— Главный маг при дворе царя Филарета в Русии.
— Я не то хотел спросить, — поправился я. — Он очень опасен?
Шен ответил не сразу.
— У вас сегодня способности, к какому виду магии определили?
— К огненному эфиру, — ответил я, ещё не понимая, куда он клонит.
— Вам что-нибудь рассказали о ней? — продолжал китаец.
— Ну, так, в двух словах… — протянул я.
— Сказали, что она редкая и неизученная, — внесла ясность в наш диалог Лерка.
— Вот! — похоже, Шен ждал именно этого. — А как вы полагаете, Архимаг хотел бы заполучить себе двух магов столь редко встречающейся стихии?
— Но мы ведь ещё не маги, — попыталась смягчить ситуацию Лерка.
— Вы думаете, для него есть разница? — усмехнулся Шен.
Крыть было не чем.
— Но есть и хорошие новости! — улыбаясь уже по-доброму, произнёс китаец. — Он пока не знает, что вы здесь.
— А когда узнает? — серьёзно спросила Лерка.
— Придётся вас перепрятать, — всё также улыбаясь, сказал Шен.
В принципе всё это имело смысл, но смешного было не много.
— А потом? — Лерка, по сути, повторила свой вопрос.
— Ещё раз перепрячем. Сибирия большая, а Архимаг не всесилен.
— А если не успеете? — не сдавалась Лерка.
Шен перестал улыбаться и, серьёзно посмотрев на неё, произнёс:
— Есть такие места, в которых он вас и искать-то не будет, но и вы, вряд ли захотите туда по доброй воле. А в какие захотите, туда вас пока что и не пригласят.
— Это куда нас не пригласят, — насторожилась Лерка.
Шен откинулся на стуле:
— При дворе Императора Архимаг вас не достанет, как бы ему не хотелось, но вот только и вам туда не попасть. Не нужны вы там пока.
Эти слова русско-китайского мага снова напомнили мне, что мы мещане, а в калашный ряд с суконным рылом…
— Шен Косиджанович, — обратилась к нему Лерка. — Нам Ваш совет нужен.
— Как от Архимага прятаться?
— Нет. Мы сегодня недвижимость смотрели, остановились на одном домике. Фортунатов кошель называется. Вроде бы и к школе близко, и если бизнес какой-нибудь запускать, места много.
— Что, простите, запускать? — переспросил китаец.
— Дело! Дело своё развивать, — быстро поправилась Лерка.
— А какое вы дело затеваете?
— Не решили пока, — уклончиво ответила та. — Может, пекарное, а может, столярное. У вас здесь много чего нет, из вещей, которые для нас привычны и удобны. Может, и у вас здесь пойдут. Как знать?
— Что ж, — глядя перед собой, проговорил Шен. — От лишних глаз подальше? Может быть, Вы и правы, Валерия Константиновна. Ни к чему свои секреты выдавать раньше времени.
— Значит, советуете купить? — спросил я.
— Хуже не будет, — кивнул китаец.
— Большой только он очень, — посетовала Лерка. — Для двоих.
Я вот сейчас не понял, она же сама хотела вместительные производственные площади, и вдруг сама же и не довольна. Китаец тоже, перед тем как ответить задумчиво помолчал:
— Ну, так ведь вы же прислугу наймёте? Я правильно понимаю? Или всё сами желаете делать?
Мы не желали и попросили совета по выбору персонала. В ответ маг перенаправил нас с этим вопросом к Мозелю, что в принципе логично. Собираясь откланяться, Шен напомнил:
— Будете с сокурсниками обсуждать события сегодняшнего дня, не говорите, что Архимаг вас разыскивает.
— Да что Вы, Шен Косиджанович, что уж мы совсем что ли не понимаем?!
Китаец грустно улыбнулся:
— Не в ваших привычках сидеть тише воды ниже травы. Вот и предостерегаю.
После этих слов он надел треуголку поклонился и исчез. Вот только что был, стоял тут перед нами, и вот его нет, словно… исчез, в общем.
— Чудесно! — Лерка произнесла это так, словно вот-вот должна начаться истерика. — Замечательное место! Я так рада, что мы в эту школу поступили! А ты? Ты рад?
Я не знал, что ответить. Да, я, собственно, и не знал, рад я или нет. С одной стороны мы поступили, и это хорошо, с другой, местечко до того странное, что и не понятно, чего от них ждать. Примерно так и озвучил.
— Вот это верно! — громко согласилась Лерка. — Что ещё они выкинут?
— Да, точно, забудешь пропуск дома, а тебя сразу шокером!
— Интересно, а за домашку у них тут, наверное, ещё жёстче спрашивают. Да?
— Ага! Контрольную завалишь, тебя в жабу превратят. РГУ не сделаешь — домой телепортируют.
Лерка сделала глубокомысленное лицо:
— Думаешь?
— А чё? Барона же выкинули! — напоминая о судьбе несостоявшегося сокурсника, сказал я.
— Нет, Сань, нам с тобой так может и не повезти. Но было бы прикольно. Раз так и дома!
Я тоже представил.
— Вряд ли, Лерочка, всё будет так просто. В твоём случае, все-таки, скорее, в жабу.
— Нет! — решительно запротестовала сестра. — В жабу уже было. За контрольную.
— Тогда в каменную жабу. — Мне показалось это не достаточно жестоким наказанием, и я сделал новое предположение: — Или в эту… ну, там на ограде…
Лерка всем своим видом выразила непонимание.
— Ну, эти… крылатые штуки, про которые ещё Горбунов рассказывал! — попытался напомнить я.
Лерка сморщилась.
— А чё?! Будешь тут такой вот сигнализацией работать! — и тут мне пришла в голову прикольная, как мне показалось, мысль: — О! Они тут, по ходу, всех нерадивых студентов в эти статуи превращают. Вот их и много так!
— Слышь, Сань, а как они называются? Статуи эти?
Я аж опешил:
— Лер, ну, откуда я знаю? Надо было у Шена спросить.
Лерка помолчала, осознав это упущение, но не сдалась:
— Химеры, наверное. Или горгульи. А может ещё как-нибудь.
— Не знаю на счёт химер, но горгульи — это такие водосточные трубы в виде статуй. Даже есть такое мнение, что горгульи — это сначала горизонтальные статуи, а уж потом водостоки.
— А вот по телевизору показывали, что горгульи раньше были живыми, и помогали людям защищаться от врагов. Но их предали и заколдовали. И теперь они выглядят как каменные статуи.
— Лер, да ты гонишь! Ну, как по телевизору могли такое сказать?!
— Да, я своими глазами видела, — невозмутимо возразила мне Лерка.
Да, нет. Я аж головой помотал, отгоняя наваждение. Это же хрень какая-то!
— Лер, ты чё? Прикалываешься? Кто такое мог по телевизору сказать?!
— Сань, да чтоб мне сдохнуть! Целый сериал был, так и назывался «Горгульи».
— Кино что ли? — разочарованно переспросил я.
— Нет, — совершенно серьёзно произнесла напарница, и как о чём-то ужасно важном и достойном безусловного уважения добавила: — Мультфильм.
— Пу-у-у-ф-ф-ф-ф-ф!!! — вырвалось у меня. — Ну, ты, мать, даёшь!!! Мультфильм!!! Кха!
— А чего? — абсолютно невозмутимо продолжала эта… смотрильщица телевизоров. — У меня младшая сестра всегда так говорит. И в логике ей тут совсем не откажешь: мультфильмы ведь по телевизору показывают, значит, по телевизору сказали, а в мультфильме там или ещё как-нибудь — это вообще не важно, главное, что по телевизору.
— Ага! Я смотрю, моя младшая сестра, глядя на свою младшую сестру, готова пользоваться источниками информации любой достоверности, лишь бы по теме.
Лерка бросила на меня взгляд полный снисходительного снисхождения. Я не знал, что такое возможно, поэтому не подготовился.
— Сань, ты когда про горизонтальные статуи речь держал, у тебя такое невообразимо серьёзное лицо было, прямо профессор, я просто не смогла удержаться.
Ну, вот что тут скажешь?
— Сегодня на ужин пойдём? — спросил я сестру.
— Я думаю, сегодня обязательно сходим!
Сокурсники выглядели одновременно и встревоженными, и возбуждёнными. Если ещё вчера все чинно-благородно сидели на стульях и диванчиках, то сегодня…
Особенно способствовало «братанию» отсутствие барона. Кирилл… Кирилл!!! Кирилл сидел за роялем и двумя пальцами пытался извлекать из него какую-то грустную мелодию, по сложности аккордов и витиеватости композиции уступающую даже «собачьему вальсу». Но простота мелодии и общая неоднозначность ситуации отнюдь не мешала Агате танцевать. Ну, не прямо вот отплясывать, а… так… Стоявшая рядом с инструментом блондинка совершала ритмичные движения в такт «музыке», правда, этим она нисколько не смущала «пианиста». Лариса, обычно следящая за «моральным обликом» Агаты Григорьевны, в этот раз откровенно забив на неё, что-то увлечённо обсуждала с другими блондинками — Ираидой и Таисией.
Сословия, похоже, значения уже не имели, а иначе с чего бы вдруг дворянка Зинаида стала беседовать с купчихой Галиной. Кокорин и Стоногин приняли в свой круг Аристарха и Стаса, а Матвей о чём-то довольно живо разговаривал с незнакомыми мне господами.
На мой взгляд, очень не хватало чего-нибудь слабоалкогольного. Может быть, и его бы принесли, если бы не прямой запрет, а как тут обходятся с нарушителями, все уже знали.
Наш приход не остался незамеченным, хотя заметили нас не сразу. Агата только что на шею Лерке не бросилась, а Кирюха радостно уступил ей место у рояля. Я, конечно, помню, что этот клавесин как-то по-другому называется, просто рояль — это привычней.
Как выяснилось почти сразу, о происхождении и судьбе шпиёнов-диверсантов и врагов народа в общих чертах в курсе были уже все. Так что ничего нового о них мы бы сообщить не смогли. За исключением того, с какой именно целью Архимаг их забросил в наш, так сказать, тыл. Но тут тот самый случай, когда слово — серебро, а молчанье — лишние годы жизни, поэтому никому ничего мы сообщать и не стали.
Сыграв парочку композиций более-менее подходящих сложившейся обстановке, Лерка подозвала меня и сказала:
— Знаешь что, Саня, а иди-ка ты… за гитарой.
Вернувшись, я застал интересное зрелище: господин Мозель руководил действиями двоих солдат в красных мундирах, державших приличных размеров ящик, в котором что-то подозрительно позвякивало. Офицер школьной охраны говорил, обращаясь к радостно притихшей молодёжи:
— …и лично я, рассчитываем на ваше благоразумие.
— Будьте покойны, Альберт Янович, — бодро ответил ему Кирилл. — За рамки приличий не выйдем!