— Отлично вас понимаю, де Суньига, — не удержавшись, я рассмеялся. — В университетских кругах такая же «здоровая» атмосфера: авторитет измеряется годами на кафедре и количеством монографий, а не знаниями.
Он вздохнул и развёл руками.
— Я ведь говорил, что не гранд, а простой идальго. Так что приходится использовать любые уловки.
— Ладно, будем считать, что разобрались с вашим возрастом. Осталось решить, что же мне с вами делать.
Во взгляде испанца появилась решимость.
— Ваша светлость, я люблю Ксению Петровну. И собирался просить у её отца благословить наш брак.
— Собирались? А сейчас передумали?
— Сейчас я вижу, что этот брак в первую очередь зависит от вас.
— Есть такое дело, — я усмехнулся. — Скажите, де Суньига, насколько велика ваша решимость добиться Ксении Петровны?
Мы встретились взглядами и несколько секунд смотрели друг на друга.
— Я встретил женщину, за которую не жаль отдать всё, что имею. Что вы хотите, чтобы я сделал? Убил губернатора? Или маркиза де Лос-Бальбасес?
— Мне не требуется убийца, синьор. Губернатор меня полностью устраивает, а маркиз уже покинул Тихуану и возвращается в Европу.
Де Суньига понимающе хмыкнул.
— Что же тогда?
— Ксения Петровна, кроме всех достоинств, которые вам понравились, ещё и способный деланный маг. Скажите, сможет ли она заниматься деланной магией, если вы увезёте её в Испанию?
— Вы же знаете, что нет.
— Значит, её жених должен остаться в Алеутском княжестве и стать моим дворянином. Готовы ли вы на это?
— Да, князь, — практически не задумываясь, ответил де Суньига. — Без каких-либо сожалений.
— Тогда у вас есть год, чтобы доказать мне свою полезность. Всё это время вы не сможете видеться с Ксенией Петровной. Если покажете себя и не передумаете, мы вернёмся к этому разговору.
— Согласен. Что вы хотите мне поручить? Если помните, я всё ещё связан контрактом с губернатором и не могу воевать против него.
— Нет, вы отправитесь на север, на Алеутщину. Последнее время там появилось слишком много любителей быстрой наживы, торгующих с индейцами в обход казны. Вот вы и займётесь с моими опричниками поимкой этих сударей.
— Эээ… Простите, князь, но я не следопыт.
— Следопыты найдутся. Ваша задача — уничтожить корабли.
Де Суньига хищно улыбнулся.
— Легко, ваша светлость. Такая работа как раз по мне.
— Вот и отлично. Значит, мы договорились.
Я протянул ему руку, и он без колебаний пожал её.
— Прошу прощения, ваша светлость. Могу я послать через вас письмо отцу?
— Не вижу сложностей. А теперь я вас оставлю. Все подробности расскажет Семён Иванович.
Из казармы опричников я отправился на северную окраину Ангельскогорска. Там было выделено сто десятин земли под будущий авиационный завод. «Ангары» и цеха под него лишь начали возводить, но прототипы можно начинать строить уже сейчас. Благо климат Калифорщины позволяет работать хоть под навесом, чтобы только прикрыть от дождя.
— Добрый день, Константин Платонович.
Меня встречали Ванька Черницын и Настя Иванова. Лучшие «деланные инженеры», окончившие злобинскую школу.
— Иван Петрович отдал нас вам в помощь.
— Он отдал или вы сами попросились?
Настя заулыбалась так, что было понятно, — они не просто просились, а требовали их отправить на новый завод.
— Так ведь с вами интересней, Константин Платонович. Вы всегда что-то эдакое придумываете.
— Будут вам интересности, — я усмехнулся. — Ещё обратно попроситесь, только я вас уже не отпущу.
Кроме «инженеров» Кулибин прислал ещё бригаду рабочих. Вот их-то мы и озадачили временными постройками. Во-первых, нам требовались два больших навеса с высокой крышей. Во-вторых, приличных размеров сарай под мастерскую. Сложные детали мы всё равно будем заказывать на заводе Кулибина, а здесь займёмся финальной подгонкой. Когда возведут капитальные цеха, мы уже сами наладим полный цикл производства.
Обозначив бригаде фронт работы, мы с «инженерами» занялись ящиком с деталями «летающей этажерки». Но не торопились её собирать, а детально разобрали устройство, связки Знаков и схемы управления.
— Константин Платонович, мы всё поняли, — не выдержал Ванька. — Давайте соберём и испытаем.
— Нет, даже не думай. Тебе лётчиком-испытателем точно быть не светит.
— Но, Константин Платонович!‥
— Для тебя — исключительно полёты с инструктором. Знаю я, чем твоя самодеятельность заканчивается.
— Да! — включилась Настя. — Забыл, как на своей дрезине разбился?
Ванька скривился и потёр локоть.
— Не напоминай. Хорошо, Константин Платонович, я понял. Никакой самодеятельности и полётов. Но хоть с вами можно будет?
— На этом, — я кивнул на разобранную этажерку, — мы вообще летать не станем. Давайте схему, что вы набросали. Будем эту конструкцию из клея и палок превращать в нормальный самолёт.
Часа два мы просидели над чертежом, прикидывая варианты.
— Константин Платонович, — Ванька морщился, разглядывая схему, — а нельзя связку Знаков продублировать? А то уж больно грузоподъёмность у него маленькая.
— Татьяна Алексеевна уже ставила опыты. Между двумя параллельными схемами не получается сделать синхронизацию
— А зачем их синхронизировать? Сделаем у самолёта крылья друг над другом и по связке на каждом. И управлять будем нижней схемой, а верхняя останется только для тяги.
Он быстро набросал на бумаге рисунок биплана с короткими крыльями.
— Ваня, тебе говорили, что ты гений?
— Да ладно вам, Константин Платонович, — Черницын покраснел. — Давайте начнём его строить, и всё!
— Сначала модель, вот такую, — я руками показал примерный размер. — И посмотрим, как она себя поведёт.
— Так она же улетит…
— Верёвкой привяжем, — ткнула его кулаком в бок Настя. — Тащи рейки, я вон там их видела.
Но в доделке модели я принять участия не смог. Тонкая струна эфирной связи, про которую я и думать уже забыл, задребезжала и принялась настойчиво меня дёргать. Я закрыл глаза, поймал нить и потянулся к её источнику.
— Ваня, Настя, доделывайте сами. Мне нужно срочно уехать.
В порту Ангельскогорска стояло несколько купеческих кораблей, суетились грузчики, таская тюки с товаром, кричали рыбаки, торгуясь с купцами за улов, и орали чайки. Едва я успел дойти до пирса, как меня догнал Камбов.
— Что-то случилось, Константин Платонович?
— Да, наверное. Найди лодку, пожалуйста.
Пока Камбов искал шлюпку, я стоял на причале и наблюдал за приближающимся кораблём. И когда стал различим поднятый на мачте флаг, то мои губы сами по себе расплылись в улыбке. Белая ладонь на чёрном фоне — Диего справилась и привела корабль с «волшебными ручками».
Корабль едва встал на рейде, а наша шлюпка уже подплывала к нему. Стоило подойти к правому борту, как нам сразу же сбросили верёвочную лестницу.
— Один поднимусь, — махнул я Камбову. — Ожидайте.
Диего ждала меня на борту, похожая на заправского морского волка. Треуголка, кожаный жилет, сапоги с отвёрнутыми ботфортами, пара «громобоев» за поясом.
— Добро пожаловать на борт, Констан, — она изобразила лёгкий поклон. — Твоё задание выполнено.
Её доклад был коротким и ёмким. Закупив в Испании мой заказ, она села на корабль и взяла командование на себя.
— И руки тебе позволили? — Я представил, как происходило общение мёртвой испанки и некромантского артефакта, и улыбнулся.
— Я доказала им, что лучше понимаю в морской охоте, — она оскалилась. — Показала на практике, как надо брать корабли на абордаж.
Они обошли вокруг Африки, через Индийский океан вышли к Австралии и почти прямиком поплыли сюда. Слегка отвлекаясь на суда авалонцев — у ручек был пунктик на ушастых сударей, и они не могли спокойно проплыть мимо такой добычи. Да и Диего их не жаловала по старой испанской традиции.
— Специи, чай, золото, — ухмыльнулась Диего, — всё, что смогли запихнуть в трюмы.
— Ставьте корабль на разгрузку, — велел я, — и поедем ко мне на гасиенду, расскажешь всё в подробностях.
— Констан, — испанка поморщилась, — прости, но я не хочу. Для твоей семьи я чужая, если говорить откровенно. А многие меня недолюбливают, вспоминая меня прежнюю. И мне, и им будет неприятна эта встреча.
Я кивнул, признавая её правоту. Бобров и Марья Алексевна не забыли испанке попытку меня убить.
— У меня к тебе просьба, Констан. Отпусти нас, пожалуйста.
— Вас?
— Меня и Божедомский вертеп. В смысле, отпусти нас в море. Нам нравится такая жизнь. Шторм, ветер и никаких людей с их делами. Прошу, дай нам пожить с этой свободой.
— И пиратствовать.
— Да, это тоже нам нравится. Обещаю, мы вернёмся по первому зову, если будем тебе нужны.
— Тогда у меня будет для вас задание. Авалонцы гоняют моих купцов и не дают торговать с Катаем и Ниппонскими островами. Я хочу, чтобы эту торговлю взяли на себя вы.
Диего закатила глаза.
— Констан, какая торговля? Мы…
— Ничего страшного, вы справитесь. Чай и шёлк из Катая, серебро из Ниппонии, обратно наши товары. А между рейсами можете топить авалонцев сколько душе угодно.
Поворчав и несколько раз заковыристо выругавшись, испанка согласилась на моё предложение.
Домой я вернулся уже затемно. Золото и драгоценности, награбленные ещё у османов в Средиземном море, перекочевали в подвалы казначейства. А ящик с wand’ами всех размеров, доставленный Диего, я отдал на хранение Камбову. Едва разгрузка закончилась, корабль тут же ушёл обратно в океан. Впрочем, я не жалел, что отпустил их. Божедомский вертеп, в случае нужды, я всегда могу вызывать. А Диего, несмотря на совместные приключения, так и не стала мне другом.
— Ты сегодня долго, — встретила меня Таня, чмокнув в щёку. — Голодный?
— Как волк.
За ужином я рассказал Тане об испанке, корабле и их просьбе.