Темный ветер — магия Риса — ударил в меня с невероятной силой и отбросил далеко-далеко — я падала, кружась и кувыркаясь в воздухе, за границу разящих стрел…
Рев ярости Риса сотряс лес и горы за ним. Птицы поднялись, тёмной волной закрывая небо, испуганные этим звуком.
Я врезалась в густую крону деревьев, тело сжалось в агонии под натиском дерева, сосновых иголок и листьев. Я падала вниз, вниз…
Сконцентрируйся, сконцентрируйся, сконцентрируйся.
Я создала волну сжатого воздуха, которая однажды защитила меня от гнева Тамлина. И бросила её вниз будто сеть.
Я ударилась о стену такую твёрдую, что чудом не сломала правую руку.
Зато… я перестала падать вниз через ветви.
В тридцати футах внизу земля еле просматривалась в наступающей тьме.
Я не слишком доверяла своему щиту, долго он мой вес не удержит.
Я поползла по нему, стараясь не смотреть вниз, и преодолела оставшиеся несколько футов, прыгнув на широкую ветку сосны рядом. Протиснувшись сквозь сучья, я ухватилась за ствол, хрипя и пытаясь не обращать внимание на боль, и пресекая желание спуститься и почувствовать твердую землю под ногами.
Я прислушалась… пытаясь услышать Риса, хлопанье его крыльев, его рычание. Ничего.
Ни следа лучников, в руки которых он упал. Лучников, от которых он меня отбросил далеко, так далеко как мог. Дрожа, я вонзила ногти в кору и вновь попыталась услышать его.
Ясеневые стрелы. Смазанные ядом ясеневые стрелы.
В лесу стало еще темнее, деревья как будто сжались, превращаясь в тёмные скелеты. Даже птицы смолкли.
Я вгляделась в ладонь, в глаз, выведенный на ней чернилами татуировки, и послала мысль, направляя её через нашу связь.
«Где ты? Скажи мне, и я приду к тебе. Я найду тебя».
На другом конце нашей связи не было никакой стены из черного адаманта. Лишь бесконечная тень.
Я заметила движение в лесу — существа большие, огромные, двигались в чаще.
«Рисанд». Никакого ответа.
Последний луч солнца исчез.
«Рисанд, пожалуйста».
Ни звука. И наша связь… тоже лишь тишина. Я всегда чувствовала ее, ощущала, как через неё меня защищали, соблазняли, подсмеивались надо мной по другую сторону моих щитов. А сейчас… все исчезло.
Мучительный вой долетел издалека, будто камни, трущиеся друг о друга.
Вмиг встали дыбом все волоски на моем теле. Мы никогда не оставались в лесу после заката.
Я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и заправила в лук одну из немногих оставшихся у меня стрел.
По земле проскользило нечто тёмное и извивающееся, и листья зашуршали под огромными лапами, заканчивающимися иглами-когтями.
Кто-то закричал. Высокие, ужасающие завывания. Будто это существо живьём рвали на части. Не Рис, нечто другое.
Я снова начала дрожать, и кончик моей стрелы посверкивал, подрагивая вместе со мной.
«Где ты где ты где ты».
«Позволь мне найти тебя позволь мне найти тебя позволь мне найти тебя».
Я опустила лук. Любой отблеск мог выдать меня.
Тьма была моей союзницей; возможно, тьма укроет и защитит меня.
Ярость помогла мне рассеяться в самый первый раз — ярость помогла и во второй.
Рис ранен. Они ранили его. Поджидали в засаде. И теперь… теперь…
Не горячая злость затопила мое тело.
А нечто древнее и ледяное, и столь свирепое, что оно обострило все мои чувства до бритвенной остроты.
И если я хочу найти Риса, если собираюсь вернуться к тому месту, где видела его в последний раз… я сама должна стать частью окружающей меня тьмы.
Я бежала по ветвям, когда нечто вломилось в кустарники рядом, шипя и рыча. Но я обратилась дымкой и звёздным светом, и рассеялась на соседнее дерево напротив. Существо, поджидавшее меня внизу, завыло, но я не обратила внимания.
Я была ночью; я была ветром.
Я рассеивалась с дерева на дерево, так быстро, что чудища, рыскавшие внизу, едва ли успевали заметить моё присутствие. И раз уж я могла создать себе крылья и когти… то могла изменить и свои глаза.
Я достаточно часто охотилась в сумерках, чтобы заметить, как устроены глаза ночных животных, как они светились.
Я приказала, и мои глаза стали шире, изменились… и на мгновение я ослепла в момент перемещения на другое дерево, пробежала по широкой, толстой ветке и вновь рассеялась…
Я приземлилась, и в этот момент ночной лес стал светлым. И твари там, внизу… Нет, я не стала приглядываться.
Я сконцентрировалась на рассеивании с дерева на дерево, приближаясь к месту, где на нас напали, все время пытаясь тянуть за эту ментальную связь, постоянно пытаясь нащупать такую родную стену по другую сторону… И затем…
Я заметила стрелу, торчащую из толстой ветки высоко над моей головой. Я рассеялась на широкую ветвь рядом.
И когда я высвободила стрелу, вырвав её из дерева, увидела, какой она устрашающей длины, и почувствовала дрожь своего бессмертного тела от контакта с ней, глухой стон сорвался с моих губ.
Я не смогла сосчитать, сколько стрел вонзилось в тело Риса. От скольких он заслонил меня, закрыв собой, как щитом.
Я закинула стрелу в колчан и продолжила путь, прочесывая местность, пока не увидела ещё одну… внизу, у ковра из сосновых иголок.
Лёгкая изморозь прочертила мою траекторию, когда я рассеялась туда, откуда могла прилететь эта стрела и нашла ещё и ещё. Я собрала их все.
Пока не добралась до места, где ветви сосен были изломаны и примяты на земле. И здесь, наконец, я почувствовала запах Риса. Всё вокруг сковало льдом, когда я увидела его кровь на ветвях, на земле.
Увидела рассыпанные вокруг ясеневые стрелы.
Из этой засады были выпущены сотни стрел, слишком быстро, чтобы он мог заметить и укрыться от них. Особенно если был невнимателен, отвлечен мною. Отвлечен весь день.
Я обшарила полянку, постоянно рассеиваясь со вспышками, не задерживаясь на земле слишком долго, чтобы меня смогли учуять наводнившие лес ночные создания.
Рис ударился о землю очень сильно — я поняла это по следам. И его тащили по земле, быстро.
Они попытались скрыть следы крови, но, хоть его разум и не отвечал на мой призыв, я могла почуять этот запах где угодно. Я найду этот запах где угодно.
Может они и умели хорошо заметать следы, но я выслеживаю еще лучше…
Я продолжила свою охоту, читая следы, ясеневая стрела теперь лежала на тетиве.
Его забрала группа, не менее двух дюжин, но во время самой атаки их было больше. Остальные рассеялись, оставив небольшую группу, чтобы оттащить его к горам… туда, где кто-то наверное ждал его.
Они двигались быстро. Углубляясь всё дальше и дальше в лес, туда, где виднелись очертания гигантских пиков Иллирийских Гор, высившихся за лесом. Его кровь лила всю дорогу.
Он жив, кричала мне эта кровь. Он был жив… однако если раны не закрываются… Это означало, что ясеневые стрелы продолжают свое дело.
Я убила стража Тамлина всего одной такой стрелой, выпущенной в нужное место. Я старалась не думать о том, что могут сделать шквал таких стрел… В моей памяти вновь прозвучал полный боли рев Риса.
И сквозь жгучую, беспощадную, неутихающую ярость я решила, что если Рис мёртв, если он неизлечимо ранен… То мне все равно, кто они и почему сотворили с ним это.
Они все мертвецы.
Часть следов отделилась от основной группы — наверняка разведка для поиска места для ночлега. Я стала рассеиваться медленнее, более короткими переходами, изучая следы более тщательно. Они разделились на две группы, пытаясь сбить со следа. Запах Риса был в обеих группах.
Значит, они взяли с собой что-то из его одежды. Потому что знали, что я буду их преследовать, видели меня с ним. Знали, что я приду за ним. Ловушка — скорее всего это ловушка.
Я остановилась на высокой ветке, с которой ясно просматривалось место, где разошлись обе группы. Я осмотрелась. Одна группа направилась прямиком к горам. Другая пошла параллельно им, но на некотором расстоянии.
Горы были иллирийской территорией — в горах они рисковали наткнуться на патруль. Они наверняка предположили, что я ни за что не поверю, будто они рискнут сунуться туда. Что я подумаю, что они предпочтут держаться леса, не охраняемого патрулями.
Я взвесила все варианты, принюхалась к следам обеих групп.
Они не учли присутствие ещё одного запаха, указавшего мне правильный путь, запаха переплетённого с запахом Риса.
Я не позволила себе размышлять об этом, быстрее ветра рассеиваясь по следу, ведущему к горам. Не позволила себе думать о том, что мой запах остался на Рисе, переплёлся с его собственным после прошлой ночи. Он переоделся утром… но запах на его теле… Не имея возможности принять ванну, мой запах остался на нем повсюду.
Итак, я последовала за этой группой. Преследуя собственный запах. И когда у подножия гор появилась узкая пещера с едва заметным отблеском огня, разведённого в ее недрах… Я остановилась.
Послышался звук удара кнутом.
И из моей головы улетучились все слова, мысли и чувства. Снова удар… и ещё.
Я закинула лук на плечо и вытащила из колчана ещё одну ясеневую стрелу.
Мне не потребовалось много времени, чтобы связать их вместе, так, что бы один наконечник сверкал с каждой стороны — так же я поступила и с ещё двумя стрелами. И когда я закончила, когда посмотрела на получившиеся самодельные кинжалы, зажатые в каждой руке, когда звук удара кнутом повторился еще раз… Я рассеялась внутрь пещеры.
Они выбрали пещеру с узким входом, переходящим в широкий, извилистый тоннель, разбив лагерь за поворотом, чтобы свет их не выдал.
Разведчики у входа — два высших Фэ, которых я не знала, в доспехах и вооруженные, но без знаков отличия — не заметили меня, когда я прошла мимо них. Ещё двое охраняли внутренний проход, глядя на тех, что охраняли вход. Я появилась и исчезла раньше, чем они заметили мое присутствие. Повернула за угол, появляясь и исчезая во времени и искажая его. Свет ослепил мои приспособленные к ночи глаза. Я вновь изменила их в одно мгновение, рассеиваясь мимо ещё двух часовых.