— Предлагаю немного размяться, — сказал Петя, пока Ваня доставал из чехла гитару. Взглянув на неё, Петя не смог удержать удивлённый смешок. Ваня вопросительно на него посмотрел, подняв подбородок. Петя прочистил горло и кивнул на инструмент.
— У тебя… Жёлтая гитара?
— У тебя… Тысяча костюмов? — в тон ему спросил Низовцев.
— Что?
Ваня перекинул ремень через плечо.
— Я подумал, что мы играем в игру «Назови что-то странное».
— Считаешь мои костюмы странными?
— Только их количество.
— Мы с Ванечкой даже сделали ставки, — вклинилась Вика, не отрываясь от тетради и указывая ручкой на Ваню. — Он поставил на то, что ты ни разу не повторишься со своими туалетами до конца четверти.
— А ты? — спросил Петя, не зная, злиться ему или смеяться.
— А об этом ты узнаешь, если я проиграю, — туманно ответила Вика.
Петя даже не придумал, что на это ответить. В костюмах ему было удобно, он правда их обожал. И девчонки тоже их обожают. К тому же он знал, что костюмы ему очень идут. Петя как бы невзначай поправил коричневый галстук и вытащил палочки из внутреннего кармана. Ваня спросил:
— Ты так и будешь играть, в пиджаке?
— А что, какая-то проблема?
Низовцев пожал плечами:
— Просто не хотелось бы откачивать тебя, если вдруг рухнешь от теплового удара. Впрочем, ты, видимо, играешь не настолько быстро, чтобы вспотеть в костюме.
Петя поднял бровь:
— Ты уже мог бы это выяснить, если бы тебя не носило неизвестно где почти двадцать минут.
Затем Петя снова бросил взгляд на гитару. Низовцев это заметил.
— У тебя какие-то проблемы с жёлтым цветом? Надо было предупреждать, что в этой школе цвет гитары имеет значение, — сказал он раздражённым тоном.
— Нет, конечно, не имеет. Просто… Ты всегда в чёрном. И на физ-ре тоже в чёрном. И весь такой… молчаливый. А гитара жёлтая. Это смотрится…
Петя запнулся, а Ваня с вызовом посмотрел на него.
— И как же это смотрится?
— Довольно неожиданно.
— Оставь свои стереотипы, Певцов. Жёлтая гитара или розовая — это не так важно. Важно, что умеет гитарист, разве нет? — сказал Ваня.
Петя задумчиво кивнул, продолжая любоваться гитарой. Она так и притягивала взгляд. И дело, конечно, было не в цвете. Он не считал себя знатоком, но всё же сразу понял, что гитара у Низовцева очень дорогая. Такую не покупают ради трёх аккордов.
Пока Ваня подключал гитару к усилителю, Петя привычным жестом размял пальцы и вдруг осознал, что немного нервничает. Он бросил взгляд на Вику — та уткнулась в тетрадь и не обращала на них никакого внимания.
Дёрнув на пробу несколько струн и услышав ровное громкое звучание, Ваня встал спиной к классу и лицом к ударной установке. Петя прочистил горло, поставил ногу на педаль и обратился к Низовцеву:
— Давай я возьму темп, а ты подыграешь, в любом формате. Попробуем поимпровизировать.
Низовцев кивнул и достал из кармана медиатор. Петя немного нервно дёрнул палочками и начал отстукивать ритм. Он не ждал от Вани ничего существенного, особенно после тяжёлого урока геометрии. Петя был готов к посредственной игре, к тому, что Ваня будет медленно дёргать струны в такт с ударными, или что заиграет простым боем, но только не к тому, что Ваня сходу поведёт мелодию перебором, гармонично попадая в заданную скорость.
Полминуты хватило Пете, чтобы понять, что Низовцев хорош. Очень хорош. Почти так же хорош, как он сам. Петя перестроил удары и усложнил свою партию, на что Низовцев тут же отреагировал, замедлившись, словно уступая Пете возможность размяться. Что Петя и сделал. Теперь Ваня задавал гармонию, медленно перебирая аккорды, а Петя по его нотам создавал замысловатый ритмичный узор быстрых ударов. Потом он снова замедлился, и теперь уже Ваня побежал по струнам в сумасшедшем темпе. У Пети появилась возможность оторвать взгляд от барабанов, чтобы глянуть на Низовцева, и от увиденного он чуть не уронил палочки. Иван Низовцев, всегда спокойный, молчаливый, предпочитающий роль одиночки, вечно в своём чёрном костюме, сейчас совершенно преобразился. Он слегка улыбался, глядя на струны, покачивал головой в такт своей мелодии и выглядел… Счастливым? И он ещё не хотел выступать, он что, сумасшедший?
Продолжая импровизировать и пробовать разные ритмы, Петя с удивлением обнаружил, что играть с Ваней очень комфортно. Низовцев не просто не сбивался. Помимо своей партии, он следил за Петей и тут же подстраивался. Конечно, в импровизации правила немного другие, тут можно делать, что хочешь, исходя из своих умений, так что, возможно, с конкретной мелодией всё будет иначе.
Парни ещё несколько раз передавали друг другу ведущую роль, пока не синхронизировались и не доиграли вместе, бросив напоследок мелодию на громкой завершающей ноте. Ударив последний раз, Петя привстал, приглушил тарелки и опустился обратно на стул. Дыхание у него сбилось, но сердце стучало не от усталости, а от восторга. Ваня прислонился к последней парте, тоже переводя дыхание. Он продолжал слегка улыбаться, глядя на Петю.
Петя догадывался, что Ваня тоже ничего особенного от него не ждал. И, судя по его виду, Пете тоже удалось произвести впечатление — Низовцев выглядел довольным. Петя посмотрел на него и почти с мольбой произнёс:
— Пожалуйста, скажи, что ты ещё и поёшь.
— Не пою, — Ваня покачал головой, глядя на струны и беззвучно их перебирая.
— Почему ты отказывался выступать?
Ваня дёрнул плечом.
— У меня свои причины.
— Боязнь сцены?
— Нет.
— Комплекс бога?
— Уже ближе, но нет, — ответил Ваня со смешком. — Просто не хотел и всё.
— Ясно, — Петя помедлил. — Но играешь ты… Неплохо.
Ваня хмыкнул.
— Я играю лучше, чем неплохо, Певцов. — Ваня поднял взгляд на Петю. — Ты почти за мной успеваешь.
Петя дернул уголком губ. Тут раздался голос Вольской:
— Ванечка просто боится, что его будут окружать толпы назойливых фанаток, и я его понимаю. Впрочем, и фанаток тоже.
Вика встала из-за стола и, подскочив к Ване, прижалась к его боку.
— Я первая готова бегать за тобой и умолять расписаться у меня на груди!
— Неужели? — сухо спросил Петя.
— Гитаристы классные! — Вика восторженно кивнула, не отрывая взгляд от Ваниной гитары, на которой тот всё ещё беззвучно играл.
— Гитаристов переоценивают, — сердито сказал Петя.
— Неужели? — Ваня перестал играть и поднял глаза.
Петя с вызовом посмотрел на него.
— Все всегда запоминают гитаристов, но никто не знает ударников. Хотя именно ударники превращают музыкальные сопли в нормальную музыку.
— Может, дело не в инструменте, а в солистах? — аккуратно спросила Миля. Она знала, что тема чрезмерной популярности гитаристов для Пети довольно болезненная. Миля игриво провела рукой по волосам и добавила: — Если петь буду я, на вас обоих никто и внимания не обратит!
— Это вряд ли, — сказал Петя.
— Ну вы явно сыграетесь, парни, — хмыкнула Вика и села на парту, к которой прислонялся Низовцев. — С самооценкой у вас у обоих всё в порядке. И раз мы выяснили, что вы — два музыкальных гения, и оба фанатеете от этого шума, то давайте…
— Прости, ты сказала: «от этого шума»? — Петя посмотрел на неё, прищурив глаза.
— Я планировала сделать геометрию, пока вы играете, но мне мешал звон собственных зубов. Так что да, Певцов, шумновато. Ладно, ладно, — Вика подняла вверх ладони, увидев, что Петя собирается спорить. — Я просто хочу побыстрее пойти домой и жутко не хочу объясняться с твоим папочкой, почему ты так долго в школе. Давайте выберем вам песню. Суперхит для наших рок-звёзд. Что будете петь?
Ваня с Петей переглянулись.
— Нужен солист, — сказал Ваня. Петя покачал головой. Ваня перевёл взгляд на Вику. — Или солистка.
Вика хмыкнула:
— Даже не надейся. Ну спойте сами, неужели вы оба так уж плохи? Что-нибудь простое, не знаю, Киркорова?
— Ты ещё Лепса предложи, — пробурчал Петя.
— Меладзе давайте, и учителя в экстазе полезут к вам на сцену обниматься. Интересно, к кому из вас ломанётся Загировна? Вы же оба у неё в любимчиках. — Вика явно получала удовольствие, представляя эту картину.
Петя выдохнул через нос. Он так и знал, что Вольская не сможет сидеть тихо и не отвлекать их.
— Давайте уже решим, кто будет петь, — раздражённо сказал Петя. — У нас нет солиста. Либо мы играем только мелодию, а это всё-таки не подходящий формат для нашего концерта, либо нас будет спасать Миля.
— Но я не пою сольно! — воскликнула Миля.
— Давай ты попробуешь? У нас ещё целый месяц, мы порепетируем, — предложил Ваня.
— У нас не месяц, а всего четыре репетиции до концерта, — возразил Петя. — Но с вокалистами у нас и вправду туго, в десятых точно поющих нет, а из младших я не знаю никого. Наш класс в плане вокала абсолютно безнадёжен, даже как хор. На тебя последняя надежда, Милёк.
— Мы тебе поможем, — неожиданно поддержал Петю Низовцев. — В сложных местах всегда можно залатать вокал гитарой.
— Или перекрыть ударными, — добавил Петя, чувствуя, что на него снова накатывает раздражение.
— Ну-у, ладно, давайте попробуем, — неуверенно протянула Миля.
— Может, что-то на английском возьмём? Почему обязательно на русском петь? — спросил Ваня и сел на стол рядом с Викой.
— Потому что учителя не знают английского, — ответил Петя, и Миля согласно закивала.
— Да, для них это будет тарабарщиной даже с моим прекрасным произношением, — Миля лукаво улыбнулась Ване.
— Тогда я не знаю. Всё, что есть на русском, кажется тупым. — Ваня раздражённо покачивал ногой стул, который стоял перед ним.
— «Би-2» тебе этого не простят, Ванечка! — Вика ткнула ему ручкой в бок, отчего Ваня дёрнулся и с грохотом уронил стул, который балансировал на его ноге вразрез с законами физики.
— Нам нужно определиться! — взорвался Петя. Он вышел из-за установки и рывком поднял стул. — Не так уж важно, что исполнять. Важно — как. Мы просто с душой споём одну песню и всё.