— К сожалению, они пришли по другой причине, — помрачнел Сано. — Политика для них важнее, чем рождение ребенка.
Среди приглашенных Рэйко заметила сёгуна, сидевшего в крытой беседке. Раскрасневшийся и веселый, он опустошал чашки саке, которые подносили ему раболепствующие чиновники. Рядом с ним Кэйсо-ин кокетничала с симпатичными слугами. Канцлер Янагисава с вассалами топтался возле павильона поближе к сёгуну. Священник Рюко с кучкой монахов стоял с другой стороны, около Кэйсо-ин. Обе группы обменивались враждебными взглядами. Рэйко увидела, что Янагисава напряженно посматривает через сад на правителя Мацудаиру, правителя Кии, генерала Исогаи и начальника полиции Хосину, собравшихся вместе со своими приверженцами. Совет старейшин в полном составе держался обособленно. Младшие чиновники бакуфу нервно переходили от группы к группе, словно птицы в поисках безопасного места для гнезда. За неестественным весельем скрывалась висящая в воздухе вражда.
— Все это выглядит приятной вечеринкой, но я вижу различные партии так отчетливо, словно на земле между ними проведены линии, — сказал Сано.
Рэйко кивнула, ощущая бурю, собирающуюся в верхних эшелонах бакуфу. Сано немного помолчал.
— Если наступят трудные времена, мы должны держаться друг друга, — тихо произнес он.
Образ Царя-Дракона встал у нее перед глазами. Пальцы вцепились в решетку.
— Мы сможем?
— Да! — Сано произнес это с неожиданной твердостью и понизил голос, чтобы за шумом праздника никто не услышал его слов. — Сейчас не время вспоминать о похищении, но, возможно, другого случая не представится. Я хочу, чтобы ты поняла: мы не обязаны обсуждать эту тему, если ты не захочешь. И ничто случившееся на острове не изменит моей любви к тебе.
Рэйко опустила голову. Глаза ее наполнились слезами.
— Что бы ни случилось, — продолжал Сано, — вина лежит на Царе-Драконе. Забудь о нем. Не давай ему большей власти, чем та, которой он обладал при жизни, и не думай о нем больше, чем он заслуживает.
Он был абсолютно прав. Но как ей забыть Царя-Дракона? Рэйко винила себя за то, что разжигала его вожделение, и мучительно размышляла, могла ли поступить иначе и вернуться домой с чистой совестью.
— Если Царь-Дракон сумеет разрушить наши жизни, значит, он нас победил, — твердо сказал Сано. — Не дай ему стать победителем!
Рэйко ужаснулась при мысли, что ее семью разрушит безумный злобный трус. Она подняла голову и решительно заявила:
— Я не дам ему победить!
Отодвинув решетчатую ширму, Сано взял ее руку и крепко сжал. Они стояли рядом, глядя на людей, собравшихся в саду, словно два матроса на корабле, гонимом ветрами перемен.