— Это всегда один и тот же человек или разные? — задала она новый вопрос. — И вообще, известно, что за Мастер?
— Вот он, — я выдал на стол проекцию переданного мне накануне фамильяром изображения: жесткое креслице зрительного зала, а в нем — сгорбленный седовласый старичок-бодрячок.
— Михей Шпильман! — тут же узнала Мастера Инна.
— Вы с ним знакомы? — с любопытством повернулся к ней Даниил.
— Из Школы на миссию меня как раз к нему в помощницы направляли… Дохлый номер! — развела руками Змаевич. — Это один из сильнейших Мастеров Империи, да и всей Европы, пожалуй! Мне с ним не потягаться! — виновато подытожила она.
В гостиной послышалось несколько разочарованных вздохов.
— Мастер он, может, и сильнейший, а вот маг — так себе, — с нажимом проговорил, однако, я. — Если этот Шпильман, скажем, вдруг уснет магическим сном, ты сможешь перехватить контроль над големом?
— Смогу, — уверенно заявила девушка.
— Так мы и думали, — улыбнулся я. — А сон на Мастера Шпильмана нашлет Светлана, — указал я жестом на Каратову.
— Я тоже могу! — тут же вызвалась Цой.
— Вам, сударыня, лучше будет ждать нас в усадьбе, — покачала головой Воронцова. — И спокойно готовиться к главному этапу операции — взлому пленника.
— Как скажете, молодая графиня, — не стала спорить целительница.
— Я только все равно не понял, — снова заговорил Гагарин. — Как вы при помощи охранного голема рассчитываете схватить мага уровня Романова?
— Мы и не рассчитываем, — ответил я. — С голема довольно, что он не будет нам мешать.
— Допустим. Голем из игры выведен — что дальше?
— А дальше вот что. Романов один. Основная охрана стоит за дверью, а также сидит в соседних ложах. Слева от министерской — обычная, туда продаются билеты. Но пару крайних мест всегда занимают офицеры Конвоя, пришедшие со Светлейшим князем. Справа — ни много ни мало ложа Императорская. Вот только сам Государь наш Борис VIII по театрам вовсе не ходóк. Младший Царевич Дмитрий, бывало, посещал представления, но сейчас, увы, ему доступен разве что скомороший балаганчик в Холмогорах. Так что чаще всего Императорская ложа официально пустует. А неофициально там также находится кто-то из охраны Романова… И это плохо.
Я умолк, переводя дух.
— Почему плохо? — воспользовавшись возникшей паузой, поинтересовалась Цой. — Я имею в виду: почему плохо именно это?
— Объясняю. Что мы могли бы сделать. Станислав, — я назвал Кирилла его вымышленным именем, чтобы лишний раз никого не путать, — переносит в ложу Романова Милану, Даниила, Светлану и Юлю — поочередно кивнул я на каждого из названных. — Молодая графиня при помощи своего перстня разряжает защитные артефакты Светлейшего князя…
— Это реально, — вставила пояснение Воронцова.
— Затем — вернее, сразу же — молодой князь организует в ложе отрезанное от Ключа «пятно»… — продолжил я.
— Смогу, — подтвердил Гагарин, по примеру Миланы упредив возможные вопросы.
— Светлана, запитавшись от Оши, усыпляет Романова, мы его забираем, а Юля наводит фантом — чтобы все желающие могли видеть присутствие клиента в ложе на протяжении всего спектакля.
— Фантом? — со скепсисом прищурилась тут на Юльку Цой. — Такой, чтобы никто не заподозрил подмены? На добрых три часа? Хм…
— Придется постараться, — заметила скромно хранившая до сих пор молчание мелкая.
— Да там, деточка, не постараться, там… — договорить хабаровчанка не успела, обалдело уставившись на собственную копию, появившуюся вдруг в дверях гостиной.
Цой номер два — в отличие от оригинальной, одетой в голубую форму закрытой Школы, выряженная хулиганкой Юлькой в вызывающе короткую юбку и не слишком старательно застегнутую блузку — картинно раскланялась с присутствующими, затем прошла к свободному диванчику, уселась на него и вальяжно закинула ногу на ногу, в процессе сего действа бесстыдно продемонстрировав лишнее. Я укоризненно посмотрел на мелкую, та сморщила носик: а что, мол, она сомневается в моих талантах! Да еще деточкой обозвала! После чего, однако, юбка у двойника кореянки сама собой удлинилась до полноценного миди.
— Вопрос снят, — благодушно усмехнулась Цой.
Фантом с дивана тут же исчез.
— Но есть другой! — Кирилл, до того неотрывно следивший за движениями ножек призрачной хабаровчанки, теперь даже поднялся со своего места — для убедительности, что ли? — Как я понял, забросить в ложу мне предстоит четверых. Но сие два рейса! Как бы я ни спешил, в промежутке у Романова будет время поднять тревогу!
— Это проблема, — признал я. — Если Юлю можно доставить в ложу и несколькими секундами позднее — как раз и «пятно» рассосется — то разрядить артефакты, убрать магию и усыпить клиента необходимо очень быстро, практически без пауз. А ни Милана, ни Даниил техникой наведения магического сна не владеют!
На самом деле, когда Воронцова мне вчера об этом сказала, я сильно удивился. Как же так? Я умею, Светка умеет, а молодая графиня, опытный маг — нет?! Что, трудно научиться?! Оказалось, трудно. И такая дисгармония среди магов — обычное дело. Ну как у меня не ладится с целительством или с порталами плохо идет…
— Тогда, может быть, попробовать не магический сон, а что-нибудь другое? — предложила Змаевич. — Скажем, мой голем шарахнет Романова по голове глиняным кулаком…
— Или чистой магией его приложить? — высказал идею Гагарин.
— Трудно будет рассчитать силу, не зная физического состояния Романова, — верно поняла заковырку Цой. — А действуя наобум, можно вовсе убить — или повредить связи, с которыми я еще должна буду работать. Либо наоборот, ударить слабо и оставить клиенту шанс позвать подмогу.
— Можно закрыться маскировкой — и никто его призыв не услышит! — заметил Даниил.
— Действовать предстоит в «пятне», — напомнил я. — Еще и маскировка — слишком сильная нагрузка на Оши. Она-то потянет, но эхо может уловить охрана — тогда все пропало.
— А если вместо живого духа взять с собой Слепок? — высказала мысль Инна.
— От Слепка сможет запитаться и Романов, — бросил я. — К тому же он тоже разрядится после атаки перстнем Миланы.
— А от самого перстня не выйдет получить энергию? — осведомилась Змаевич.
— Только мне, поделиться не смогу, — ответила Воронцова. — Но это не снимает вопроса о соразмерности атаки. В крайнем случае, конечно, можно будет рискнуть…
— Но иных вариантов, как я понимаю, всяко нет? — спросил Гагарин.
— Есть, — покачал головой я. — Если бы, скажем, Милана действовала из соседней ложи, куда пришла бы заранее. Дальше — не добьет.
— Но там, как я понял, охрана… — задумчиво проговорил Даниил.
— Тупо вырубить? — предложила Змаевич.
— Это значит — раскрыться, — возразила Воронцова. — Охрана в ложах по ходу спектакля меняется, нападение обнаружат.
— А нельзя как-нибудь официально попасть в Императорскую ложу и на законном основании выставить оттуда офицеров Конвоя? — поинтересовалась Цой. — Вы же, насколько я знаю, дальняя родственница царской семьи? — уточнила она у молодой графини.
— Увы, слишком дальняя, — развела руками Милана. — Чтобы претендовать на место в Императорской ложе, нужно быть Годуновым. Или же членом иностранного правящего дома.
— А другая ложа? — напомнила хабаровчанка. — Которая для обычной публики?
— Там все билеты проданы на месяц вперед, — поведала Воронцова.
— А перекупить? Или отобрать?
— То есть засветиться по полной.
— А, ну да…
— Значит, тупик? — констатировал Гагарин. — И остается только положиться на удачу, понадеявшись, что Милана Дмитриевна или я сумеем нанести ювелирно выверенный удар? Сразу говорю: насчет себя гарантии не дам!
— Тут в принципе не может быть никаких гарантий! — с позиции знатока заявила Цой.
— То есть таки тупик? — повторил свой неутешительный вывод молодой князь.
Все выжидательно посмотрели на меня.
— Не спешите…
Признаться, вариант решения у меня имелся, но до поры — лишь в виде голой идеи. Подтвердить или опровергнуть оную должна была Оши, но дух пока мочала. Хотя нет, вот и долгожданный сигнал от моего фамильяра:
«Готово! Она согласна — и на связи!»
Я активировал проекцию, и на столе появилась миниатюрная девичья фигурка.
— Иванка? — удивленно узнала образ бывшей соученицы Змаевич.
— Мое почтение! — весело помахала нам рукой… нет, не какая-то там безродная Иванка Иванова — Ее Высочество принцесса Златослава Борисова-Саксен-Кобург-Готская, представительница царского дома Болгарии, одна из тех самых знатных особ, для кого, собственно, и предназначалась Императорская ложа Мариинского театра. — Сие у вас тут записывают в инсургенты?
Глава 37
в которой «друзья Оши» действуют
В Императорском Мариинском театре уже звучали певучие трели третьего, последнего звонка, когда под сень этого храма Мельпомены уверенно вошла хрупкая девушка лет восемнадцати в усыпанном стразами длинном серебристом платье и горностаевой накидке на плечах. В волосах юной особы, уложенных с некоторой небрежностью, меру которой сумел бы столь тонко выдержать лишь весьма опытный стилист-цирюльник, сверкал бриллиантами венец диадемы. Девушку сопровождал эскорт из трех рослых молодцов в роскошных, пожалуй, даже крикливо-вычурных мундирах заморского покроя — красных куртках с серебряными шнурами, синих штанах с широкими лампасами, высоких сафьяновых сапогах и круглых меховых шапках, украшенных орлиным пером. Знаток военной униформы подлунного мира без труда узнал бы в этих бравых парнях личных гвардейцев болгарского царя, завсегдатай же светских раутов, возможно, вспомнил бы и их прелестную подопечную, давненько, впрочем, не появлявшуюся на публике — была это не кто иная, как внучка Симеона VI царевна Златослава.
Неспешно поднявшись по пустой парадной лестнице — самые неторопливые из зрителей уже давно находились в зале — девушка направилась прямиком к входу в главную ложу. Скучавшие в фойе офицеры Собственного Его Императорского Величества Конвоя, явно предупрежденные о скором появлении царевны, поспешно вытянулись перед ней во фрунт и дружно отсалютовали. Златослава им лишь небрежно кивнула, даже взгляда не задержав, а вот ее расфуфыренная охрана лихо откозыряла коллегам в ответ.