— Сюда, — я толкнул дверь и зажёг магический светлячок. — Здесь его спальня.
А нет, как минимум тут барон ночевал регулярно. Комната была обставлена с безвкусной пышностью, словно у мещанки, получившей баснословные деньги. Золото, дорогие ткани, красное дерево. Особенно поражала кровать неимоверных размеров. С балдахином, шёлковыми простынями и горой подушек. На таком лежбище можно десяток человек положить, и ещё место для маленького слона останется.
— Солидно, — усмехнулась Таня, — сразу видно, большой человек тут спит.
Я не стал разглядывать это чудо мебелестроения, а сразу двинулся к дальней стене. Дверца сейфа пряталась за деревянной панелью, которая отодвигалась нажатием потайной кнопки. К счастью, «ловчая сеть» показала мне и её, и скрытую иглу с ядом, заряженную против возможных воров. Так что кнопку я нажимал small wand’ом, чтобы не задеть отравленный «сюрприз».
Панель отъехала в сторону, открывая доступ к стальной дверце с пятью замочными скважинами и шестью поворотными дисками. Сам по себе такой замок — глупость несусветная. Любой деланный маг мог бы открыть его минут за пять. Но поверх механизма были наложены заклятия, превращающие сейф в настоящую крепость. Так что придётся приложить немного усилий, чтобы открыть этот ящик.
— Костя, долго ещё?
— Угу, — я разглядывал плетение эфирных нитей, распутывая логику заклятия.
— Тогда мы займёмся допросом, если ты не возражаешь. Чтобы не терять время.
Я пожал плечами и продолжил водить small wand’ом по металлу, исследуя магический замок. Мне было слышно, как Таня о чём-то пошепталась со своим туарегом, и он ушёл. А через четверть часа вернулся с перепуганным мужчиной, которого держал в охапке.
— Слуга, — заявил туарег и уронил ношу на пол. — Ходил по дому с фонарём.
Тот попытался завопить, но Таня тут же закрыла ему рот ладонью и тихим голосом произнесла:
— Молчи. Смотри мне в глаза. Отвечай шёпотом.
— Мешаете, — буркнул я, в очередной раз проходясь по схеме.
Туарег сгрёб слугу и отволок его в дальний угол, где Таня и устроила ему допрос. До меня доносились только тихие невнятные голоса, но они меня не отвлекали. Ага, вот оно!
Small wand’ом я принялся рисовать на сейфе хитрую связку Знаков. Нет, можно было бы сразу их создать с помощью внутреннего источника, но такую тонкую работу я предпочитал делать старым проверенным способом. Так меньше шансов ошибиться, особенно с редко используемыми Знаками.
Последний эфирный штрих лёг на металл. Охранное заклятие мигнуло и перешло в спящий режим, признав во мне хозяина. А следом начал проворачиваться со скрипом и щёлкать механизм, отпирая замок. Дверца открылась, и из сейфа с шорохом посыпались сваленные в беспорядке бумаги. Я зажёг магический светлячок поярче и стал разбирать документы, проглядывая их наискосок.
— Тебе помочь? — Таня подошла почти неслышно и заглянула мне через плечо.
— Нет, я сам. Как допрос? Удалось что-то узнать?
— Это сторож, ничего он не знает о бароне. Но обещал показать, где спит дворецкий.
Перебирая листы с расписками и векселями, я обнаружил несколько интересных писем. Я бы легко пропустил их, увидев с первых строк обсуждение парижских сплетен. Но стоило мне взять в руки одно из них, как перстень Тау слегка потеплел. Так что я читал их самым внимательным образом.
Барон переписывался с неким человеком, который подписывался вензелем «ГК». По большей части он сообщал барону новости французской политики и высшего света. Но в груде этой информационной шелухи пряталось и кое-что ещё. «ГК» сообщал, что закончил создание особого магического артефакта. И теперь ищет того, кто сможет проверить его на практике. Судя по всему, барон вызвался быть добровольцем и просил принять его в некое «братство». Что ему и было обещано после выполнения задания.
Последнее письмо пришло барону этой весной. И судя по тексту, к нему прилагался золотой амулет на цепочке — тот самый артефакт. От барона требовалось активировать его, когда рядом будет «сильная духовная сущность, которой поклоняются ваши дикари». После чего барон должен носить этот артефакт на себе, записывая в дневник свои ощущения. А кроме этого, «ГК» просил испытать силу артефакта на «русском князе, который может приехать в город, злейшем враге нашего братства». К тому же «ГК» не одобрял сделку по продаже Луизианы и желал, чтобы она сорвалась. Мол, негоже колонии разбазаривать, хоть и в казне пусто, да и барон будет не рад потерять своё место начальника таможни.
Ты смотри, какие сволочи! Вот, значит, как? Сколько лет прошло, а дорогие мои масоны не забыли, какой разгром я устроил им в Петербурге. И ничего не простили, записав меня во враги. Что же, тогда в Париже я нанесу им ответный визит и на практике покажу, как вредно иметь хорошую память. А за разработку артефакта для поглощения лоа ещё и добавлю. Что, больше силы захотелось? Или они для Трисмегиста стараются, превращая того в каннибала? И с этим тоже разберёмся.
Пока я возился с бумагами, туарег притащил дворецкого в пижаме и ночном колпаке. Таня тут же взяла его под контроль и принялась допрашивать.
— Куда уехал барон?
Дворецкий отвечал монотонным безразличным голосом, будто механический автоматон.
— Никуда.
— Как это никуда? Когда он уехал из особняка?
— Никогда.
Таня хмыкнула, задумалась на секунду и спросила:
— Где барон?
— Не знаю, — дворецкий пожал плечами. — Никто не знает.
— Он что, пропал?
— Исчез.
— Расскажи подробно.
— Я был на кухне, отдавал распоряжение насчёт ужина. Барон после встречи с русским князем был у себя в кабинете. Раздался грохот, будто упал шкаф, а весь дом содрогнулся. Мы немедленно побежали, чтобы помочь барону. Но ни в кабинете, ни в спальне его не было. Только на кресле лежала его одежда. Мы обыскали весь дом, но никого не нашли. Я приказал слугам молчать и говорить, что барон уехал из города.
— Он не оставлял распоряжений на такой случай?
Дворецкий поднял взгляд на Таню. Ухмыльнулся и голосом барона произнёс:
— Конечно, моя милая! Я оставил распоряжения на все возможные варианты.
Он дёрнул рукой вверх. Вытянутые пальцы превратились в подобие широкого ножа и метнулись прямо в горло Тане.
Бамс!
Туарег своим ножом со звоном отбил импровизированное «лезвие», а Таню оттолкнул в сторону, закрывая своим телом.
— Ш-ш-ш-ш!
Дворецкий зашипел, разинув рот, полный тонких острых зубов. С нечеловеческой силой прыгнул в сторону, прижался к стене всем телом и, раскинув в стороны руки-ноги, полез к потолку, напоминая огромную ящерицу.
Глава 14Помощь
Сложно было назвать человеком дворецкого, ползущего по стене. Он перебирал руками и ногами, раскинув их в разные стороны, и бодро лез всё выше и выше. К тому же, он неестественно вывернул голову на сто восемьдесят градусов, злобно шипел и смотрел на нас глазами с вертикальными зрачками.
Тварь быстро забралась на самый верх, переползла на потолок и стала бегать вокруг люстры. То ли собираясь спрыгнуть сверху на кого-то из нас, то ли замышляя ещё какую-то пакость. И при этом вопила оттуда голосом барона:
— Ах ты, моя сладенькая! Сейчас я скушаю твоего мужа, и мы развлечёмся!
Бух! Бух! Бух!
Не сговариваясь, мы с Таней ударили огненными всполохами. Но тварь легко увернулась, словно мы бросались в неё комками бумаги.
— Плохая, плохая сладенькая! — зашипела тварь. — Придётся тебя наказать, раз ты такая непослушная!
Мы не стали её слушать и засыпали огненными всполохами. В унисон бухающим заклятиям звучали хлопки выстрелов «огнебоя» туарега. Но у твари оказалась нечеловеческая реакция. Её движения размазывались в воздухе, позволяя уворачиваться и от выстрелов, и от всполохов. Она откровенно издевалась над нами, бегая по потолку и показывая язык.
Ударить по твари чем-то помощнее я не рисковал. Во-первых, это точно разбудит всех слуг и охрану, а во-вторых, не было уверенности, что особняк не рухнет нам на голову после единственного «молота». Но всё же у меня имелось подходящее средство для этой ситуации.
Щёлк!
Первым же ударом эфирной плети я попал по руке твари. Она взвизгнула, а на пол упали отрубленные пальцы. Магическим зрением я видел: дворецкий умер ещё в самом начале «представления». А его тело превратилось в бездушную марионетку, покорную чужой воле. От головы твари тянулись эфирные нити, уходившие куда-то вдаль к невидимому кукловоду-барону. Однако, никогда не встречал и даже не слышал о такой необычной технике.
Тварь зашипела и снова заговорила голосом барона:
— Я вас всех скушаю! И тебя, плохая сладенькая! Ты горькенькая! Но ничего, я тебя сахарком посыплю и тоже скушаю с удовольствием!
Она ускорилась ещё сильнее, уходя от ударов плети. Бич мелькал в воздухе, но вместо твари попадал по потолку, выбивая облачка деревянных щепок.
Тварь в очередной раз увернулась, захохотав лающим смехом:
— Скушаю! Скушаю! Княжеский ужин у меня будет!
В этот момент старое, источенное жучками и пробитое плетью перекрытие между этажами не выдержало. Потолок в центре комнаты с хрустом разломился и начал рушиться.
— К стене!
Судя по всему, на чердаке над комнатой барона хранили старую мебель и ненужный хлам. Всё это добро, сваленное кучей, проломило потолок и полетело вниз. С треском и ужасающим грохотом.
Самое смешное, что тварь отпрыгнула от моего удара в самый центр разлома. И «водопад» тяжёлого мусора обрушился прямо на неё. Верещащую погань сбросило с потолка, ударило о пол, а затем погребло под завалом. Я только усмехнулся, когда ощутил, как тварь расплющило, а эфирные нити кукловода оборвались.
— Уходим!
Сунув письма в карман, я схватил Таню за руку и потянул к выходу. Но мы не успели даже подойти к дверям спальни, как в них громко постучали. И раздался голос барона, звучащий слаженным хором:
— Тук-тук, мои сладенькие! Тук-тук!
С громким хлопком створки дверей распахнулись. За порогом спальни стояли слуги барона, сгрудившись в тесном коридоре. Все как один улыбались, показывая тонкие острые зубы, и смотрели на нас немигающими глазами с хищными вертикальными зрачками. Похоже, барон привёл сюда всех марионеток, что были в доме.