«Жигули» отконвоировали в отделение, куда срочно приехали сотрудники МУРа. Но и они едва не упустили одного из братьев – Дмитрия. Дождавшись, пока милиционеры ослабят внимание, он пробежал по комнате и на глазах изумленных оперативников выпрыгнул в окно пятого этажа. Но не долетев до земли, беглец застрял в ветвях старой березы, откуда его и сняли сотрудники.
После этого отпираться было уже бессмысленно, и кузены признались в совершенных ограблениях. Однако братья-разбойники рассказали далеко не все: в их «черной» компьютерной базе милиционеры обнаружили еще 13 адресов, хозяев этих квартир они навестить еще не успели. Злодеи предстали перед судом по обвинению в бандитизме.
В феврале 2000 года земельный суд Берлина приговорил Карла Блома – заведующего складом фирмы «Вест Логистик» из Мариенфельда к 3 годам и 3 месяцам лишения свободы за хищение двух миллионов плиток шоколада. Провернуть это «сладкое дело» 52-летнему обвиняемому удалось без большого труда. Он просто воспользовался ошибкой программистов на кондитерской фабрике фирмы «Штольверк», вследствие чего компьютерный учет не сопоставлял движение шоколада, идущего в оптовую торговлю, с его производством в отдельных цехах. Таким образом жулик накопил 200 тонн «неучтенки» и с помощью трех сообщников однажды ночью вывез со склада два миллиона шоколадных плиток. Добычу срочно распродали в супермаркеты по всей Германии. Не жадность, а именно скорость погубила «шоколадную банду». Карл не торговался и сбывал шоколадки ниже их себестоимости – всего по полмарки за штуку. В расчетливой и знающей всему цену Германии такая широта натуры вызвала подозрение, и через полгода успешный бизнес был прикрыт криминальной полицией.
В Лос-Анджелесе в январе 2003 года арестовали студента Чикагского университета Игоря Серебряного по обвинению в хищении секретной информации у калифорнийской компании спутникового телевидения DirectTV и ее распространении в Интернете.
По данным следствия, в сентябре 1999 года И. Серебряный по просьбе своего дяди проработал две с половиной недели копировальщиком в адвокатской конторе, которая представляет компанию. Минувшим летом компания ввела в действие «карту четвертого периода», на которой записана информация, позволяющая получать через спутник транслируемые ею программы. Однако в октябре на пиратских сайтах стала появляться абсолютно секретная техническая информация, а также конфиденциальная переписка, касающаяся устройства данной карты. В связи с этим компания обратилась в ФБР. Выяснилось, что утечка произошла из адвокатской конторы, которую она наняла себе в помощь.
Следствие установило, что адвокатская контора воспользовалась услугами посторонней фирмы, сотрудники которой дали подписку о неразглашении, а также получили спецпропуска и доступ в помещение, где лежало 27 коробок с секретными материалами, касающимися кодированной чудо-карты. Они занимались копированием, сканированием и другой обработкой документов, полученных от компании. Один из сотрудников, в свою очередь, привлек на помощь своего племянника И. Серебряного, которого проводил в контору по своему спецпропуску. 17 декабря 2002 года ФБР вызвало студента на допрос. Игорь сознался, что похитил секретную техническую информацию, а затем распространил ее при помощи Всемирной паутины для того, чтобы помочь взломщикам раскодировать карту и дать людям возможность смотреть платное спутниковое телевидение даром. Такой вот современный Робин Гуд. А теперь перейдем к его родственникам.
А программы-то пиратские!
Необязательно красть компьютеры или их комплектующие. Можно украсть, например, дорогущую программу и продать. Наши продавцы краденого поступают так. Появляется новая хорошая программа – игра, переводчик или операционная система, – ее защиту взламывают, «пробитые» копии записывают на лазерный диск и продают где попало. Говорят, что сегодня 89 % программ в России – ворованные. Потери компьютерных компаний только в нашей стране ежегодно составляют около 250 миллионов долларов.
С момента зарождения компьютерного бизнеса Россия была благодатной почвой для развития пиратства. Программное обеспечение зачастую приходило к нам без документации. Лицензированные программы стоимостью несколько сотен долларов и сейчас немногим по карману. Вот на помощь и пришли электронные взломщики, взяв на себя роль этаких «благородных разбойников». Воровали дорогие программы, тиражировали и продавали за бесценок в огромных количествах.
Пиратство лишает российских изготовителей программного обеспечения стимула к производству. На торговцев пиратскими программами (их «Мекка» расположена на печально знаменитом Митинском радиорынке) несколько раз проводились облавы. Но дело это слишком прибыльное, чтобы с ним так быстро покончили. Месячный доход торговца часто превышает тысячу долларов. И все же многие программисты единодушны в том, что у компьютерного пиратства есть положительные стороны. Оно – своеобразный «двигатель прогресса». Без него наш компьютерный бизнес не развивался бы так стремительно, а главное, не совершенствовались бы системы защиты ценной компьютерной информации.
Более трети проданных во всем мире за 2003 год компьютерных программ – пиратские копии. По Европе эта цифра составляет 37 %, и даже в законопослушной Германии треть установленного на компьютерах программного обеспечения представляют собой нелегальные копии. При этом 98 % опрошенных немцев-компьютерщиков признают, что написание программ – серьезный труд и они должны стоить солидных денег.
А теперь перенесемся в Дубай, один из крупнейших торговых городов Персидского залива, который еще в начале 1991 года стал центром компьютерного пиратства на Ближнем Востоке. В результате незаконного копирования программ для персональных компьютеров потери компаний, занимающихся программированием, составляют миллионы долларов. По оценкам представителя международной корпорации «Лотус девелопмент», она одна теряет здесь до 100 миллионов долларов ежегодно. Компьютерное пиратство переместилось в страны Залива с Дальнего Востока, где принимаются все более строгие законы и правила, обеспечивающие авторские права компаний, работающих над программным обеспечением персональных компьютеров.
По оценкам специалистов, к началу 1998 года 91 % рынка компьютерных программ России был подпольным. Это означает, что даже солидные государственные учреждения, включая целый ряд банков, фирм, министерств и ведомств, работают на краденой или, выражаясь другими словами, контрафактной продукции. Эксперты компьютерного рынка прогнозируют, что проблема программной контрабанды будет одной из глобальных экономических проблем XXI столетия.
Когда американские инженеры приехали в Россию для обмена опытом с НПО «Машиностроение» (подмосковный Реутов), они обомлели: компьютеры объединения были оснащены таким количеством программ самых известных в мире производителей, что гости, подсчитав, во сколько должно обойтись это удовольствие, потеряли дар речи. Один из иностранцев наконец ошарашенно протянул: «Это же сотни тысяч долларов!» Веселью хозяев не было предела: «навороченные» программы были куплены за… десять долларов каждая, в то время как в США каждый экземпляр обходится минимум в 100 долларов.
Американцы не поверили. Тогда их повезли на два знаменитых на всю Россию столичных рынка – Митинский и «Горбушку» (находится в Москве возле ДК им. Горбунова). Провели по рядам, где задешево можно купить лазерный диск с подборкой нескольких программ. Американцы все равно подозревали подвох. Один из них все же рискнул приобрести сборник. После его «проверки» группа заокеанских инженеров рванула на рынки набивать сумки дисками с «халявными» программами. Товар был в основном из Китая и Болгарии. Втайне от всех они повезли «компакты» домой. Меры предосторожности объясняются тем, что США – одна из немногих стран, где с компьютерными пиратами беспощадно борются разработчики, поскольку от распространения нелегальных копий они терпят ежегодный ущерб, равный двум с лишним миллиардам долларов.
Рынок пиратских программ, хоть и нелегальный, по-своему старается быть цивилизованным. По данным Управления по экономическим преступлениям (УЭП) ГУВД Москвы, качество продукции с каждым годом растет – между пиратами-производителями идет конкурентная борьба, которая постепенно оттесняет на обочину мелкую сошку. Лоточники тоже не отстают. У них сервис почти «евро» – если купленный диск по каким-то причинам не подходит, его, правда за доплату, можно обменять на другой. Многие этим пользуются для того, чтобы укомплектовать свой компьютер сначала содержимым одного диска, затем, после обмена, другого, третьего.
– В таких местах все «схвачено», – комментирует ситуацию на рынке сотрудник УЭП Андрей Филинов. – В итоге рейды против лоточников бесполезны – уровень коррупции таков, что об облавах узнают чуть ли не вперед милиционеров. Да и заниматься этим должны местные отделы милиции, а они не хотят – выгоднее собирать с пиратов дань. УЭП же выходит на крупные фирмы-посредники, поставляющие лоточникам товар.
В мире было несколько прецедентов привлечения к суду компьютерных пиратов. Франция, 1995 год. Гражданский суд Парижа обязал компанию Вас Plus выплатить 650 тысяч долларов Microsoft за нелегальное распространение 1400 программ. Польша, 1996 год. После уплаты 7 тысяч долларов штрафа и изъятия компьютерной техники на сумму 56 тысяч долларов к 18 месяцам тюрьмы приговорены два брата Филипповски, обвиненные в нелегальном копировании восьми тысяч программ. 1997 год. В США, Австрии, Франции, Норвегии, Польше, Финляндии, Швейцарии и Швеции к разным срокам заключения за нарушение прав на программное обеспечение приговорен 21 человек. Россия, 1998 год. BSA, проведя 40 рейдов против продавцов нелицензионного товара, настаивала на возбуждении 36 уголовных дел против 500 фирм, оценивая ущерб в 45 триллионов рублей. Шуму было много, а толку…
Полмира и почти вся Россия в XXI веке будут работать на ворованных компьютерных программах. Больше всего следователи сетуют на то, что в ст. 146 УК РФ, где говорится о защите авторских прав, отсутствует определение «крупного материального ущерба», который может нанести пиратство. Из-за расплывчатой формулировки закон не работает – адвокаты находят лазейки, благодаря которым многие дела о нарушении авторских прав разваливаются.