Петя кивнул и сел за ударную установку.
– То, что ты играл, когда я вошёл, – звучит неплохо. Это и есть твоя песня?
– Да, но я пока не придумал, как сыграть в конце. И слова – припев не совсем ложится на музыку, кажется, надо подобрать другой ритм.
– Покажи слова.
Ваня протянул ему телефон, и Петя пробежал глазами по строчкам. Да, Низовцев не зря самый крутой в кабинете литературы.
– Напой, как ты это представляешь.
Ваня напел куплет. Петя кивнул:
– Что-то в этом есть. Начнём сначала. Сыграй, как там было.
Ваня сыграл первый куплет, и ещё раз – уже вместе с Петиной импровизацией. Когда они остановились перед припевом, Ваня сказал с довольной ухмылкой:
– С тобой звучит получше.
Петя тоже усмехнулся:
– Получше. Звучит, как надо, потому что теперь это не сопли, а музыка. – Петя снова посмотрел слова: – Припев не ложится на такой ритм, ты прав. Что, если сменить здесь размер на семь восьмых? И петь более отрывисто, почти слогами. И стаккато на гитаре. Давай попробуем.
Ваня вскинул брови, но кивнул, и парни, вместе негромко напевая слова, стали подбирать ритм для припева. Петя несколько раз переходил от куплета к припеву, пытаясь выбрать подходящую барабанную сбивку. Звонок на первый урок обоих привёл в замешательство – они даже не заметили, как пролетело время. После уроков они снова заняли класс. Провозившись ещё час, они наконец оба были довольны припевом.
Ваня наклонился к педалборду [3].
– А что, если добавить дилей? [4] Или реверберацию? [5] Не знаю.
– Попробуем все варианты? – спросил Петя.
С того дня они репетировали постоянно – перед первым уроком, на больших переменах, после дополнительных занятий. Играли и играли, пытаясь сделать так, чтобы мелодия звучала гармонично, оттачивали навыки, обсуждали детали. Помимо музыки они работали и над вокалом. Петя с удивлением обнаружил, что может чисто брать довольно высокие ноты, диапазон Ваниного голоса был гораздо шире, что, с одной стороны, создавало простор для исполнения, но, с другой, осложняло выбор. Они никак не могли определиться с тем, как лучше звучит припев, поэтому в конце концов призвали на помощь группу поддержки – выцепили Вику и Милю из библиотеки и усадили перед собой в музыкальном классе.
Когда девчонки сели прямо на парты, парни сыграли им один из возможных вариантов. После того как они допели и оборвали последний аккорд, в классе зазвенела тишина. Петя вышел из-за установки и, поигрывая палочками, прислонился к последней парте рядом с девочками.
– Ну, как вам?
Миля шокированно на них посмотрела:
– Вы сами это придумали?
– Да, Ванчелло слова написал, а музыку вместе, но это всё ещё очень сыро, – забормотал Петя, глядя на свои пальцы, между которыми чёрная палочка летала так быстро, что белые узоры сливались. – У нас есть ещё несколько набросков, так что, прежде чем топить песню в критике, давайте вы послушаете альтернативный вариант…
– Топить в критике? – воскликнула Миля, выхватила палочку у Пети из рук и стукнула его по голове. – Вы шутите? Это же… Парни, это очень, очень хорошо! Мы послушаем альтернативу, но даже сейчас уже всё понятно.
– Что понятно? – спросил Ваня.
– Что вы, блин, талантливые. Вика, скажи им!
Вика кивнула:
– Да. Это правда красиво.
Петя прищурился:
– Красиво, но восторга не вызывает, как я погляжу.
Вика фыркнула:
– У меня фанатский шок, Певцов. Я не очень разбираюсь, но Миля права, звучите вы… что это за стиль? Это же не совсем чистый рок?
Ваня кивнул:
– Поп-рок. Он мягче и… попсовее?
Петя покачал головой:
– Давай заменим на слово «популярнее». Наш рок мягкий. А ещё очень красивый и популярный. Прям как мы.
– Как-всегда-очень-скромно-Певцов, – сказал Петя одновременно с Викой, подражая её тону и закатив глаза. Все рассмеялись.
Вика повернулась к Ване и задумчиво прищурилась:
– Вы немного напоминаете группу McFly, у меня в плейлисте есть несколько их песен.
Ваня кивнул:
– Да, мы где-то между ними и Jonas Brothers.
– Возможно, даже где-то рядом с Beatles, – задумчиво сказала Миля.
– Такие же красавчики? – с готовностью спросил Петя.
– Вас ждёт такой же успех, – уверенно ответила Миля. Вика согласно кивнула и спросила:
– И эти слова… Ванечка, когда ты это написал?
Ваня повёл плечами:
– Наброски давно были. А месяц назад как-то слова сами сложились.
– Месяц назад у нас был февраль, если не ошибаюсь? – Вика усмехнулась.
– Вольская, не глумись, любой знает, что музыканту нужна муза. Или, в случае с Низовцевым, её внезапное отсутствие.
Ваня наградил Петю неприличным жестом. Девчонки рассмеялись.
– А тебе, Петруша? Тебе какая муза нужна? – В глазах Вики появился весёлый блеск: – Может, тебе тоже исчезнувшая больше подойдёт?
– А куда это моя муза намылилась?
– Глобально – никуда. А сейчас – в кабинет рисования мастерить ваш первый фанатский плакат.
Парни улыбнулись.
– Подожди, сначала послушай альтернативу.
Парни сыграли несколько версий, но девочки были единодушны в том, что первый вариант, где Ваня поёт низкие ноты, а Петя – на октаву выше, – самый крутой.
После того как парни составили общий скелет песни, стали усложнять свои партии. Для Зиновьева мало было просто хорошей композиции. Ему нужно показать мастерство. Поэтому Ваня с Петей добавили соло для гитары и барабанов, которое повторяли десятки раз, чтобы даже в случае ошибки одного другой сумел бы помочь быстро влиться обратно в ритм. А ошибок было море. Они оба талантливы и хотели показать свою лучшую игру, поэтому выбрали очень сложные техники. Такая музыка требовала полной отдачи и качественной отработки.
Параллельно они отрабатывали и кавер. Сначала хотели взять тот же трек, что играли перед классом на Новый год, – Thundersruck, поскольку он звучал эффектно. Но в итоге поняли, что кавер и их собственная музыка должны сочетаться по стилю, чтобы отражать концепцию будущей группы. После долгих споров и перебора вариантов остановились на группе «Звери» и песне «Брюнетки и блондинки» из-за запоминающегося соло, но и здесь решили не просто исполнить оригинал, а сделать музыку интереснее, а ее звучание – более современным. Как и собственную песню, кавер они играли раз за разом почти ежедневно. К концу дня у Пети дрожали руки, и он едва мог держать ручку, когда делал по ночам домашку.
Третья четверть закончилась без особых происшествий, началась четвёртая. Наконец стала известна дата прослушивания – двадцать второе апреля. Наличие точной даты как будто сделало наконец их цель более реальной. Петя с Ваней репетировали как сумасшедшие, каждый день приходя в школу раньше всех, а уходя настолько поздно, насколько это было возможно, чтобы Петин отец не начал задавать вопросы. В конце концов за неделю до выступления оба за день получили по двойке и на алгебре, и на геометрии, и на химии. После уроков Вика с Милей в два голоса напомнили, что, прежде чем отмечать поступление в академию, парням нужно сначала получить аттестат и сдать экзамены.
Поэтому в ту пятницу вместо репетиции Ваня и Петя первый раз за последний месяц зашли в библиотеку, где за большим столом у окна, как обычно, их класс сидел почти полным составом. Когда они приблизились, все обернулись и с протяжным «о-о-о» зааплодировали. Переждав нравоучения библиотекарей из-за поднятого шума, ребята задвигали стульями, освобождая для парней место.
– Неужели ад замёрз? – воскликнул Трофимов.
– Мы уже почти забыли, как вы выглядите, – радостно сказал Бунько.
– Мы виделись полчаса назад на химии, – сказал Ваня, вываливая на стол содержимое рюкзака.
Бунько фыркнул:
– Вот именно. На уроки приходите со звонком, уходите сразу после. Ни в столовке вас нет, ни здесь. Только у доски на вас и любуемся.
Все тихо хихикнули. Парни со вздохом сели за стол. Петя скинул синий пиджак, повесил на спинку стула и сказал:
– Да, сегодня музыка подождёт. Пожалуй, три двойки за день – это чересчур даже для таких гениев, как мы.
– Однозначно подождёт! – воскликнула Миля. – И не только сегодня, но и завтра! Расслабьтесь хоть немного, вы и так пашете как ненормальные.
– Если под «расслабиться» ты подразумеваешь вечер в библиотеке, то я бы предпочёл другое расслабление, – ответил ей Петя и под смешки ребят открыл учебник по алгебре.
Какое-то время все работали молча. Петя быстро решил алгебру и геометрию, подивившись, как умудрился сделать на контрольной столько ошибок. Наверное, Миля права и ему нужно как следует выспаться. Закрыв учебник, зашуршал тетрадью по химии.
– Петруша, подожди с химией, помоги нам здесь, – Ксюша ткнула в график в своей тетради.
Петя объяснил, как решить задачу, и ребята довольно заухмылялись.
– Нам тебя не хватало, Певцов.
– Знаю, – Петя провёл рукой по волосам. – Я незаменим.
– Как и твоё тщеславие, – хмыкнула Вика, сверяя свой ответ с ответом в Петиной тетради.
Ксюша тоже свесилась над тетрадью и слегка нахмурилась:
– У меня опять не сходится.
Вика бросила быстрый взгляд в её тетрадь.
– Вот здесь, – она ткнула пальцем в её решение. – Здесь надо через теорему Лагранжа. Любимую теорему Петруши, – многозначительно добавила она и кинула в Петю лукавым взглядом.
Сердце у Пети ёкнуло. Когда-то он точно так же указал ей на решение задачи. После первой репетиции ко Дню учителя. Кажется, это было сто лет назад. Тогда Вика разозлилась и высмеяла его, но теперь Пете стало ясно, что она всё-таки слушала. И запомнила. Вся сила воли у Пети сейчас уходила на то, чтобы не перепрыгнуть через стол и не поцеловать Вику прямо здесь, на глазах у всех. Вика перехватила его взгляд. Её улыбка становилась всё шире, а глаза горели всё ярче.