— А здесь оно особое, — не то чтобы вовсе ткнул пальцем в небо, но, в общем-то, почти наобум брякнул я.
— Конечно — Пуп Земли же! Место силы — изначальной, куда более древней, чем эта ваша магия! Ученые утверждают, что именно здесь находится прародина человечества!
— Ученые — британские? — не удержался я.
— Разные!.. Все мы, в конечном счете родом отсюда, из Восточной Африки! — горячо изрекла девушка. — Чародеям на это плевать — а зря! Именно здесь, по преданию, будет выкован меч, который вернет Землю ее законным хозяевам — свободным людям!
Ага, то есть, все-таки, по преданию… С другой стороны, ядро для жюльверновой пушки — чем не меч возмездия? Если дойдет до выстрела, разумеется.
— Все нити сходятся сюда, все причины скрыты здесь, в Пупе Земли! — с горячностью продолжала тем временем Ольга. — Так что, если подумать, эта наша с тобой встреча ничуть не удивительна! Конечно, она — сущая мелочь на общем фоне… И замечу — уже не первое невероятное совпадение, случившееся со мной здесь, всего-то за неделю! И уверена, будут еще. Да и ты готовься: если задержишься в Кении — непременно опять столкнешься с чем-то нежданным!
— А вот задерживаться-то как раз не хотелось бы… — пробормотал я.
— В Пупе Земли не ты это решаешь, — пожала плечами девушка. — О, кстати о мухе цеце! — встрепенулась вдруг она. — Вон, гляди! — показала пленница глазами на ковылявшую впереди Перовскую. На открытой шее достаточно коротко подстриженной блондинки, плотно сложив крылышки — так, что одно полностью легло на другое — нагло сидело рыжевато-серое насекомое почти в полвершка размером.
Я дернулся было к Наталье, но как раз в этот момент та вскинула руку и от души шлепнула себе ладонью по загривку:
— Зар-раза! Больно!
— Укусила? — участливо поинтересовался я.
— Ну да, — нервно тряхнув кистью, Перовская сбросила с пальцев останки прихлопнутой мухи.
— Твоего ж духа! — вырвалось у меня.
— Что ж они все на меня-то лезут?! — раздраженно, но без особого вроде бы испуга, выговорила блондинка. — Медом им на мне, что ли, намазано?!
— Чародеям цеце нипочем, — перехватив мой обеспокоенный взгляд, напомнила свою версию Ольга. — Но укус всяко болезненный…
Ну да: когда с нами Ключ — может, и нипочем! Поскорее бы выбраться из этого духова «пятна»!
Я ускорил шаг, невзначай вынуждая идти быстрее и спутников.
Глава 20
в которой я меняю условия сделки
На ночлег мы остановились в очередной рощице. Стемнело очень быстро, и до этого убежища мы добрались уже в полумраке. Утолили жажду, умылись в ручье. И то и другое Ольга ухитрилась проделать со связанными руками, попросту опустив лицо в воду, но затем заявила, что ей нужно «в кустики», и попросила от пут себя освободить. Коротко посовещавшись, мы согласились. Но выпускать пленницу из виду, конечно, не стали — «до ветру» ее сопровождала с винтовкой Наталья.
Когда девушки возвратились, руки Ольге я снова связал. А затем, подумав, поспросил у Кирилла его кушак и стянул им пленнице также и ноги.
— А если ночью дикие звери нападут? — хмыкнула девушка — противиться, впрочем, даже не пытаясь. — А я — вся спеленатая?
— Защитим, — буркнул я, покрепче затягивая узел.
— Вам бы костер развести… — невинным тоном посоветовала Ольга. — Ночи здесь холодные, да и хищников отпугивать…
— Четвероногих — отпугивать, а двуногих — приманивать? — насмешливо прищурился на нее я.
— Ну, стоило попытаться, — усмехнулась пленница.
Внезапно с опушки ей вторил заливистый, какой-то просто-таки истеричный хохот. Я судорожно вскинул винтовку, которую мне вернула Перовская, Наталья с Кириллом кузнечиками подорвались с травы, где успели блаженно развалиться.
— Что сие за духня?! — ахнул «Заикин».
— Погоня? — взгляд блондинки беспорядочно заметался в поисках источника угрозы, пальцы — насколько я смог разобрать в темноте — скрестились в бесплодной попытке поставить щит.
— Расслабьтесь, герои! — презрительно скривилась наша пленница. — Это гиена над вами ржет!
Инфернальный смех повторился.
— Судя по голосу, она там одна, — продолжила пленница. — Значит, соваться к людям побоится. Вот если бы сюда пришла стая — это было бы серьезно.
— Нужно будет установить на ночь дежурство, — пробормотала Перовская, отчасти успокаиваясь.
— Это и так понятно, — заявил я. — Готов караулить первым.
— Тогда я — второй, — вызвался Кирилл.
— Как скажете, — пожала плечами Наталья. — Могу и последней.
— Хоть какие-то привилегии у бесправной заложницы — высплюсь как следует! — осклабилась Ольга.
— Короче, укладывайтесь тогда, — бросил я товарищам. — Часика через три тебя разбужу, — добавил «Заикину».
— Можно даже через два, — предложил Кирилл.
— Нет уж, отдохните как следует — денек завтра, как я понимаю, нас ждет тот еще!
«Заикин» с Перовской растянулись на траве. Связанная по рукам и ногам Ольга неуклюже завалилась на бок, подтянув колени почти к подбородку.
— Учтите, про холодные ночи я не выдумала, — пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Хотя что уж теперь…
Гиена поддержала ее серией лающих смешков, быстро перешедших в щенячье повизгивание.
Несмотря на то и дело громогласно напоминавшего о себе не в меру веселого хищника, вырубились мои спутники быстро — видать, сказалась накопленная за день усталость. Я же уселся на землю, привалившись спиной к стволу какого-то толстого дерева (может, баобаба?), положил винтовку на колени и принялся вслушиваться в ночь. А та, надо сказать, была отнюдь не тиха — и это даже если не считать голосящую гиену. Что-то негромко жужжало совсем рядом, утробно ухало из чащобы, откуда-то издалека будто бы доносился гулкий топот многочисленных копыт, а в какой-то момент моих ушей вдруг достиг свирепый басовитый рык, от которого у меня аж волосы на голове зашевелились. Ну да нет худа без добра: грозный звук, должно быть, вспугнул «нашу» гиену, и с тех пор своим гомерическим смехом она меня уже не доставала. К счастью, никак не проявлял себя больше и тот, кто хохотунью прогнал.
Ну и замечу, что насчет холода Ольга нас ничуть не обманула — температура падала прямо на глазах. До московских морозов, понятно, не дошло, но, по ощущениям, дело уверено двигалось к нулю. Вот тебе и знойная Африка! Эх, сейчас бы и впрямь костерочек запалить… Или хотя бы свитер с начесом натянуть до ушей. А еще лучше — вбросить толику магии… Ничего из этого, ясное дело, мне не светило — оставалось только встать на ноги и начать мерно прохаживаться туда-сюда, надеясь хоть чуть-чуть согреться в движении. Помогло, но не сильно.
Собравшись в назначенный час будить «Заикина» — время я определил приблизительно, но был уверен, что свои законные три часа Кирилл точно продрых — я обнаружил его лежавшим едва ли не в обнимку с Натальей. Ну да, каждый борется с холодом, как может. Злорадно хмыкнув, я немилосердно выдернул товарища из обоих объятий — и Морфея, и блондинки. Коротко доложил обстановку, вручил винтовку — и без зазрения совести улегся на освободившееся место под боком у девушки.
Гм, там реально было тепло!
Немало порадовавшись этому обстоятельству, я немедленно и уснул.
Разбудил меня «Заикин» — будто бы вернув таким образом должок. Но произошло это почему-то не на рассвете, как мы договорились, а еще в темноте.
— Что такое? — недовольно пробормотал я, продирая глаза.
— По ходу, беда, — озабоченным тоном выговорил Кирилл. — Наталья вся горячая!
— Так это же хорошо? — совершенно не въехал я спросонок, что его вдруг так взволновало. Приревновал, что ли?
— Что хорошего? Я хотел поднять ее себе на смену — а она прям огнем горит! Да еще и трясется вся! И словно совсем меня не слышит!
Тут я и впрямь почувствовал, что от девушки рядом со мной просто пышет жаром. Да и дрожь ее действительно била вовсю — как я только от этого раньше не просунулся?
— Какого духа? — хмуро выговорил я, отстраняясь от Натальи и усаживаясь. — Что с ней такое?
— Судя по вашим словам — очень похоже на сонную болезнь, — послышался голос Ольги. — Жар, трясучка, забытье — все признаки работы мухи цеце! Наталья у вас что, не чародейка?
— Разумеется, чародейка, — буркнул я.
— Тогда непонятно… И еще как-то быстро уж слишком все у нее проявилось. Нам рассказывали: минимум неделя должна пройти после укуса, а то и до трех… Получается, вы уже давно по Кении шляетесь?
— Твой Фу-Хао говорил, что в «пятне» маги перед этой духовой мухой уязвимы, — почти беззвучно — должно быть, чтобы не услышала пленница — прошептал мне «Заикин». — И что болезнь у нашего брата будет развиваться куда быстрее, чем у черни!
— Да, помню, — озадаченно кивнул я.
— И что будем делать?
Я склонился над Перовской и аккуратно коснулся ее щеки — пальцы буквально обожгло.
— Наталья! — позвал блондинку. — Ты меня слышишь?
Никакого ответа не последовало.
Не зная, что еще тут можно предпринять, я зачем-то попробовал приподнять девушке горячее веко — громадный, во всю роговицу, черный зрачок закатился в еще не открытую часть глаза, словно пытаясь там спрятаться.
— Что будем делать? — повторил свой вопрос Кирилл.
— Давай дождемся рассвета? — неуверенно предложил я. — Может, ей полегчает?
— Не надейтесь! — ехидно хмыкнула Ольга. — Если это сонная болезнь — дальше будет только хуже!
— Зря радуешься! — неприязненно покосился я на пленницу.
— А я и не радуюсь. Просто констатирую факт!
— Да, давай подождем, — согласился тем временем «Заикин». — Выступать покамест все одно рано — только ноги в темноте переломаем. Могу, раз уж так вышло, подежурить за нее, до рассвета… — кивнул он на дрожащую блондинку.
— Давай лучше я, — было ясно, что заснуть у меня уже вряд ли получится.
В итоге бодрствовать остались мы оба. Даже втроем, если считать Ольгу — наша пленница то ли выспалась, то ли замерзла, но предпочла провести остаток ночи сидя, а не лежа.