– Я все верну, я все верну, честно благородное! Я только пять тысяч потратил, но я верну с жалованья! – зачастил Баттлер, переводя взгляд с одного своего истязателя на другого.
– Значит, так, – сказал Джим. – Пять тысяч мы тебе прощаем, как-никак земляки, в одном городе жили.
– Д-да, спасибо! Спасибо! – стал кланяться Баттлер.
– Остальное вернешь по-тихому.
– Сделаю сегодня же! Прямо сейчас… вот только руку перевяжу и…
– Не торопись, сделаешь это завтра. А нам пора уходить, если будешь вести себя хорошо, мы больше не увидимся.
– Да, больше не увидимся, – с готовностью повторил Баттлер. – То есть – я буду вести себя хорошо!
С тем напарники и ушли, притворив за собой дверь. Баттлер приподнял салфетку, но, едва увидев рану, застонал, теперь она дергала и горела огнем.
– Свиткол! Свитко-о-ол! – закричал он. Дверь распахнулась, появился секретарь.
– Что случилось, сэр?
– Немедленно поднять всех на ноги! Спецназ в погоню!
– Да, сэр, сию секунду!
Секретарь бросился к передатчику.
– Свиткол!
– Что, сэр?!
– Не вызывай спецназ, вызови мне «Скорую помощь»!
– А как же «всех на ноги», сэр?
– Я оговорился. Ой, как мне больно! «Скорую помощь» вызови…
– Но откуда у вас эта рана, сэр? – не унимался секретарь, набирая номер «неотложки».
– Пистолет чистил, случайно выстрелил… Руку, стол – все насквозь!
– Но почему я не слышал выстрела, сэр?
– Потому что ты старый глухой козел!
Воцарилась тишина, в которой прозвучал голос Свиткола:
– Это не вам, мисс… запишите, пожалуйста, адрес…
82
Высадив пассажиров возле банка, довольный Петрик спрятал двадцатку в карман и поехал по Шахтерской улице. Сделав по кварталу круг и не найдя новых клиентов, он решил съездить к автовокзалу, чтобы еще раз взглянуть на чудо-воинов, похожих на великанов из фантастического кино.
Ему повезло, они оказались на месте – пятеро спецназовцев с огромными, словно пушки, стрелковыми комплексами, висевшими на шарнирах за правым плечом. Забрала на их шлемах были слегка подняты, открывая только глаза, и это делало людей в броне еще более таинственными.
Возле спецназовцев собралось с полдюжины полицейских, они с затаенным восхищением смотрели на этих великанов и иногда решались задать им какой-нибудь пустяковый вопрос, на который спецназовцы отвечали с неохотой, после долгой паузы и сразу отворачивались, продолжая следить за приходящими и убывающими автобусами.
Чуть дальше полицейских собралась группа зевак, и Петрик решил, что тоже может подойти, чтобы лучше рассмотреть спецназовцев со всеми их приспособлениями, что были навешаны в виде ранцев и подсумков на поясах.
Оставив машину в тени акации и едва сдерживая волнение, он поспешил к толпе зевак. Теперь ему будет что рассказать коллегам, этим неуемным грубиянам, которые вечно над ним насмехаются.
Пока Петрик делал свой обходной маневр, от приезжавших пассажиров к зевакам присоединялось все больше восторженных зрителей. Петрику пришлось поработать локтями, чтобы оказаться в первых рядах, но тут кто-то из суперсолдат выразил недовольство собравшейся толпой, и полицейские с готовностью бросились разгонять зевак.
– А ну пошли отсюда!
– Что вам здесь – цирк?!
– Я кому сказал, харя толстая, шевели помидорами!
– Всех, кто не уйдет с площади, увезем в отделение!
Люди разбежались, один только Петрик замешкался, и его схватил за ворот полицейский сержант с длинными, натертыми воском черными усами.
– Тебе что, лопоухий, два раза повторять нужно, а?
Полицейский встряхнул Петрика, и все это перед глазами чудо-воинов. В другой раз Петрик сбежал бы, но сейчас…
– А я, между прочим, по делу пришел! И не к вам, а вот к ним!
И Петрик указал пальцем через плечо сержанта.
– К ни-и-им? – удивленно протянул тот и оглянулся, ожидая решения смотревшего на него спецназовца. Тот едва заметно кивнул, но полицейский сержант не отпустил Петрика, а встряхнул его еще раз и, мерзко шевеля усами, прошипел: – Если ты, сморчок, шутки выдумал шутить…
– Нет, я по делу! – храбро соврал Петрик, еще не до конца понимая, зачем он это делает.
– Ну, смотри у меня.
Сержант подтащил таксиста к спецназовцам и подтолкнул вперед.
– Ну? – коротко спросил один из них, сверля Петрика строгим взглядом.
– Я Петрик Звоновский, господин офицер… Таксист я. А вон там, возле дерева, машина моя стоит…
– Чего сказать хотел? – напомнил ему сердитый сержант.
– Я… – Еще секунду назад не знавший, что будет говорить этим высоким, значительным людям, Петрик вдруг затараторил, проглатывая слова: – Господин офицер, я их сразу приметил! Не нашенские они, не местные и деньгами сорят… Вот!
Петрик выхватил из кармана смятую двадцатку и торопливо развернул, показывая спецназовцу.
– Там всего-то одиннадцать сорок было, а они двадцатку кинули! Не считают денег, господин офицер! И подозрительные!
– Сколько их? – спросил главный, на его шевроне было несколько полосок, но Петрик в званиях не разбирался.
– Двое, господин офицер!
Главный повернулся к остальным четверым, их внутренние переговоры были Петрику не слышны, и от этого огромные люди казались ему еще более могущественными. Наконец главный опустил забрало и еще с двумя направился к ближайшему «скауту».
– Поедешь с нами, – пророкотал его динамик. – Покажешь, где их высадил.
– Конечно, – согласно кивнул Петрик. – Это рядом – улица Шахтерская.
83
Выйдя на улицу, Джим и Тони направились в сторону центра, словно не замечая припаркованного у входа в банк «Крайкес» военного «скаута» и стоявших рядом бойцов «Нордкома».
Проезжающие мимо банка автомобили притормаживали, водители выглядывали в окна, чтобы рассмотреть этих великанов. Прохожие останавливались и показывали на них пальцами, больше всех радовались дети.
– С ними таксист, – сказал Тони.
– Я заметил, – буркнул Джим. На открытом месте он чувствовал себя голым. Как назло, с их стороны потянулся длинный универмаг «Барклай», до парадного крыльца которого было еще далеко. И хотя они с Тони были не единственными прохожими на тротуаре, рост напарника делал его заметным, словно дорожный знак.
Бежать не следовало, это сразу привлекло бы внимание, оставалось идти с беспечным видом и радоваться солнышку. Однако беспечный вид напарников не обманул «нордкомов», взревев мотором, «скаут» пересек встречную полосу, подпрыгнул на бордюре и перегородил тротуар.
Скрипнув шипами на ботинках, спецназовцы ступили на асфальт. В их руках были короткоствольные пистолеты-пулеметы, а тяжелые пушки оставались за плечами. От рукоятей оружия к разъемам на запястьях тянулись армированные световоды, благодаря чему «нордкомы» видели, куда направлено их оружие.
Гигант с лейтенантскими знаками различия, на голову выше Тони, остановился в полутора метрах от подозреваемых, а двое его подчиненных встали по флангам, чтобы не закрывать друг другу сектора обстрела.
– Ваши документы, господа, – пророкотал лейтенант.
– Ух ты, настоящие роботы, да?! – по-идиотски восхитился Джим.
– Ребята, а вы настоящие? – поддержал его Тони и попытался дотронуться пальцем до плеча лейтенанта.
Тот поспешно отступил, предупредив:
– Стоять на месте! Это боевая операция!
Джим и Тони переглянулись с видом крайнего недоумения.
– Покажите ваши документы!
– Зря вы не глушите мотор машины, – сказал Джим.
– Не твое дело, покажи документы!
– Нет у нас никаких документов, – недовольным тоном пожаловался Тони. – Мы только что из полиции, у нас все отобрали.
Вокруг стали собираться люди, спектакль с участием огромных солдат в броне пропускать никто не хотел.
– Граждане, не нужно скапливаться! Проходим, проходим мимо! – визгливо закричал Джим. – Сейчас здесь стрелять будут!
Люди бросились врассыпную, «нордкомы» на мгновение растерялись. Джим нырнул вниз и проскочил между ног лейтенанта, Тони, словно таран, плечом ударил гиганта в грудь, и тот стал падать через Джима назад. В мгновение ока в руке Тони оказался пистолет, два выстрела прозвучали как один, вырвав из разъемов световоды пистолетов-пулеметов.
В следующее мгновение лейтенант с грохотом упал на асфальт, ухитрившись достать шлемом до борта «скаута».
Тони влепил пулю в забрало одного «нордкома», потом – другого, затем еще по одной. Попятившись, тот, что был слева, открыл огонь вслепую. Длинная очередь вспорола асфальт на проезжей части и сорвала у случайной машины бампер. Джим трижды выстрелил в забрало упавшего лейтенанта, а Тони, пробегая мимо, вышиб ногой из его руки пистолет-пулемет. И уже со «скаута», в автоматном режиме, разрядил остатки боезапасов в забрала еще находившихся на ногах «нордкомов».
Пули не причиняли им вреда, однако помехи на внутренних экранах затрудняли видимость.
Все произошло за пару секунд. Джим вывернул руль, дал полный газ, «скаут» соскочил с тротуара и, избежав столкновения на встречной полосе, понесся прочь.
По беглецам с опозданием начали стрелять, однако повреждения в системах наведения сделали свое дело – пули снесли балкон и два карниза. Брызнули оконные стекла, над улицей поднялась известковая пыль, на дорогу посыпались обломки кирпича.
Тем временем Джим свернул в проулок, проскочил через пустынный двор, выехал на узкую улицу и повел машину на юго-восточную окраину. Тони сразу понял куда. Следовало бежать, однако сбежать от «Нордкома» и СГБ было не так просто, требовалось оружие, с которым можно было противостоять солдатам «Нордкома» или хотя бы держать их на расстоянии.
Тони сменил обойму и перебрался на сиденье рядом с Джимом. Открыл «перчаточный ящик» и на самом его дне обнаружил еще одну крышку. Подцепив ее, он ухватился за матерчатое кольцо и выдернул панель системы связи, которая обычно играла и роль радиомаяка. Изловчившись, Тони забросил ее в кузов встречного грузовика. Впрочем, на «скауте» мог находиться еще и резервный маяк, о чем не следовало забывать.