— Да, госпожа ротмистр!
Честно говоря, не особо-то мне девица и мешала. Мана уже вовсю текла у меня меж скрюченных пальцев, а над местом, куда угодил огненный шар Ирины Викторовны, один за одним проявлялись тоненькие алые штрихи, постепенно складывавшиеся в нечто наподобие…
— Прошу прощения, госпожа ротмистр, почему я там вижу надпись катаканой[3]? — вскинул голову Ясухару.
— Потому что именно так отражается в астрале наша магия, — пояснила преподаватель. — Ваше имя, вероятно, будет написано иероглифами или хираганой[4], мое, будучи неяпонским и некитайским — катаканой.
Ну да, помнится, еще Надя мне как-то рассказывала, что магия в этом мире пришла в Россию с Дальнего Востока. То же мое Зеркало — также ведь иероглифом обозначается. Не говоря уже о холопской печати…
Всегда, кстати, поражало: у магии — японские корни, а к самим японцам в России относятся, мягко говоря, свысока… Хотя, может, это как раз логично, по-своему: профукали островитяне чародейские полимеры предков, ослабли — вот и выглядят теперь в глазах бывших учеников как записные лузеры!
А столбик значков все рос, число их уже перевалило за третью дюжину, и это явно был еще не конец.
«Фу, а что там написано?» — полюбопытствовал я, снова сосредотачиваясь на выявленном следе.
«Ирина, дочь Виктора и Анны, внучка Сергея, Антона, Ольги и Елены, правнучка Мстислава, Германа, Николая… И так до седьмого колена, сударь!»
«Ничего себе, — покачал я головой. — А у меня тоже есть такая астральная подпись?»
«Разумеется, сударь. С той существенной поправкой, что вы официально усыновлены Сергеем Казимировичем и ваши биологические предки из сей „подписи“ вымараны».
«Понятно…» — новость об астральной правке моей родословной меня, честно говоря, малость покоробила.
«К слову, у байстрюка — незаконнорожденного ребенка — в „подписи“ будут только родственники со стороны матери. Но ежели отец такое дитя признает — его линия также будет включена», — поведал мне в развитие темы Фу.
Хм, просто не астрал, а ЗАГС какой-то!
«А Машкина родня? — пришло мне вдруг в голову. — Получается, прочитав ее подпись, в Муравьевой на раз можно вычислить метиса?»
«Когда нужно, астрал умеет хранить свои тайны, сударь. „Подпись“ Марии Михайловны никоим образом ее не компрометирует».
«И что в ней?»
«При желании можете сами прочесть, сударь — теперь вы сие умеете. Только учтите…»
— Ой, кажется, у меня мана закончилась! — донесся тут до меня удивленный голос Змаевич.
— У меня уже добрую минуту как… — со вздохом вторил ей Кирилл. — Только-только успел пару закорючек разглядеть — на третьей сеанс оборвался!
— Сие еще один немаловажный нюанс рассматриваемой сегодня нами техники, — кивнув «Заикину», сообщила нам Поклонская. — С непривычки при чтении астрального следа легко слиться в ноль! Так что будьте внимательнее!
«Вот сие и учите», — закончил прерванную было фразу мой фамильяр.
Курсанты, у кого еще оставалась мана, торопливо расслабили пальцы. Последний раз окинув взором «подпись» Ирины Викторовны (там шел уже третий столбик алых крокозябр, но сами они уже немного побледнели — след понемногу выветривался?), сбросил новоосвоенную технику и я.
— Маны нет — урок окончен? — неуверенно поинтересовался тем временем Бестужев-Рюмин. Он что, тоже обнулился?
— С чего бы сие? — усмехнулась ротмистр. — Просто с проблем магической практики мы ненадолго переключимся на вопросы теории. Поверьте, молодой граф, нам найдется, что обсудить! А там, глядишь, и маны поднакопится — так сказать, для закрепления пройденного…
Короче говоря, раньше срока нас с занятия Ирина Викторовна не отпустила. Даже еще и задержала немного сверх положенного — благо, обед без нас бы все равно не начался.
ИНТЕРЛЮДИЯ
в которой одна и та же тема
обсуждается с двух разных точек зрения
— Что там у нас по африканскому проекту? — задал вопрос Огинский, заглянув в кабинет Всеволода Романова.
Полностью от полученных травм Сергей Казимирович пока так и не оправился, но уже мог вставать с кровати и пытался по мере сил включаться в работу.
— Все идет по плану, — подняв усталый взгляд от изучаемых бумаг, заявил в ответ хозяин кабинета. — А что такое?
— Мои источники сообщают, что, вроде как, Конвой таки вплотную занялся нашей темой.
— Занялся, — криво усмехнулся Романов. — Бегают по саванне, что твои жирафы, вынюхивают… Пока, впрочем, без особого энтузиазма бегают: наверху, может, и обеспокоены, но на уровне исполнителей преобладает мнение, что жюльвернова пушка — всего лишь нелепая игрушка дурачков-нигилистов. Мы, ясное дело, как можем, сии настроения поддерживаем.
— А что наш ложный след? — поинтересовался Огинский. — Не сработал?
— Вы про ту девицу из черни… как ее… Ольгу? — уточнил Светлейший князь. — Которую Государь помиловал при условии, что она покинет пределы Империи?
— Да, именно о ней, — подтвердил Сергей Казимирович.
— Почему же, сработал. Как мы и предполагали, царские ищейки проследили ее путь до Бразилии, где благополучно потеряли. Так что да, часть сил наших оппонентов теперь оттянута на прочесывание еще и Южной Америки.
— Значительная часть?
— Трудно сказать определенно, — пожал плечами Романов. — Хоть какая-то — уже хорошо.
— Ну, да, — кивнул Огинский. — С учетом, что счет у нас уже пошел на дни… Кстати, а как там поживает наш крымский друг? — осведомился он после небольшой паузы.
— Ему непросто — больно уж он на виду…
— А кому сейчас легко? — хмыкнул Сергей Казимирович.
На это хозяин кабинета ничего отвечать не стал, здраво сочтя вопрос риторическим.
Днем ранее.
— Итак, Елисей Елисеевич, готов внимательнейшим образом выслушать ваши соображения, — приглашающе кивнул Корнилов штабс-ротмистру Чубарову.
— Со всем моим уважением, господин подполковник, но выбранная для зачетной курсантской миссии задача видится мне совершенно для оной неподходящей, а конкретные меры — непродуманными, — поднявшись в рост, решительно, без экивоков, заявил тот.
— Вот как? — в некотором удивлении приподнял бровь начальник Школы.
— Именно так, — сухо проговорил Чубаров. — Во-первых, сама идея поиска сего жюльвернова поделия — ежели таковое и впрямь существует… Нам что, больше заняться нечем? Ну, проковыряли где-то безумцы-нигилисты гигантскую дыру в земле — такой вот, простите, вульварный символ — вполне в духе черни с их первобытным культом плодородия. И что с того? Пусть уж лучше на сию безделицу свои ресурсы тратят, чем на реальную подрывную работу, не говоря уже о прямом терроре, как кое-где в Европе!
— В руководстве Конвоя и канцелярии Его Величества вашего пренебрежительного отношения к жюльверновой пушке не разделяют, — заметил Корнилов.
— Ума не приложу, чего они так боятся? — в нескрываемой досаде развел руками штабс-ротмистр. — Или и впрямь вот верят в связь между той, предыдущей попыткой выстрела по Луне и последовавшей Первой Астральной? Ну ведь нелепость же! Сущая нелепость!
— Нелепость или нет, не нам с вами о том судить, Елисей Елисеевич, — не повышая голоса, но твердо одернул собеседника начальник Школы. — Конвой активно разыскивает пушку — значит, задача сия насущна!
— Допустим, даже так, — буркнул Чубаров, явно ни в чем не убежденный. — Но из сего проистекает второе мое возражение. Раз за дело самолично взялись зарубежная экспедиция III Отделения и, тем более, спецназ Конвоя, курсантам-первогодкам там вовсе делать нечего! Только под ногами у больших дядей будут мешаться!
— И снова неверно, — покачал головой Юрий Константинович. — Африка велика, «пятен» в ней — множество, и, чтобы тщательно прочесать сию необъятную территорию, сил наших спецслужб попросту не хватает. Не посылать же туда регулярные армейские полки! Оные для подобного не предназначены, да и вой на британских болотах тут же поднимется: караул, сии коварные русские внаглую оккупируют Черный континент! Отсюда и идея привлечь нас. Какая-никакая, да подмога старшим товарищам. А при должной подготовке операции явной опасности для наших орлят я не усматриваю. Они у нас уже и не в таких переделках успели побывать: звезды Всеслава Полоцкого просто так, с луны, ни на кого не падают!
— Насчет уровня выучки курсантов — вам виднее, господин подполковник, — не стал здесь спорить Чубаров — хотя, похоже, и на сей счет имел мнение, отличное от начальственного. — Но вот что касается Африки — тут у меня снова сомнения. Не секрет, что сей духов проект Жюля Верна предусматривает размещение пушки вблизи экватора…
— В классическом варианте — не далее 28° от оного, — подтвердил Корнилов. — При условии, что жерло орудия будет направлено строго в зенит.
— Совершенно верно. Но ведь сие отнюдь не только Африка, но и почти вся Южная Америка (Центральную и Северную по понятным причинам не рассматриваем), Аравия, Индия, прочая Юго-Восточная Азия и даже часть Австралии!
— Пушка определенно спрятана в «пятне», иначе отыскать ее не составило бы ни малейшего труда, — пояснил Юрий Константинович. — В Индии или Австралии «пятна» весьма и весьма редки, тогда как в Африке сие — обычное дело…
— Как и в Бразилии или Перу! — подхватил Чубаров. — Не знаю, чем у нас там занимались аналитики Конвоя, но я тщательно изучил материалы по теме и обнаружил, что Ольга Кузяева — та самая девица, от которой нам стало известно о пушке — после получения Высочайшего помилования выехала из Империи как раз в Бразилию! А вовсе не к неграм в Африку! Сие реальная нить, за которую почему-то никто не торопится ухватиться! Так почему бы нам…
— Насколько мне известно, Южную Америку Конвой отработал в первую очередь, — сдержанным жестом прервав подчиненного, сообщил Корнилов. — К тому же, как вы знаете, мы отнюдь не намерены посылать наших к