— Даже Хайберн не настолько глуп, — довольный вздох. — Уверен, что здесь есть другие заключенные, которые сочтут ваше предложение… заманчивым.
Моя кровь закипела.
— Ты даже не рассматриваешь возможность помочь нам.
Я обвела рукой камеру.
— Это то, что ты предпочитаешь — навечно?
— Если бы ты знала моих брата и сестру, Разрушительница Проклятий, ты бы сочла это гораздо более мудрой и удобной альтернативой.
Я открыла рот, но Кассиан предупреждающе сжал мою руку. Достаточно. Мы сказали достаточно, выведали достаточно. Выглядеть так отчаянно… Это никак не поможет.
— Нам нужно идти, — сказал мне Кассиан, изображая невозмутимое спокойствие. — Нас ждут развлечения Вытесанного Города.
Мы действительно опоздаем, если не уйдем прямо сейчас. Я бросила прощальный взгляд на Костереза, позволяя Кассиану вести меня к открытой двери камеры.
— Вы идете в Вытесанный Город, — сказал Костерез — не совсем вопрос.
— Не понимаю, каким образом это тебя касается, — бросила я через плечо.
Молчание Костереза эхом прошло сквозь нас. И заставило нас остановиться на пороге.
— Последняя попытка, — сказал Костерез, размышляя, оглядывая нас, — сплотить весь Ночной Двор, как я полагаю.
— Опять же, это не твое дело, — холодно сказала я.
Костерез улыбнулся.
— Вы заключите с ними сделку.
Взгляд на татуировку на моей правой руке.
— Интересно, что за это попросит Кейр, — низкий смех. — Интересно.
Кассиан страдальчески вздохнул.
— Говори прямо.
Костерез снова замолчал, играясь в грязи с осколком кости Аттора.
— Водовороты Котла вихрятся странным образом, — пробормотал он скорее себе, чем нам.
— Мы уходим, — сказала я, снова поворачиваясь и таща за собой Кассиана.
— У моей сестры была коллекция зеркал в ее черном замке, — сказал Костерез.
Мы снова остановились.
— Она любовалась своим отражением в этих зеркалах днем и ночью, пожирая глазами свою молодость и красоту. Там было одно зеркало — Уроборос, как она называла его. Окно в мир. Все можно было увидеть, обо всем могло быть рассказано на его темной поверхности. Кейр владеет им — это его семейная реликвия. Принесите его мне. Это моя цена. Уроборос, и я ваш. Если вы сможете найти способ освободить меня, — злобная улыбка.
Я обменялась взглядом с Кассианом, и мы оба пожали плечами, глядя на Костереза.
— Посмотрим, — сказала я, прежде чем мы ушли.
Мы с Кассианом сидели на валуне, возвышающимся над серебряным источником, дыша холодным туманным воздухом. Тюрьма нависла над нашими спинами, ее ужасные размеры скрывали горизонт.
— Ты сказал, что знал, что Костерез был старым богом, — тихо сказала я, размышляя. — Ты знал, что он был богом смерти?
Лицо Кассиана было напряжено.
— Я догадывался.
Когда я выгнула бровь, он пояснил:
— Он вырезает смерти на костях. Видит их. Наслаждается ими. Это было несложно понять.
Я задумалась.
— Это Рис предложил тебе пойти сюда со мной или ты сам вызвался?
— Я хотел пойти. Но Рис… он тоже догадывался.
Потому что то, что мы видели в глазах Нэсты в тот день…
— Подобное притягивает подобное, — прошептала я.
Кассиан кивнул.
— Не думаю, что даже Костерез знает, что такое Нэста. Но я хотел увидеть это — на всякий случай.
— Почему?
— Я хочу помочь.
Этого ответа было достаточно.
Мы замолчали, а вода в источнике журчала, мчась мимо нас.
— Будешь ли ты бояться ее, если Нэста окажется Смертью? Или она будет источником ее силы?
Кассиан долго молчал.
Наконец он сказал:
— Я воин. И всю свою жизнь иду бок о бок со Смертью. Я бы больше испугался за нее, владеющую этой силой. Но не боялся бы ее.
Он подумал и через секунду добавил:
— Ничего в Нэсте не испугает меня.
Я сглотнула и сжала его руку:
— Спасибо.
Не уверена, почему я вообще это сказала, но он все равно кивнул.
Я почувствовала его до того, как он появился, искра поцелованной звездами радости вспыхнула во мне в тот же момент, как Рис вышел из воздуха.
— Ну и?
Кассиан спрыгнул с валуна, протягивая руку, чтобы помочь мне.
— Тебе не понравиться то, что он попросил.
Рис протянул обе руки, чтобы рассеять нас в Веларис.
— Если он хочет необычную обеденную посуду, то он получит ее.
Ни Кассиан, ни я не рассмеялись, когда оба потянулись к протянутым рукам Риса.
— Лучше тебе воспользоваться своими навыками ведения переговоров сегодня вечером, — сказал Кассиан моему мейту, прежде чем мы растворились в тени.
Глава 24
Когда мы вернулись в летнюю жару городского дома, Кассиан и Азриэль вытягивали палочки, чтобы решить, кто сегодня останется в Веларисе.
Оба хотели присоединиться к нам в Высеченном Городе, но кто-то должен был охранять город — часть их давнишнего соглашения. И кто-то должен был охранять Элейн, хотя я, конечно, не собиралась рассказывать об этом Люсьену. Кассиан, ругался и злился, когда вытянул короткую палочку, и Азриэль лишь похлопал его по плечу, прежде чем отправиться в Дом для приготовлений.
Я последовала за ним минутой позже, поручая Кассиану рассказать Рису все, что сказал Костерез. Что он хотел.
Было два человека, которых я должна была увидеть в Доме до отъезда. Мне следовало проверить Элейн раньше, следовало помнить, что ее свадьба должна была произойти через несколько дней, но… я проклинала себя за то, что забыла об этом. А что касается Люсьена… Мне не причинит боль, говорила я себе, слежка за его передвижениями. За тем, как прошел его вчерашний разговор с Азриэлем. Мне нужно убедиться, что он помнит о правилах, которые мы установили.
Но пятнадцатью минутами позднее, я старалась не вздрагивать, когда шла по залам Дома Ветра. Хорошо, что Азриэль ушел вперед. Я рассеялась в небо над самым высоким балконом — и когда я поняла, что сейчас подходящее время, чтобы попрактиковаться в полете, я призвала крылья.
И упала через двадцать футов на твердый камень.
Сильный ветер не дал мне упасть так, чтобы переломать кости, но оба колена и моя гордость были сильно ушиблены моим лишенным изящества кувырком в воздухе.
По крайней мере, этого никто не видел.
К тому времени, как я нашла Элейн в семейной библиотеке, моя чопорная хромающая походка, по крайней мере стала более плавной.
Элейн все еще смотрела в окно, но она была не в своей комнате.
Нэста читала на своем обычном месте, одним глазом смотря на Элейн, а вторым — на книгу, лежащую у нее на коленях. Когда я проскользнула через резные деревянные двери, только Нэста посмотрела на меня.
Я прошептала:
— Привет, — и закрыла за собой двери.
Элейн не повернулась. На ней было бледно-розовое платье, которое немного дополняло ее болезненного цвета кожу, ее золотисто-коричневые волосы свободными крупными локонами струились по ее спине.
— Прекрасный день, — сказала я им.
Нэста выгнула свою изящную бровь.
— Где твой зверинец друзей?
Я окинула ее суровым взглядом.
— Эти друзья предложили вам убежище и удобства.
И обучение — или что бы там ни делала Амрен.
— Ты готова к сегодняшнему вечеру?
— Да.
Нэста просто продолжила читать свою книгу. Полностью игнорируя.
Я слегка фыркнула, что, как я знала, разозлит ее, и направилась к Элейн. Нэста следила за каждым шагом, пантера, готовящаяся напасть при малейшей опасности.
— На что ты смотришь? — спросила я Элейн, сохраняя мягкий, обычный тон.
Ее лицо было бледным, губы обескровлены. Но они двигались — едва — когда она сказала:
— Теперь я могу видеть очень далеко. Весь путь до моря.
Действительно, вдалеке, за Сидрой, блестело море.
— Привыкание к этому займет некоторое время.
— Я слышу твое сердцебиение — если буду внимательно слушать. И ее сердцебиение я тоже могу слышать.
— Ты можешь научиться заглушать звуки, которые тебя беспокоят.
Я так сделала — у меня был один такой звук. Интересно, сделала ли так Нэста, или они обе страдают, слушая сердцебиение друг друга днем и ночью. Я не посмотрела на свою сестру, чтобы подтвердить это.
Наконец, глаза Элейн скользнули к моим. Впервые она так сделала.
Даже зачахшая от горя и отчаяния, красота Элейн была удивительной. Ее лицо могло поставить на колени королей. И все же в нем не было радости. Не было света. Не было жизни.
Она сказала:
— Я слышу море. Даже ночью. Даже во сне. Грохот моря — и крики огненной птицы.
Было сложно не посмотреть на Нэсту. Даже городской дом был слишком далеко, чтобы можно было услышать звуки с самого близкого побережья. А что касается огненной птицы…
— В моем другом доме есть сад, — сказала я. — Я бы хотела, чтобы ты присматривала за ним, если только сама захочешь.
Элейн снова повернулась к окну, залитому солнечным светом, и свет заиграл на ее волосах.
— Я услышу, как земляные черви копаются в земле? Или как растут корни? Прилетит ли на дерево огненная птица, чтобы наблюдать за мной?
Не уверена, что должна была ответить. Сложно было не задрожать.
Но словила взгляд Нэсты, замечая вспышку боли на ее лице, прежде чем она снова скрыла свои чувства за маской холодности.
— Есть книга, которую ты должна помочь мне найти, Нэста, — сказала я, указывая взглядом на стеллажи слева от меня.
Достаточно далеко, чтобы уединиться, но достаточно близко, чтобы оставаться поблизости, если Элейн что-нибудь понадобиться. Сделать что-то.
Что-то треснуло внутри меня, когда взгляд Нэсты тоже переместился на окно, перед которым сидела Элейн.
Чтобы проверить, как и я это сделала, можно ли открыть их с легкостью.
К счастью, они были надежно запечатаны, вероятно, как защита от некоторых беспечных дураков, забывших закрыть их, отчего пострадают книги. Таких, как Кассиан.
Нэста молча отложила свою книгу и последовала за мной в небольшой лабиринт стеллажей, мы обе прислушивались к происходящему в читальной зоне.