Двойной удар — страница 1 из 1

Василий Щепетнёв

Двойной удар

1

– Ваш пропуск! – милиционер повертел картонку, вернул. – На третий этаж, направо.

– Спасибо. – Петров поднялся по широкой мраморной лест­нице.

Пустой коридор, где-то стрекотала машинка. На руке писк­нули часы. Он сверился с пропуском, постучал и открыл дверь. Солнце заливало кабинет, урчащий кондиционер выкачивал тепло на улицу. Из-за стола поднялся крепкий человек, лет сорока пяти, выправка военного.

«Ну, а какой ей ещё быть? – подумал Петров, подходя к стулу напротив стола. – Костюм от Кардена, не подсту­пишься – на мою годовую зарплату потянет.»

– Виктор Платонович? – в голосе не вопрос, а утвержде­ние. Петров пожал протянутую руку.

– Садитесь, пожалуйста. Жара-то какая, а? Минералки не хотите?

– Нет.

– Дайте-ка ваш пропуск, я отмечу, – собеседник черкнул по листку, вернул Петрову. – Я – Пётр Семёнович Папкин, работаю в этой конторе. Вас мы вызвали – вернее, пригласили – по весьма деликат­ному делу.

Он немного помолчал.

– То, что я сейчас скажу вам, может показаться невероят­ным, но это, увы, факт. Вы, наверное, читали разные там фантастические рассказы, как пришельцы перевоплощаются в землян и завоёвывают нашу планету? Сказки, конечно. Условия жизни в других мирах отличаются от наших на­столько, что физическое вторжение практически исключе­но. – Папкин встал, подошёл к окну. – Психоагрессия – другое дело. Проникновение в сознание человека, разруше­ние его личности, и в итоге – под оболочкой человека живёт психомонстр. Массовое проникновение таких монстров воз­можно только в случае значительного превосходства их ин­теллектуального потенциала над земным, иначе, оторвавшись от своего носителя на планете-метрополии, иноземный разум может быть отторгнут его человеческим носителем и погибнет. Так вот, для пробы интеллектуальных сил инопланетянами был совершён психозахват одного из соперников в шахмат­ном матче на первенство мира. Как мы себе представляем, этот захват – результат колоссальной борьбы инопланетян, в результате которой погиб не один их разум. Но в итоге наш земной человек, оставаясь живым и здоровым телом, превратился в психомонстра. Монстр сохранил некоторые знания и навыки человека – чтобы не демаскировать себя, и чтобы, владея колоссальными знаниями и опытом шахмат­ной игры, пустить их в ход против землянина – своего со­перника. Сами знания ведь не играют, сражаются интеллек­ты. – Папкин вернулся к столу, сел.

– Так. А какова тут моя роль?

– Мы не знаем, кто из соперников – монстр, а кто – чело­век. Вам надо это определить.

– Почему вы решили, что это мне по силам?

– У вас есть научные труды по изменению человеческого генотипа э-э... в результате активации митохондриальных ДНК.

– Да, три публикации.

– Вы также пишете фантастические и детективные повести.

– Пишу, только не очень-то их печатают.

– Напечатают. Насколько нам известно, два журнала намерены включить вас в план – романы «Ночная стража» и «Мо­сковское метро».

– Приятная новость.

– И, наконец, вы – шахматист.

– Какой я шахматист? КМС. На кошку – широко, на соба­ку – узко.

– Тем не менее и здесь вы опубликовали знаменитую «Инст­рукцию». В общем, наш компьютер указал на вас как на наиболее подходящую кандидатуру. Конечно, и другие люди задействованы, но на вас возлагаются большие надежды.

«Штампованно мыслит», – подумал Петров, – а вслух спросил:

– Откуда вам стало известно об этой психоагрессии?

– У нашей конторы есть свои методы. Секретные, конечно.

– Ну, а с какой это планеты?

– Мы считаем, что с Плутона. Гелий-фториевая организация жизни возможна лишь при очень низких температурах – так что прямое присутствие их на Земле исключено. А благодаря эффекту биологической сверхпроводимости психоэнер­гия у них весьма высокая.

Они помолчали.

– Как же я буду работать?

– Вы выезжаете на матч в качестве корреспондента вашей местной газеты.

– Вашей? Значит, вы – не воронежец.

– Нет. Я специально прибыл из Москвы. Но это не имеет значения. Вы там осмотритесь, поглядите на шахматистов и составите своё представление, о чём и доложите нам.

– А что говорят шахматные эксперты?

– Как всегда – каждый своё. Их послушать – лучше них никто не играет, а у каждого из соперников – нагромождение ошибок. Нет, на экспертов надежды нет. – Папкин достал из стола большой коричневый конверт. – Здесь всё необ­ходимое – документы, билеты, валюта. Вылетаете сегодня в Москву, завтра – на матч. На вашей работе всё улажено – вы считаетесь призванным на месячные командирские курсы. Петров открыл конверт, просмотрел содержимое.

– До свидания.

– Желаю успеха!

2

Четвёртая чашечка за день. Хватит, пожалуй. Петров си­дел за столиком маленького кафе. Группы туристов спуска­лись из Верхнего города вниз, к ратуше, гиды на разных языках рассказывали что-то историческое или шахматное. Как же, сегодня вечером – закрытие матча. Мимо прошли соотечест­венники.

– Ишь, кофе пьёт. Чашка его дороже колготок! – женщина, поджав губы, указала на Петрова своему спутнику.

«Да, прогулял я свои командировочные, – подумал Пет­ров. – Можно было в первый день купить видик – и сидеть на диете. А, ладно... Как время пролетело. Четыре недели. С четырнадцатой партии по двадцать четвёртую. Отдохнул хорошо, завтра вылетать.»

Петров встал, зашагал по булыжнику мостовой.

«Пора делать дело – отрабатывать поездку, пока ещё мо­нетки есть», – он подошёл к телефону-автомату, набрал но­мер.

3

– Здравствуйте, Виктор Платонович! – рукопожатие было коротким и крепким, как и месяц назад. – Давайте пропуск, отмечу – привычка у меня такая. Вот и порядочек. Теперь рассказывайте.

Они сидели в том же кабинете, Петров и Папкин. Так же урчал кондиционер, но погода стояла серая и в комнате было прохладно.

– Ну, собственно, рассказывать и нечего. Дело сделано.

– Как? – Папкин привстал.

– В последний день матча я позвонил каждому из участ­ников. Самым трудным было позвать их к телефону, но я выдал себя за представителя вашей конторы, и их секретари меня сразу соединяли.

Папкин нахмурился.

– Когда на проводе были сами шахматисты, я говорил, что знаю, что они-де психомонстры, а сам я – тоже пришелец и Земля входит в сферу наших интересов. И предлагал сыграть партию. За победителем остаётся планета, проиграв­ший – убирается. Один – бросил трубку, другой – согла­сился.

– Кто согласился?

– Это не важно. Мы встретились у него в номере, расста­вили фигуры, и я выиграл.

– Вы?

– Да.

– Трудно поверить. Как вам это удалось?

– Я предположил, что психомонстр, обживаясь в новом ра­зуме, оставит шахматное мастерство человека, а остальное психопространство использует для своих нужд, избавляясь от малоценных, с точки зрения прежнего хозяина – челове­ка, знаний.

Если бы я начал играть в серьёзные шахматы, шансов на по­беду у меня, конечно, не было бы. Но я действовал точно по своей «Инструкции», надеясь, что монстр не оставил в разуме детские шахматные пустяки, и оказался прав. Он получил киндермат. Это было слишком просто для него, и он проиграл.

– А дальше что?

– Я сочинил, что являюсь представителем Меркурия – гер­маний-рубидиевые соединения, высокая псиэнергия за счёт солнечной подпитки, и что пси-туннель Плутон – Земля име­ет два конца. При полной интеллектуальной несостоятельно­сти противника нам ничего не стоит начать психоэкспансию не с Земли, а с Плутона. Монстр бежал, закрыв туннель. Петров помрачнел.

– А что будет с шахматистом?

– Не знаю. Его «Я» полностью разрушено, он – пустой лист. Очень неприятно видеть, как на твоих глазах воз­никает кретин. Не хотел бы увидеть это опять. – Он встал. – Вряд ли пришельцы осмелятся создать пси-канал, он ведь имеет два выхода. – Петров подошёл к двери, оглянулся. – Прощайте.

Отдав пропуск, он вышел на улицу. Начиналась осень, на­крапывал слабый дождь. Накинув на голову капюшон, Петров шёл по улице, серой и грязноватой, мимо пустых магазинов, очередей за картошкой, бранью и запахами сивухи, вспоми­ная свою поездку. Неплохой дополнительный отпуск. Завтра на работу.

У кинотеатра он остановился – очередь в кассу начиналась на улице.

– За чем стоим, земляк? – спросил он у последнего.

– Американский фильм «Нечто» Карпентера, билеты по трояку, – ответил тот.

Петров пошарил в кармане. Гулять так гулять – и встал в очередь.

4

Папкин сидел за столом, опустив голову. Несмотря на про­хладу, пот катился по лбу.

– Всё правильно, – механически отметил он. – Как и по­лагается во фрустрационной ситуации. Процесс кайдохии прошёл безукоризненно. Вегетатика работает отлично при полной деструкции высшей нервной деятельности. Годы рабо­ты, жертвы, затраты – и всё впустую. Проклятый землянин! Всё, всё знает, даже биоструктуру. И грозит ещё – два конца у канала. Ну, это они вряд ли смогут. Хотя...

– Вот именно, – получил он посыл по пси-каналу. – Не­медленная эвакуация, через пять минут все каналы ликвиди­руются, все ресурсы – на экранирование психополя. Нас, меркурианцев, так просто не возьмёшь! Переходим к обо­роне.

Кондиционер продолжал тихо урчать.

В дверь постучали.

– Товарищ генерал, – сказал вошедший и осёкся. Генерал Пётр Семёнович Папкин лежал на полу, гукая и пуская пузы­ри, пол под ним потемнел.