Надо было видеть глаза деда после моих слов. Понятно, что он тут же взорвался и начал мне выговаривать:
— Какое рабство? Ты хоть понимаешь, что ты несёшь? Как вообще можно быть таким неблагодарным? Я для него стараюсь, а он рабство. Ни стыда, ни совести.
Вот на этом месте я его и перебил. Очень уж подходящий момент для начала конфликта, решил его развить по полной программе, поэтому и начал говорить:
— Вот, я сразу заметил. Про стыд и совесть, такое признание дорогого стоит. Я ещё думал, что показалось, а оказывается так и есть.
Дед сначала тонкого намека не понял, а когда понял…
Давно я такого сочного мата не слышал, аж заслушался. Тем не менее, бдительность не терял. Дед разозлился до такой степени, что ждать от него можно было любой пакости, вплоть до драки. Очень уж он часто кулаки сжимал и напрягся не по-детски.
Обстановку разрядил Кондратий Николаевич, который тоже присутствовал на обеде. Он ни с того, ни с сего начал ржать. С недоумением на него посмотрели все без исключения. А он от наших взглядов ещё больше заходился в безудержном хохоте.
Немного проржавшись, он начал говорить:
— Извините меня за ради бога, Фёдор Петрович. А ведь правнук вас переиграл по всем статьям. Как он красиво подвёл под скандал. Любо-дорого посмотреть.
Сказав это на одном дыхании, он опять начал ржать. А дед, как не странно звучит, успокоился и задумался.
Честно сказать, я так и не понял, что такое смешного увидел пристав в нашей перепалке. Но смеялся он так заразительно, что и все остальные поневоле начали улыбаться.
Через какое-то время дед, что-то напряженно обдумывавший, внимательно посмотрел мне в глаза и задал вопрос:
— Чего ты добиваешься?
К такому повороту событий я тоже был готов, поэтому с ответом не задержался:
— Я достаточно самостоятельный человек для того, чтобы устраивать свою жизнь как захочу, а не как мне скажут.
Дед хитро выгнул бровь и протянул с вопросительной интонацией в голосе:
— Иии?
Что ответить на это и? Только то, что думаю. Поэтому выдержал небольшую паузу и начал говорить:
— Есть три варианта развития событий. Приемлемый для меня, идеальный, ну, и плохой. Как же без него? Я готов к любому из них. Поэтому мне и переживать не о чем, все равно от меня ничего не зависит. В любом случае, я буду жить и поступать только так, как посчитаю нужным, и никак иначе.
Сказав все это, поднялся из-за стола с намерением уйти, но дед не позволил:
— Мы не договорили.
Я повернулся и ответил:
— Говорите. Я, всё что хотел, сказал.
После чего ушёл. Больше меня никто не пытался остановить.
Только у себя в комнате я задался вопросом:
— А что это было? Веду себя, как отморозок какой-то. Я планировал отстаивать свое мнение, можно сказать, свободу. Но не таким же образом.
Похоже, юный организм влияет на меня сильнее, чем можно было бы предположить. Или та часть сознания, которая досталась от пацана, шалит. В любом случае нужно учитывать подобные факторы и держать себя в руках, а то ещё в психи определят.
До следующего утра ничего значимого не происходило. Даже завтрак прошёл в молчании. А вот после приёма пищи деду захотелось поговорить, и он даже не поленился посетить нашу с братом комнату.
В этот раз обошлось без наезда, но и разговора не получилось. А все из-за моей несдержанности, вернее, мелкого троллинга. Очень уж дед подставился одной своей фразой, которой грех было не воспользоваться.
Начал он разговор с похвальбы. Дескать, он всегда держит слово, поэтому…
Что он хотел сказать дальше, я не знаю. Именно на этом месте я его перебил своим вопросом:
— Что, правда?
Тот удивлённо на меня посмотрел и ответил:
— Конечно, а ты что, сомневаешься?
Ну я и выдал:
— Нет, я не сомневаюсь, но точно знаю, что это неправда.
Дед начал багроветь, но, ещё сдерживая себя, смог спросить:
— И можешь привести пример, когда я не сдержал слово?
Я усмехнулся, представив, какое у него сейчас будет выражение лица, и сказал:
— Естественно. Совсем недавно кто-то обещал четверть от прибыли, если идея будет стоящей. Так?
Дед непроизвольно кивнул в знак согласия, и я, дождавшись этого своеобразного подтверждения, продолжил:
— И обманул.
Тот, глядя на меня непонимающе, спросил:
— В чем обманул? Ещё ни одной мясорубки не изготовлено и не продано.
Я опять улыбнулся и произнес:
— Давай считать. Мы сделали мясорубку и пользуемся ей. Так?
Тот в ответ опять согласно кивнул, а я, соответственно, продолжил:
— Ты сейчас кушаешь измельчённую еду, приготовленную на этой мясорубке. А облегчает работу желудка? Правильно?
Тот опять кивнул, все ещё непонимающие глядя на меня. Ну я и добил:
— Облегчив работу этому органу, ты сэкономил на враче. Где моя доля от сэкономленного?
Он ещё какое-то время глядел на меня непонимающе, потом начал ржать. Немного просмеявшись, он произнес:
— Да, палец тебе в рот не клади. Руку по локоть отхватишь.
Потом просто ушёл, что-то бормоча про себя и посмеиваясь. Такое его поведение уже меня озадачило. Я ожидал всего: гнева, объяснений. Да чего угодно. Но то, что он просто уйдёт, никак не думал.
Плюнул, не до этого мне сейчас. Есть более важная задача, над которой стоит размышлять.
Если с дедом не получится договориться (а все именно к этому и идёт), то мне нужно где-то раздобыть хотя бы минимальные средства для самостоятельной жизни. Без какого-либо стартового капитала не получится замутить ничего толкового. Вот и ломаю голову, как решить эту проблему, которая кажется нерешаемой. Во всяком случае, нерешаемая честным путем. А идти на большую дорогу я ещё не готов. Беда в том, что сейчас на улице зима. Соответственно, и уйти сейчас в свободное плавание — идея плохая. Как говорится, куда не кинь, всюду клин. Но и опускать лапки, столкнувшись с какими-либо трудностями, не приучен. Вот и маюсь, не зная, что делать.
Долго посидеть в одиночестве не дали. К Зинаиде Николаевне началось паломничество её подруг, притом, в приличном количестве. Помимо тех, которых я уже видел в кафе, появилось и несколько новых лиц. Всё бы ничего. Сидели бы тихо, разговаривали о своём о женском. Так нет, им компанию подавай! Развлекай их всевозможными способами!
Благо, что кроссвордом заинтересовались. Предложил им самим составить что-нибудь подобное, а потом разыграть в дворянском собрании приз, который нужно будет отдать первому разгадавшему.
Идея их увлекла и меня оставили в покое. Всего пару часов я потратил на бесполезное времяпрепровождение.
К себе в комнату вернуться не получилось. Дед не дал.
Он всё-таки поставил целью расставить все точки, где положено. Неугомонный. Что с него взять?
Я, уже настроившись на то, что с ним каши не сваришь, только тяжко вздохнул. Не хотелось тратить время на бесполезные разговоры. Да и настроение как-то незаметно опустилась ниже некуда. Но делать нечего, пришлось идти и разговаривать.
В этот раз дед попытался всё-таки найти общий язык, наверное, поэтому задал провокационные вопрос:
— Давай обойдемся без ругани и поговорим спокойно. Как ты сам видишь наше с тобой со существование?
Хотел сразу ответить, что никак. Потом передумал и начал рассказывать, не вдаваясь в детали:
— Как я уже говорил, есть три варианта развития событий. Каждый из них подразумевает мою независимость и самостоятельное принятие решений.
Если есть желание слушать, могу их озвучить. Если нет, мне же проще.
Дед слегка скривился и ответил:
— Рассказывай.
Пришлось излагать коротко и по делу:
— Первый вариант, если, конечно, есть такая возможность, выдать мне сумму денег равной той, которая лежит на моем счету, и отпустить в свободное плавание. Дальше я живу, как хочу. Второй вариант — выдать денег больше. И тогда есть вариант с выделением тебе доли в будущем деле, которое я хочу провернуть. Третий вариант — ничего не давать. Но тогда не удивляйся тому, что я в какой-то момент исчезну. Вот, собственно, и все.
Закончил говорить и собрался уходить, когда дед спросил:
— Меня послушать не хочешь?
Пришлось остаться и слушать. Дед, между тем, начал с вопроса:
— А ты не думал над тем, чтобы пойти учиться? Закончить какое-нибудь училище, а потом устроиться на службу. Ведь двадцать тысяч очень быстро закончатся, оглянуться не успеешь.
— То, что ты сейчас озвучил, хорошо, и приемлемо для брата. Для меня не актуально. На службу я не пойду. Учиться мне особо нечему. Разве что некоторые иностранные языки освоить. Но это не к спеху. Имея на руках двадцать тысяч и правильно вложив их в дело, я в течении пары лет смогу заработать пару миллионов. Поэтому прозябать где-нибудь на службе смысла не вижу. Вот, собственно, и все.
Дед весело улыбнулся:
— С двадцати тысяч — пару миллионов? Ты это серьёзно?
И рассмеялся. Я спокойно сидел и ждал, когда он натешится, и отпустит меня, наконец, заниматься своими делами. Он, продолжая смеяться, тем не менее, продолжал за мной наблюдать. Потом быстро успокоился и задал вопрос:
— Хорошо, допустим я дам тебе двадцать тысяч. Не просветишь, куда ты их вложишь?
Вот здесь он заставил меня задуматься. С одной стороны, помощь деда в моих начинаниях, была бы неоценимой. С другой, не приведи господи информация уйдёт на сторону. Тогда об идее быстро поднять денег можно забыть.
— Ты говорил, что всегда держишь слово.
Он уже привычно утвердительно кивнул.
— Тогда, наверное, ты можешь сейчас без проблем поклясться, что, сказанное мной, никто и никогда от тебя не узнает?
Наверное, такое ему ещё не предлагали. Он слегка заменжевался, а потом встряхнулся и выдал:
— Да, клянусь, что дальше меня сказанное тобой не уйдет.
Я ещё немного подумал и решил сдаваться:
— Я знаю, где на территории России находится месторождение алмазов.
Дед даже за сердце схватился. Положил руку на грудь и полюбопытствовал: