Таравал устал подгонять и подталкивать Сильвию. Ей, в свою очередь, надоело разыгрывать благородную даму в беде. Поэтому, когда он в сотый раз толкнул ее в плечо, она не подчинилась. Он снова ее толкнул, и она резко обернулась к нему. Таравал взмахнул устройством геенномитов. Сильвия закрыла глаза, приготовившись к новому удару тока, представляя себе вкус крови и меди во рту, но наказания не последовало. Ее босс только задумчиво посмотрел на бетонные балки потолка, слабо освещенные экраном его прибора.
– Вот это вот пространство, в котором мы сейчас находимся, Сильвия, будь оно под восстановленной Ист-Ривер, а не под отравленным Гудзоном, заполняли бы роскошные магазины и жилые комплексы. Ты знала, что илистые берега Гудзона давали приют сквоттерам, когда в девятнадцатом веке начали строить железные дороги? Большая часть Вест-Сайда представляла собой настоящие трущобы, когда в двадцатом веке Роберт Мозес решил разбить здесь парк и проложить за ним шоссе. Затея удалась, и здешняя недвижимость стала самой дорогой на Манхэттене. – Он с улыбкой посмотрел на нее. – Все дело в том, чтобы оказаться в нужном месте в нужное время, согласна?
– Билл, – сказала она, – почему вы делаете вид, будто мы с вами болтаем на работе у принтера? Вы похитили меня…
– Слышала старое высказывание: «Если бы Бог хотел, чтобы люди летали, он дал бы им крылья»? Сейчас его смысл изменился, но свое начало оно берет в страхе перед новыми видами транспорта. Когда в двадцать первом веке стали коммерчески выгодными автономные транспортные средства, страх перед «железякой за рулем» и тем, что кто-нибудь хакнет джи-ди-эс, едва не погубил рынок таких машин раньше, чем он достиг зенита.
– Билл…
– Мелкие умы никогда не готовы к переменам, Сильвия! – отразили его крик стены подземного туннеля; Таравал понизил голос. – Не волнуйся. Мы им покажем. Покажем, что «Соты» – следующий шаг в эволюции человека. В свое время. – Он знаком велел ей перелезть через груду мусора у нее за спиной. – Давай-ка топай, будь добра. Мы почти на месте.
Она послушалась – что еще ей оставалось? – неуклюже перелезла через раскрошенные бетонные столбы и гнутые ржавые балки и наконец оказалась на другой стороне. В конце туннеля виднелась полоска золотистого света.
– Куда, Билл? Куда вы хотите меня взять?
– Взять? Моя дорогая, ты не моя вещь, чтобы тебя брать, – обиженный возможными толкованиями этого слова, сказал он. – Я считаю нас ровней. Даже интеллектуально. Мне кажется, ты хочешь спросить, куда мы идем?
– Да, Билл, куда мы идем? – с досадой спросила она.
Он показал на свет впереди – по мере их приближения полоска становилась шире и ярче.
– В будущее, Сильвия.
Опасность
В ОТЛИЧИЕ ОТ ТАРАВАЛА, В НАШЕМ С ДЖОЭЛЕМ2распоряжении не было больших ресурсов, когда мы похищали Моти. Наше лицо еще не засветилось в новостях, но должен признать, что «Международный транспорт» и Левант организовали слежку за всеми обычными местами, куда мы могли бы направиться. Нам нужно было анонимное, тихое место без камер, где мы могли бы допросить человека, который уже бог знает сколько времени манипулирует нашими жизнями.
Поэтому, как только мы вытолкали Моти из кофейни, Джоэль2 пошел на рассчитанный риск и вызвал такси. Меньше чем через минуту подошла машина. Темно-серый седан, задние дверцы открывались автоматически. Моти, не сопротивляясь, сел назад. Джоэль2 устроился рядом с ним, а я – напротив них, на сиденье вроде скамеечки.
– Куда? – спросила машина.
– Просто поезжай вокруг Центрального парка и не останавливайся, пока я не скажу, – ответил Джоэль2. – И отключи все другие ИИ.
– Да, сэр.
Машина плавно влилась в трафик и направилась на север.
Мы не могли с помощью технических средств помешать Моти общаться с его товарищами, как, подозреваю, поступил Таравал с Сильвией, зато имели одно преимущество: в нашем распоряжении было оружие, способное разжижить его мозг, – я говорю о дефибрилляторе, который прихватил из ванной в больнице «Бельвью». Как я прочувствовал на собственной шкуре, угроза смерти – весьма мощный побудительный мотив.
– Даже не думай включать свои коммы и позиционирование по джи-ди-эс, – сказал Джоэль2, показывая ему дефибриллятор.
– Без проблем, – спокойно и вежливо ответил Моти. – Только осторожней с этой штукой.
Я еще в старших классах узнал, как проверить, включены ли у человека коммы. В школе на время занятий входящие сообщения блокировались, чтобы никто не отвлекался, не подсказывал и не списывал. Мы могли отправлять инфу, но ответы получали только после уроков. Я понял, что если, отправляя сообщение, вижу иконку «сообщение пока не доставлено», то человек, с которым я пытаюсь связаться, тоже в школе или его коммы отключены по другой причине. Но если рядом с сообщением такой иконки нет, значит, сообщение доставлено. Элементарно, но полезно, особенно если пытаешься понять, действительно ли твоя девушка на уроке или просто игнорирует тебя; можно также узнать, отключил ли по вашему приказу коммы тот, кого вы похитили, или обманывает.
Поэтому Джоэль2 отправил Моти пустое сообщение. Мы знали, что, как только иконка «сообщение пока не доставлено» исчезнет, значит, Моти включил коммы. Если он нас обманет, мы его прикончим. Я не сомневался, что мне хватит духу это сделать, если понадобится, но отдал дефибриллятор Джоэлю2, поскольку точно знал: он сможет. Чтобы сыграть свою роль, я бросил на Моти взгляд, стараясь вложить в него недвусмысленное «Мы говорим серьезно».
– Помните, мы поймем, что вы лжете.
– Зачем мне вам лгать? Я просто хочу помочь вам, Йоэль, – сказал Моти, дружелюбно улыбаясь. – И вам тоже, Джоэль.
Он назвал его Джоэлем, чтобы разозлить меня, или действительно считает его подлинным мной? Более вероятно, Моти просто хочет заморочить мне голову. У него получается. Терпеть этого не могу.
Такси свернуло на асфальтированную дорогу, идущую через Центральный парк. В парке гуляли ньюйоркцы, бросали фрисби (летающие тарелочки) и готовились к вечернему фейерверку в честь 4 июля – дня окончания Последней войны. Похоже, им было весело. После всего пережитого я сомневался, что мне когда-нибудь снова захочется смотреть на взрывы, имитированные или реальные.
– Так о чем поговорим?
Вежливая покорность Моти выводила меня из равновесия. Этот парень – профессиональный, хорошо подготовленный шпион, похищенный парой любителей. Он что, играет с нами? Тянет время? Почему-то паранойя помогла мне почувствовать себя лучше. Пока у меня паранойя, я сам покорным не буду.
– Может, стоит его связать, – сказал я Джоэлю2.
– Не люблю, когда ограничивают мою свободу, – сказал Моти. Это прозвучало как предостережение. – Я вам не враг. Так что…
– Не враг, да? – переспросил Джоэль2. Он снял ремень, сделал петлю, накинул ее на руки шпиону и плотно затянул ее.
Его гнев стал для меня катализатором. Я подался вперед.
– Осмелимся не согласиться, Моти. Вы нам очень даже враг. Мне интересно, вы действительно хотите, чтобы Левант взял верх над «Международным транспортом», или это ваш личный демарш? Я знаю, что ваша марионетка Пема отправила меня из МТ к вам, упаковав, как подарок. Скажите, Моти, вы ударили меня током перед вашим офисом для забавы или с какой-то целью?
Дефибриллятор у меня в руке загудел, словно в знак согласия.
– Йоэль…
– Заткнитесь, кретин! Сейчас говорю я, – сердито сказал я. Два дня этот чувак ради личной забавы наблюдал, как я бегаю, как меня ранили и едва не убили. – Я считал себя долбаным умником, когда солил вашу комнату, чтобы она напечатала мне белладонну, но это было ваше дело, верно? Вы так небрежно намекнули на больницу, играя со мной в свои нейролингвистические игры! Вы просто вдруг передумали и дали мне свободу действий, так? Мне следовало догадаться, когда я увидел, что вы умеете обращаться с консолью в ТЦ, но, наверное, я тогда слишком тревожился о своей похищенной жене. Это вы дали ее джи-ди-эс-координаты геенномитам? Скажите, Моти, это по вашему замыслу они похитили ее, чтобы я сыграл роль героя? Роберто Шила точно говорил так, словно его кто-то ввел в курс дела. Моя жена была травмирована. Его… – я показал на Джоэля2,– едва не убили! И все для того, чтобы вы могли продолжать свою воображаемую шахматную партию с «Международным транспортом». Похоже на правду? Я пока не ошибся?
– Это как посмотреть. У вас все? – спросил он.
– Нет, – сказал я и изо всех сил ударил его кулаком в лицо. Он пытался уклониться, но помешали руки, стянутые ремнем Джоэля2. Мои костяшки громко врезались в его правую скулу – бац! Но, вопреки ожиданиям, удар не отбросил его назад. Казалось, он вообще не имел никаких последствий, кроме боли у меня в руке. – Вот теперь все.
Моти потрогал языком ссадину во рту.
– Убедить мою комнату дать вам яд вы додумались глупо – но… смело – сами. Йоэль, этот ваш шаг меня очень удивил.
– Значит, насчет всего остального он прав? – спросил Джоэль2; в глазах его горел гнев. – Вы организовали похищение Сильвии?
– Вы допускаете большую ошибку. Оба. Не я это начал. Не я создал технологию телепортации. Не я сделал бомбу, которую Иоанна Англикус принесла в ТЦ. Не я создал «Соты». – Он посмотрел на Джоэля2. – Я не заставлял вашу жену восстанавливать вас из неполной резервной копии. Мир – мрачное место, Джоэль. – Он посмотрел на нас долгим взглядом. – Вы, люди, позволили корпорациям вроде «Международного транспорта» расти подобно сорнякам. Я здесь всего лишь садовник, который должен подрезать эти сорняки. Думаете, вы фигура на моей доске, Йоэль? На самом деле вы просто рычаг. Ваша жена – пешка Уильяма Таравала. Она… Ай! – вскрикнул Моти, когда Джоэль2 ударил его в ребра током.
– Охренел? – выругал я Джоэля