— Матвей, в компании необходимо ввести новый дресс-код, — озвучиваю еще одну мысль, которая родилась рядом с бывшей женой. — Выделишь деньги на эту статью. Чтобы в следующий понедельник все выглядели соответственно компании, в которой они работают. Сейчас офис больше похож на джунгли. Кто во что горазд!
— Матвей Валерьевич, я могу идти? — подает голос Юля, явно чувствуя себя лишней в нашей немногословной беседе.
— Нет, — отвечаю за него. — Мэт, сгоняй, покури минут на двадцать, — прошу друга.
— Ты только это, — ржет наш «ледяной дракон», — стол мне не сломай. Он мне нравится.
У Юльки глаза становятся огромными. Губки кусает, краснеет, дыхание сбивается. Мэт сваливает, оставляя мне ключи от кабинета.
— Что тебе нужно, Раф? — смелеет бывшая жена, как только мы остаемся вдвоем.
Встаю, медленно прохожу к окну, открываю его на проветривание, впуская в помещение свежий воздух и городской шум. Опираюсь бедрами на подоконник, складываю на груди руки и внимательно смотрю на нее.
— Мне кажется, я ночью уже ответил на этот вопрос.
— А что было ночью? — невинно хлопает ресницами.
— Не строй из себя дуру! Тебе не идет. И врать ты не умеешь, так что можешь не начинать. Я по твоим припухшим губкам и блестящим глазам вижу, что ты все прекрасно помнишь. Мне очень много надо тебе объяснить, Юль. Давай поужинаем где-нибудь сегодня? Я постараюсь не приставать, а ты меня выслушаешь, — улыбаюсь.
— Да пошел ты! — подскакивает со своего места.
Тут же отлипаю от подоконника, вспоминая, что дверь я не запер. Ловлю ее одной рукой за талию и прижимаю спиной к себе.
— Посылаешь меня, а уходишь ты. Нелогичная девочка, — смеюсь ей в волосы. Вот они пахнут так, как надо. Ей идет. Тонко, легко, свежо и чуточку дерзко. — Поужинай со мной… — скольжу второй рукой на низ ее живота. Под моей ладонью нервно бьется пульс, словно сердце упало прямо туда, где я сейчас прикасаюсь. Громко, рвано, захлебываясь.
— Пусти меня! — дергается.
— Поужинай со мной.
— Нет, Рафаэль! Вали к своей жене, а меня оставь в покое!
— Ночью ты говорила совсем другое.
— Это не я. Это повышенный в крови градус. А сейчас я тебе ответственно заявляю, иди к черту, Шакиров! — опять пытается вырваться.
— Я там был, мне не понравилось. И, кстати, буду еще сегодня. Ужин с тобой гораздо приятнее, Юль.
— Мне нужно работать…
— Я — твое самое высокое начальство, Шакирова. Ты работать пойдешь тогда, когда Я тебя отпущу. А я не отпущу, пока не получу то, что мне необходимо. Что ты теряешь?
— Время! Ты, кстати, тоже, высокое начальство. Сколько там у тебя час стоит? Можно накормить голодающих в жарких странах?
— Язва. — улыбаюсь.
— Ужина не будет, Рафаэль. Ничего не будет! Вообще! Все! Ты однажды исчез из моей жизни. Будь добр, сделай это еще раз!
— Я не исчезал! — срываюсь на рык. — Ты же не знаешь ни черта и объяснить не даешь!
— «Я женюсь на другой», «сделай аборт, я не готов к детям» … Хм… Что там еще был, напомни?
— Юля… — устало закрываю глаза. — Юль, здесь не место для таких разговоров.
— Нет, Раф. Тебе не место в моей жизни.
А голос дрожит, и глаза потухли. Больно ей. Знаю. Если бы я не ушел, было бы хуже, сейчас все иначе и я могу рассказать правду. Хотя бы просто поговорить для начала, но она ни в какую. Сдаться? Отпустить? Вообще не про меня, только передавить сейчас не хочется. Сделаю только хуже. А мне еще с тестем встречаться.
— Иди работай, — отпускаю ее.
Юлька удивленно на меня смотрит не спеша уходить. Да не хочет она уходить! Или я все придумал? Это я не хочу, чтобы уходила…
Не хочу.
— Пока, — произносит тихо и скрывается за дверью, оставив после себя лишь шлейф этих отвратительных духов.
— До встречи, — произношу в пустоту.
На экране мобильного уже несколько пропущенных от помощницы тестя. Закрываю кабинет Мэта, оставляю ключи внизу на посту охраны, предупреждая друга сообщением, где их искать.
У входа на парковке нахожу свою машину.
— В «Калифорнию», — даю распоряжение водителю, поднимаю разделительное стекло отгораживаясь от него. Так лучше. Хочется немного побыть одному.
На губах играет улыбка. Отшила меня, зараза, после того, что произошло. Юльку сексом не купишь, она ценила во мне совсем другие качества, которые давно закопаны очень глубоко и заперты под семью замками. Одни принципы давно сменили другие.
Водитель паркуется у бизнес-центра, полностью принадлежащего моему тестю. Кивнув охране, прохожу к лифту. Три последних этажа занимают кабинеты его ключевых сотрудников. Поднимаюсь в ВИП. Уже из коридора открывается шикарный вид на город. Цепляясь за него взглядом, торможу возле секретарши.
— Здравствуйте, Рафаэль Закирович, — улыбается девушка.
— У себя? — киваю на двустворчатые двери приятного шоколадного цвета.
— Ожидает. Злой с утра, — шепчет она.
— Это я постарался, — подмигиваю ей. — Пойду успокою. Принесешь нам кофе?
— Конечно, — кивает она.
Захожу в просторный кабинет своего родственника. Он любит роскошь и стиль. В этот кабинет вложено столько, что можно отстроить еще пару этажей его «Калифорнии». Картины, дерево, кожа… Я пережрал, наверное, уже всего этого, меня не впечатляет. Для меня мой дом самый уютный. А если там будет Юлька…
— Явился, — недовольно скрипит седой полноватый мужчина. И кожа кресла с высокой спинкой тоже противно скрипит от каждого движения его хозяина.
— Как освободился, сразу приехал, — отвечаю спокойно.
— Кофе, — с подносом входит секретарша.
— Это я попросил. Не завтракал, — улыбаюсь удивленному тестю.
— Когда бы тебе завтракать, если ты проснулся бухой с чужими бабскими трусами в кармане?! — рявкает он.
Секретарь вспыхивает и быстро ретируется.
— Да. Перебрал вчера малость, только к обеду оклемался. Суть претензии в этом или в трусах?
— Ты мою дочь обидел! — хлопает ладонью по столу.
— Ваша дочь сама кого хочешь обидит. А в последнее время совсем наглеть стала, — беру чашку и делаю пару глотков.
Горький кофе со специями приятно обжигает горло и пустой желудок.
— Рафаэль, я просил тебя не обижать ее. Бабы на стороне — обычное дело, но твоя женщина всегда должна думать, что она единственная! Алия мне звонит, плачет, требует принять меры. Как я ей откажу? Ты не забыл, сколько моих денег вложено в твой новый проект?
— Не забыл. Только я почти все уже вам вернул, — холодно улыбаюсь ему.
— Я бизнес твоей семьи спас, а взамен просил такую малость. Дочь мою не обижать и наследника родить. Где наследник, Рафаэль? — он тоже отпивает свой кофе.
— Не будет у вас наследника.
— Не понял тебя, — отставляет чашку.
— А что тут непонятного? У нас с вашей дочерью несовместимость, плюс детей она не желает, ну а суррогатную мать не желаю я. Моих детей должна выносить моя женщина! А Ваша дочь — ленивая, избалованная девчонка, которой фигура важнее семьи.
— Хватит! — рявкает тесть.
— Тогда я пойду, — ставлю на стол пустую чашку.
— Я тебя не отпускал, — забывается.
— А я вам не подчиняюсь, — напоминаю ему. — Мы партнеры, если вы забыли.
— Да не забыл я, не забыл, — устало прикрывает глаза. — Сядь и успокойся. Будешь еще кофе? Может обед заказать?
— Спасибо, не надо. У меня правда мало времени. Еще работы сегодня невпроворот.
— Рафаэль, а что вообще врач сказал? Совсем нет шансов? — уже мягче.
— Нет.
— Как же так? — озадаченно трет двумя пальцами подбородок.
— Вот так бывает. Сразу не проверились. Откуда я мог знать, что бывает эта чертова генетическая несовместимость? — развожу руками.
— Ты прав. Ладно, иди пока. И не пались так больше, не пацан уже. Мы в выходные с женой к вам в гости заедем, заодно все обсудим на семейном совете.
— До свидания.
Обсудит он. Не хочу я с тобой ничего обсуждать! Моя позиция в данном случае неизменна. И вообще я от Али детей не хочу. Развод с ней хочу. Надо уладить еще пару вопросов, и я смогу спокойно с ней разойтись. Хотя нет… спокойно выйдет вряд ли.
6.2
Юля
Меня всю трясет. Да что же это такое?! Почему Раф никак не желает меня отпускать?!
Выбрал другую! Скатертью дорога! Я ни на что не претендую! Живу себе спокойно и живу. Но нет же! Это ведь непорядок! Разве Шакиров может допустить, чтобы бывшая жена жила самостоятельно и не страдала по ушедшему мужу?
Самовлюблённый баран!
Сволочь! Гад! Скотина!
Иду по коридору в бешеном ритме. В каждый свой шаг вкладываю бушующие в груди эмоции. Каблуки жёстко вбиваются в плитку, четкие чеканные удары отлетают от стен. На меня озираются сотрудники. Понимаю, что в их глазах я сейчас выгляжу крайне странно. Но мне на это совершенно плевать!
Сжимаю кулаки, сжимаю зубы, внутри от переизбытка чувств все просто бурлит.
Нахал! Наглец! Эгоист каких свет не видывал! Ушел, так проваливай! Нечего возвращаться и бередить старые раны! Они затянулись совсем недавно… И сейчас опять начинают кровоточить.
Разве так можно поступать с живыми людьми?!! Неужели я для Рафаэля настолько пустое место?
Если бы имел хоть толику уважения ко мне, так вести себя бы не стал.
Воспоминания прорываются сквозь ураган из эмоций. Его руки на моем теле, губы, дыхание… В груди горит яркий пожар.
Сволочь, ты, Шакиров!
Как мне заставить себя возненавидеть тебя?..
Захожу на кухню, наливаю стакан воды и выпиваю его практически залпом. Пару секунд даю себе, чтобы начать спокойно дышать.
Аааа! Блин! Да не выходит! Раздирающие на части эмоции и чувства слишком сильны. Одной мне это все не одолеть! Иначе просто разорвет на части.
Ставлю с громким звуком на столешницу пустой стакан. Звонкое дзинь раздается по всей кухонной зоне. Быстро опускаю встревоженный взгляд вниз, стакан цел. С облегчением выдыхаю. Удивительно, как не разбила стекляшку. А ведь могла!
— Юль, все хорошо? — интересуется один из коллег. Он сидит недалеко от моего кабинета, и мы уже успели немного познакомиться.