Певцов, продолжая ругаться и поливать одиннадцатый «Б», переоделся с космической скоростью. Едва парни вышли в коридор, уступая гримёрку девочкам, Петя потащил Ваню ещё раз прогонять их общие сценки. Они делали это уже сто раз, но Певцов всё не унимался. Впрочем, он такой был не один. Всю последнюю неделю ребята постоянно собирались парами и отыгрывали свои реплики – в коридоре, в столовой, а иногда и на уроках. Миля дёргала Ваню с репетициями чуть ли не чаще, чем Певцов. Стоя в коридоре и бормоча слова своего героя, Ваня думал о том, что, наверное, запомнит их навсегда.
Концерт был в самом разгаре. За кулисами все выступающие не поместились, так что несколько классов, включая Петин, стояли в коридоре и ждали, когда выступят те, кто перед ними. Поскольку одиннадцатый «А» выступал последним, Петя с ребятами спокойно расположились на диванах в стороне. Некоторые всё ещё повторяли слова, листая распечатанный сценарий или переслушивая сказку в наушниках (оказывается, в интернете было очень много записей с начиткой их пьесы), но большинство просто расслабленно сидели и прислушивались к тому, что происходит в зале.
Яна Сергеевна оказалась права: они были готовы. Всю последнюю неделю она заставляла их репетировать в костюмах, слова они выучили давно, причём не только свои, но и своих напарников по сценам, так что сегодня класс чувствовал себя уверенно. Слухи о том, что одиннадцатый «А» приготовил что-то очень крутое, расползлись по всей школе. Актовый зал битком набили учителя, родители и ребята из младшей и средней школы, которым тоже было интересно посмотреть на старших. Новогодний концерт старшей школы всегда собирал наибольшее количество народу, но сегодня – Петя с ребятами дружно согласились – никогда ещё они не видели такого аншлага. В зале не осталось ни одного свободного места, и многим пришлось смотреть выступления стоя, что нервировало остальные классы ещё больше, но класс Пети едва об этом думал.
Наконец, после одиннадцатого «Б», отыгравшего сказку «Обыкновенное чудо» и буквально заставившего зал рыдать, подошла очередь одиннадцатого «А». Оказавшись за кулисами, все, не сговариваясь, притихли и разошлись по углам со своими копиями сценария. Петя дождался, когда смолкнут аплодисменты конкурентам, и махнул одноклассникам:
– Народ, все сюда!
Трофимов бодро скакнул к нему.
– Да, тренер! – Он отсалютовал Пете под общие смешки.
На сцене ведущие – Ильяс и Алина – уже готовили зал к финальному выступлению. Ребята сгрудились вокруг Пети. Он поправил корону и торжественно обвёл всех взглядом:
– Друзья! Вы понимаете, что это наш последний новогодний концерт? Больше мы никогда не окажемся вместе на этой сцене, в этих костюмах.
Ребята удивлённо переглянулись, очевидно, осознавая Петину правоту.
– Ты нас успокаивать собрался или волновать ещё больше? – спросила Миля, у которой, как показалось Пете, слегка увлажнились глаза.
– Никакого волнения, наша дорогая Маруся! – твёрдо и с широкой улыбкой сказал Петя, закинув руку Миле на плечо. – Мы в последний раз выступаем вместе! Выпускной не в счёт, там всё будет по-другому. Давайте постараемся. Порвём зал и как следует выложимся! Помните, что говорила Яна Сергеевна на первой репетиции? И на каждой следующей?
– Что поставит всем по пятёрке? – радостно спросил Трофимов.
Петя закатил глаза.
– Валяйте дурака по максимуму! – хором ответили Бунько и Савченко.
Петя кивнул:
– Именно это мы и сделаем – повеселимся и поваляем дурака. Не забудьте про мимику и жесты, ходите по сцене, говорите громко. И главное – не торопитесь, мы всё равно последние. Если чувствуете, что забыли слова, делайте, как договаривались – почешите ухо, кто-нибудь подскажет. Мы столько репетировали, мы готовы! И сейчас просто снесём зал! И войдём в историю!
– Да, тренер! – взревел Трофимов, и класс расхохотался.
– Погнали, – кивнул всем Певцов, и под оглушительные аплодисменты нетерпеливого зала на сцену вышел Бунько, а сразу за ним – Низовцев и Петя.
Как и предполагалось, смех раздался на первых же строчках речи потешника, продолжился на диалогах царя и Федота и не прекращался до самых последних слов. Периодически ребятам приходилось молча бродить по сцене, на ходу придумывая дополнительные движения, чтобы дать залу отсмеяться. На моменте, когда царь ругает своего генерала, а тот отказывается изводить Федота, Трофимов неожиданно сымпровизировал и рухнул на колени, приложив саблю к своему горлу. Зал со смехом зааплодировал этой шикарной сцене, а Петя изо всех сил старался скрыть восхищение, продолжая хмурить брови на незадачливого генерала. Петя переживал за выступление Мили, но Ваня как мог поддерживал её на сцене взглядами и жестами, так что их пара отыграла очень нежно, плавно и трогательно, без происшествий.
А Вика с Петей, судя по реакции зала, произвели фурор. Потратив на поиски костюма всё утро, Петя был жутко изнурён и думал, что выступит обычно – не лучше и не хуже, чем на репетициях. Но как только он оказался на сцене и увидел полный зал людей, жадно ловящих каждое его слово, Петю накрыло волной адреналина. Он сам не ожидал, что сможет с таким энтузиазмом последовать собственному совету валять дурака и веселиться. Вика, в сарафане, с красными губами и в цветастом платке, повязанном задом наперёд, с комичным узлом на лбу, быстро подхватила эту волну. Она тоже играла харизматичнее, чем на репетициях, хотя Петя не думал, что такое возможно. Благодаря огромному количеству репетиций они чувствовали себя на сцене абсолютно расслабленно и даже немного импровизировали, добавляя новые движения: закатывали глаза и тыкали друг в друга пальцами. В итоге на перепалках няньки и царя учителя хохотали до слёз. Несколько раз даже сами Вика и Петя едва сдержали смех, особенно когда нянька сказала царю:
– «Перед кем ты, старый бес, тут разводишь политес? Твой посол, я извиняюсь, третий день как с пальмы слез! Будь на ём хотя б картуз – не такой бы был кофуз. А на ём же из одежды – ничаво, помимо бус!..»
Во время репетиций на этих словах Вика указывала Пете на шею, но сейчас она, неожиданно, широким жестом указала Пете ниже пояса. Зал снова расхохотался, а Петя с картинным возмущением прикрылся мантией, чем вызвал ещё более громкий смех зрителей. У Вики, как и у него самого, начали подрагивать губы, и они резко друг от друга отвернулись, пытаясь проглотить рвущийся наружу хохот.
Несколько раз ребята всё-таки забыли слова, но очень естественно выкручивались, садясь на край сцены и делая вид, что любуются пейзажем или обдумывают сценическую ситуацию, пока Яна Сергеевна почти беззвучно им подсказывала с первого ряда. Петя, к своему ужасу, в одной из сцен случайно пропустил чуть ли не половину реплики, но смог не подать вида и закончить так, что никто и не заметил, чем заслужил беззвучные уважительные аплодисменты от Вики, когда они после этой сцены нырнули за кулисы.
Наконец прозвучали последние слова потешника-Бунько, и зал единодушно поднялся на ноги, купая их в аплодисментах. Ребята вышли на сцену и поклонились, с удовольствием слушая свист и вопли зрителей. Неожиданно Низовцев спрыгнул в зал и за руку вывёл на сцену Яну Сергеевну. Она, казалось, не хотела подниматься, но зрители зааплодировали ещё громче, и она всё-таки сдалась. Ребята вместе с Яной Сергеевной взялись за руки цепочкой, как настоящие актёры в конце спектакля. Держа в одной руке слегка дрожащую руку Мили, а в другой – тёплую ладонь Вики, Петя вместе со всеми поклонился в последний раз. Не отпуская Викиной руки, он с широкой улыбкой прошёл за кулисы.
– У нас получилось! – воскликнула Вика и обвила руками Петину шею. Он горячо обнял её в ответ. Постояв так несколько секунд, он мягко стянул с Вики жуткий платок и прошептал ей на ухо:
– Ты была великолепна.
Ему показалось, что она собиралась прошептать что-то в ответ, но тут на них навалился Трофимов.
– Общее фото! Немедленно, пока все в костюмах! – проорал он и стал подзывать остальных.
Вика медленно отстранилась, но Петя не позволил ей отойти, приклеив свою руку к её талии, пока остальные кучковались вокруг. Вика, кажется, была не против и спокойно стояла рядом, а когда все замерли для фото, она прижалась к Пете и прислонила голову к его плечу. Петя точно знал, что на этом фото он будет с самой идиотской счастливой улыбкой, совсем не подходящей царю.
Глава 18В коробке
После того как все сделали миллион фотографий друг с другом, девчонки побежали в гримёрку, а парни решили переодеться прямо за сценой. Снова облачившись в новогодний костюм, Петя собрал одноклассников и парней из одиннадцатого «Б», чтобы подготовить актовый зал к дискотеке. Они расставили ряды сидений вдоль стен, а огромную ёлку аккуратно передвинули в центр зала, дважды чуть не опрокинув. Когда ёлка заняла своё новое место, посыпались плоские шутки про хороводы и дискач для малышей. Но Петя понимал, что ёлка в центре – хорошая идея. С ней будет не так неловко танцевать в самом начале, когда народу ещё мало, пусть создаёт видимость заполненного пространства. Вика, вернувшаяся из гримёрки в коротком блестящем платье чёрного цвета, предложила и диджейский пульт поставить возле ёлки. После непродолжительных споров о том, на кой чёрт спускать диджейский пульт со сцены, Петя всё-таки уступил, и они с Низовцевым заново установили оборудование.
Петя намеренно тянул время и долго возился с проводами, чтобы задержать Ваню и Вику в зале. Наконец случилось то, ради чего он это делал, – включились громкоговорители и прозвучало объявление: учителей и ребят пригласили в столовую на праздничный обед. Вместе с теми, кто ещё был в актовом зале, включая Ваню и Вику, Петя поспешил на первый этаж и с удовольствием наблюдал за реакцией новеньких, когда те зашли в столовую и глаза их расширились от удивления.
Столы, обычно расставленные рядами, сейчас были сдвинуты большими квадратами, свой для каждого класса. Отдельным полукругом перед всеми расположился стол для директрисы и администрации, ещё несколько – накрыли учителям. Вошедших уже ждали закуски и салаты. Вика недоверчиво подошла к столу, по центру которого стояла бумажка с жирной надписью: «11 „А“».