— Да откуда вам известно⁈ — корчится Дятлова. — Вы знаете этого… Антонова не больше часа! Какой ещё лидер? Так, заносчивый юнец. А вам советую лучше тренировать наших первокурсников, чтобы не опозориться на соревновании.
Директор всё это слушала с усталостью и раздражением. Глядела на ссорящихся преподавателей, размышляя, что ей предпринять.
— Ну так что, Наталья Олеговна? — спросил усатый.
— Решайте, Наталья Олеговна! — заявила Дятлова.
Помолчав секунд десять, директор вынесла вердикт:
— Обратимся к помощи демократии! — вернее, она спихнула решение на других… — Вызовем остальных преподавателей, и устроим голосование.
— Да какое ещё голосование, Наталья Олеговна! — негодовала Дятлова.
— Отличная идея, госпожа! — улыбался усатый.
По громкой связи в кабинет были вызваны сразу все преподаватели. Я пододвинул столы в центр помещения, расставил стулья. Мужчины и женщины, парни и девушки постепенно рассаживались, дожидаясь прихода остальных.
Когда явились все, кроме одной из новеньких преподавательниц, усатый с Дятловой начали излагать свои версии произошедшего, естественно, агитируя голосовать за их решение.
Ух… как же они старались!
Выслушав их, преподаватели начали между собой переговариваться. Также они поглядывали на меня, кто-то улыбаясь, а кто-то, наоборот, морщась.
Наконец, началось голосование.
— Кто за то, чтобы запретить Владиславу Антонову появляться в академии⁈ — произнесла Дятлова. — Поднимайте руки!
Я с раздражением глядел на тех, кто голосовал против меня. И, чёрт, таких было немало… неужто усатый был неубедителен? Или они, как и Дятлова, так отчаянно следуют написанному в уставе?
— Пять, шесть, семь… — директор считала поднятые руки, чтобы записать количество на листок. Сама же от голосования отказалась. — Итак… девять человек против. — заключила она.
Хреново! Я, конечно, намеренно не подсчитывал количество преподавателей, чтобы заранее не паниковать, но, на вскидку, их было около половины.
— Теперь поднимите руки те, кто хочет видеть господина Антонова в наших стройных рядах? — обратился усатый.
— Один, два, три… — считала вслух директор. — Четыре, пять…
Ну же, сволочи, а ну руки поднимайте! А то сам заставлю!
— Шесть, семь… восемь… де… — одна из женщин, пухлая и в очках, всё не могла решиться, она то приподнимала руку, то опускала её обратно.
Я обратил внимание на усатого, что активно подмигивал сомневающейся. Чего?..
— Девять! — провозгласила директор, когда последняя из голосующих, наконец, сделала выбор. — Итого у нас… девять голосов против девяти. Поровну… — разочарованно вздохнула, поняв, что теперь решение всё равно придётся принимать ей.
— Ещё я голосую против, я! Мой голос десятый!
— Ольга Анатольевна, ну не позорьтесь уже, а… — покачал головой усатый и Дятлова опустила руку, нахмурившись.
— И что же нам делать… — директор упёрлась руками на стол и стала глядеть то на меня, то на преподавателей.
— Наталья Олеговна, может, новенькую дождёмся? Кажется, Лисицына её фамилия.
— Точно! Лисицыной же не хватает! — обрадовалась директор, когда замаячила надежда на то, что ей снова не придётся принимать решение самой. — А где она?
— Она сегодня плохо себя чувствует. Приходит в себя. Но должна быть с минуты на минуту.
— Хорошо, ждём.
Началось томительное ожидание. Неприятное, что тут сказать. Ведь от какого-то конкретного человека сейчас зависит моя судьба. Но, я был спокоен хотя бы потому, что сделал всё возможное. Заручился уважением одного из преподавателей, указал Дятловой на её место и противоречия в уставе.
Тук-тук-тук.
Наконец-то, в кабинет, предварительно постучавшись, зашла последняя из голосующих, молодая девушка с фамилией Лисицына. Она застенчиво поздоровалась, извинилась за опоздание и села на свободный стул неподалёку от меня.
Её быстро ввели в курс дела и предложили отдать голос за одно из решений.
— Анна Игоревна, вы согласны с тем, чтобы принять господина Антонова в академию?
Глава 6
Когда в кабинет вошла Лисицына, я, честно сказать, удивился. Да что там — я просто охренел!
Светлые кудрявые волосы, утончённая фигура, наивные глаза, вот только платье в этот раз надела другое. Но это всё ещё была она! Анна. Та самая девушка, которую я спас от изнасилования в тёмной подворотне.
Лисицына Анна Игоревна, хех.
Преподаватель в академии! Она ведь сразу мне это сообщила, но кто бы мог подумать, что преподаёт она именно здесь? Совпадение на грани невозможного. Хотя… в этом городе не так уж и много академий, и шанс был процентов двадцать. Хотя это всё ещё слишком мало.
— Да, я согласна с тем, чтобы принять Антонова в академию, — ответила девушка, с улыбкой поглядывая на меня.
П-ф-ф. Ещё бы она была не согласна!
Наконец, можно выдохнуть. Теперь, когда «за» проголосовало десять человек, а «против» всего девять, я автоматически становился студентом «Военно-магической академии». Ну, миссия выполнена, что ещё сказать.
— Протестую! — со стула подорвалась Дятлова и начала восклицать на весь кабинет. — Что ж это такое происходит, господа? Сегодня мы нарушили устав, тогда чего нам ожидать завтра?
— Ольга Анатольевна, успокойтесь, — подала голос директор. — Мы уже всё решили путём честного голосования. Демократия. Против неё не попрёшь.
— Но…но…
— Но-но, госпожа Дятлова! — улыбался усатый. — Пойдёмте я вас чаем угощу. Только не переживайте! — подмигнул мне.
— А у Антонова дар то хотя бы имеется⁈ — всё не унималась Дятлова. — Или на крайний случай артефакт? — надежда, что меня не возьмут в академию, всё не угасала в этой женщине. — Я всё понимаю, но пусть хотя бы это правило работает как надо!
— Действительно, — почесала подбородок директор. — Владислав, мы ведь совсем забыли узнать у вас по поводу дара.
— Ну… — про то, что я «сильный», говорить не стал, опыт показал, что это немного глупо. — У меня имеется Кувалда Первозданного.
— А-а-а! Ты ведь тот самый Антонов! — осклабившись, произнесла Дятлова. — Тот, кто не смог овладеть родовым артефактом даже в семнадцать лет!
— Это так? — подозрительно посмотрела на меня директор. Также начал коситься и усатый. Он понимал, что если у меня нет артефакта, то с поступлением не всё ещё решено.
— Да, — спокойно отвечаю. — Я «тот самый» Антонов. Но это в прошлом. Теперь Кувалда Первозданного целиком и полностью подчинена мне.
— Извините за дотошность, Владислав… — сказала директор. — Демократия, конечно, штука полезная, но… нам бы увидеть ваш артефакт воочию. Как только докажете, что владеете им — завтра же можете приходить на занятия.
— Хорошо, — улыбнувшись, ответил я. — Тогда пройдёмте во двор академии. Сейчас сами всё увидите.
Пока спускались по лестнице, я набрал Антону. Нашему главному охраннику. Он, чёрт бы побрал этого надоедливого мужика, никак не хотел от меня отставать. Всюду сопровождал меня с кучей людей, желая уберечь от очередного нападения Кощеевых. Поэтому я дал ему задание, чтобы хоть чем-то занять.
Сейчас Антонов ездил за мной на чёрном фургоне, перевозя кувалду. Не в руках же мне таскать это громадину, правильно? Да и в академию бы точно с ней не пустили.
Мы вышли во двор, где продолжали бегать изнывающие от усталости первокурсники. С нами, к слову, помимо усатого, Дятловой, и директора пошли и все остальные… видимо, заняться им нечем.
Всей толпой из двадцати с небольшим человек мы подошли к забору, за которым уже стоял чёрный фургон. Директор дала добро на проезд, и охранник поднял шлагбаум. Машина остановилась прямо передо мной, и выбежавшие на улицу охранники открыли заднюю дверь.
Она лежала на месте… серебрилась под солнечными лучами прямо на алтаре.
Кувалда Первозданного выглядела всё так же великолепно. Будто сделали её только сегодня, а не восемьсот лет назад.
По той причине, что поднимать кувалду может только владелец, мне пришлось запрыгнуть в кузов и доставать её самому.
Хоп!
Я спрыгнул на асфальт с кувалдой в руке.
— Спасибо, Владислав, — чуть поклонилась директор. — Теперь мы убедились, что вы владеете артефактом. Сегодня я разберусь с документами, а уже завтра жду вас на занятиях.
— Эй, подождите… я ведь ещё ничего не показал!
Подкидываю кувалду вверх, поймав рукоять пальцем, и держу баланс.
— Упс!
В последний момент успеваю перехватить падающую прямо на Дятлову кувалду, и сберечь крикливую женщину от смерти.
— АНТОНОВ!
После удачного «поступления» я отправился обратно в поместье, так как там меня ждало немало дел. Ещё пока ехали в чёрном фургоне, Антон Антонов сообщил, что со мной хочет поговорить наш Заведующий по имени Анатолий.
Анатолий, престарелый мужчина, почти всю свою жизнь занимался финансовыми делами рода. Он работал при дедушке, при его брате, при дяде, при отце, а также некоторое время при матери. Теперь же ему придётся иметь дело со мной. Судя по воспоминаниям реципиента, Анатолий всегда был очень честным, и деловым человеком, хотя и немного чёрствым.
Вёл аскетичный образ жизни и ночевал в маленькой комнатке на последнем этаже нашего поместья. И это при том, что через него всегда проходили огромные денежные потоки. Но он и думать не смел, чтобы прикарманить что-либо для себя. Все заработанные деньги он отправлял своей единственной дочери, что уже больше пятнадцати лет жила в столице.
Поэтому, когда я стучался в маленькую, но крепкую дверь на последнем этаже, то знал, что этому человеку можно доверять.
— Здравствуйте, — поздоровался я, увидев перед собой низенького сухощавого мужчину лет шестидесяти. Одет он был скромно — клетчатая рубашка и брюки в полоску, на голове носил короткие волосы, а морщинистое лицо блестело от гладкости.
— Здравствуйте, господин, — ответил Анатолий и пригласил меня в комнату. Мы сели за стол, больше чем на половину заставленный ровными бумажными стопками.