— Низовцев, это было круто! — Трофимов восторженно хохотнул и хлопнул его по плечу. — Так красиво ещё никого не унижали.
Ириша Орлова, тоже подошедшая к нему, хихикнула.
— Да уж, Ванечка, твой пример антитезы войдёт в историю.
— Что это вообще за чудо? — спросил Певцов, качая головой. — Как её зовут хоть?
— Не знаю, — Ира пожала плечами и обвела взглядом одноклассников. Вокруг Вани собрался почти весь класс. — Кто-нибудь запомнил?
— Я записала, — ответила Вика, доставая из сумки блокнот, распухший от бесчисленных заметок старосты и рисунков. — Элла Карловна.
— Элла Карловна? — Певцов поднял брови. — Чувствую, с ней будет весело.
— У Тамары Загировны появился достойный конкурент, — хохотнув, сказал Трофимов.
— Даже не сравнивай, — возразила Лиза Киреева. — По сравнению с этой грымзой Загировна — просто божий одуван.
— Да, с Загировной уже не так страшно, от неё хотя бы понятно, чего ожидать, — согласилась с Лизой Алина Александрова.
— И она ни разу не требовала объяснительные, всегда сама с нами разбиралась, — добавил Савченко под согласные кивки ребят.
Продолжая ворчать и обсуждать новую проблему в лице Эллы Карловны, ребята медленно пошли по коридору на следующий урок. Ваня снова достал телефон из кармана и ткнул пальцем в экран. На экране высветилось уведомление. Ваня почувствовал, как его губы медленно растягиваются в улыбке. Теперь у него есть номер Яны. Певцов действительно чёртов гений.
ПЕТЯ
Петя ждал Низовцева. Опять. Наступил понедельник, и за прошедшую неделю они так и не смогли обсудить предстоящие репетиции. Теперь Ваня почти всегда приходил под самый звонок, а уходил сразу после уроков, не задерживаясь ни в библиотеке, ни в столовой. На переменах его тоже было не выцепить, он как будто специально всех избегал и непонятно где отсиживался. Сразу после звонков на перемены Петя не мог за ним бежать, поскольку приходилось реанимировать собственную успеваемость. Учителя то и дело его задерживали, либо чтобы сделать замечание вроде «староста должен подавать пример классу», либо что-то объяснить и разобрать с Петей его ошибки. Тамара Загировна и вовсе на днях наорала на него при всём классе, произнеся в своей речи слово, от которого у Пети загорелись щёки.
— Ты что, поиздеваться надо мной решил под конец года? — возмущалась Загировна, гневно тряся Петиной тетрадью. Сам он стоял перед ней у доски. — Как ты умудрился перепутать сложение и умножение, Певцов?! Дважды! Влюбился, что ли? Сто раз говорила, не до любви вам сейчас, влюбляйтесь летом, когда экзамены сдадите!
Класс дружно захихикал, а Петя покраснел и с улыбкой опустил глаза, не споря с Загировной, что фактически стало признанием и для Вики, и для класса, и, что хуже всего, для самой Загировны. После этого она не упускала случая его подколоть и один раз даже украсила ему двойку сердечками.
— Петруша, это же шедевр! — воскликнул Савченко, когда Петя сел со всеми в библиотеке, и Серёжа увидел его тетрадь. — Не смей её выбрасывать, вставь в рамку! Сомневаюсь, что в мире найдётся ещё хоть одна такая запись от Загировны. Потом, когда она получит Нобелевку, продашь за огромные деньги.
— Математикам Нобелевку не вручают, умник, — проворчал Петя. — У них своя премия, Абелевская.
Савченко ухмыльнулся.
— Это тебе твой купидон рассказал?
Все засмеялись, а Петя молча посмотрел на Вику, которая ответила ему лукавой улыбкой. Она и сама постоянно подшучивала над ним. Но Пете было всё равно. Да, он поплыл. Вика не выходила из его мыслей, и теперь, когда они наконец-то были вместе, он абсолютно ошалел от счастья.
Возможно, именно из-за этого переполнявшего его чувства он так хотел помочь Ване объясниться с Яной. Судя по хмурому виду и отчуждению Низовцева, дела у него шли не очень. Петя спрашивал у Вики, но она только разводила руками — с ней Ваня тоже ничем не делился. Уже совсем скоро им нужно будет подать заявку к Зиновьеву. Если их репертуар подойдёт, они получат приглашение на прослушивание, пройдут отбор, поступят в академию — по-другому просто не может быть. Но сейчас Низовцев его, конечно, пошлёт с репетициями. Сначала лечим сердце, потом строим планы.
Петя решил начать с разговора по душам и очень довольный своим планом отпросил их с Низовцевым сегодня с первого урока. Учителям испанского он сказал, что их помощь срочно понадобилась в библиотеке. А библиотекарям десять минут назад он торжественно объявил, что они с Ваней придут таскать учебники — просьба о помощи весьма кстати появилась в чате старост накануне. Галина Андреевна с коллегой сначала были против прогулов, но Петя убедил их, что после уроков найти время совершенно невозможно, у них у всех дополнительные, и первый урок — единственный шанс спасти библиотеку от завала новинками.
В общем, наврав всем и устроив всё как нельзя лучше, Петя сидел на диване на первом этаже в ожидании Низовцева и радостно подбрасывал барабанные палочки. Взгляд его то и дело цеплялся за надпись: «Красота в деталях». Каждый раз, когда он видел эти слова, губы его непроизвольно растягивались, и он улыбался как дурак. С такой вот идиотской счастливой улыбкой его и застал Низовцев, только что вошедший в школу.
Увидев самодовольное лицо Пети, который встал и пошёл в его сторону, Ваня слегка нахмурился.
— Не к добру, — тихо буркнул он, но Петя услышал и со смехом хлопнул его по плечу.
— Граф Низовцев пожаловали, отрадно видеть вас этим утром до звонка. Должно быть, кареты сегодня ездят по расписанию?
Ваня наградил Петю неприличным жестом. Тот только фыркнул.
— У меня для тебя две новости, граф: одна плохая, другая хорошая.
— Если хорошая новость не про то, что и эта русичка уволилась, мне не интересно.
— Мы с тобой сейчас пропустим первый урок.
Глаза Вани немного оживились, но потом в них появилось подозрение.
— А вместо этого?..
— А вместо этого будем таскать учебники в библиотеке! — Петя сказал это таким тоном, будто объявлял победителя на «Оскаре».
Ваня со смешком расстегнул пуховик.
— Напомни мне потом объяснить тебе разницу между хорошей новостью и бесплатным трудом.
— Не ворчи, Низовцев, это всяко лучше, чем тухнуть на испанском. Или ты боишься, что твои руки не выдержат вес знаний?
— Ты становишься похож на Вику, — пробормотал Ваня, поворачиваясь в сторону гардероба.
Петя хмыкнул.
— Если ты планировал меня этим задеть, тебя ждёт разочарование.
Низовцев с улыбкой покачал головой. После того, как он переоделся, парни направились к библиотеке. Петя щёлкнул своим пропуском, и они зашли в библиотечное хранилище. Галина Андреевна уже ждала их.
— Доброе утро, мальчики! — тепло поприветствовала она их и махнула рукой на огромную кучу свёртков из крафтовой бумаги. — Вот здесь новые учебники по обществознанию и истории, их в учебный зал, увидите там слева в шкафах свободные полки. Вот эти… — Она показала на соседнюю кучу. — В зал с художественной литературой. Просто сложите их стопкой перед шкафами, мы потом по алфавиту сами раскидаем.
— А бэшки что будут таскать? — спросил Петя, осматриваясь.
Галина Андреевна усмехнулась.
— А бэшкам достанутся рабочие тетради, их привезут сегодня.
— Ладно. — Петя кивнул, и парни принялись за работу.
Они с Ваней довольно быстро перетаскали учебники, но в зале художественной литературы не торопились. Они носили по стопке книг и сразу расставляли их в шкафы. Когда они принесли по третьей стопке, Петя решил, что момент подходящий.
— Итак, Яна написала тебе?
Ваня промолчал, и Петя подумал, что тот уже не ответит, но спустя минуту он всё-таки буркнул:
— Написала.
— А ты что?
Ваня снова ответил не сразу, впихивая какую-то книгу на полку. Выпрямившись и откинув волосы со лба, он сказал:
— А я написал в ответ.
Петя взял несколько книг из той стопки, что принёс, и пошёл вдоль стеллажей, разыскивая нужную букву.
— Ну и?
Ваня тоже взял книги.
— Ну и ничего. Она не ответила.
— А ты?
— А я позвонил.
Петя остановился и, подняв брови, посмотрел на Ваню. Позвонить Яне было довольно смело.
— И?
— И она не взяла трубку.
— Ясно. — Петя погасил улыбку, которая могла разозлить Ваню. — И ты теперь страдаешь и грустишь.
— Точно. — Ваня кивнул, поставив на полку с классикой собрание сочинений Достоевского.
— И как нормальный страдающий граф, тёмными зимними вечерами ты томно пьёшь чай, глядя в окно?
— Ага. И блюз слушаю. — Освободив руки, Ваня облокотился на стеллаж. — Я продолжаю ей писать.
Брови Пети снова взлетели вверх. Вот это уже интересно. Низовцев, оказывается, упорный парень. Впрочем, это не должно вызывать удивление, раз он поступил сюда. Петя уважительно кивнул Ване.
— А она? Не читает?
— Читает. В том-то и дело. Она читает. — Ваня откинул голову и посмотрел в потолок. — Лучше бы не читала.
— Наоборот, Ванчелло, наоборот! — радостно воскликнул Петя, найдя наконец место, где должен стоять Диккенс. — Это же даёт нам надежду!
Ваня перевёл на него взгляд, в котором мелькнула тень веселья, и, оттолкнувшись от стеллажа, взял ещё порцию книг.
— Нам?
— Ну конечно! — Петя кивнул, подошёл к Ване и хлопнул его по плечу. От неожиданности Ваня выронил стопку книг, и они с грохотом рухнули на пол. Ваня пихнул Петю в ответ и, наградив его несколькими крепкими ругательствами, стал собирать книги. Петя рассмеялся и тоже поднял с пола пару книг. — Ванчелло, ты что, после всего, что было в первом полугодии, нас можно считать командой!
Петя был уверен, что губы Вани дрогнули в сдерживаемой улыбке.
— Я подумал, что в первый раз мне послышалось, но, полагаю, всё же стоит это обсудить. — Собрав все книги, Ваня выпрямился и вопросительно посмотрел на Петю. — Ванчелло?
Петя пожал плечами.
— У друзей должны быть клички, не могу же я называть тебя просто Ваня, это как-то тупо. И Ванечкой, как Вольская, я тебя называть не буду, даже не умоляй.