Свет вернулся, и я привстала на полусогнутых.
И увидела Рисанда, приковавшего Аттора к заснеженному дубу двумя извивающимися полосками ночи. Вроде тех, что сломали Ианте руку. Руки Рисанда были в карманах, его лицо — как смерть — холодное и прекрасное.
— Мне было интересно, куда же ты ускользнул.
Аттор пыхтел, сражаясь с оковами.
Рисанд просто послал два копья вонзиться в его крылья. Аттор завизжал, когда эти копья встретили плоть и погрузились глубоко в кору дерева за ней.
— Отвечай на мои вопросы, и сможешь уползти обратно к своему хозяину, — сказал Рис таким тоном, будто спрашивал о погоде.
— Шлюха, — Аттор сплюнул. Серебристая кровь сочилась из его крыльев, с шипением капая на снег.
Рис улыбнулся.
— Ты забыл, что мне пожалуй нравятся такие вещи. — Он поднял палец.
Аттор закричал:
— Нет! — палец Риса замер. — Меня послали, — он задыхался, — за ней.
— Зачем? — Рис задал вопрос вскользь, с ужасающим спокойствием.
— Это был приказ. Я не задаю вопросов. Король желает ее.
Моя кровь стала такой же холодной, как и лес вокруг нас.
— Зачем? — Рис спросил снова. Аттор начал кричать — в этот раз я не смогла увидеть ничего, кроме вспышки силы. Я вздрогнула.
— Не знаю, не знаю, не знаю.
Я верила ему.
— Где сейчас король?
— В Хайберне.
— Армия?
— Скоро придет.
— Насколько большая?
— Бесчисленная. У нас есть союзники на каждой территории, все ждут приказа.
Рис наклонил голову, будто размышляя, о чем спросить дальше. Но выпрямился, когда Азриэль с шумом опустился на снег, который разлетелся вокруг него как вода из лужи. Он прилетел так тихо, что я не услышала хлопанья крыльев. Кассиан должно быть остался в доме защищать моих сестер.
Снег улегся, и на лице Азриэля не было ни тени доброты — застывшая маска говорящего с тенями.
Аттор задрожал, и я почти почувствовала жалость, когда Азриэль шагнул к нему. Почти, но не совсем. Не тогда, когда эти леса были так близко к замку, к моим сестрам.
Рис подошел ко мне, в то время как Азриэль достиг Аттора.
— В следующий раз, когда вы попытаетесь забрать ее, — сказал Рис Аттору, — Я сначала убью, а потом буду задавать вопросы.
Азриэль поймал его взгляд. Рис кивнул. Сифоны над шрамами на руках Азриэля засверкали, словно струящийся синий огонь, когда он потянулся к Аттору. Аттор не успел закричать, как он и главный шпион исчезли.
Я не хотела думать о том, куда они отправились, и что Азриэль с ним сделает. Я даже не знала, что Азриэль способен рассеиваться, или что за силу он направляет сквозь Сифоны. Он позволил Рису рассеять нас обоих день назад — наверное, эта сила была слишком иссушающей, чтобы использовать ее часто.
— Он убьет его? — спросила я, мое дыхание было неровным.
— Нет, — я задрожала от грубой силы, которая покрывала его напряженное тело. — Мы используем его, чтобы отправить послание Хайберну: если они захотят устроить охоту на членов моего двора, им придется придумать что-нибудь получше.
Я вздрогнула — от утверждения в его реплике обо мне и от его слов.
— Ты знал… ты знал, что он охотился за мной?
— Мне было любопытно, кто же набросится на тебя, как только ты останешься одна.
Я не знала с чего начать. Выходит, Тамлин был прав — касательно моей безопасности. В некоторой степени. Но это ничего не меняло.
— Значит, ты в принципе не собирался оставаться рядом со мной, пока я тренировалась?! Ты использовал меня как приманку…
— Да, и я бы сделал это снова. Ты была в безопасности все время.
— Ты должен был рассказать мне!
— Может быть, в следующий раз.
— Следующего раза не будет! — я ударила рукой по его груди, и он сделал шаг назад из-за силы удара. Я моргнула. Я забыла — забыла, какая сила заключается в моей панике. Точно так же, как и с Ткачихой. Я забыла, какой сильной я стала.
— Да, ты забыла, — рассердился Рисанд, прочитав удивление на моем лице, его ледяное спокойствие разбилось вдребезги. — Забыла об этой силе, о том, что можешь сжигать, становиться тьмой и отращивать когти. Ты забыла. Ты перестала бороться.
Он не имел в виду Аттора. Или Ткачиху.
И гнев поднялся во мне такой мощной волной, что у меня в голове не осталось никакой мысли, кроме ярости: на себя, на то, что меня заставили сделать, что сделали со мной, с ним.
— И что если так? — я прошипела и снова толкнула его. — Что если я перестала бороться?
Я приблизилась, чтобы снова толкнуть его, но Рис рассеялся на несколько футов назад.
Я неслась прямо к нему, снег скрипел у меня под ногами.
— Это не так уж просто.
Гнев взял надо мною верх, уничтожил меня. Я подняла руки, чтобы ударить ладонями по его груди..
И он снова исчез.
Он возник позади меня, так близко, что его дыхание щекотало мое ухо, когда он сказал:
— Ты понятия не имеешь, как же это непросто.
Я развернулась, пытаясь схватить его. Он исчез прежде, чем я успела ударить его, сильно ударить.
Рис появился на другом конце поляны, посмеиваясь.
— Старайся лучше.
Я не могла обернуться тьмой и пустотой. А если бы могла — если бы я могла обратиться в дым, в воздух, ночь и звезды, я бы использовала это, чтобы появиться прямо перед ним и стереть эту улыбку с его лица.
Я двинулась, даже если это было бесполезно, когда он растворился во тьме, и я ненавидела его за это — за крылья и способность передвигаться, словно туман на ветру. Он появился в шаге от меня, и я кинулась к нему, руки вперед — когти вперед.
И врезалась в дерево.
Он засмеялся, когда я оправилась от удара — скрепя зубами, когти заскрежетали об кору, рассекая дерево. Но я уже сделала выпад вперед, когда он исчез, бросилась так, словно тоже могла исчезнуть в изломах мира, выслеживать его там всю вечность.
И я так и сделала.
Время замедлилось и закружилось. Я видела, как тьма вокруг него стала дымом и изменила свое направление, словно мчась в другую точку на поляне. Я устремилась к этой точке, почувствовав, как моя собственная легкость обращает меня в ветер, тень и пыль, ее свобода исходила от меня, в то время как я устремилась туда, куда он направлялся..
Рисанд появился, цельная фигура в моем мире дыма и звезд.
И его глаза расширились, рот раскрылся в улыбке полного восхищения, когда я рассеялась прямо перед ним и толкнула его в снег.
Глава 27
Я тяжело дышала, растянувшись на Рисе в снегу, пока он хрипло смеялся.
— Никогда, — я прорычала ему в лицо, — не смей, — я сжала его твердые как скала плечи, мои когти уже прорывались на кончиках пальцев, — использовать меня снова в качестве приманки!
Он перестал смеяться.
Я надавила сильнее, когти впивались в его кожаное облачение. — Ты сказал, что я могу стать оружием — так научи меня, как им стать. Не делай из меня пешку. И если это часть моей работы, тогда с этим покончено. Покончено.
Несмотря на снег, его тело было теплым подо мной, и я не была уверена, что понимала, насколько он больше меня до тех пор, пока наши тела не оказались прижаты вплотную — так близко. Слишком, слишком близко.
Рис наклонил голову, стряхнув комок снега, прилипший к его волосам.
— Довольно справедливо.
Я оттолкнула его, снег заскрипел, когда я отстранилась. Мои когти исчезли.
Он приподнялся на локтях.
— Сделай это снова. Покажи мне, как ты это сделала.
— Нет.
Свеча, которую он принес, сейчас лежала разломанная на кусочки и наполовину погребенная под снегом.
— Я хочу вернуться в замок. — Мне было холодно, и я устала, и он…
Его лицо стало мрачным.
— Мне жаль.
Интересно, как часто он говорил эти два слова. Впрочем, меня это не касалось.
Я ждала, пока он поднимался на ноги, отряхивал с себя снег и протянул мне руку.
Это не было просто приглашением.
«Ты забыла», — сказал он. И это было так.
— Почему король Хайберна желает заполучить меня? Потому что ему известно, что я могу уничтожить силу Котла при помощи Книги?
Тьма замерцала — единственный признак того, что Рисанд снова сдерживает свой гнев.
— Это то, что я собираюсь выяснить.
«Ты перестала бороться».
— Мне жаль, — повторил он, его рука все еще была протянута. — Давай позавтракаем, а затем вернемся домой.
— Веларис не мой дом.
Я могла поклясться, что в его глазах промелькнула боль, прежде чем он перенес нас обратно в дом моей семьи.
Глава 28
Мои сёстры завтракали со мной и Рисом, Азриэль же отправился туда, где он держал Аттора. Как только мы вернулись из леса, Кассиан улетел вслед за ним. Он насмешливо поклонился Несте, а та показала ему непристойный жест, который я даже не знала, что она умеет делать.
Кассиан только посмеялся, скользнув хищным взглядом по светло-голубому платью Несты, и учитывая то, как яростно она зашипела, он знал, что этим заставит ее разозлиться. И затем улетел, оставив мою сестру стоять на широком пороге, и подняв прохладный ветер взмахами своих огромных крыльев, взъерошивший ее коричневые с золотым волосы.
Мы привели моих сестер в деревню, чтобы отправить наше письмо. Рис зачаровал нас, и мы были невидимы для окружающих, в то время как мои сестры зашли в небольшую лавку, чтобы послать письмо по почте. По возвращению домой наше прощание было быстрым. Я знала, что Рис стремился вернуться в Веларис, дабы узнать, что задумал Аттор.
Я была немногословна с Рисом, пока он переносил нас через Стену, в тепло Прифиана, а затем рассеял нас в Веларис.
Утренний туман все ещё укутывал город и горы вокруг него. Было прохладно, но и близко не сравнить с немилосердным холодом в мире смертных. Рис оставил меня в прихожей, послав горячий воздух на мои заледеневшие ладони и даже не соизволив попрощаться.
Снова проголодавшись, я нашла Нуалу и Керридвен и накинулась на сырно-луковые лепешки, размышляя о том, что я увидела и что сделала.