bruja — вкладывает ли в это слово «ведьма» буквальный смысл или использует его жаргонное коста-риканское значение – «шлюха». В любом случае хорошего первого впечатления эта женщина не произвела.
Старик вздохнул.
– Мистер Байрам, позвольте представить вам Даниэлу Джулиус. Мою жену.
– Он хочет сказать, его лучшую половину. Ту, кому известно, – Даниэла с отвращением посмотрела на Сильвию, – что эта дьяволица с самого начала все знала и участвовала во всех делах, связанных с «Сотами». Ту, что хотела поделиться с вами этими сведениями с той самой минуты, когда вы появились в Монтеверде, но мой бессильный муж настоял на том, чтобы вас привели сюда тропой наших добрых отцов. Ваша bruja вовсе не та, кем вы ее считаете.
Светодиодное платье Даниэлы из маскировочного засияло ослепительно-белым. Все сощурились, ожидая, когда глаза привыкнут. Женщина приблизилась; похожая на изваяние, она возвышалась над всеми. Она не слишком нежно отодвинула Фелипе и вытащила тряпку изо рта Сильвии.
– Давай, – с вызовом обратилась она к Сильвии. – Защищайся, bruja!
Сильвия закашлялась. Она замотала головой, но, поймав взгляд мужа, поняла, что молчать не сможет.
– Джоэль, я… я не была честна с тобой до конца. Не могла. Но, клянусь тебе, для меня «Соты» – это лишь продолжение кэша, который использует Панчево эскроу. Я никогда не думала…
Она замолчала и просто смотрела вперед.
Джоэлю2 показалось, что он летит в бездну.
Она ничего не отрицала. И в этот миг он понял: все, что говорил ему Шила, – правда.
Парашют, на который он уповал, не раскрылся.
– О чем никогда не думала? – спросил Джоэль2. – Что тебе придется применить это ко мне? Что ты продублируешь меня?
Сильвия заговорила жалобно, как ребенок, который знает, что набедокурил:
– Я просто занималась научными исследованиями. Изучала возможности. – Она покачала головой. – Знаю, это не оправдание. Знаю, что мне следовало подождать. Подождать сообщения из Нью-Йорка. Но ты… – Она снова посмотрела на мужа полными слез глазами. – Когда я узнала, что ты погиб, я не могла это принять. Я не думала. Прости.
Джоэль2 словно на предельной скорости врезался в землю.
Сильвия прерывисто вздохнула.
– Не знаю, что произошло со мной за прошлый год. Все, что мы делали в МТ, выходило из-под контроля. «Соты» были просто идеей, с которой мы играли, но Билл стал просто одержим. Он считал, что именно это все изменит. Начнет следующую фазу эволюции человека. Он немедленно пустил «Соты» в производство. Я пыталась высказать свои опасения – мы ведь не знаем, как такие большие временные промежутки скажутся на человеке, не говоря уже о вопросах морали. Но Билл продолжал экспериментировать. Он сказал, что хочет доказать безопасность «Сот». – Лицо ее исказилось. – Надо было остановить его! Но я думала о колонизации других планет. О сохранении нашего биологического вида. А Билл продолжал кодировать себя, оставаясь в леднике на все большие и большие периоды. Сначала на несколько минут, потом на несколько часов, потом на целые дни…
– А что насчет меня? – мрачно спросил Джоэль2. – Когда ты расскажешь, что сделала со мной?
– Я подхожу к этому! Перестань перебивать! – закричала она.
– Прости! – проорал он, защищаясь.
Она снова перевела дух, стараясь успокоиться.
– Билл велел мне не волноваться из-за этого. Он программно обеспечит защиту на случай какой-нибудь ошибки. По прошествии определенного периода система автоматически восстанавливает закодированную личность.
– Так вот что… – начал Джоэль2.
– Джоэль, пожалуйста! – Она закрыла глаза, собираясь с духом. – Мне нужно выговориться. У нас в «Международном транспорте» нет отдела собственной безопасности. Корина говорит, что мы все – совесть друг друга. Месяц назад я обнаружила в проекте «Соты» кое-что еще более тревожное. Это… Они военизируют этот проект. Исследуют телепортацию как оружие.
Даниэла торжествующе посмотрела на мужа, но Джоэль2 пришел в смятение.
– Военизировали телепортацию? Но как это возможно?
– Я думала так же. Узнав об этих экспериментах, я обратилась прямо к Корине Шейфер. Она все признала. Сказала, что это только испытательная программа. Мобильная телепортация – удобный способ избавляться от опасных людей, сохраняя при этом много жизней. Сказала, что Билл занят проблемой временной диссоциации. Очевидно, у пребывания в леднике были побочные следствия, напрямую связанные с количеством времени, проведенного в леднике. Но Корину это не смущало, она считала, что исследования нужно продолжать, ведь телепортацию можно раскрутить как гораздо более нравственную альтернативу прочим видам оружия. Можно не убивать опасных, а замораживать в леднике, откуда их можно изымать для допроса или цивилизованного наказания.
– Или держать в заключении вечно, – заметил Роберто. – Удалить из времени как такового и держать в Геенне.
– Мне это не понравилось, – стала оправдываться Сильвия. – Но, признаю, я хотела, чтобы моя деятельность имела смысл. Я ненавижу насилие, а это казалось более гуманным, чем убийство. И… я хотела дальше работать над «Сотами». Вопреки всему, я знала, что этот проект мог способствовать улучшению общества. Он позволил бы нам исследовать самые далекие уголки Вселенной. Наша планета умирает. Мы продолжаем латать ее, изобретаем все новые способы сохранить на ней жизнь, но рано или поздно наше время истечет. Я старалась дать нам… человечеству… – она снова посмотрела на Джоэля2, – нашим детям… шанс. И потому тупо отбросила сомнения. Я сказала себе: в военных целях использовались все величайшие научные открытия – атомная энергия, генная инженерия, волновая трансдукция, – но в то же время они принесли больше хорошего, чем плохого.
Даниэла схватила Сильвию за подбородок.
– Значит, ты хотела решать, кто будет жить, а кто умрет? Кого воскресить, а кто уйдет навсегда? Сколько мужей ты собиралась напечатать? Сколько способны удовлетворить твой голод, sucuba?[51]
Сильвия вырвалась из рук старухи.
– Нет! Все было не так! – Она посмотрела на своего (другого) мужа. – Джоэль, – умоляюще сказала она. – Ничего такого мы не планировали. Я действительно думала, что навсегда потеряла тебя, клянусь.
Джоэль2 знал, что у жены были от него тайны. И не только потому, что того требовала ее работа. Однако он понятия не имел, какой глубоко сокрытой и мрачной может быть эта ее вторая жизнь. Всякий раз, как она была отчужденной или рассеянной, ее сознание уходило в собственную личную Геенну. Пока он решал, что приготовить на ужин или какой фильм посмотреть, она боролась за будущее человечества. Неудивительно, что в последний год они начали отдаляться друг от друга.
– Не смей говорить о потере людей, bruja, – сказала Даниэла. – На твоих руках кровь моей дочери!
– А моя – на руках твоей дочери! – парировал Джоэль2.
– Древо жизни священно для всех, – просипел Роберто. – Не нам срывать или менять его плоды. Создавать другого человека, – укорил он Сильвию, – значит захватывать место бога. Этого нельзя делать!
– Не согласна! – заявила Даниэла. – Эта bruja совершила desgraciado[52] и сделает это снова. – Она погладила Сильвию по щеке. Фелипе оттянул голову Сильвии, чтобы женщина могла ее ударить, но Даниэла только осторожно убрала с ее глаз волосы. – Она вернет нам нашу дочь, mi amor.
Чеховское ружье
– ХВАТИТ! – ГОЛОСОВЫЕ ИМПЛАНТАТЫ РОБЕРТО НЕ справлялись с его истошным криком, и тот перешел в треск статики. – Выбрось из головы эту ересь, Даниэла.
– Но в этом и есть хитрость, муж мой. Мы не будем участвовать в кощунстве. – Она повернулась и посмотрела на Сильвию. – За нас это сделает она.
Джоэль2 посмотрел на жену. Та старалась выдержать его взгляд, но то и дело опускала глаза, не в силах видеть свой позор, отраженный в его зрачках. Опасаясь, что любые его слова могут подтолкнуть террористов к новому насилию, он решил молчать, что для него было совершенно нетипично.
Роберто схватил костлявой рукой жену за предплечье и придержал ее.
– Подстрекать к кощунству – значит участвовать в нем. Наша дочь мертва, mi amor. Мне это так же больно, как тебе. Мы не должны пятнать святость…
– Лицемер! – выкрикнула Даниэла. – Разве каждый из вас в субботу не отвязывает быка или осла, не выводит из хлева, чтобы напоить? Что же, не следовало в субботу освобождать ту женщину, дочь Авраама, которую на восемнадцать лет связал сатана? Это Евангелие от Луки, глава тринадцатая, муж мой, – сказала Даниэла, высвобождая руку.
– Я знаю писание, жена. Ты смеешь сравнивать наши труды с трудами Господа? Перед нами аят. Джоэль и Сильвия Байрам уничтожат «Международный транспорт», обнародовав правду. Зачем отказываться от этого плана ради отлетевшей души? Посмотри на этот пустой сосуд перед нами. Он не человек, а марионетка. А кукловод – его жена. Вот что должен узнать мир. Когда будет найден другой, мы получим все необходимые части. Мир не сможет думать о телепортации, не вспомнив эту трагедию.
– Развяжи меня, и увидишь, какая я марионетка, – сказал Джоэль2.
Фелипе, стоящий за Сильвией, улыбнулся.
– Да, развяжи, посмотрим, как кукла пляшет.
Шила оставил без внимания их обоих. Понизив голос до шепота, напоминающего скрежет вилки о камень, он спросил свою жену:
– Ты отбросишь все годы нашей работы? Нашу веру, наше служение Господу? Откажешься от обязательств перед нашими людьми?
– Что ты знаешь об обязательствах? – холодно спросила Даниэла. – Ты как эти миряне. Они обмениваются рукопожатиями, читами, дают слово. Но что все это значит? Пять минут спустя они меняют свои намерения, и мир идет дальше, как будто ничего не случилось. Хочешь знать, что такое обязательство? – Она воздела руки, и сверкающее платье сделало ее похожей на ангела. – Пульса Д’нура. Вот что такое обязательство. Наша дочь была