Сердце дрогнуло. Вот он, удачный момент для главного вопроса!
– А есть обряд, отменяющий колдовство?
– В то время ещё можно было найти сильного и знающего чародея, который способен провести такой обряд, но всем этим оборотням пришлось остаться волколаками. Нельзя снять заклятие с того, кто… – Борис осёкся. – Впрочем, это уже неважно. Всё равно колдовские секреты давно утеряны. Несколько десятков лет восемь сильнейших колдунов и ведьм Грарга бьются над зашифрованными письменами. Указания о превращении человека в волка сохранились, но расшифровать почти ничего не удалось. Возможно, чародеи, которые держатся особняком, знают этот обряд. Зачастую столь опасные вещи не доверяют бумаге, а передают устно из поколения в поколение. В сильных колдовских родах могут веками не обращаться к уникальным ритуалам, но при этом бережно хранить забытые миром тёмные знания. Не удивлюсь, если когда-нибудь вновь появится заколдованный оборотень…
– Откуда ты всё это знаешь? Волколаки общаются с колдунами?
– Нет, мы почти не пересекаемся с другими слугами Грарга. Просто я давно и хорошо знаком с могущественной ведьмой из той компании.
Светло-рыжий волк отвёл взгляд, его лапа начала ковырять землю. Влюблён, что ли? Любопытная вышла бы парочка – волколак и колдунья!
– Почему же тогда знакомая не смогла тебя исцелить? – не удержался я. – Раз уж она такая сильная.
– Она – великая ведьма, и у нее хватило бы сил это сделать, но мы слишком поздно встретились.
Я насторожился. Борис во второй раз пробалтывается, что лечить «волчью болезнь» бывает поздно. Значит, существует какой-то «срок годности» или условие, чтобы навсегда стать человеком. Пройдёт время или не выполнишь условие – останешься волколаком на всю жизнь, что ли? Я почувствовал: задавать этот вопрос нельзя. Надо срочно, если получится – сегодня же, поговорить с Денисом. Сосед сказал, чтобы я не пробовал крови. Может, это и есть условие? Если так, всё в порядке.
Огромный снаряд вылетел из воздуха и на бешеной скорости пронесся мимо нас. Чёрный волколак приземлился в траву.
Мои глаза давно привыкли к темноте. Я уставился на Тимура. Оборотень вернулся весь взлохмаченный, запылённый. Вид у него жуткий, словно гигантский волк пробивал дорогу в бушующем пламени. Многочисленные подпалины на шерсти местами открывают обожжённую до крови кожу, особенно на морде, шее и лапах. Белки глаз покрылись красными прожилками. Глаза Тимура недобро сверкнули, моргнули, а затем стали грустными и немного усталыми.
– Ого! Сопротивление было нешуточное. Получилось? – спросил Борис.
– Не совсем, – даже в мысленном ответе Тимура слышалась усталость. – Парень попался непростой, он увешался серебром, будто ждал нападения. Я, конечно, добрался до него зубами, но бой мог продолжаться ещё долго. Великий Грарг отозвал меня, повелителя устроил и такой результат. Хорошо, что уже темно: я там сильно наследил.
– Ничего, не твоя забота. Раз все задания выполнены, может, пойдём?
– Ты к Людмиле?
– Да, она ждет. Смотри, приходи завтра. Эх, некстати меня так разукрасили: будет много гостей, Людмила хочет отметить нашу годовщину…
– Кроме ведьм кого-то позвала?
Старые приятели перестали меня замечать. Стало ясно: в этой беседе постороннему нет места. Я для наставников – одно из успешно выполненных заданий Грарга. Настало время отдыха, и старые волколаки тут же обо мне забыли.
– Я пойду, до свидания, – мысленно сказал я.
– Иди, – равнодушно ответил Борис.
– Осторожнее, тебя могут ждать враги, – добавил Тимур.
Гигантские волки снова погрузились в обсуждение человеческих планов. Я уже не прислушивался, но мельком услышал, как в их мысленном диалоге проскочило слово «мартель».
Сколько я здесь нахожусь? Может, ещё не поздно заглянуть к Денису? Я разбежался. В спину полетели смешки наставников. Когда тело оторвалось от земли, мозг успел поймать обрывок посланной Тимуром мысли:
– Разбег не нуж…
Глава 7. Кровавый след
Я приземлился на пустыре, в притихшем сквере за спиной тускло светил фонарь. Жаль, хотелось бы сразу оказаться у своего дома. Впрочем, там могло быть людно, а здесь поблизости – никого.
В главном волколаки не соврали – два переворота в пыли превратили меня в человека. Я отряхнулся. Одежда после волчьих приключений ужасающе мятая и грязная, но в темноте это не так уж заметно.
Для начала я прошёл к кустам, в которые вкатился при обращении. Мобильник скрывался под листьями и острыми колючками – перевоплощаться со мной он, в отличие от одежды, категорически не желал. Хорошо, что звонки телефона не привлекли внимания прохожих. Мало кто поздно вечером рискнёт гулять по безлюдным пустырю и скверу, иначе мобильник вряд ли дождался бы меня. На дисплее высветились четырнадцать непринятых вызовов. Разумеется, все от матери. Как же вовремя она уехала! Не представляю, как бы я объяснял высоченную температуру, ночные отлучки и испачканные, измятые, местами порванные вещи.
Впервые я возвращался домой ночью пешком по малознакомому району, который считается неблагополучным. Несколько дней назад я бы спешил, постоянно оглядываясь, чтобы не пропустить опасность. Сейчас же иду спокойно, глядеть по сторонам не хочется. Если покажусь в волчьем облике – кого угодно до полусмерти перепугаю. Да и в моём человеческом теле проснулись нешуточные силы. Обычные хулиганы, пусть даже с ножом, мне не страшны.
По дороге я сообразил, что дверь квартиры сейчас не заперта, а просто прикрыта. Ну и ладно, вряд ли обворуют. В подъезде домофон, а на лавочке у подъезда до поздней ночи беседуют бдительные старушки, так что кто попало не зайдёт. Эх, надо было сразу взять у Люсьены запасные ключи! Я с сожалением подумал, что теперь придётся ломать замок подъезда: бабули наверняка уже разошлись по домам. Не звонить же ночью в домофон во все квартиры подряд, чтобы меня впустили!
Однако уже издали стало ясно, что ломать ничего не нужно. Во дворе между припаркованными у подъезда машинами втиснулась «Скорая помощь». Около микроавтобуса с красным крестом собрались соседи. Все что-то шумно обсуждают.
Я с усмешкой вспомнил бабку-кошатницу со второго этажа. Есть у нее хобби – постоянно вызывать неотложку. Как говорят сами медики, звонит она от скуки, и вполне может обойтись таблетками. Серьёзных болезней у бабки нет, при каждом вызове ей делают пустяковые уколы от температуры, слегка повышенного давления или небольшой аллергической сыпи. Наверное, сегодня старушка превзошла себя – настояла на поездке в больницу.
Из подъезда вышла растрёпанная женщина с туго набитыми сумками. Я прищурился. Мать Дениса? Взгляд с большим вниманием прошёлся по стоящим у подъезда. Собралось одиннадцать человек, в том числе и та самая бабка-кошатница. Некоторые бурно переговариваются, лица у всех встревоженные.
Я прибавил шаг. Случилось что-то серьёзное, мало кто из моих соседей выйдет в поздний час из-за пустяка. Мать Дениса вообще не интересуется тем, что происходит в подъезде. Она и днем-то мало во что вмешается, а среди ночи и подавно. Неужели с полоумным аспирантом что-то случилось?
Я подбежал к машине. Внутри на непонятной конструкции действительно полулежит любитель древних легенд. Выглядит парень жутко: весь в крови, одежда разодрана, на руках и лице – рваные раны. При виде меня Денис напрягся, в его глазах вспыхнули злость и отвращение.
– Ты… – выдохнул парень. – Ты…
Его левая рука потянулась к серебряной цепочке на шее. На правой руке сверкнул широкий браслет с многочисленными острыми шипами, похоже, тоже из серебра. Браслет забрызган кровью, сверху к шипам прилипли комки чего-то чёрного.
– Денис, что с тобой?
Я ошалело смотрел на окровавленное серебро. Из передней дверцы наполовину высунулся кругленький лысоватый доктор.
– Вы ему кто?
– Сосед.
– Отойдите от машины, сейчас поедем.
Я проводил «скорую» растерянным взглядом.
– Говорят, вчера по дворам огромная собака бегала, – с удовольствием сообщила бабка-кошатница.
Сердце ёкнуло. Ну и причём тут мои вчерашние гонки?
– Надо будет походить по дворам, – пробурчал под нос сосед-полицейский.
– А что случилось? – насколько смог небрежно спросил я.
– Собака на парня кинулась за домом. Искромсала – жуть! – с горящими глазами ответила кошатница. – Как он вообще, бедолага, сюда дополз – непонятно.
Я проследил за её взглядом и увидел в полутьме то, чего не заметил сразу: по асфальту тянулись кровавые капли, создавая прерывистый след. Не повезло аспиранту. Жаль, не удастся поговорить с ним в ближайшее время.
Может, сосед уже нашёл какое-то волшебное средство? Я сыт по горло всякой чертовщиной! Готов выпить, проглотить или намазаться любой гадостью, лишь бы она навсегда избавляла от волчьей шкуры. Надо же было бешеной собаке так не вовремя пробежать мимо нашего дома.
От увиденного в душе росло смутное беспокойство. Я уверен, что с Денисом всё будет в порядке, парень не выглядел умирающим или особо покалеченным. Ну, останется несколько шрамов – так это ерунда. У кого их нет? Что-то не складывается в самой истории с собакой. Денис наверняка отбивался от нее хотя бы ногами, если уж под рукой ничего не оказалось. Какого размера должна была быть псина, чтобы не испугаться крепкого парня, да еще исхитриться так его порвать?…
– Я завтра с утра похожу по дворам, поищу.
– Соберёшься, в дверь стукни, вместе пойдём. Собака бешеная, наверное. Тут вдвоём лучше…
Голоса соседей мешали думать. Ничего важного я здесь больше не услышу, пора домой.
В лифте в голову взбрело предположение, на первый взгляд, дикое. Оно продолжало оформляться, когда я вошел в квартиру.
Чем больше думаю о напавшей на Дениса собаке, тем больше возникает вопросов.
Главные из них два.
Почему парень так на меня отреагировал?
Куда и надолго ли исчезал из убежища волколаков Тимур?
Разрозненные факты соединились в общую жутковатую картину.