туда, где он сейчас! Сие не так уж и далеко — если знать дорогу!» Хитро так сформулировал, гад! Но я-то думала, что я там самая умная. Говорю: «Ну, ведите!», а сама прикидываю: на улице он мне ничего не сделает, а попробует затащить в подъезд или еще куда — упрусь и вызову полицию — телефон-то в кармане… Ну и на третьем же шаге угодила прямиком в прикрытый маскировкой портал. Все честно: сама согласилась! Ну а там уже китаец меня вырубил и приволок в монастырь.
— Дорогу, случайно, не запомнила? — почти машинально спросил я.
— Вовка, ты меня слушаешь? Говорю же: вырубили меня! Да и чтобы считывать координаты портала изнутри — это какой ранг нужен?! Я и сейчас бы такого не сумела, даже в сознании!
— Да понятно, — кивнул я. — Просто на всякий случай спросил.
— Не знаю я пути домой, не знаю! — с горечью буркнула мелкая.
Ну да, глупо было на такое рассчитывать. Если уж Тао-Фан не нашел следов…
А Юлька между тем продолжила свой рассказ:
— В монастыре началось: хотите найти брата — нужно много учиться! То освоить, этим овладеть… Я сначала даже поверила. А потом встретила там Мазаева. Мне кажется, монахи нарочно нас свели, чтобы как-то стимулировать — духи знают, его, меня или обоих. Но мы тупо сравнили наши истории и пришли к выводу, что китайцы врут. Ты, ежели и жив, то, скорее всего, в России, и хорошо если не холоп, а меня, это уже было ясно, коли из Поднебесной и выпустят, то только после присяги. Тогда мы с Кириллом и задумали побег. Беда в том, что вдвоем уйти у нас никак бы не получилось — не стану вдаваться в тонкости, просто поверь: мы все варианты разобрали. И решили, что Мазаев сбежит один, а после за мной вернется — это должно было сработать. И, в общем-то, сработало. Вот только появился в монастыре Кирилл не через неделю, как мы планировали, а через несколько месяцев! А я уже была под присягой.
— А зачем ты ее приняла? — спросил я. — Я слышал, это как с порталом — против воли не сработает!
— Зачем, зачем… Во-первых, монахи настаивали. А они, когда захотят, умеют быть о-о-очень убедительными. А во-вторых, среди наших — ну тех, кто учился при монастыре — ходили слухи, что при толике воли гнет присяги можно перебороть. Наверное, монахи сами их, слухи эти, и распускали. В общем, в какой-то момент я не выдержала и согласилась. Надеялась, что справлюсь. Как видишь, ошиблась. Сделалась я верноподданной китайского Императора, готовой рвать его врагов на разлапистый иероглиф. Когда Мазаев снова появился, там все очень быстро произошло, я даже понять толком ничего не успела. Опомнилась уже после прыжка. Тебя узнала — но рука не дрогнула. Причем понимала, что ты ни духа не ответишь и не закроешься. На самом деле, это я зря так про щит Каратовой: слабенький, не слабенький, а он тебя спас. А вот Карпенко некому оказалось заслонить…
— Ты не виновата, — торопливо бросил я.
— Вроде и так… Но если не я — тогда кто?
— Так бывает — никто очевидным образом не виноват, а merde случилось…
— Всегда кто-то виноват, — мотнула головой мелкая.
— Тогда пусть это будут китайцы, — заявил я.
— Ну, с ними-то все ясно… — признаться, я не понял, согласилась сестренка с моей версией или отвергла ее.
— Неплохо они тебя, кстати, обучили, — заметил я, аккуратно меняя тему. — За считанные-то месяцы!
— Так и ты тоже прокачался на зависть! — отвесила мне встречный комплимент девочка.
— Ну, я же рассказывал: мне помогал фамильяр.
— Шаолиньские монахи по этой части еще пару камней форы духам дадут!
— Камней? — не понял я. — Почему каменей?
— Это из го. Игра такая китайская. Развивает ум и все такое… Мы в нее в свободное время в монастыре резались.
— А, понятно… Так ты все еще не рассказала: какой у тебя талант? — вспомнил тут я.
— Лучше один раз увидеть, чем двенадцать раз услышать!.. — загадочно улыбнулась в ответ Юлька — и аккурат в этот момент я услышал за своей спиной скрип приоткрываемой двери.
Я обернулся: на пороге комнаты стояла Светка.
Надо же, я думал, что все здесь, кроме нас с мелкой, давно спят!
— А мы тут вот… — почему-то смешавшись, пробормотал я, приподнимаясь со стала.
Тут Каратова шагнула вперед и внезапно, подхватив свое шелковое платье за широкую юбку, вскинула руки и одним движением стянула его с себя через голову.
Никакого нижнего белья на Светке не оказалось.
— Что ты делаешь?! — ахнул я.
Девушка не ответила — лишь сделала еще один шаг ко мне. Ее платье бесшумно упало на пол.
«Здесь же мелкая!» — хотел воскликнуть я, но во рту у меня вдруг пересохло, и слова не прозвучали. Вместо этого я метнулся навстречу Каратовой, попытался ухватить ее за руку… Мои пальцы сомкнулись на пустом месте. В следующий миг никакой Светки рядом со мной уже не было.
Сзади заливисто расхохоталась Юлька.
— Это был фантом! — выдавила она сквозь смех. — Мой талант — наводить фантомы! Такие, что даже духа обманут! Очень правдоподобные и стойкие! Пока бестелесные и безголосые — но когда-нибудь научусь и такому!
— Зачем?.. — только и сумел выговорить я.
— Что значит, зачем? Очень полезный навык! Фантом показывает то, чего нет — тем самым позволяя спрятать то, что есть на самом деле…
— Я не о том. Зачем ты заставила ее устроить здесь этот духов стриптиз?!
— А это не я! — заявила шкодница. — Я могу ими и управлять, как марионетками, но тут просто вызвала образ — и предоставила тот самому себе. Так что это она сама так на тебя отреагировала! Говорю же, она к тебе клеится!
— Отшлепать бы тебя за такие шуточки! — сердито буркнул я.
— Повторяю: я не знала, что она так поступит… Ох, видел бы ты себя в тот момент!
— Сама-то не видела: я к тебе спиной был! — бросил я.
— А я заранее кривое зрение задействовала!
— А говоришь, не знала, чего ждать!
— Ну, если честно, предполагала что-то подобное, — все же призналась девочка.
Я вернулся на стул. Юлькина ладошка мигом снова скользнула в мою.
— Ладно, прости, больше так не буду! — пообещала озорница. — Мир?
— Мир, — кивнул я. Ну а что еще я мог ответить своей мелкой?
Где-то через три четверти часа, когда я сам уже лежал под одеялом, в своей собственной спальне — можно сказать, почти уже видел сон — приоткрылась уже ее дверь. Стройная фигурка беззвучно скользнула в комнату. Грациозно взметнулись вверх руки — и знакомое шелковое платье спланировало на паркет.
Просто дежавю какое-то!
— Юлька, снова твои дурацкие шуточки? — проворчал я, приоткрыв один глаз. — Ты же, кажется, обещала!
— Юлька? — услышал я малость удивленный голос Каратовой. — Я к ней только что заглядывала: она спит.
Кажется, милая сестренка утверждала, что разговаривать ее фантомы пока не умеют…
— Светка?! — подорвался я с мягкой подушки. — Прости, я со сна подумал, что это снова мелкая балуется!
— Ничего себе у вас с младшей сестрой развлечения, — покачала головой обнаженная девушка, покосившись на свое платье на полу. И добавила: — Я тебя разбудила, да? Прости. Тогда пойду…
— Нет! — само собой вырвалось у меня. — Не уходи! — весь сон у меня как рукой сняло.
Два раза повторять ночной гостье не пришлось — в следующую секунду она прошмыгнула ко мне под одеяло. Теплая рука коснулась моей щеки, другая скользнула по груди — на живот и еще ниже… Я, понятно, в долгу не остался.
В общем, заснуть в эту ночь мне довелось совсем не скоро. Да я ничуть и не спешил, честно говоря.
Глава 36
в которой «друзья Оши» впервые собираются вместе
Наутро мы с Воронцовой с энтузиазмом взялись за сколачивание команды — и почти сразу же у нас случился досаднейший сбой. Причем там, где ни я, ни молодая графиня подвоха ну совсем не ожидали: отвалился Ясухару.
К счастью, на связь с японцем через Оши вышел не я — сделала это Милана — и никаких наших секретов (типа моего «воскрешения») Тоётоми узнать не успел. «Звонку» Воронцовой он, кстати, искренне обрадовался — должно быть, здорово заскучал под домашним арестом — но почти сходу принялся на все лады расхваливать Романова и его новую восточную политику. По словам Ясухару, Светлейший князь в первый же день при высокой должности вправил мозги японскому Микадо, и теперь «духов Хисахито» волей-неволей вынужден был поддерживать пророссийские кланы Страны Восходящего Солнца, не последний из которых — Тоётоми. Так что и свою скорую депортацию наш самурай воспринимал не иначе как ответственную миссию на Родине — помочь закрепить наметившийся перелом на месте.
В такой ситуации звать Ясухару в поход супротив Романова было бы, конечно же, несусветной глупостью, и, пожелав севастопольскому сидельцу всяческой удачи, Милана по-быстрому с ним распрощалась.
— Надо будет не забыть после победы сохранить текущую восточную политику — хотя бы в отношении Японии, — задумчиво проговорил я — Оши транслировала мне беседу Воронцовой с Тоётоми «в прямом эфире».
— Ты ее еще одержи, эту победу, — кисло скривилась молодая графиня. Нежданная неудача с самураем снова настроила ее на самый пессимистический лад.
— К тому же, еще не факт, что, даже сумев как-то свергнуть Романова, вы получите возможность и далее всерьез влиять на политику Империи, — резонно заметила Светка — мой фамильяр не оставила без трансляции и ее.
— А как же принцип «победитель получает все»? — хмыкнул я — тоже, впрочем, не особо весело.
— Чухонец, давай не будем забегать вперед маны? — буркнула Милана. — Тут на первом же шаге споткнулись, а ты уже трофеи делишь!
— Ну и что с того, что споткнулись? — с нарочитой беззаботностью изрек я — должен же кто-то был вселять в соратников веру в успех. — Не расшиблись же даже! Встали, отряхнулись — и пошли себе дальше. Что там у нас следующее по плану?
— Змаевич, — ехидно бросила молодая графиня. — С учетом соглашательской позиции самурая, даже и не знаю теперь, как к ней подкатить!