очевидно, тревога Пенелопы передалась Кики, потому что она вдруг забилась поглубже в пещеру и страшным шепотом спросила:
– Почему?
– Потому что есть злые люди, которые хотят похитить меня и тебя… нас.
«Заметил ли кто-нибудь, как мы ушли из дома? - подумала Пенелопа. - Если да, то почему они так долго не шли искать нас?»
Папа говорил, что в таких случаях нужно доверять своей интуиции.
– Он приближается. - Пенелопа пыталась узнать голос, но не могла. Но что делать незнакомому человеку здесь, в саду, в такую погоду? - Давай выбираться наружу через эту дырку. Как только окажемся снаружи, сразу же отползи в сторону, а затем лети к дому. Я за тобой.
Голос приближался, становился все громче, и Пенелопа скомандовала шепотом:
– Торопись. Будешь бежать - пригибайся. Если я не успею, пришли сюда папу.
– Пенелопа! - Глаза Кики округлились от страха.
Самой Пенелопе было еще страшней, чем Кики, но на старалась не показать вида и только поторапливала: