— Совершенно верно, — подтвердила Лерка. Всё-таки быстро она ориентируется, не то что я.
— То есть, у вас нет ни вещей, ни документов, ни денег?
— Ну, денег немного есть, — сообщила «сестрица». — Саша вот сегодня в город ходил, приобрёл себе кое-что. А я завтра планирую.
— Валерия Антуанетта, Вам не стоит ходить одной. — тоном не терпящим возражений сказала графиня. — Здесь так не принято. Да и не безопасно это. Народа в городе всякого хватает.
— Так, а я одна и не пойду, — заверила её Антуанетта. — С Сашей, он уже город немного знает. Рынок то уж точно.
— А что Вы собираетесь покупать на рынке? — осведомилась Ольга Павловна.
Лерка потупилась немного и ответила:
— Судя по рассказам брата, вряд ли там вообще стоит что-то искать. Он и сам себе ничего там не присмотрел.
— Это верно. Ничего приличного там просто и быть не может, — Поведала гостья. — Рынок, он ведь… Да, пустое!
— Но я бы всё-таки на него взглянула! — Лерка сделала мечтательное лицо. — Саша сказал, что он очень большой.
— Большой? — удивилась графиня. — А разве в Вольном городе меньше?
Свой вопрос она сначала адресовала взглядом Лерке, но быстро поняв, что той пока ещё не с чем сравнивать, обратилась ко мне.
— Александэр Семион, Вы находите, что наш рынок больше, чем у вас в Синбирске?
Оценив моё замешательство, она пояснила свою мысль:
— Господин Ли сказал, что вы прибыли из Синбирска, — видя, что ясней никому не стало поправилась. — Вы же его по-другому как-то называете. Славный город или как? Вольный?
— Вольный, — уточнила Лерка. — Только мы ведь там случайно оказались. Мы даже не догадывались, куда нас занесло. А там, откуда мы родом, наверное, весь город меньше чем ваш рынок.
— Господа! — воскликнула графиня. — Вы говорите загадками. Я решительно ничего не понимаю! Неужели вы из Захребетья?
Мы с «сестрой» переглянулись, похоже, настала наша очередь не понимать.
Видимо наше недоумение перекинулось и на графиню. Она вопросительно смотрела на нас, а мы на неё. Наконец, Лерка выдавила из себя:
— А Захребетье — это что?
Лицо Морозовой стало сосредоточенным, похоже, она подбирала слова для объяснения элементарного.
— Мы так называем Захребетное наместничество, — пояснила она, но видя, что сказанного не достаточно добавила: — Река Итиль — пограничная река, на правом берегу Русия, а на левом как раз Захребетное наместничество Сибирии.
Нам, конечно, эта информация была очень полезна, но ситуацию не проясняла никак.
Наше молчание графиню запутало ещё сильнее:
— Господа, у меня сложилось впечатление, что я сейчас вам сообщила нечто такое, о чём вы раньше даже представления не имели. Но как же такое возможно?
— Ольга Павловна, — как можно учтивее сказал я. — Мы хорошо представляем, где находится река Итиль, и то, что она, протекая в целом с севера на юг, впадает в Каспийское море. — Лёгкий кивок графини ободрил меня. — Хребет — это, как я понимаю, Уральские горы. — Снова кивок. — Наверняка, ниже Вольного города, о, простите, Симбирска, вёрст, эдак, на двести, но на левом берегу стоит город Самара.
— Да, — оживилась наша гостья. — Вы оттуда?
Очень хотелось сказать «ДА!», но:
— Нет, Ваше сиятельство! — отрицательно покачала головой Лерка. — Мы из Кэрнса.
— Это рядом с Самарой? — попыталась угадать Морозова.
Лерка в ответ очень грустно вздохнула:
— Это в Австралии.
Леркины слова заставили нашу гостью глубоко задуматься. После минутной паузы она, наконец, призналась:
— Боюсь, господа, что никогда не слышала о таком месте.
Мысленно я облегчённо выдохнул. Это значит, что наша «легенда» оказалась удачной, и все свои «странности» мы теперь легко будем списывать на обычаи далёкой Австралии. Правда, надо будет ещё придумать, почему мы говорим на русском как на родном, а никаких иностранных языков не знаем. Точнее, почему я их не знаю, а Лерка довольно сносно лопочет по-английски.
Лерка картинно удивилась:
— Да неужели, Ольга Павловна? — моя «сестра» с таким искренним удивлением смотрела на нашу гостью, что я даже забеспокоился, как бы чего лишнего не сболтнула. — Вы, правда, ничего не знаете о нашей стране?
— Господа, я боюсь показаться крайне невежественной в географии, но, клянусь вам, даже не слышала!
Лерка сокрушённо вздохнула.
— Должно быть, это из-за крайней удалённости от Старого Света.
— А где же расположена ваша Австралия? — с неподдельным интересом спросила Морозова.
— В Южном полушарии. От Китая на юг вёрст, наверное, тыщ пять будет, а то и все шесть. — Как смогла, объяснила Лерка.
Я тоже задумался, а вот, правда, как без карты про такие вещи говорить? И вообще, а какие территории у них здесь уже известны, а какие ещё нет. Вряд ли здесь материки по-другому расположены. Свияга-то на месте!
Между тем Морозова пришла в себя после такого потрясения:
— Господа, вы меня разыгрываете? — похоже, она нам не поверила. — Это же безумно далеко! Да и, насколько я помню географию тех мест, там же океан! — Вдруг ей пришла в голову «светлая» мысль. — Вы, что, на острове живёте?
— Можно и так сказать, — ответила Лерка за нас обоих.
— Да нет! Вы, должно быть, шутите господа! — воскликнула графиня. — Хотя, — сказала она уже более мягким тоном, — Шутка оригинальная!
— Ваше сиятельство, Ольга Павловна, — влез в разговор я. — Я бы с радостью на карту мира взглянул. Это возможно?
— Я же просила, Александэр Семион, называть меня по имени-отчеству, и по возможности обходиться без титулов, — с оттенком лёгкой досады напомнила Морозова.
— Ольга Павловна, тогда уж и Вы меня по имени-отчеству. — парировал я. — Александр Константинович. Или же просто — Александр. Шен Косиджанович рекомендовал на местный манер именоваться.
Лерка тоже решила вставить свои пять копеек:
— Меня если по имени-отчеству, то Валерия Константиновна, можно просто Валерия, но и Валерия Антуанетта тоже ничего.
Графиня покивала, принимая новую информацию, помолчала, потом вернулась к моему вопросу:
— По поводу карты… В школе есть такая. Сегодня мы туда уже не попадём, а вот завтра можно попробовать. Всё-таки учебный год уже окончен…
Она не окончила фразу и развела руками.
— А в какое время? — спросила Лерка. — А то нам завтра ещё на рынок надо попасть.
Морозова задумалась:
— Полагаю, что после завтрака будет удобнее всего.
Её ответ породил новый совершенно закономерный вопрос:
— А во сколько у нас завтрак? — вот молодец всё-таки Лерка, спросила «во сколько у НАС», я бы — медведь сиволапый — непременно спросил бы «во сколько у ВАС».
— Так ведь, во сколько пожелаете, во столько и подадут, — сказала Морозова.
Как у неё всё просто! Во сколько пожелаете! А во сколько пожелать в шесть или в десять?! Опаньки! Я аж подпрыгнул:
— Ольга Павловна, а как вы здесь время определяете? Я нигде не видел часов.
Она молча открыла свой ридикюль, и достав оттуда серебряные карманные часы на цепочке, протянула их мне. Я машинально взял их в руки и сразу же глянул на циферблат. Часовая стрелка находилась между римскими цифрами четыре и пять, а минутная… минутная отсутствовала. Наверное, у меня была слишком глупая рожа в этот момент, потому что графиня озабоченно спросила:
— Вы же умеете этим пользоваться?
— Да, конечно, — выдавил из себя я. — Только немного не привычно, когда минутной стрелки нет.
— Как нет? — удивилась Лерка.
Я передал часу ей. Она, приняв их, немедленно на них уставилась. Её брови дёрнулись вверх:
— И, правда, нет.
Немного покрутив часы в руках, она нехотя протянула их хозяйке. Которая не преминула уточнить:
— Господа, что означают ваши слова о минутной стрелке?
Мы с Леркой переглянулись. Я кивнул подельнице, и она ответила нашей гостье:
— Видите ли, Ольга Павловна, там, откуда мы прибыли, на всех, абсолютно на всех часах помимо часовой стрелки имеется ещё и минутная, — потом, видимо сообразив, что здесь может не существовать понятие минуты, пояснила: — в одном часе шестьдесят минут. А в каждой минуте по шестьдесят секунд, поэтому на некоторых часах стрелок не две, а три часовая, минутная и секундная.
Морзова выглядела крайне удивлённой:
— Господа, я восхищаюсь вашим прогрессом, но к чему может быть нужна такая точность?
Я не устоял и поумничал:
— Существуют ещё и секундомеры. На них нет часовой стрелки, но есть стрелка, которая показывает десятые доли секунды, — поколебавшись пару секунд, решил добить её, всё-таки она сомневалась в моей способности определять время по часам. — Сам не видел, но отец рассказывал, что есть секундомеры, которые отсчитывают даже не десятые, а сотые доли секунды.
Добить меня получилось, если после леркиных слов о секундной стрелке, графиня, мягко говоря, изумилась, то сообщение о десятых и сотых секунды поставило её в тупик. Взгляд её потупился, пару минут она безмолствовала.
Наши с Леркой глаза встретились, и «сестра» постучала указательным пальцем по голове. В ответ я руками и глазами сделал жест, обозначающий слово «што-о-о???». Лерка махнула на меня рукой как на непроходимого тупицу, но вслух ничего не сказала.
— Господа, — взгляд у нашей гостьи всё ещё был расфокуссирован. — У меня нет оснований не доверять вашим словам, но всё это звучит так удивительно, что я даже не могу себе этого представить.
Графиня перестала смотреть в пространство. Первым в её поле зрения попал я, но, наверное, сейчас ей удобнее говорить именно с Леркой:
— Я согласна, что стрелка, отсчитывающая минуты, несомненно, была бы очень полезна. Но всё остальное… — она развела руками. — Уму настолько непостижимо, что просто не укладывается в голове.
Наша гостья снова «ушла в астрал».
— Ольга Павловна, — леркины слова вернули её в реальность. — А как бы и нам разжиться такой вот штучкой? — Лерка пальчиком аккуратненько указала на часы, которые Морозова в сумочку так и не убрала.