– Ваш класс самый роскошный в школе, – сказал Петя, когда Яна Сергеевна радостно оглядывала кабинет. – Вы нас теперь отсюда не выгоните.
– Вас выгоню я, – сказала Вольская, подхватывая свою сумку. – Мы закончили раньше, так что успеем нарядить кабинет музыки. У Вероники Николаевны тоже нет классного руководства, она попросила помочь.
– Ой, а можно мне с вами? – радостно спросила Яна Сергеевна. – Я так люблю украшать, а вы так быстро всё сделали, я и понять ничего не успела.
Ребята заулыбались от её милого тона, даже вечно сдержанный Низовцев тепло ей улыбнулся и ответил:
– Конечно, можно.
– Чем нас больше, тем быстрее освободимся, – согласился Петя.
Яна Сергеевна сложила коробки под свой стол, закрыла кабинет, и вместе они спустились на первый этаж. По пути к кабинету музыки зашли за украшениями в большое помещение с горой коробок, среди которых Петя с Викой уже отлично ориентировались. Вика с девочками взяли те, что поменьше, с мишурой и игрушками, а Петя с парнями тащили тяжёлые – с ёлкой и гирляндами.
Вика щёлкнула своим пропуском и придержала для всех дверь. Ребята расставили всё на парты и начали их распаковывать, весело перешучиваясь. Через полчаса стало ясно, что здесь быстро не получится. Украшения Яны Сергеевны были распределены по коробкам и цветам – для каждой ёлки свой пакет игрушек, поэтому украшать получалось быстро. Школьный декор, конечно, тоже выглядел красиво, но одиннадцатиклассники в прошлом году упаковали всё абы как, и первые двадцать минут ребята распутывали гирлянды и пытались понять, как собрать ёлку, у которой как будто не хватало нескольких веток.
Разговоры, поначалу бодрые, постепенно стихали. Все устали и хотели поскорее домой. Петино настроение таяло, а потом и вовсе ушло в стремительное пике, когда он увидел, как Трофимов обнимает Вику и что-то шепчет ей на ухо, а та смеётся. Петя никак не мог перестать на них смотреть, а когда всё же отвернулся, упёрся взглядом в Низовцева, который, как оказалось, пристально за ним наблюдал. Петя снова принялся распутывать гирлянду. Ещё не хватало, чтобы Низовцев сделал какие-то неправильные выводы. Петя – староста и следит, чтобы все были заняты делом, а не тратили общее время на хихиканье.
Петя снова исподлобья посмотрел на Вику и невольно порадовался, когда Ваня зачем-то подошёл к ней и попросил пропуск. Отдавать свой пропуск было запрещено, поэтому Вика с Ваней вышли вместе, и Трофимов недовольно посмотрел им вслед. Через пару минут Вика вернулась и подошла к коробке с разноцветными ёлочными игрушками. Трофимов, конечно, тут же нарисовался рядом, и у Пети в груди опять разгорелось раздражение.
– Певцов, – кто-то тронул его за плечо.
Петя обернулся и удивлённо поднял брови. Перед ним стоял Низовцев… с жёлтой гитарой. Он махнул Пете подбородком в конец класса:
– Пойдём сыграем. Музыкальное сопровождение не помешает, нам всем нужно взбодриться.
Петя продолжал удивлённо на него смотреть:
– У тебя сегодня с собой гитара?
– Не только сегодня. Она всегда здесь. Во время учёбы я храню её в школе, – ответил Ваня немного напряжённо. – Чтобы… не отвлекаться.
– Ясно, – ответил Петя и бросил беглый взгляд через плечо. Играть ему не хотелось, о чём он и сказал.
Ваня слегка хмыкнул:
– Ладно. Помоги тогда хотя бы всё подключить. Потом можешь дальше… – он бросил взгляд Пете за спину. – …украшать.
Петя нехотя пошёл за Ваней, хоть и не понимал, почему вдруг Низовцеву приспичило играть именно сейчас, учитывая, что речь о музыке и Зиновьеве они после той беседы на перемене больше не заводили и ни разу не репетировали. Одноклассники и Яна Сергеевна не обратили на них никакого внимания – каждый занимался своим делом: кто-то вешал гирлянды на окна, кто-то украшал мишурой подоконники, Яна Сергеевна оформляла стол учителя, Закиров и Кулик собрали-таки большую ёлку и теперь вешали на неё игрушки, которые им подавали Вика и Трофимов. Петя никак не мог понять, почему у него так саднит горло и куда улетучилось хорошее настроение. Он подключил пульт и молча смотрел, как Низовцев подключает к усилителю гитару. В этот момент в классе погас свет – ребята проверяли, как смотрятся гирлянды на ёлке и окнах. Кабинет погрузился в мягкий тёплый полумрак.
– Оставьте так, – крикнул Ваня Ксюше, которая стояла у выключателя.
Все посмотрели на него и радостно зашумели. Ваня проверил струны и стал настраивать гитару. Петя уже пошёл было обратно к остальным, но Ваня преградил ему путь:
– Подожди.
– Низовцев, не верю, что говорю это, но сейчас не до музыки. Нужно поскорее разделаться с украшениями и… разойтись по домам, – проворчал Петя, пытаясь его обойти.
– Подстучи мне, пожалуйста, первую песню, – сказал Ваня тихо. – Боюсь сбиться.
Петя удивлённо поднял брови. Любопытное заявление.
– Что это за песня такая, на которой ты боишься сбиться?
Ваня поднял уголок губ:
– Ты наверняка её не знаешь, просто подстучи мне тарелками вот так, – и Ваня заиграл на одной струне, показывая Пете ритм. Петя продолжал упрямо стоять и смотреть на Низовцева. Ваня делано округлил глаза: – Не говори мне, что ты сегодня без палочек.
Петя усмехнулся и, запустив руку во внутренний карман пиджака, продемонстрировал барабанные палочки.
– Ну вот. С тебя не убудет десять секунд мне подстучать. Тем более что ты уже достал их, – Ваня кивнул на палочки.
Петя сморщился, вздохнул и прошёл к ударной установке. Он устало опустился на стул, и Ваня снова задергал струну, показывая, какие нужны удары. Петя одной рукой начал набивать на тарелке ритм, в ожидании, когда вступит Низовцев и можно будет уйти. Ваня с лёгкой улыбкой выждал несколько тактов и сказал:
– А теперь в два раза быстрее.
Петя инстинктивно послушался, и Низовцев одновременно с ним заиграл. Петю обожгло огнём. Проклятый Низовцев. Петя с первых нот узнал мотив песни Thunderstruck группы AC/DC, и кровь у него мгновенно вскипела. Он знал эту песню и помнил, что партия Вани здесь не из легких, а он великолепно с ней справлялся, играя быстро, очень быстро. Только идиот бросил бы ударные с таким вступлением. Поэтому Петя сел ровнее, поставил ногу на педаль и через несколько тактов добавил удары по томам и «бочке». От звуков, наполняющих класс, его самого бросило в жар. Он видел, как ребята побросали все свои дела и встали перед ними, пританцовывая с первых ударов Пети. Бунько первым начал выкрикивать: Thunder, и Петя, поднимая вверх палочку и быстро её проворачивая, провоцировал всех выкрикивать вместе с Игорем.
Петя чуть не сбился с ритма, когда Бунько неожиданно схватил микрофон и начал петь, вереща тонким голосом и до смешного точно изображая солиста группы, Брайана Джонсона. Бунько смотрел слова в телефоне, пел и дёргался невозможно комично и зажигательно. Петя мог только мельком наблюдать за ним боковым зрением, но с удовольствием отметил, что вокруг Бунько тут же запрыгала Вика, а вскоре к ней присоединились все остальные. Сердце Пети бешено стучало в одном ритме с ударами палочек, и он уже не понимал, почему так по-идиотски капризно отказывался играть.
Петя и Ваня играли вдвоём, хотя песня предполагала большее количество инструментов, и Петя, используя всё своё мастерство, пытался закрыть ударными те места, где не хватало бас-гитары. Ваня же, в свою очередь, продолжал играть в сумасшедшем темпе, пока Бунько визжал, как резаный, а ребята восторженно подпевали и прыгали в такт. Прыгал и Ваня рядом с Петей, каким-то образом умудряясь при этом не съезжать со струн. На последней ноте Бунько рухнул в поклон, все рассмеялись и шумно зааплодировали.
Не дав никому опомниться, Ваня тут же начать играть классическую новогоднюю песню Jingle Bells, но на электрогитаре, в рок-обработке, она зазвучала неожиданно круто. Петя присоединился на припеве, и под его удары все снова начали танцевать. Ваня посмотрел на него и ухмыльнулся. Петя послал ему усмешку в ответ.
Эта песня была гораздо проще предыдущей, поэтому они смогли оторваться от инструментов и с широкими улыбками наблюдать за танцующими одноклассниками, собравшимися большой кучей перед ними. В центре отплясывали Вика и Бунько, у обоих на шеях болталась красная мишура, которой они размахивали. Жгунов с Геюшовой умудрялись танцевать в паре, хохоча над своими нелепыми движениями и поворотами. Яна Сергеевна тоже танцевала вместе со всеми и смеялась над Бунько, который время от времени подскакивал к ней в каком-то диком танцевальном па. Все улыбались, хлопали в такт с Петиными ударами и пели хором припев Jingle Bells. Вокруг мигали жёлтым светом гирлянды, громко звучали музыка, смех и радостные вопли.
Не переставая улыбаться, Петя с Ваней сыграли ещё несколько новогодних песен, затем Низовцев неожиданно поставил им микрофоны, и они импровизированно исполнили несколько попсовых медляков, под которые одноклассники вернулись к украшению класса, активно подпевая. Когда они играли припев песни «Сегодня в белом танце кружимся», которая в их рок-версии звучала довольно необычно и классно, Петя заметил, что Яна Сергеевна почти не отводит от них взгляда, лишь изредка возвращаясь к коробке с украшениями. И не только она. Петя то и дело ловил на себе огонёк зелёных глаз, в которых отражался свет гирлянд. Петю затопило чувство огромной благодарности к Низовцеву. Он понял, что тот сегодня для него сделал.
Ваня шёл рядом с Яной в толпе одноклассников. Они только что закончили украшать кабинет музыки, навели порядок и теперь не спеша, уставшие, но довольные, направлялись к гардеробам. Вика и Бунько продолжали тихо мурлыкать песни, и Ваня поглядывал на Певцова, который разве что не светился – такой довольный был у него вид.
Ваня давно заметил, что в общении Вики и Пети уже не осталось той вражды, которая была в сентябре, а последнее время казалось, что на её место пришло нечто другое. Но окончательно Ваня убедился в своих подозрениях только сегодня, когда случайно перехватил взгляд, которым Петя сверлил Трофимова. Ваня понял, что может помочь. Тем более что гитара у него, к счастью, как раз оказалась в школе – он принёс её, если вдруг понадобится музыкальное сопровождение для концерта.