— Ерунда. Пробили щит, сволочи. Трое на одного. Был бы ещё от тебя толк, но ты же в щитах совсем ноль…
Я усмехнулась. Да уж. То, что это я по сути всех уложила — ерунда, зато вот щиты!.. Этого эльфа даже нападение каких-то полудурков не способно изменить.
Гад — он и есть гад.
— Пошли отсюда, что ли? — предложила я миролюбиво. — Отбой через двадцать минут.
— Не успеем, — скривился Коул. — Придётся объяснительную писать… Ладно, пойдём. — И зашагал прочь от меня. Я проводила его взглядом и покачала головой.
Вот как можно быть таким, а? Хоть бы спасибо сказал…
К Каретной улице мы вышли минут через десять. Быстро поймали экипаж, уселись и покатили в академию.
Возница посадил нас с неохотой — всё-таки видок у обоих был потрёпанный, особенно у Коула. У него вообще весь рукав промок от крови.
— Дай-ка посмотрю, — предложила я, когда мы тронулись.
— Обойдусь, — буркнул он, отводя взгляд. Вот же… упрямая ушастая скотина!
— Неужели ты хотя бы на пять минут не можешь перестать быть сволочью? — произнесла я саркастично, откидываясь на спинку сиденья. — Можно подумать, это я тебя ранила. Кроме того, я действительно могу остановить кровотечение.
— Я же сказал — обойдусь! — рявкнул Коул, посмотрел на меня и нехорошо усмехнулся. — Может, я не хочу, чтобы меня лечила какая-то айдоган? Ты ведь из борделя возвращалась, да?
— Тебе-то что…
— А мне интересно. Ну давай, расскажи, как ты провела вечер. С кем кувыркалась? Хорошо тебя трахнули? Может, вдвоём или втроём?
Мне почему-то стало смешно.
— Вчетвером, — ответила я, рассмеявшись. — А тебе завидно, да? Ты приходи к матушке Розе тоже — она тебя в очередь запишет.
Коул покраснел от гнева, но я уже не обращала внимания — пересела на его сиденье, положила ладони на рану и закрыла глаза.
Да, глубоко… Но ничего, сейчас остановим кровь, и всё будет отлично. Так. Вдох-выдох. Давай, Шайна, это легко…
Когда я открыла глаза, Коул молча смотрел на меня. Я поглядела на рукав — кажется, получилось остановить кровь. А заживление пусть запустят целители в академии.
— Вот и всё, — сказала я, улыбнувшись эльфу. — Видишь, совсем не больно.
— Дура, — выдохнул он.
— Будем считать, что это «спасибо». Не за что, Коул. Всегда рада помочь.
Он хотел сказать что-то ещё, но не успел — карета остановилась, и возница постучал по обшивке:
— Выходите, господа студентики, довёз я вас.
Я моментально выскочила наружу, не дожидаясь, пока эльф опомнится и выплюнет очередную гадость. Расплатилась с возницей и зашагала по направлению к академии, не оглядываясь на Коула. Уж здесь-то ему явно не грозили никакие опасности.
На воротах стоял незнакомый мне маг. Оглядев нас с эльфом, едва заметно усмехнулся и произнёс:
— Опоздание к отбою. Идите сейчас к дежурному. Он на втором этаже основного корпуса, кабинет 211. Напишете объяснительную — и марш в общежитие. Только не шумите сильно.
Мы синхронно кивнули и вошли на территорию академии. Парк вокруг не прошли — промчались, а когда оказались внутри основного корпуса, почти побежали по лестнице на второй этаж.
В коридорах горел неяркий свет — как раз такой, чтобы можно было идти, не боясь оступиться, но рассмотреть что-то в двух шагах от себя было нереально. И тем не менее я рассмотрела.
— Что это, Коул?
Эльф тоже остановился, вглядываясь в один из тёмных провалов, которыми ночью казались ниши возле стены и колонны.
— Кажется, это чьи-то ноги.
Мы, не сговариваясь, подошли поближе… чтобы почти тут же отпрянуть. Коул грязно выругался, а я закрыла рот ладонью.
— Шайна… беги к дежурному магу… — с трудом выдавил из себя эльф. — Скорее, прошу!
Я кивнула и сорвалась с места.
Там, возле стены, лежала девушка с окровавленным затылком. И мне даже не нужно было смотреть ей в лицо, чтобы понять, кого именно ударили по голове сегодня ночью.
Принцессу Даниту.
50
Наследный принц Дамир
Когда Шайна не явилась к отбою, у наследника неприятно засосало под ложечкой.
Может, просто осталась в борделе? Наверное, могла. Но почему так тревожно и противно? И внутри что-то дрожит, как бывало всегда, когда он чувствовал грядущие неприятности.
Дин тоже не спалось. Она сидела на постели, уставившись в одну точку на стене, и лицо её было напряжённым. Она волновалась, только не хотела этого признавать из-за обиды.
И с каждой прошедшей минутой их беспокойство становилось всё сильнее и сильнее.
— Ну где же она… — прошептала Дин, когда после отбоя прошло два часа.
— Волнуешься? — усмехнулся Дамир, встал с кровати и сел рядом с Рональдин. Погладил её по напряжённой спине, дотронулся до золотой косы.
— Да, — огрызнулась девушка, раздражённо поведя плечами. — А по-твоему, не должна?
— Ну-у-у… — протянул Дамир и вновь усмехнулся. — Когда ненавидят, обычно не волнуются.
Дин вздохнула. Повернулась так, чтобы видеть его лицо, и тихо сказала:
— Я не ненавижу её. Всю ночь ворочалась, думала… Страшно злюсь, это да. Убить готова… Но не ненавижу. Глупо?
— Нет. Наоборот.
Дин немного помолчала.
— Знаешь, на что похожа эмпатия? Она — как музыка. Я постоянно, на краю сознания, будто слышу музыку. Несколько десятков различных музыкальных инструментов… И если я постараюсь, то смогу различить их все. Каждый играет собственную мелодию, и все они, сливаясь, напоминают постоянный нестройный хор в моей голове.
На тебе есть амулет, Мир — ты не звучишь. А вот Шайна… Её мелодия столь печальна и пронзительна, что у меня болит сердце. И разве… я могу её ненавидеть? Она ведь несчастна. И мне всё время кажется, что если я не прощу Шайну, это её убьёт.
— Вполне возможно …
Глаза девушки были полны слёз, поэтому Дамир взял её за руку. Погладил тёплые пальцы.
Впервые в жизни ему хотелось стать похожим на дядю Велдона — тот всегда знал, что сказать. Советникам, слугам, стражникам, плачущим женщинам… и им с Данитой. Он словно никогда не сомневался в себе и не бросал слов на ветер.
Дамир же не представлял, чем утешить Дин. Как сказать ей, что нужно просто отпустить и жить дальше?
Он уже открыл рот, намереваясь произнести банальное «всё будет хорошо», как вдруг хлопнула входная дверь, и в комнату ввалилась взъерошенная Шайна.
Даже в темноте Дамир видел, как сверкают от гнева её глаза. Волосы были слегка растрепаны, словно она бежала по лестнице, а губы она сжала так, что они превратились в тонкую ниточку.
Увидев их, Шайна застыла на пороге. Гнев из глаз постепенно исчезал, сменяясь растерянностью.
— Я вас разбудила?
Дин улыбнулась, а Дамир хмыкнул.
— Вообще-то мы ещё не ложились, — ответил он, и Шайна, кажется, удивилась.
— Но… почему?
— Тебя ждали. Ты где была?
Она вновь поджала губы. Прошла к своей кровати, села на неё и, сложив руки на коленях, сказала:
— На допросе.
— Где?! — хором воскликнули они с Дин, и Шайна поморщилась.
— Да не орите вы, у меня и так голова болит… На допросе я была. С Коулом вместе, едрить его в капусту… Мы с ним опоздали к отбою, пошли на второй этаж к дежурному магу, и там в коридоре… кое-что нашли. Точнее, кое-кого. — Она сглотнула. — Принцессу Даниту. Её кто-то по голове ударил.
Кажется, у Дамира остановилось сердце.
Он был готов прямо сейчас бежать на поиски Эмирин, чтобы узнать, как Нита… Но вдруг почти услышал спокойный голос дяди Велдона: «Держи себя в руках, Мир. Ты ничем не сможешь помочь».
И правда — не сможет.
— Она жива? — спросил Дамир хрипло, с усилием сделав вдох.
— Да, — Шайна кивнула. — Ректор быстро привела её в чувство. Она ничего не помнит. Шла-шла, а потом бац — и темнота. Пока вызывали дознавателей, профессор Аррано почти всё время стояла с закрытыми глазами… А когда они пришли, она сказала им, что Даниту ударила по голове какая-то первокурсница с боевого. Причем собственной туфелькой, каблуком… Наверное, сил не рассчитала, поэтому принцесса и осталась жива.
Нас с Коулом начали расспрашивать, и тут привели эту девицу. Как её… Хора Рамиро, вот. Такая мелкая, темненькая. И она тоже ничего не помнит! Эмирин всю её голову перерыла — говорит, воздействия магии Разума не было, и вообще никакого воздействия она не почувствовала.
Шайна устало прикрыла глаза, потерла пальцами виски.
— А дальше?
— А? А, ну да. Дальше магистра Дарха привели, сонного и злого. Он тоже Хору посмотрел, сказал, следы магии Крови ощущает. Но прикосновение настолько слабое, что определить, кто первокурсницу надоумил Ниту по башке треснуть, никак нельзя. — Шайна широко зевнула. — А потом Дрейк спросил, какого кхаррта мы с Коулом до сих пор не в своих постелях, и нас отпустили. — Шайна вновь зевнула, прикрыв рот ладонью. — Вообще глупо, да? Выбрали бы в исполнители какого-нибудь мощного парня, он бы принцессу на раз-два прикончил…
— Сплюнь!
Полуэльфийка закрыла глаза, упала на кровать и пробормотала:
— Всё, больше не могу. Спать хочу. И вообще — это типа секретная информация… Нас с Коулом просили не распространяться. А я вам тут всё выложила …
— Так где сейчас Данита? — спросил Дамир. — В лазарете?
Но Шайна не ответила. Она уже спала.
Шайна Тарс
Во сне я какое-то время ещё продолжала рассуждать о произошедшем.
Я подозревала, что этим воздействием магии Крови, которое уловил магистр Дарх, было проклятье. Он, кажется, уже собирался рассказать это дознавателям, когда заметил нас с Коулом. Лишние уши, всё верно — и нас отправили спать.
Есть такое — проклятье одного действия. Требует обязательного зрительного контакта с проклинаемым, на которого ставится условие, ограниченное одним действием. То есть, нельзя приказать «пойди на второй этаж и стой там до тех пор, пока не увидишь принцессу. Как увидишь — тресни по башке туфелькой». Условие, скорее всего, звучало как «ударить принцессу по голове». Может быть, даже без туфельки.