– Нормальное человеческое мытьё, без экзекуций. Новую жизнь можно начинать только в новом образе. Вернее, старую жизнь твою мы сможем найти только если вернём тебя в какое-то среднестатистическое узнаваемое состояние. Это понятно?
Валера кивнул.
– Тогда пошли с нами.
Пришибленный, сплющенный сном в холоде, поднялся, размял затёкшие конечности и бодро сказал:
– Ведите!
– Мы вас и накормим, – шепнула Надя для ободрения.
– А моя мама обещала вас постричь. А мама в этом суперпрофессионал! – добавила Лиза.
– Про покушать идея мне нравится больше, – усмехнулся Пришибленный, попытавшись пальцами продраться через дебри слежавшихся, отросших волос. – А вы чё круглые сутки за своим предводителем бегаете? Эй, дядя, почему ваши дети в школе не учатся?
– Мы вообще-то… – начала Лиза.
– А зачем им в школе учиться, когда у них такой предводитель? – через плечо бросил Михаил Юрьевич, продолжая бодро шагать к дому. – Я сам их научу всему, что им может пригодиться в жизни.
– Нам не надо школы! Мы и так умные! – подтвердил Колян, состроив такую физиономию, что в его словах усомнился бы даже Пупсик, будь он рядом.
Когда стали заходить в подъезд, Лиза невольно вспомнила, как впервые привела домой Пупсика, и теперь сравнивала его реакцию с поведением в подъезде и в лифте Пришибленного. Конечно, Валера вёл себя гораздо более адекватно!
Что-то подобное, вероятно, на ум пришло и Михаилу Юрьевичу, потому что, пропуская бомжа в свою квартиру, он сказал:
– Итак, Валера, сейчас мы и узнаем, была ли у тебя когда-нибудь жилплощадь или, мой дорогой друг, ты дик, как бродячий пёс! Входи и чувствуй себя как дома.
Жужа была в ярости! Она заливалась злым лаем из-под тумбочки, надеясь звуковой атакой прогнать вонючего чужака. Но её быстро убрали в комнату, где лаять было бессмысленно и скучно, и болонка сникла на диване, поняв, что сделала всё, что было в её силах.
Все следили за бомжом Валерой! Совсем он дикарь или есть надежда на благополучное разрешение дела? Есть у него квартира, а у их тайного общество дело?
А Пришибленный, конфузливо потоптавшись у двери, расстегнул куртку, дыхнув новой волной вони, снял её с себя и собрался повесить на вешалку.
– Замечательно! – похвалил Михаил Юрьевич и с готовностью подсунул Валере большой плотный мусорный пакет: – Сюда, пожалуйста. Но жест был хорош! Всю одежду, Валера, ты сложишь в этот пакет, и мы потом её выстираем и тебе вернём.
– А я что, голым пока должен ходить? Или вы мне пальтецо своё одолжите? – усмехнулся Пришибленный.
– Голым ты здесь гастролировать не будешь. Обещаю.
Оказалось, что Валера был одет как капуста. Он ходил по квартире, с любопытством разглядывая обстановку, согревался и постепенно раздевался. Пакет наполнялся и тяжелел. Вскоре его уже неотступно носили за бомжом мальчики.
– Дядя, без обид, не помню имени. Трудно у меня с этим: с именами там, фамилиями разными и одинаковыми. А вы что, правда следователь? Уж как-то всё у вас тут…
– Как? – уточнил старик, высоко подняв брови.
– По-киношному как-то.
– На вкус и цвет товарищей нет. Каждый вправе жить так, как ему больше нравится, – язвительно усмехнувшись, ответил Михаил Юрьевич, намекая на коробку под мостом.
А девочки наперебой рассказывали Пришибленному, какой Михаил Юрьевич легендарный советский сыщик! Не забыли упомянуть, что он – гроза всего преступного мира и на его счету нет ни одного нераскрытого дела.
– Михаил Юрьевич – милиционер с человеческим лицом! – подтвердил Колян, вспомнив его подпись в стенгазете.
Была ли у Валеры собственная квартира – оставалось вопросом, но пользоваться выключателями, мебелью и душем он точно умел. Со своей грязью, вопреки опасениям Михаила Юрьевича, он расстался охотно и с удовольствием, больше часа плескаясь и напевая что-то в ванне.
– Ц-цивильный, – допивая третью чашку чая «Бодрость», Володя кивнул головой в сторону уборной.
– Или совсем бестолковый. Надеюсь, что он не устроил мне потоп, – тяжело вздохнул Михаил Юрьевич.
– Не устроил, – улыбнулась Лиза.
– А чего это ты так уверена? Он же пришибленный. Может и водопад устроить, и потоп. Почему нет? – поддержал беседу Колян.
– Мама бы позвонила, если бы у нас начало капать с потолка, – пояснила Лиза.
Вскоре появился и румяный Валера в красном свитере и джинсах.
– Ц-цивильный! – одобрительно улыбнувшись, повторил Молчун.
– И точно! Осталось маму позвать, а потом… потом хоть на обложку модного журнала! – радостно подтвердила Лиза.
– Хорошо, что мы решили помочь, а то ведь пропал бы на улице, – тихо сказала Надя. За всех своих подопечных, будь то собаки, кошечки или люди, она радовалась гораздо сильнее, чем за себя.
Наталья появилась через несколько секунд после Лизиного звонка, будто ждала его с ножницами и расчёсками наготове. Явился с ней и Пупсик. Теперь пёс начал сомневаться в друге-бомже, тыкался носом в Лизину руку и, моргая, вопрошающе поглядывал на хозяйку: кто этот человек?
– Да не сомневайся, Пупсик, это твой дружок, Валера Пришибленный, – на ушко сказала ему Лиза.
Но пёс не поверил. Принюхался. И отошёл подальше, завалился на пол, гремя костями, и стал издали наблюдать за происходящим, которое ему очень не нравилось!
Теперь во все стороны летели космы Валеры. На этот раз всё обошлось без сюрпризов и тайных узелков. С модной стрижкой, короткой бородой и аккуратными усиками Валера Пришибленный выглядел совсем шикарно.
– Ну всё, моя работа сделана, – подрезав выбившиеся из причёски волоски и оценивающе оглядев голову Валеры, сказала Наталья. – Дальше ваш выход, как я понимаю. Лиз, не забудь сфотографировать, пока всё цело и укладка не смята.
– А я вообще-то не манекен, – усмехнулся Пришибленный. – И не глухонемой. Чего это вы все обо мне как о вещи?
– А это не моё дело, а их. Это они сыщики. Вот и разбирайтесь, – сказала Лизина мама, сложила инструменты в чехол и окликнула: – Идёшь со мной, Пупсик?
Но Пупсик, изучая обстановку или причисляя себя к сыщикам, не тронулся с места.
– Ну всё, я пошла.
– Спасибо вам, дорогая Наталья Викторовна! У вас золотые ручки, – сказал Михаил Юрьевич, провожая Наталью до входной двери.
– П-п-подано! – объявил Молчун.
Володин папа сообщил, что припарковался во дворе.
– Ну ты скорость! – удивился Колян. – И твой отец! Или это фокус какой-то?
– Р-расчёт, – усмехнулся Володя.
– Сначала фотки! – категорически заявила Лиза. – Тем более, это одна минутка.
И Лиза достала телефон, подобрала удачный ракурс, нацелилась и собралась уже сфотографировать Валеру, когда в дверном проёме появился Михаил Юрьевич.
– Ну уж нет, дорогая! Это так не делается, тебе ли не знать?! Нужен фон, нужен свет! Мы что хотим сделать, фото на память? Или нам нужны качественные фотографии, которые не стыдно показывать людям? И чтобы эти люди смогли узнать человека, которого, вероятно, не видели несколько лет!
Володин папа ждал долго, ведя тихую, но напряжённую переписку с сыном. А в квартире в это время всё ходило ходуном: появлялись всё новые треноги с фотолампами, менялись фоны, стулья, между Лизой и Михаилом Юрьевичем разгорелся настоящий спор по поводу планов и ракурсов. Валера Пришибленный почти ослеп от светящих ему в глаза ламп и готов был взбунтоваться, встать, хлопнуть дверью и уйти к себе под Литейный мост, отменив заказ на поиск своей мечты.
– Да кончай издеваться-то! – взвыл он. – Мне в глаза как песку насыпало!
– Ладно, фотосессия завершена, – смилостивился Михаил Юрьевич. – Пару фотографий точно сможем выбрать.
Лиза фотографировала на телефон, а старик – на очень старый плёночный фотоаппарат, который снял со своей музейной полки.
– Глаза у него болят! Актёром, Валера, ты точно не был, фотомоделью тоже, – подытожил Михаил Юрьевич. – Сидишь столб столбом!
– Папа ж-ждёт, – напомнил Молчун.
– Нет! Валеру ещё покормить нужно. Обязательно! Я обещала, – Надя выглядела неумолимо.
Молчун покраснел, пожал плечами, но ничего больше не сказал.
– Молодец, ты тут самая… гуманная! – похвалил бомж Надю и направился на кухню.
Всё, что было съедобного, Валера проглотил за несколько минут, и Володиного папу этот поворот событий задержал ненадолго. Потом все вместе водворяли Пупсика домой, он собирался продолжать расследование вместе со своими друзьями и никак не хотел оставаться в квартире.
– Добрый день! – сдержанно поздоровался Володин папа, когда компания наконец подошла к его машине. – Здравствуйте, Валерий. Садитесь, пристёгивайтесь, вот ключи.
Пришибленного он безошибочно опознал по своей куртке и ботинкам.
– А может, сразу и дарственную? – осклабился Валера. – Отродясь столько щедрых в одном месте не встречал.
– Где сцепление, тормоз, знаете? Как передачи переключать, нужно показать? Или помните? – уточнил Володин папа.
Жалел ли он, что ввязался в эту авантюру и решился рискнуть своей машиной, по нему было трудно понять – Володин папа оказался очень вежливым и сдержанным мужчиной.
Пришибленный удобно развалился на сиденье, руки положил на руль.
– А к-ключи? – не выдержал Молчун.
– Ему и так хорошо, – тихо сказал папа.
– Ладно, ладно! Сдаюсь.
– Не получилось? – расстроилась Надя.
– Ну почему же? – ответил легендарный следователь. – Отрицательный результат тоже результат. У любого дворового мальчишки машина вызвала бы больший интерес, чем у нашего клиента. Мы можем утверждать, что к машине никакого профессионального интереса Валерий не выказал. Огромное спасибо вам за терпение и помощь, – обратился он к Володиному папе. – И простите, что нас пришлось ждать!
– Ничего страшно, сегодня выходной. Вов, ты домой? Ну ладно, я поехал! – последняя фраза прозвучала радостно и полетела вместе с выдохом облегчения.
– Не водитель, – задумчиво проговорила Лиза.
– И не автомеханик, – добавил Михаил Юрьевич.