— Сначала кофий и яичницу, потом вопросы. Быстрее, красавица, а то я умру прямо за этим столом.
Она радостно пискнула и убежала на кухню. Через пять минут притащила мне чашку кофия и тарелку с хлебцами. Стрельнула глазами и снова умчалась.
Я медленно цедил горький напиток, чувствуя, как по капле возвращаются силы. Нет, ну его в болото подобные опыты с магией! Такое чувство, будто меня пропустили через мясорубку, а затем из фарша вылепили заново. Резервы эфира показывали дно, мышцы болели, словно я всю ночь разгружал баржу с камнями, а в голове плескался густой клюквенный кисель. Как-то не так я представлял себе отпуск!
Киж обыграл очередного бедолагу, и за его столом поднялся шум. Видимо, денег у моряков было не слишком много, и мертвец брал выигрыш «развлечениями». В этот раз он потребовал, чтобы проигравший десять раз мяукнул под столом. Одноглазый моряк под смех товарищей, кряхтя, залез под стол и принялся там вопить не хуже мартовского кота. Киж прослушал первые звуки «оперы», удовлетворённо кивнул и подошёл ко мне.
— Всё в порядке, Константин Платонович? Что-то на вас лица нет.
— Переутомился, — усмехнулся я. — Сейчас поем и буду в полном порядке.
— А Медведь? Вы его того, что ли? — Киж выразительно посмотрел на меня.
— В порядке всё с твоим Медведем, лучше, чем нам всем, вместе взятым. Не думаю, что мы его сегодня снова увидим. Так что ещё часик поразвлекайся, пока я завтракаю, и найди нам транспорт. Я не в настроении идти в Неаполь пешком.
— Сделаю, Константин Платонович. Вы не торопитесь, попросите горячего красного вина со специями — вам сейчас самое то будет, — он ухмыльнулся, копируя моё выражение, — от переутомления.
— Дмитрий Иванович, не умничай — сам знаю, что делать. Иди уже, тебя морячки ждут для реванша. Только я тебя очень прошу, не заставляй их снова орать, не хочу шума.
— Как прикажете, — Киж кивнул, — придумаю что-то другое. На щелбаны играть будем.
Едва Киж вернулся к картам, как прибежала служанка и водрузила передо мной сковородку с яичницей, тарелку с хлебом и сыром и вторую чашку кофия. Последней на стол она выложила трёхзубую вилку с таким видом, будто та была золотая.
— Вот! — с гордостью заявила она. — Наш Орсо дворянин, так он всегда ест только вилкой. А вы князь, значит, тоже так делаете.
Я не смог сдержать улыбку.
— Спасибо, милая.
— Вы кушайте, синьор Урусофф, кушайте, пока не остыло, — защебетала она, придвигая ко мне сковородку. — Я очень вкусно всё пожарила, как меня мама учила. А она всегда говорила — мужчина должен хорошо кушать, чтобы быть сильным. Хлеб обязательно берите, Бернардино его так печёт таким, что даже соседи приходят и берут. Честно-честно!
Подцепив кусок яичницы вилкой, я отправил его в рот. Прожевал и кивнул девушке.
— Очень вкусно. Действительно, лучшая яичница в Неаполе.
Она аж вся расцвела, показав ямочки на щеках.
— Спасибо, синьор Урусофф! Я теперь всем буду рассказывать, что кормила настоящего князя. Мои подружки обзавидуются!
— У вас красное вино есть?
— Конечно! У нас какое хочешь есть.
— Подогрей, пожалуйста, пару стаканов, чтобы было горячее. И добавь туда ложку мёда и, если есть, специи.
— А! Так, чтобы согреться? Сейчас сделаю! Я мигом!
Она унеслась на кухню, и я смог спокойно поесть в тишине. Даже редкие охи, когда Киж отвешивал щелбаны картёжникам, мне не мешали.
Я успел всё доесть и выпить кофий, когда появилась служанка с кружкой в руках. Но донести её не успела.
Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Медведь. Всклокоченный, расхристанный и с пустыми ножнами от шпаги. Бешеным взглядом оглядел зал и остановился на мне. В горле у Роспильози заклокотало, и он кинулся вперёд. Пронёсся мимо служанки, чуть не опрокинув её, и в одно мгновение оказался возле меня.
Медведь своими мощными руками выдернул меня со стула, поднял и обнял.
— Константино!
Он сжал меня так, будто собирался задушить.
— Константино! Разреши назвать тебя старшим братом! Моя кровь принадлежит тебе, и этот долг я никогда не смогу выплатить!
— Поставь меня, — едва просипел я, — Медведь!
Успокоить Роспильози удалось далеко не сразу. Он со всей силой своего неумеренного темперамента рвался благодарить, собираясь чуть ли не подарить мне родовое поместье. Я пригрозил, что Киж будет обливать его водой, пока не остынет. И только тогда он прекратил заваливать меня благодарностями.
— Ничего я от тебя не приму, Орсо Медведь. Сядь, выпей и приди в себя. Только твоего поместья и драгоценностей твоей бабушки мне для полного счастья и не хватало. Успокойся!
Роспильози сел, не глядя выпил из моей кружки и вздохнул.
— Ты не представляешь, что для меня сделал.
Я посмотрел ему в глаза и вкрадчиво сказал:
— Уж поверь, я знаю. И ты знаешь. Этого достаточно, чтобы мы были просто друзьями.
— Братьями, — сказал он твёрдо, будто уже всё решил и не собирается передумывать.
— Тем более. Какие могут быть долги между братьями?
Я протянул ему открытую ладонь. Он на мгновение прищурился, ухмыльнулся и пожал мою руку.
— Да, брат, никаких долгов. Но я знаю, чем могу отплатить тебе. Я сам отвезу тебя в Африку, помогу добраться в Каир и верну обратно. Такую помощь ты примешь, брат?
— Если не возражаешь, я отвечу тебе завтра. Сейчас мне нужно поспать и отдохнуть. Эта ночка прошла слишком уж бурно.
Роспильози воспринял мои слова буквально. Через пять минут возле постоялого двора уже стоял экипаж, готовый отвезти меня в Неаполь. А сам он пытался поддержать меня за локоть, как престарелого родственника.
— Медведь, иди к чёрту, — я отмахнулся от него. — У меня хватит сил ещё и тебя выпороть за издевательство, — и добавил язвительным тоном, — младший братишка.
Он вздохнул и развёл руками — мол, хотел как лучше.
— Завтра утром я буду готов с тобой поговорить о деле, если ты серьёзно собрался везти меня в Египет.
— Не сомневайся. Доставлю с гарантией, со всеми удобствами, как родную бабушку. Завтра приеду и обсудим.
На этом мы простились. Я заснул, едва мы тронулись, и, честно говоря, не помню, как оказался в постели. То ли сам дошёл, то ли это Киж отнёс меня. В любом случае, спал я как младенец и сны были исключительно приятными.
Когда утром следующего дня я с Таней спустился в тратторию на первом этаже гостиницы, там уже сидел Роспильози. Одетый в костюм по последней моде, расчёсанный и, кажется, даже припудренный. Образцовый дворянин, в котором ни за что не узнаешь вчерашнего бандита и драчуна.
— Таня, разреши представить тебе Орсо Роспильози, дворянина из знатной семьи.
Медведь поклонился со всей почтительностью.
— Татьяна Ларина, моя невеста.
— Рад познакомиться, синьорина, — пробасил Роспильози, — счастлив видеть, какую прекрасную супругу выбрал мой брат.
На этих словах Таня удивлённо посмотрела на меня. Я только пожал плечами — сам не знаю, как так получилось.
— Значит, вы мой будущий деверь? Не ожидала, что найду в Неаполе родственника.
— И не одного, синьорина. Вся семья Роспильози будет рада видеть у себя в гостях такую замечательную невестку. Надеюсь, вы сообщите нам о дате свадьбы, чтобы мы могли отметить это важное событие.
Пока мы завтракали, Орсо вёл исключительно светскую беседу, рассказывал забавные байки из жизни местного высшего общества. Судя по некоторым оговоркам, он с половиной персонажей был знаком, а с другой половиной приятельствовал. И мне кажется, контрабандой Медведь промышлял с негласного одобрения властей.
— Орсо, ты к нам по делу или пришёл просто поболтать?
Я отложил салфетку и взял чашечку с кофием.
— И то и другое, — он отставил бокал и стал серьёзен, как скала. — Ты всё ещё собираешься в Египет?
— Да, ничего не изменилось.
— Тогда у меня есть отличный вариант, чтобы ты не связывался с мамлюками и османами. Сегодня вечером ты садишься на мой корабль, и мы плывём в Бенгази.
Пришлось вспомнить карту Африки, прежде чем я ответил.
— Почему в Бенгази? Оттуда до Каира не меньше тысячи миль.
— Вот! А теперь переходим к главной части моего плана. Как раз в то время, как мы доплывём в Бенгази, там будет стоять караван племени Ифорас. Я попрошу, чтобы они доставили тебя в Каир, дождались, когда ты закончишь дела, и привезли обратно. Они оденут тебя как своего, и никто не заподозрит, что ты христианский колдун. А насчет расстояния не волнуйся, путь займёт меньше месяца. У них есть свои секреты, как быстро пересекать пустыню.
— Что за Ифорас? Арабы? И почему ты уверен, что они выполнят твою просьбу?
— Это туареги, Константино. Удивительный народ, ты увидишь. А что до моей просьбы, то я как-то спас от рабства их аменокаля и его семью. Они поклялись, что будут помогать мне в любых делах, а их клятвы имеют особую силу. Какая-то варварская магия, на удивление действующая. Я с ними вижусь периодически, когда приплываю торговать, и каждый раз они напоминают мне о клятве. Им вроде как обидно, что я ничего у них не прошу.
Я мысленно прикинул и кивнул.
— Мне нравится твой вариант. Согласен.
— А пока ты будешь путешествовать, я хочу предложить синьорине Татьяне быть гостьей в моём доме. Жена будет рада…
— Я еду с Константином, — твёрдо заявила Таня. — Это не обсуждается.
Роспильози моргнул и тряхнул головой.
— Синьорина, должен вас предупредить, путешествие будет не слишком комфортным. Пустыня не предполагает удобств, там много диких зверей, а…
— Ах, дорогой деверь, — Таня покровительственно улыбнулась, — когда мы только познакомились с Константином Платоновичем, на нас напала стая волков. Кажется, я уложила всего на пару штук меньше, чем он.
— Из ружья?
— Большинство. А одного, кажется, ножом.
— Двоих, — я кивнул, — вожака и ещё одного.
Распильози посмотрел на наши серьёзные лица и громко расхохотался, отбросив приличия.