– И не дальнобойщик! – вставил Колян.
– А чего сразу?! Может, именно здесь память отшибло, – вдруг обиделся Валера, – а был я дальнобойщиком и автомехаником всю жизнь, с пелёнок? Скажите спасибо, что уехала ваша машинка как новенькая. И не пришлось вам тут до утра стоять, оформляться – дорожно-транспортное, плюс за рулём неустановленное лицо.
– С-с-спасибо! – улыбнулся Молчун.
– Память-то отшибло, – согласился Михаил Юрьевич. – А вот что именно из неё выскочило – с этим разберёмся. А пока отправляемся в «Ангар»!
– Будем самолёты строить? – Пришибленный подмигнул девчонкам.
– «Ангар» – это такое место на Петроградке, где собраны сразу все мастерские, – пояснила Лиза. – Там из керамики разные штуки делают, а ещё шьют…
– Серьёзно? Я что, похож на швею?! – снова обиделся Пришибленный.
– Между прочим, здесь нет ничего обидного, – начала оправдываться Лиза. – Сколько знаменитых модельеров – и все мужчины! И шили сами…
– Да ладно тебе, – отмахнулся Колян. – По-моему, лучше швеёй быть, чем бомжом!
– Любой труд уважаем, – подтвердила и Надя.
– Понятно, вы меня уже записали в швеи. Отлично! И поселите при фабрике? Мы так не договаривались, – посмеивался над ребятами Валера.
Настроение у него было благодушное. Он был чистым и сытым. И даже намечалось какое-никакое развлечение.
В «Ангаре» вся операция чуть не провалилась прямо у порога.
– А вы по записи? У нас предварительная запись. Мастер-классы, интенсивы, коворкинг. Что вас интересует?
– Девушка, нам нужна ваша помощь для спасения человека! – Михаил Юрьевич был убедителен и очень обаятелен, говорил взволнованно и проникновенно.
Девушка напряглась, не понимая, что от неё требуется. Ребята застыли в ожидании, а Пришибленный начал озираться по сторонам в поисках претендента на роль человека, нуждающегося в спасении.
– Что-то случилось? Чем я могу помочь? – уточнила девушка-администратор.
– Дорогая, видите этого человека? – Михаил Юрьевич указал на Пришибленного. – Он лишился памяти, а вместе с ней и всего, что имел: семьи, детей, дома, работы. Вы же понимаете, что в таком положении до погибели – один шаг! – последнюю фразу он произнёс, понизив голос. – Полиция ничем не может помочь, поэтому нас ждёт очень долгий и сложный путь. Сейчас мы хотим провести небольшой эксперимент, показать Валерия вашим специалистам и проверить, есть ли у него профессиональные навыки в ремёслах. Это, думается, не займёт много времени, профессионал сразу разглядит коллегу, говорят же: «Рыбак рыбака видит издалека», – но может очень значительно сузить непаханое поле нашей работы.
– Да-да, я понимаю… Это очень важно… Сделаю всё возможное…
Не прошло и пяти минут, как Пришибленный отправился ваять первую и последнюю в своей жизни скульптуру, затем на гончарном круге пытался изготовить чашку, потом колупал резаком кусок бревна, выжигал на дощечке орнамент, и в конце, бледный, уставший и взъерошенный, строчил тапочки из экокожи.
– Я не работал столько за всю жизнь! – растянувшись на диванчике в холле, убитым голосом признался Пришибленный.
А мастера только разводили руками: в ремёслах Валера явно был новичком. Забрав Валерины экотапочки, Двуликие покинули «Ангар», так и не приблизившись к разгадке тайны.
Глава IIIНа пути к разгадке
Версия
Ветреный день пролетел быстро и теперь сгустился во дворах холодным, сырым и зябким вечером.
– Михаил Юрьевич, нельзя Валеру обратно на улицу! Пожалуйста, давайте что-нибудь придумаем! – попросила Надя. – Смотрите, он едва волочит ноги. Он не так плотно одет, как был. Он замёрзнет! Мы не можем его бросить!
Надя чуть не плакала.
– Да, это так, – согласился старик. – Бери его к себе. Или ты хочешь поселить его у меня? Оглоеда – Лизе, Пришибленного – мне. Так, да? Делать добрые дела легко, верно? – голос Михаила Юрьевича звучал строго, но глаза его при этом смеялись.
Надя поникла. Она знала, как трудно делать добро, какую цену приходится платить за каждого спасённого, но ничего говорить в своё оправдание не стала. Оглоеда-Пупсика она поселила к Лизе и, действительно, хотела упросить Михаила Юрьевича приютить Пришибленного хоть на несколько дней.
– Не обижайся на старика, ляпнул из вредности. Найду я, куда притулить твоего Валеру. Боюсь только, что Жужелица мне этого никогда не простит. Зато у меня появится сильнейшая мотивация найти ему дом.
– А если его н-н-нет? – резонно спросил Молчун.
– Сдам себя в дом престарелых! – рассмеялся Михаил Юрьевич.
Валера действительно очень устал и едва волочил ноги, оставаясь безучастным ко всему происходящему. Ему было всё равно: завалиться на коробку под мостом, на кровать старика или на подушечку болонки. Лишь бы скорее.
– А может, он был космонавтом? – кивнув на Пришибленного, спросил Клоун. – Его запустили с космодрома, всё как полагается, чин чином, а он потом – бац! – и упал с Луны без парашюта. Это бы многое объяснило.
– А может, Валера был волонтёром-поисковиком? – робко спросила Надя. – Он же увидел ориентировку, запомнил, узнал по ней Вику и понял, что ей нужно помочь. Может, среди волонтёров его всё-таки поискать? Теперь у нас фотографии для поиска есть.
– А знаешь, Наденька, это гораздо ближе, чем космонавт, хвалю! Но вот в чём фокус, Валера наш не только про ориентировку понял, он вообще в этом деле проявил высокий профессионализм, сделав в короткий срок очень много точных выводов и предприняв всё возможное для спасения девочки. А знаете, это уже версия! Валера – полицейский! Валера, ты служил в полиции?
– Ага! Тапочки шил им из экокожи, – огрызнулся Пришибленный.
– А почему полицейский? – приуныл Колян, собственная версия нравилась ему больше.
– Пока Валера дремлет на ходу, порассуждаем. И знаете, чем дальше, тем более правдоподобной кажется мне эта версия. Итак, факт: Валера запомнил лицо девочки с ориентировки. Не думаю, что бомжу, который заботится о хлебе насущном, есть дело до большой жизни и до пропавших из неё людей. Более того, тот, кто страдает провалами в памяти, не помнит ничего о себе, видит девочку в какой-то экстремальной ситуации, понимает, что она нуждается в помощи, узнаёт её, оценивает происходящее, осознаёт, что в одиночку справиться не сможет и добывает неопровержимые доказательства – образцы ДНК, чтобы на его обращение гарантированно и быстро среагировала полиция. В тот момент Валера понимал, что в полиции его слушать без доказательств не будут. Значит, он знал, как работает и как иногда не работает полиция. Первое, знает работу полиции изнутри, второе, знает про исследование ДНК – по пряди волос легко установить, кому она принадлежит. Точный расчёт: прядь волос – это неопровержимое доказательство, которое привлекло бы внимание к свидетельству бомжа даже не самой расторопной полицейской братии. Валера добыл образец ДНК, к нему добавил фотографию пропавшей Вики Журавлёвой с ориентировки. И всё это он сделал за короткое время! Потом, как мы знаем, на него было совершено покушение. Кто может так быстро соображать? Бомж по кличке Валерка Пришибленный? Нет, только профессионал. Вот так выглядит то, что мы искали! Профессионализм, который продолжает функционировать вопреки всему. Как я это упустил из виду?! Надо пообщаться с Викой Журавлёвой. Надеюсь, её родители ещё не забыли о своей благодарности нам, хотя обычно люди помнят это очень и очень недолго. Если нас всё же подпустят к девочке, узнаем подробности, как Валера получил прядь её волос. Ну и будем поднимать Петины базы. Пропал один из полицейских! Это событие! Но это завтра! А сейчас – всем отдыхать! Пойдём, Валера, я тебя покормлю и положу спать.
– Только не надо говорить, что я мент! – вздохнул Пришибленный и послушно побрёл за Михаилом Юрьевичем в парадную.
– Ура! Мы почти сделали это! – выкрикнул Клоун.
После тяжёлого дня у всех наконец появился повод к радости.
– Жду всех завтра к одиннадцати! Начнём все вместе отрабатывать новую версию.
– Это значит, что завтра вы позвоните Петеньке? – спросила Лиза.
– Нет, моя дорогая, это значит, что завтра мы все вместе в поте лица будем собирать основания для звонка Петеньке. До встречи!
В одиннадцать ноль-ноль все, кроме Нади, уже сидели за столом на кухоньке Михаила Юрьевича и пили чай «Удача» с лепестками розы, гвоздикой и лавровым листом. Несчастной и замученной выглядела только Жужа. Она признала в Пришибленном человеческую копию Пупсика и была не рада, что он поселился в их спокойной квартирке, сидит за столом, обзавёлся собственными тапочками, уминает один за другим бутерброды и с ней ничем не делится!
– А где Надя? Лизавета, ты не знаешь, почему она задерживается? – забеспокоился Михаил Юрьевич.
– Придёт! Она и в школу всегда опаздывает на полдня, – закатив глаза, сообщил Колян.
– Надя ничего не говорила, но, наверное, правда сейчас придёт.
– И что это меня за язык потянуло? – тяжело вздохнул старик. – Это ведь я её обидел! Ни за что взял и обидел, старый чёрт. Прицепился, как плесень. Звони, Лиза! Прямо сейчас. Буду извиняться!
Гудки заунывно капали и капали, портя всем настроение, как затянувшийся дождь, Надя трубку не брала.
– Обиделась! – подтвердил Клоун. – Девчонки, они же такие: чуть что, сразу обижаются.
Молчун отрицательно помотал головой. Надя была не такой, как все, тем более она больше остальных переживала за судьбу Валеры.
– Что-то случилось! – встревоженно прислушиваясь к гудкам, проговорила Лиза.
– Привет, Лиз! Прости. Думала, что успею. Опаздываю сильно, – вдруг послышался торопливый, задыхающийся голос Нади. – Я потом сразу к вам, бегом! А пока я в лесу. Снегу по колено, а надо поймать десять щенков! Диких! Они разбегаются. Жду подкрепления, но пока в чате тишина, никто не откликнулся.
– Надюша, прости меня, старого дурака, за вчерашнюю глупость и говори быстрее, как нам тебя найти. Мы сейчас примчимся, мы твоё подкрепление! – выхватил трубку легендарный следователь.