Глава IIБомж Валера, кто же ты?
Возвращение
В больнице Лизу продержали до пятницы. Из-за карантина никого к ней не пускали, зато все её друзья постоянно были на связи. Мама и Михаил Юрьевич чуть ли не ежеминутно высылали фотоотчёт о жизни Пупсика: как он погулял, что поел, что придумала мама, чтобы отблагодарить верного пса и утешить его неизбывную тоску по хозяйке. Заметно улучшилась и стрижка старого героя, видно, мама, парикмахер-профессионал, не смогла удержаться и подровняла ему чёлку, усики, а борода теперь лежала красивым клинышком.
С Надей и Клоуном Лиза созванивалась, с Молчуном – переписывалась. Не удержавшись, спросила и о наболевшем: «Володя, что происходит в чате моих замечательных подруг, не в курсе? Я не могу зайти. Меня, похоже, вычислили и заблокировали. Там опять ведьминские пляски? Они теперь уродуют везде мои фотки. Из-за них у меня будут настоящие проблемы. Ведь придумали же, чем напакостить! Что им неймётся?!»
«Ведьмы стали осторожнее или подобрели. Чат закрыт. Ты уверена, что это они?» – ответил Володя.
«Логично, что да», – написала Лиза.
«Логично», – напечатал Молчун.
Ликованию Пупсика не было предела, когда он поднапряг слух и уловил на лестничной площадке шаги любимой хозяйки! Он не выл, он пел от счастья! И отплясывал чечётку.
– Пупсик! Ты наш спаситель! Ты – герой! Доктор сказал, если бы ты нас не разбудил, мы бы отравились и погибли. Ты мой самый любимый пёс на свете! – Девочка обхватила его за шею и поцеловала в макушку. – Мама, мне обязательно нужно пойти в гимназию. Я сейчас быстро соберусь и побегу. А Пупсика выгуляю попозже. Мне велели больше гулять.
– Гулять, конечно, нужно, – ответила мама. – Но зачем в гимназию? Все обязательные уроки уже закончились.
– Я ребятам обещала. В этот понедельник мы были знамённой группой, а Михаил Юрьевич – знаменосцем, потому что мы помогли полиции найти пропавшую девочку Вику Журавлёву. А сегодня нужно флаг спустить и отнести обратно в «Комнату Славы». Я не могу не пойти. Нас было пятеро, и должно быть пятеро! Хочешь, пойдём вместе?
– Ну если так, пошли. Похоже, я многое пропустила!
До гимназии Лиза шла вместе с Михаилом Юрьевичем и мамой. Они беззаботно болтали, и старый следователь ни единым словом не намекнул, что Двуликие приготовили для Лизы настоящий сюрприз.
Наталья осталась ждать дочь у входа в гимназию.
Дверь распахнулась, и вышли четверо: Лиза, Надя, Володя и Коля, одетые в военные шинели. Они чинно спустились по ступеням и встали парами. Михаил Юрьевич вышел следом и, возглавив свой небольшой отряд, повёл его в гимназический сад.
Единственным зрителем этого действа была мама Лизы. Находясь чуть поодаль, она проследовала за ребятами, увидела, с каким уважением они сняли и понесли флаг, сложили и передали его Михаилу Юрьевичу, как все вместе они зашли в гимназию. Наталья знала, что вынос флага доверяется только самым достойным, возможно, поэтому она увидела сегодня новых друзей Лизы в другом свете.
Что-то было очень настоящее во всём происходящем.
Когда дверь гимназии открылась снова, ребята выскочили весёлой гурьбой. Было видно, что они скучали по её дочери, волновались и очень рады её увидеть. Раньше, когда Лиза общалась со Златой, казалось, будто девочки позировали для фотосессии. Должны были получиться очень красивые фотографии. Но что вышло? Пшик! Что хотела сказать Лиза перед трагедией? Сейчас, в окружении новых друзей, дочка выглядела по-настоящему счастливой.
Наталья молчала.
А ребята уже по традиции пошли вместе, чтобы пообщаться и попить причудливого чая у Михаила Юрьевича. Чай никогда не повторялся и носил всегда разные названия: гордые, смешные, неожиданные, предсказывающие вкус и скрытые особенности. Под зелёным абажуром начиналась главная часть дня и самая интересная жизнь.
– Дорогая Наталья Викторовна, прошу вас присоединиться сегодня к нашему праздничному чаепитию, – пропуская всех в подъезд, пригласил Михаил Юрьевич маму Лизы. – У нас сейчас будет дегустация новой чайной композиции под названием «Сюрприз».
– Правда? Даже как-то неловко…
– Сюрприз! Как же без вас, Наталья Викторовна? – взяв Лизину маму под локоток, старик повёл её к своей квартире. – Для меня «Сюрприз» тоже в некотором роде станет сюрпризом. Я ради такого дня приготовил не только чабрец и гибискус, но и корицу, васильки и корочки апельсина. Как вы думаете, чай будет ароматным?
– Конечно, должно быть всё очень вкусно. А разве васильки кладут в чай? – спросила Наталья.
– Лепесточки, – кивнул Михаил Юрьевич.
Из его квартиры уже доносился пронзительный лай Жужи. Она была рада гостям, но ещё больше радовалась тому, что честь гостеприимства не нужно делить с растяпой Пупсиком.
– Точно! Про героя-то мы и забыли! – остановился на пороге своей квартиры Михаил Юрьевич. – Давайте, ребята, ведите пса-спасателя. И тогда вся наша компания будет в сборе. А мы с Натальей Викторовной пока накроем на стол.
Чай был очень ароматным, разговор – весёлым. Все, кроме Жужи, выглядели счастливыми. Болонке-хозяйке казалось, что слишком много внимания перепадает Пупсику и вообще он слишком у них загостился. Лиза же чувствовала во всём и во всех, кроме мамы, некоторое напряжение, словно друзья выжидали приличное время.
Наконец Михаил Юрьевич встал и заговорил, а глаза его заискрились радостью:
– Лизонька, васильки в чае, которые, к слову, прекрасно помогают утолять жажду и даже снижают жар, когда он есть, были не главным сюрпризом. Мы с ребятами подготовили для тебя ещё один! Володя, неси сюда!
Молчун только и ждал команды, мгновенно сорвался с места и принёс из комнаты свёрнутый в трубочку лист ватмана, перевязанный красной лентой.
– Надя, давай ножницы! Лиза, перерезай ленточку! Та-дам!
– А что это?
– Скоро увидишь, – торжественно пообещал Михаил Юрьевич.
А Клоун уже больше не мог пить чай и молчать. Он вскочил на ноги, запрыгал на месте и громко взмолился:
– Лиза, только осторожнее, иначе не ты и никто…
– Да что это?! – растерянно посмотрев на друзей, Лиза перерезала ленту.
Молчун и Надя развернули большой лист так, чтобы всё содержимое предстало перед глазами Лизы и её мамы.
– Это стенгазета, – гордо представил старый следователь их творение. – Мы её сделали для тебя. Кстати, директору гимназии Сергею Илларионовичу Звездопалову она не понравилась… Но мы старались, и он дал согласие, что газета повисит на стенде рядом с охранником целую неделю. То есть аккурат при входе в главный холл!
– Ты же знала, да? – мягко спросила Надя, кивнув на фотографии, приклеенные к ватману, и приобняла подругу. – Ты как?
– Спасибо, друзья, – тихо промолвила Лиза. Её переполняли чувства: и благодарность за то, что наконец её защитили, и гордость, что у неё появились настоящие друзья, и радость, что мама увидела правду! Не нужно больше оправдываться и что-то доказывать.
На очень большом листе бумаги красовался аккуратно выведенный фломастерами заголовок: «Плохими делами и прославишься плохо».
Был и поясняющий эпиграф – строка песни посрамлённой старухи Шапокляк из мультика про Чебурашку и крокодила Гену: «Хорошими делами прославиться нельзя».
В газете размещались крупные фотографии четырёх бывших подружек Лизы, взятые из их соцсетей. Далее было множество нечётких фотографий с камер видеонаблюдения из торгового комплекса «Галерея», где очень похожие на них девочки разрисовывали рекламные постеры Маркизы Полли с фотографией Лизы. Потом приводилось сравнение образцов и выдавалось подробнейшее заключение по портретной экспертизе, подтверждающей, что личности можно считать установленными. Также в стенгазете поместилась небольшая статья Михаила Юрьевича:
Хулиганство, преследование и зависть
В мои времена существовала не только доска почёта, куда попадали достойнейшие из достойнейших. Была и доска позора. И общество знало в лицо и тех, и других. На первых равнялось, последних осуждало. Именно осуждение должно было перевоспитать. Но был ли этот метод действенным?
Недавно в 6 классе было выбрано четыре ученика, достойных пронести и установить флаг Российской Федерации. Но в этом же классе мы найдём четырёх гимназисток, которые оказались здесь, на доске позора. Из одного класса могут выйти герои и преступники. Не существует коллективной ответственности, каким ты будешь – это выбор каждого из нас. Ни слава, ни позор не касается всего класса.
Кем хочешь стать ты?
Подумай сейчас, пока руки не скованы преступлениями. Пока за твоей спиной трепещут крылья надежд.
Мы знаем по фамилии каждую из тех, кто изображён на фотографии. И вы без труда узнаете их. Но захотят ли они сами в этих глупых поступках узнать себя?
Спросим их: не пора ли посвятить свою жизнь чему-то большему, чем ревность и зависть? Ревность и зависть – это чувства, которые толкают человека на серьёзные преступления, чувства, которые губят даже самую чистую душу.
Успокойтесь! Остановитесь! Займитесь делом!
И пусть ваш поступок заставит остальных подумать.
Милиционер с человеческим лицом
– Здорово мы их?! – хлопая в ладоши и только что не прыгая на стуле, спросил Колян.
– Это Михаил Юрьевич договорился, чтобы нам дали распечатку кадров с видеорегистраторов в «Галерее»! – с гордостью рассказала Надя.
Наталья взяла руку дочери и закрыла ладонями:
– Лиза, почему ты мне не сказала? Ты ведь знала про Злату и про девочек.
– Я думала, ты мне не поверишь. Для тебя они идеал, – опустив глаза, прошептала Лиза.
– Прости меня! – проговорила мама. – Это я заставила тебя так думать.
– Дорогая Наталья, вы полдела пропустили! Простите, конечно, что вторгаюсь, – заговорил Михаил Юрьевич. – Эти барышни, которые исполняли роль Лизиных подруг, за её спиной устраивали нешуточные интриги, компрометировали, ссорили, выставляли вашу дочь на посмешище. О подробностях, думаю, Лизавета сама расскажет, если захочет. Вот её друзья, вот её защитники – все здесь. Других искать не нужно!