Оба замерли, когда мы приземлились на красный пол.
Позади них, на стене было зеркало, и увидев в нем свое отражение, я поняла, почему они так пялились.
Мое лицо было исцарапано и залито кровью, и я вся была покрыта грязью и жиром — вареным жиром — и кирпичной пылью, и прилипшими ко мне волосами, и я пахла…
— Ты пахнешь, как барбекю, — сказала Амрен, сморщившись.
Кассиан расслабил руку на рукояти боевого ножа на его бедре.
Я все еще тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание. Приставшие ко мне волосы царапались и щекотали, и…
— Ты убила ее? — спросил Кассиан.
— Нет, — ответил за меня Рис, чуть собирая крылья. — Но учитывая то, как кричала Ткачиха, я просто умираю от любопытства, что же дорогая Фейра сделала.
Жир… На мне были жир и волосы людей..
Меня стошнило на пол.
Кассиан выругался, но Амрен взмахнула рукой, и все это моментально исчезло как и не бывало — вместе с грязью на мне. Но я все равно ощущала на себе след всей этой грязи, останки людей, кирпичную пыль…
— Она… Каким-то образом обнаружила меня, — смогла произнести я, резко облокотившись о большой черный стол и вытирая свой рот о плечо своей кожаной куртки.
— Она заперла двери и окна. Поэтому мне пришлось выбираться через дымоход. И я застряла, — добавила я, когда брови Кассиана поползли вверх, — а когда она попробовала лезть за мной, я кинула ей в лицо кирпич.
Молчание.
Амрен посмотрела на Рисанда.
— А где же был ты? — спросила она.
— Ждал, достаточно далеко, чтобы она меня не обнаружила.
Я зарычала на него:
— Мне бы не помешала помощь!
— Ты выжила, — сказал он, — и нашла способ себе помочь.
По твердому блеску в его глазах, я поняла, что он был в курсе моей паники, которая чуть меня не прикончила — то ли через ментальные щиты, которые я забыла поднять, то ли через очередную аномалию нашей связи. Он был в курсе и заставил меня ее выдержать.
Потому как, если бы меня это убило сейчас, то от меня бы не было никакой пользы, если бы это произошло в действительно важный момент — с Книгой. Все в точности, как он и сказал.
— Вот зачем все это было нужно! — я выплюнула. — Не только из-за этого глупого кольца! — я залезла в карман и ударила кольцом по столу, — не только чтобы проверить мои способности, но чтобы увидеть, смогу ли я обуздать свою панику?!
Кассиан снова выругался глядя на кольцо.
Амрен помотала головой, волна ее черных волос заколыхалась.
— Жестоко, но эффективно.
Рис только сказал:
— Теперь ты знаешь. Ты можешь использовать свои способности в поиске предметов, а значит и в поиске Книги в Летнем Дворе, а также ты можешь себя контролировать.
— Рисанд, ты придурок, — тихо сказал Кассиан.
Рис только сложил свои крылья с изящным хлопком.
— Ты бы сделал то же самое.
Кассиан пожал плечами, будто отвечая, что так бы и было.
Я посмотрела на свои руки, свои ногти — треснутые и в крови. И сказала Кассиану:
— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться. Чтобы стать сильной. Если твое предложение тренировок все еще в силе.
Брови Кассиана поднялись вверх, и он даже не посмотрел на Риса в поисках одобрения.
— Ты будешь называть меня придурком гораздо быстрее, если мы начнем тренировку. И я понятия не имею, как тренировать людей — на сколько ваши тела хрупки. Были хрупки, я имею ввиду, — добавил он, поморщившись. — Мы разберемся с этим.
— Я не хочу все время убегать, — сказала я.
— Бегство, — перебила Амрен, — спасло тебе сегодня жизнь.
Я проигнорировала ее.
— Я хочу научиться драться за свою жизнь. Я не хочу ждать кого-то, кто меня спасет. — Я посмотрела на Риса. — Ну? Я себя проявила?
Но он просто поднял кольцо и кивнул мне в знак благодарности.
— Это кольцо моей матери. — Будто это все объясняло и было ответом на все вопросы.
— Как же ты его потерял? — потребовала я.
— Я его не терял. Моя мать подарила его мне на память, но потом забрала обратно, когда я достиг зрелости, и отдала его Ткачихе на хранение.
— Почему?
— Чтобы я его не потерял.
Глупость и идиотизм и… я хотела принять ванну. Я хотела тишины и ванну. Мысль об этих вещах была настолько сильна, что мои колени подогнулись.
* * *
Я практически не смотрела на Риса, когда он взял меня за руку, расправил крылья, и мы взмыли, вылетев через окно. Мы падали вниз в течение пяти оглушительных и диких ударов сердца, прежде чем он рассеял нас в мою комнату в городском домике. Горячая ванна уже наполнялась. Пошатываясь, я направилась к ней, ощущая удар истощения, когда Рис спросил:
— А как насчет тренировки других твоих… способностей?
Сквозь поднимающийся от ванны пар я ответила:
— Думаю, ты и я разорвем друг друга на кусочки.
— Да, наверняка. — Он облокотился о косяк двери в ванную комнату. — Но иначе было бы скучно. Считай наши с тобой тренировки официально частью твоих рабочих обязанностей с этого времени. — Он дернул подбородком. — Давай, попробуй пройти сквозь мои щиты.
Я знала, о каких щитах он говорил.
— Я так устала. И ванна остынет.
— Обещаю, это займет пару мгновений, и она все еще будет горячей. Или же, если ты отточишь свои способности, то сможешь позаботиться об этом сама.
Я нахмурилась. Но сделала шаг к нему, потом другой — заставляя его сделать шаг назад, второй, в комнату. Фантомный жир и прилипшие волосы напомнили мне о том, что он сделал…
Я удерживала его взгляд, его фиолетовые глаза мерцали.
— Ты чувствуешь ее, не так ли? — сказал он, заглушая журчащее чирикание птиц в саду. — Силу, перетекающую под твоей кожей, мурлыкающую тебе на ушко?
— И что, если так?
Он пожал плечами.
— Я удивлен, что Ианта до сих пор не вскрыла тебя на алтаре, чтобы узнать, как эта сила выглядит изнутри.
— Каковы конкретно причины такого твоего отношения к ней?
— Я считаю, что образ Высших Жриц стал слишком извращен по сравнению с тем, какими они когда-то были и какими обещали быть. И Ианта одна из самых худших.
Мой желудок стянулся в тугой ком.
— Почему ты так говоришь?
— Пройди сквозь мои щиты, и я покажу тебе.
Теперь мне понятна смена темы разговора. Провокация. Наживка.
Удерживая его взгляд… Я позволила себе утонуть в нем. Я позволила себе представить эту линию между нами — луч сплетенного света… И на другом конце нашей связи был его ментальный щит. Черный, сплошной и непреступный. И никакого пути внутрь. Однако, однажды я уже смогла проскользнуть… не знаю как. — На сегодня с меня достаточно тестов.
Рис пересек расстояние в два шага между нами.
— Высшие жрицы проникли в некоторые Дворы — Рассвета, Дня и Зимы в основном. Они настолько укоренились в них, что их шпионы теперь повсюду, их последователи поклоняются им как фанатики. И все же, в эти пятьдесят лет, им удалось ускользнуть. Спрятаться. Я бы не удивился, если бы узнал, что Ианта специально искала способ пробраться в Весенний Двор и укрепиться в нем.
— Ты хочешь сказать, что все они злодейки с черными сердцами?
— Нет. Некоторые из них. Есть Жрицы милосердные, бескорыстные и мудрые. Но есть и исключительно лицемерные… Впрочем, как раз таких я и считаю самыми опасными.
— А Ианта?
Искра понимания в его глазах.
Он действительно мне не скажет. Он будет вертеть этим, как куском мяса перед моим носом..
Я сделала выпад. Слепо, дико, я отправила свою силу по этой линии между нами.
И вскрикнула, когда она врезалась в его внутренние щиты, отголоски удара эхом отразились во мне, словно я ударила что-то своим телом.
Риз усмехнулся, и я увидела огонь.
— Достойно восхищения… Пока сыро, но это была замечательная попытка.
Немного запыхавшись, я закипела.
Но он сказал:
— Только за старание… — и взял мою руку в свою. Связь натянулась, это пульсирующее нечто под кожей, и..
Там была тьма, и колоссальное ощущение Его по другую сторону мысленной преграды из черного адаманта. Этот щит был бесконечным, результат того, что на него охотились, атаковали и ненавидели половину тысячелетия. Я провела мысленной рукой по этой стене.
Словно горный лев, изгибающий спину при касании, она казалось, заурчала — а потом ослабила защиту.
Его сознание открылось для меня. По крайней мере, его вестибюль. Он выбрал единственное место памяти, которое позволил мне увидеть…
* * *
Комната, вырезанная из обсидиана; огромная кровать с черными как смоль простынями, достаточно большая, чтобы уместить крылья.
А на кровати, раскинувшись в чем мать родила, лежала Ианта.
* * *
Я попятилась назад, понимая, что это его воспоминание, и что Ианта находится в Его постели, в Его Дворе под горой; ее полные груди превратились в острые вершинки от прохлады…
— Еще есть, что стоит увидеть, — сказал голос Риса словно издалека, пока я пыталась выбраться из его головы. Но мое сознание уперлось в щит — с другой его стороны. Он поймал меня здесь в ловушку…
* * *
— Ты заставил меня ждать, — надула щеки Ианта.
Ощущение твердого, вытесанного дерева, впившегося в спину — спину Рисанда — когда он облокотился о дверь в комнату.
— Убирайся.
Ианте слегка надула губы, сгибая колени и разводя ноги шире, открывая себя ему.
— Я вижу, как ты смотришь на меня, Высший Лорд.
— Ты видишь то, что хочешь видеть, — сказал он — сказали мы. Дверь открылась рядом с ним. — Убирайся.
Ее губы кокетливо изогнулись.
— Я слышала, ты любишь поиграть в игры. — Ее стройная рука заскользила ниже, спускаясь ниже ее пупка. — Ты найдешь во мне занимательного напарника по играм.
Ледяная ярость расползалась во мне — в нем — пока он размышлял о преимуществах и удовольствии размазывания ее по стенке, и сколько проблем это вызовет. Она упорно преследовала его и других мужчин тоже. Азриэлю пришлось уйти прошлой ночью из-за нее. И Мор была в одном шаге, чтобы сломать ей шею.