— Милёк, пойдём с нами. До момента, когда ты сможешь позагорать на море, ещё жить и жить.
Миля на секунду задумалась и тоже закрыла учебники. В конце концов с ними пошли все.
Ребята вышли в школьный дворик, залитый солнцем, и дружной кучей повалились на траву. Парни поснимали пиджаки и расстелили на земле, чтобы девчонки могли сесть, не запачкав юбки и платья. Петя тоже бросил на траву пиджак и сел, прислонившись спиной к дереву. Вика села рядом, хихикая над тем, что этот двор ещё никогда не покрывали такие дорогие ткани. Петя хмыкнул и обнял её. Она тут же прижалась к нему и опустила голову ему на плечо. Было бесконечно спокойно и уютно вот так сидеть с Викой в компании друзей и ни о чём не думать. Пете жутко захотелось растянуть это мгновение подольше — на день, на неделю, на всю жизнь... Он опустил щёку Вике на макушку и глубоко вдохнул сладкий весенний запах свежей зелени, окружавший их во дворе. Петя медленно наматывал на палец Викин локон и с улыбкой наблюдал за весёлой вознёй, которую устроили одноклассники, пока пытались угнездиться поудобнее и разбирались, кто на кого будет облокачиваться.
Когда все разлеглись, никто не спешил доставать учебники. Ребята тихо болтали и шутили про школьный вальс. В этой четверти у них начались репетиции к последнему звонку и выпускному, и вальс обернулся настоящим испытанием для их параллели. На пары их класс разбился довольно быстро и безболезненно. Поскольку они все между собой нормально общались, то разделились, в основном, по росту, чтобы удобнее было танцевать. Исключение составляли Вика с Петей — Петя был на голову выше, и по росту ему больше подходила Лиза Киреева, но танцевать с ней или кем-то другим ему совершенно не хотелось. Дальше начинался кошмар. Вальсировать их класс не умел. Особенно парни. И каждая репетиция оборачивалась настоящей пыткой. Девочки постоянно ворчали и фыркали, что парни двигаются, как будто у них вместо костей — цемент. А парни путались в движениях и уставали постоянно поднимать девчонок в поддержки. «Б»-класс был не многим лучше.
Теперь Петя вместе со всеми смеялся над возмущениями Бунько, что им нельзя танцевать на каких-нибудь мягких коврах, — ему вальс давался особенно сложно. Но улыбка Пети мигом растаяла, когда он увидел, как посерьёзнел Ваня, скользнув глазами по экрану своего телефона. Он многозначительно посмотрел на Петю, и словно в ответ на Ванин взгляд у Пети тоже пиликнул телефон. Все резко замолчали. Петя постарался как можно медленнее отстранить Вику, чтобы не выдать своего волнения, и полез в карман брюк за телефоном.
Парни переглянулись.
— На счёт три? — спросил Ваня с нервной улыбкой. Петя видел, что телефон в его руках слегка трясётся. У самого Пети так вспотели ладони, что телефон не выскальзывал только чудом.
— Давайте, парни, я уже готова заказывать нам фуршет с шампанским! — весело воскликнула Вика, потирая ладони и переводя взгляд с одного на другого. — Креветки, омары — что угодно для героев дня.
Петя хмыкнул и щелкнул по уведомлению. Он прочитал несколько первых слов. Кровь его как будто на мгновение застыла, а потом бешено забурлила в венах. Все звуки перестали существовать. Все, кроме хриплого голоса Вани, который произнёс:
— Мы не поступили.
ВАНЯ
Певцов не говорил ни слова. Он молча прочитал сообщение от академии, в котором с наилучшими пожеланиями их приглашали попробовать ещё раз в следующем году. Молча поднялся и собрал вещи. Вика встала, чтобы пойти с ним, но Петя посмотрел на неё и покачал головой. Он подхватил с земли пиджак и направился к выходу. Дверь за ним закрылась с оглушительным хлопком.
Вика села рядом с Ваней, обеспокоенно глядя Пете вслед.
— Дай ему время, — тихо сказала Миля. — Ему нужно это принять.
— Как они могли отказать вам? — удивлённо спросил Бунько. — Они что там, глухие совсем?
— Похоже, что так, — Ваня убрал телефон и тихо вздохнул. Гнева он не чувствовал. Только пустоту. Тупую тишину и бессилие.
Вика осторожно дотронулась до его руки.
— Мы все были уверены, что вас возьмут. И, судя по реакции, Петруша тоже до самого конца в это верил.
Ваня посмотрел на дверь, за которой исчез Петя.
— Будем надеяться, что он быстро придёт в себя, и его посетит какая-нибудь гениальная идея.
Но прошло ещё несколько дней, потом неделя, прошли майские праздники, а Петя продолжал молчать. Он молча стоял в коридорах, держа Вику за руку. Молча сидел на уроках, отвечая только по необходимости. Молча уходил домой сразу после занятий. Часто не отвечал на звонки. Не шутил. Но не молчание пугало Ваню. Он по себе знал, что некоторые вещи нужно проживать самому. В одиночестве и тишине. По-настоящему Ваня испугался, когда Петя пришёл в школу… не в костюме. Нет, он всё ещё был в строгих брюках, как того требовали школьные правила. Но вместо рубашки он был в чёрной футболке-поло. Без пиджака, без галстука, без значка старосты Петя выглядел так, будто пришёл на физкультуру. Когда он в таком виде появился в классе, немного опоздав на урок, в кабинете зазвенела тишина. Все смотрели, как он быстро прошёл к своей парте. Даже биолог, казалось, потерял мысль и, прервав свои объяснения, вместе со всеми уставился на Петю. А тот молча сел, открыл тетрадь и не ответил ни на чей взгляд. Он щёлкнул ручкой и приложил её к листу. И всё. Не стал её крутить в руках, как он это делал обычно. Не достал из кармана палочки… Ваня смотрел на спину Пети и пытался вспомнить, когда в последний раз видел у Певцова в руках барабанные палочки. Ответ отозвался у Вани шокированным вздохом. На прослушивании. Певцов несколько недель не притрагивался к палочкам. Тогда Ваня и понял, что должен вмешаться.
После уроков он чуть ли не силой заставил Петю выйти с ним в школьный двор. Там Ваня сел на траву, облокотившись на фонтан, а Петя вздохнул и лёг, прикрыв правой рукой глаза, словно собирался вздремнуть. Но возможно он просто не хотел встречаться взглядом с Ваней. Или с кем-либо ещё. Какое-то время они оба молчали. Наконец Ваня заговорил:
— Слушай, я понимаю. Мы надеялись, что всё будет иначе. Ты думаешь, что виноват, но это не так. Ты ничего не испортил, поскольку даже одной рукой играешь, как грёбанное неземное божество. Я никогда в жизни такого не видел. И не жди, что я когда-нибудь ещё повторю тебе этот комплимент.
Петя издал какой-то неопределённый звук между смешком и стоном. Ваня продолжил:
— Оставь свою вину, Певцов. Я знаю, что тебе сейчас тяжело...
Петя хмыкнул.
— Ну, конкретно сейчас основную работу выполняет гравитация.
Ваня поднял бровь.
— Неплохо для первой шутки за три недели. На самом деле я знаю, в чём твоя проблема. Скажи, Певцов… — Ваня подождал, когда Петя на него посмотрит. — Когда тебе в последний раз отказывали хоть в чём-то?
Петя склонил голову на бок и уставился куда-то в пространство, видимо, задумавшись. Спустя полминуты Ваня слегка пнул Петину ногу.
— Удачливый придурок.
Петя не смог сдержать смешка. Ваня тоже хмыкнул, но потом серьёзно спросил:
— Ты же понимаешь, что жизнь не кончена, и можно снова пойти на прослушивание? В следующем году.
Петя молча смотрел перед собой.
— Да, эти глухие кретины нас не взяли, — продолжил Ваня, — но это не значит, что мы плохи. И уж точно не значит, что мы не попробуем снова.
— Нет, — ответил Петя тихо. — Мы уже ничего не попробуем, Низовцев. — Он медленно достал из кармана небольшой конверт. — Директриса сегодня раздала старостам, чтобы мы отдали вам. Это ответы от вузов. — Петя протянул коричневый конверт Ване. — Поздравляю.
— Я поступил? — удивлённо спросил Ваня, беря в руки крафтовый свёрток, словно из прошлого века.
— Как видишь, он запечатан, никто не знает. Но я уверен, что да. Готов спорить на крупную сумму, что по иронии судьбы ты прошёл.
Горечь в Петином голосе кольнула Ваню в рёбра. Он посмотрел на конверт. Петя пристально за ним наблюдал.
— Открывай. Чем быстрее узнаем, тем быстрее начнём отмечать. Миля тоже поступила. Будет двойной праздник. Ура.
Ваня поднял уголок губ.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты король драмы?
И Ваня резко порвал конверт пополам. Как он и предполагал, глаза Певцова увеличились втрое, и в них наконец-то показалась жизнь.
— Что ты… — Петя поднялся на локтях и шокировано наблюдал, как Ваня сложил два обрывка вместе и снова порвал. — Там твой пароль от личного кабинета на сайте вуза, — хрипло сказал Певцов. — Сто лет будешь его восстанавливать.
Ваня продолжал рвать письмо на мельчайшие клочки, потом собрал их все в ладони и швырнул в фонтан.
— Надеюсь, ты успел загадать желание? — с усмешкой спросил он.
Петя слегка кивнул.
— Пожелал тебе хорошего психиатра.
Он поднялся и, встав перед фонтаном, ошарашенно смотрел в воду, где размокали кусочки Ваниного письма.
— И кто теперь король драмы? Ванчелло, ты совсем рехнулся.
Ваня растянул губы в усмешке.
— Может, надо было выбрать способ поэкологичнее, но это стоило сделать хотя бы ради такого выражения на твоём лице.
Петя перевёл на него взгляд.
— Ты даже не посмотрел, поступил ли.
— А разве на почту мне не пришлют то же самое?
Петя провёл рукой по волосам и покачал головой.
— Нет, Низовцев. Наша школа в некоторых моментах ужасно пафосна и старомодна. Зарубежные вузы тоже любят выпендриваться, поэтому нам высылают конверты с паролями. Заходишь на сайт, и там высвечивается, зачислили тебя или нет. Теперь ты не узнаешь…
Ваня перебил его, беспечно пожав плечами.
— Ну и ладно. Возможно, это даже к лучшему. Я не хочу знать. Хочу остаться рядом с мамой. И встречаться с Яной. И поступить с тобой в чёртову академию. Мы не поступили в этот раз, значит, поступим в следующем году. Или ещё через год. Или через пять. Или мы пошлём Зиновьева и его идиотскую комиссию, и сделаем всё сами. Что эта комиссия вообще знает? Они могут ошибаться. Пусть нас рассудят люди. Мы будем выкладывать наши песни в соцсетях. Возможно, я даже иногда буду в костюме графа, — Ваня картинно закатил глаза и заметил, что губы у Пети слегка дрогнули в полуулыбке, но затем Певцов сдвинул брови и качнул головой: