– Так красиво, – тихо сказала Яна, глядя на Ванину руку, всё ещё сжимающую гриф гитары. – Я знала, что ты красиво сыграешь, но не думала, что на акустике это будет так…
Сердце у Вани опять сделало скачок. Не дав ей договорить, он встал, подошёл к шкафу и достал с верхней полки подарок. Приблизившись к Яне, Ваня протянул ей серебристую коробку, перевязанную синей лентой.
– Это… вам.
Яна улыбнулась и взяла подарок из его рук.
– Ох уж этот домовой! – Она повертела коробку: – Какая красивая!
Ваня мысленно её поторопил. Коробку он подбирал по цветам, помнив вечный завет Певцова о деталях, но самое главное было, конечно, внутри. Яна развязала синий бантик, сняла картонную крышку и тихо вздохнула. Положив коробку на парту, она медленно и аккуратно взяла то, что лежало внутри. В руках у Яны оказался круглый стеклянный шар, украшенный звёздами и снежинками. Ловя отражения огоньков гирлянд, освещавших кабинет, шар выглядел почти волшебным. Внутри на белых пушистых пёрышках стояла маленькая фигурка в белом платье – ангел с крыльями за спиной.
Яна медленно оторвалась от шара и посмотрела на Ваню взглядом, который трудно было понять. Ваня испугался, что шар ей не понравился, и быстро забормотал:
– Это ёлочная игрушка. Только, если захотите повесить на ёлку, вешайте аккуратно и не слишком высоко, чтобы не разбить. Этот шар сделан из стекла. И ангел… тоже стеклянный. Очень хрупкий, так что, если уронить, может разбиться.
Яна по-прежнему смотрела на Ваню молча, и он уже всерьёз забеспокоился:
– Конечно, если вы захотите повесить. Если вам нравится. Вы любите Новый год и украшения, и я подумал, что вам будет приятно… Но если не нравится, то просто…
Яна неожиданно встала со стула, поднялась на носочки и обняла Ваню. Затем она прошептала:
– Очень красиво… – Она отстранилась и, снова посмотрев на шар, слегка покачала головой: – Я не знаю, что сказать…
Ваня прижал ладонь к её руке и немного развернул игрушку.
– Этот ангел… похож на вас.
Яна подняла взгляд. Они стояли непривычно близко, а их руки, соприкасаясь, всё ещё сжимали шар. Сердце Вани гулко застучало в груди, а все остальные звуки исчезли. Вот он, момент, который Ваня прокручивал в голове сотни раз. Момент, когда он снова готов продать душу, лишь бы не быть сейчас чёртовым школьником. Момент, когда он на последних крупицах воли балансирует между паникой и желанием… В следующую секунду сердце Вани на миг остановилось, потому что Яна вдруг сократила расстояние между ними и нежно прикоснулась губами к его щеке.
Ваня ничего не смог с собой поделать. Не отдавая себе отчёта в том, что творит, он положил руки на её талию и потянулся к Яне… Но не успел. Она, коротко вдохнув, уже мягко от него отстранилась.
– Прости, если я тебя смутила, – тихо сказала Яна, глядя на шар. – Я просто… Ты своими подарками заставил меня забыть, что я… – Она сделала глубокий вдох. Потом слегка тряхнула головой, растянула губы в улыбке и посмотрела на Ваню уже совсем другим взглядом. Взглядом Яны Сергеевны. – Низовцев, милый, так нельзя! Что ты делаешь со своей учительницей литературы? Я же ещё от графа не отошла, а тут теперь музыкант.
Она усмехнулась и отошла, увеличивая дистанцию. Ваня несколько раз моргнул, пытаясь прийти в себя и осознать, что произошло. Яна указала ему, как они должны себя вести, поэтому он быстро включился в игру. В том, что это игра, он не сомневался.
– Простите, сударыня, если я вас смутил. Просто хотел вас поздравить, я же обещал сыграть. Но, знаете, иногда люди склонны немного увлекаться своим творчеством, – шутливо ответил он и вернулся к гитаре. На Яну он не смотрел. Щёки горели… Ваня понимал, что чуть не зашёл слишком далеко, чуть не разрушил то, что и так было чертовски хрупким. Ваня забросил гитару на плечо. Яна подошла к своему столу и выдернула провод из розетки.
– Волшебство на ночь на паузе? – с наигранным смешком спросил Ваня, всё ещё пытаясь прийти в себя.
– Увы, – Яна улыбнулась и приняла картинно грустный вид. – Ну, знаешь, все эти скучные штуки из мира маглов, типа пожарной безопасности.
Ваня хмыкнул:
– В Хогвартсе вы бы были отличницей.
– Однозначно. – Яна взяла сумку и выключила последнюю гирлянду как раз в тот момент, когда Ваня открыл дверь в коридор, залив кабинет ярким светом.
Ваня подождал, пока Яна закроет кабинет, и отправился вслед за ней на первый этаж. Там он спросил:
– Вас… – Ваня замялся, но всё-таки продолжил: – Вас кто-нибудь встречает?
Яна удивленно моргнула:
– Нет.
– Тогда давайте я вас провожу.
– Это очень мило с твоей стороны, – Яна мягко улыбнулась. – Но мне недалеко, я добегу быстренько, не хочу тебя задерживать.
– Уже поздно, – не терпящим возражения тоном сказал Ваня. – И темно. Не нужно девушке одной ходить. К тому же. – Ваня чуть повысил голос, не дав Яне заспорить: – К тому же до ближайшей освещённой улицы идти через дворы. Не спорьте! Тем более провожать, говорите, не далеко.
Яна смущённо улыбнулась, и Ваня отметил, что щёки у неё порозовели.
– Ну ладно. Я пошла одеваться, встретимся у охраны.
Яна зашла в учительский гардероб, а Ваня чуть ли не бегом пустился к своему шкафчику, быстро переоделся и снова выскочил в общий коридор, на ходу обматывая тёплый красный шарф вокруг шеи. Яны ещё не было, поэтому Ваня замедлил шаг и, дойдя до турникетов, подчёркнуто небрежно прислонился к стене. Он так спешил переодеться, что даже немного сбил дыхание и сейчас пытался его выровнять. Как и свои мысли. И если дыхание Ваня усмирил почти сразу, то с мыслями всё оказалось гораздо сложнее.
Он чуть не поцеловал Яну. Действительно. Чуть. Не поцеловал. Если бы она не отвернулась, он бы это сделал. И, возможно, был бы счастлив целую минуту. Интересно только, что бы он делал потом? Ваня кисло хмыкнул и покачал головой. Менять школу в январе довольно накладно. Особенно учитывая тот факт, что на поступление в эту он потратил шесть лет. Надо быть идиотом, чтобы отсюда вылететь. Куда, чёрт возьми, подевалась его сила воли? Да, он влюблён, но ему же не четырнадцать.
И что бы подумала Яна? От этой мысли по спине пробежал холодок. Что бы сделала она, если бы он поцеловал её? Накричала бы? Написала бы докладную? Влепила пощёчину? Или… Ответила бы на поцелуй? Эта мысль мгновенно разлилась теплом в груди, но Ваня тут же затолкал это тепло обратно. Хочет он того или нет, после Нового года ему придётся отдалиться от Яны и сосредоточиться на своей цели. Может, он не так уж и сильно увлечён. Просто обстоятельства немного усилили чувства – Новый год, атмосфера праздника, школа мерцает, идёт пушистый снег, ещё и Певцов с Викой утопили всех в своей романтике, вот он и потерял контроль. А так он в норме. Ему же удалось как-то весь декабрь спокойно репетировать, видясь с Яной буквально каждый день. Значит, он и дальше сможет себя контролировать. Да. Он в порядке. В полном.
– Может, лучше я тебя провожу? Ты, кажется, засыпаешь, – послышался насмешливый голос. Ваня обернулся. – Пока он сам с собой ругался, даже не услышал, как подошла Яна. Она была в чёрном зимнем пальто, натягивала чёрные перчатки и лукаво улыбалась:
– Я серьёзно. Ещё упадёшь и уснёшь где-нибудь в сугробе, кто у меня на литературе будет всех спасать?
Яна хихикнула, а сердце Вани снова ёкнуло. Чёрт. Слегка запаниковав, он ляпнул первое, что пришло в голову:
– Вы почему без шапки?
Яна удивлённо подняла брови:
– Я? Ты вообще-то тоже!
– Я закалённый, а вы – даже без шарфа! – продолжил Ваня, плохо осознавая, что говорит. – Декабрь вообще-то на дворе. И там снег идёт.
Он рывком снял с себя шарф, подошёл к Яне и накинул ей на шею. Яна смотрела на него круглыми глазами.
– Да-да, галантный и вежливый Низовцев, – проворчал он, обвязывая шарф вокруг её шеи. Яна застыла и, видимо, от шока, не шевелилась.
– Вы настоящий джентльмен, граф, – тихо сказала она и слегка улыбнулась, щёки её сливались с шарфом. Она чуть-чуть поправила шарф и спрятала в него руки. – Спасибо! Это… очень приятно.
Ваня вздохнул. Обстоятельства ни при чём. Просто он идиот. Идиот, который в самый ответственный год умудрился влюбиться как никогда раньше. И не в кого-нибудь, а в свою учительницу литературы. Прекрасную, милую и такую смешную… Ваня не сможет её проводить, ему нужно бежать домой. Бежать сейчас же. Именно так он должен был сказать, но вместо этого мягко улыбнулся Яне и, продолжая быть графом, галантно поклонился:
– Не за что, сударыня. – Затем, игнорируя предсмертные хрипы своей силы воли, подставил Яне согнутую в локте руку: – Пойдёмте?
Яна улыбнулась и положила руку ему на предплечье, отчего Ваня испытал странную приятную гордость. Он сам себе горько улыбнулся и вздохнул. К чёрту. К чёрту агонию, к чёрту второе полугодие. В конце концов, оно ещё не наступило. У него есть ещё немного времени побыть счастливым. Хотя бы сегодня. Хотя бы один вечер.
Ваня открыл дверь, они с Яной вышли из школы. Вместе.
Глава 19Новости
Зимние каникулы тянулись бесконечно долго, и Ваня не мог дождаться возвращения в школу. Каждый раз, когда он вспоминал минувший декабрь, его лицо непроизвольно расплывалось в улыбке. Особенно широко он улыбался при мысли о последнем дне перед каникулами. Он проводил Яну, вернулся домой, а позже вечером ему неожиданно пришло сообщение от Певцова: «Подумай насчёт Зиновьева. Серьёзно». И Ваня думал. Серьёзно. Они с Певцовым действительно хороши, а стипендия Зиновьева могла бы решить проблему Ваниной гордости и его нежелания обременять маму дольше необходимого. Но подумав о маме, Ваня слегка поморщился: как она воспримет новость о Зиновьеве? Будет ли для неё это меньшим из зол или, наоборот, большим? Но зато… Зато ему не нужно уезжать. Он окончит школу, поступит с Певцовым в академию и будет заниматься тем, что так любит. Раньше он считал, что для него здесь нет места, что успех только где-то там, в другом мире. Но проведя несколько месяцев среди классных ребят, детей успешных родителей, учась в хорошей школе, Ваня всё больше сомневался в своём решении уехать. Теперь ему казалось, что и здесь есть возможности. И успех. И друзья. И Яна… Через полгода Яна перестанет быть его учительницей и, возможно, у него появится шанс…