— Ни в коем случае, учитель, — я примирительно улыбнулся. — Просто ждал удобного момента для разговора.
— Ждал, — он хмыкнул и махнул рукой. — Считай, дождался. Идём прогуляемся.
Он развернулся и двинулся прочь от особняка. Ну и я за ним, стараясь не отставать от широко шагающего монаха. Видимо, разговор предполагался секретный, так что Лукиан повёл к тренировочным камням возле леса, хотя обычно он ленился туда ходить и тренировал меня в парке за прудом.
Всю дорогу Лукиан молчал, иногда косо поглядывая и сердито хмыкая. Но я особо не волновался — после пережитой «Жатвы» я воспринимал его скорее как старшего товарища, а не учителя. Да, может быть, он не передал какие-то секреты. Но за прошедшее время мне пришлось узнать о таких вещах, о каких он не упоминал вовсе. Например, о тех же Павших.
— «Жатва» была? — хмуро спросил Лукиан, едва мы подошли к камням.
Я уселся на один из валунов, нагретых солнцем, и кивнул.
— Была.
— И как? Много народу положил?
В ответ я развёл руками.
— Не считал, некогда было.
— Царя тоже ты убил?
— Императора? Я помог ему уйти за грань после того, как он попал под «Эльфийскую проказу». Это…
— Знаю, — отрезал Лукиан, — не первый год живу, довелось встречать. А мальчишку, Антоновича, тоже ты?
— Откуда вы всё знаете, отец Лукиан?
— От верблюда, — передразнил монах. — Отвечай, ты его убил?
Я посмотрел ему в глаза и покачал головой.
— Предпочту не отвечать на этот вопрос. Ни да, ни нет, отец Лукиан.
Он рассмеялся, хлопая себя по животу.
— Ха-ха! Секреты появились? Да бог с тобой, не нужны мне они. Просто интересно было, за что тебя убийцей трёх царей называют.
— Императоров, — автоматически поправил я.
— Неважно, — махнул он рукой, — хоть басилевсов. Дай-ка гляну, что у тебя с Талантом делается.
Продолжая смеяться, он уставился на меня пронизывающим взглядом. Но в этот раз мы с Анубисом воспротивились досмотру. Поставили перед собой стену и не дали себя разглядывать.
Честно говоря, я думал, что Лукиан рассердится. Но тот захохотал громче и рухнул на соседний валун, покатываясь от смеха.
— Наконец-то, — монах утёр набежавшие слёзы, — я уж думал, ты никогда не повзрослеешь. Молодец! Поздравляю, ты уже не подмастерье. Считай, дорос до настоящего мага. Теперь тебе можно объяснить действительно важные вещи.
Всё ещё кривляясь, он кинул на меня быстрый взгляд. Я любезно оскалился и спросил:
— Значит, будете продолжать меня учить?
— А то как же! Теперь-то и пойдёт настоящая учёба. Думал, ещё год с тобой как с сосунком придётся возиться, а ты разом подрос.
— Тогда у меня есть вопросы, учитель, — я выделил последнее слово ехидным голосом. — Расскажите мне, пожалуйста, о Павших.
Лукиан подавился смехом и уставился на меня.
— Откуда ты о них знаешь?
Глава 16Опричники и книга
— Пришлось познакомиться с парочкой Павших. Но мне эти встречи не понравились, так что хотелось бы узнать способы борьбы с ними.
— Единственный способ победить Павших — не попадаться Павшим, — буркнул Лукиан и уставился куда-то вдаль.
— И всё же подробности лишними не будут. Хозяйка намекнула, что они такое, но без конкретики.
Монах повернулся всем телом, посмотрел на меня и покачал головой.
— Нет, отрок, здесь я тебе точно не советчик.
Под моим вопросительным взглядом Лукин поморщился.
— Слышал такую поговорку: не зови лихо, пока оно тихо? Я не готов поминать никого из Павших, потому что знаю, на что они способны. Так что спрашивай у Хозяйки, может, расскажет чего.
Он снова отвернулся, не желая продолжать разговор.
— Отец Лукиан, вы что, служили кому-то из них раньше?
Под рясой пробежала волна, будто монаха сотрясла судорога. Но он продолжил пялиться на лес за полем и тихо проговорил:
— Я очень долго живу, отрок. Дольше, чем ты можешь себе представить. Мне даже довелось увидеть, как Павшие стали Павшими. Я служил Лучезарному и стал свидетелем его падения и гибели, когда он поднялся на открытый бунт. Мне предстояло умереть, но я всегда умел выкручиваться. Что может быть проще — подкупить саму Смерть, чтобы она не забирала меня?
Лукиан глухо рассмеялся.
— Это была самая смешная шутка в моей жизни. Даже Хозяйка повеселилась и сделала меня своим некромантом. Представляешь, отрок? Можно сказать, что я подкупил её собой. Тебе смешно? Вот то-то же.
Помолчав, он подвёл итог:
— Мой тебе совет — даже не смотри в сторону Павших. Ни тебе, ни мне с ними не справиться. Поверь, я знаю, какова их сила, и опасаюсь даже называть проклятые имена. Есть неписаное правило: мы убиваем слуг Павших, очищаем мир от их Талантов, но не посягаем на высшие сущности. Павшие же не могут напрямую нападать на нас, решая свои дела с Хозяйкой. Как говорится, дуэли должны проходить между равными. Главное, не пытайся уводить души слуг Павших за грань. Они не прощают воровства своих игрушек.
Я не стал рассказывать Лукиану, что уже делал так. Ладно, не хочет касаться этой темы — сам разберусь. В конце концов, спрошу ещё раз Хозяйку при случае. А то монах надулся, будто у него бутылку с рябиновкой отняли.
— Последнее уточнение, отец Лукиан. Наша главная задача — уничтожать Таланты. — Монах кивнул. — Но ведь у нас есть близкие…
— Не считай Хозяйку дурой, отрок. Во-первых, слабые Таланты ей неинтересны. Во-вторых, ей нужны убивцы, а не девки да бабки-княгини. В-третьих, хоть десяток Талантов под крылышком держи, Хозяйке счёт на сотни и тысячи требуется. — Лукиан хлопнул ладонью по колену. — Всё, на этом тему закрыли. Если остались вопросы — спрашивай у Хозяйки.
Ну и ладно, не очень-то и хотелось.
— Тогда другой вопрос, попроще. Упокаивать призраков — наша обязанность или добровольный факультатив? За это положена награда?
Лукиан ухмыльнулся, сбрасывая мрачный вид.
— Растёшь, ученичок. Правильные вопросы задавать начал. Другой бы лет сто бегал, души за грань уводил, прежде чем спросил. Молодец, хвалю.
Вытащив фляжку, он приложился к горлышку, сделал несколько глотков и продолжил:
— Призраки, заложные мертвецы и прочие души, не желающие уходить, суть нарушение порядка. Но нарушение привычное, вроде крошек на столе. Смахнуть — минутное дело, но если торопишься, то можно отложить на потом, никто ругать не будет. С другой стороны, если запустишь дела — Хозяйка пожурить может. Что до награды, то упокаивание душ слегка увеличивает твою силу. Оттого молодых некромантов и посылают убирать призраков.
— А есть разница, как уводить их за грань? Я имею в виду добровольно или принудительно.
— Никакой, — махнул рукой Лукиан, — уводи как тебе нравится. Я, к примеру, не люблю силу попусту тратить. Зато проповедь прочитать заблудшей душе мне в радость.
Зная нудную манеру монаха читать мораль, я вполне понимаю призраков. Добровольно побежишь упокаиваться, только чтобы не слушать этот гундёж!
— Ещё один вопрос. Нам же можно создавать неживых, вроде Дмитрия Ивановича?
— Ты про своего мертвяка, что ли? Как его там… Киж, да? — Лукиан поморщился. — Хозяйка на такие фокусы смотрит сквозь пальцы. Если надо — создавай, но не усердствуй. На одного-другого она даже внимания не обратит. А вот если ты сотню опричников поднимешь, могут быть вопросы. Хозяйка, знаешь ли, не одобряет армии мёртвых.
— Понял, учту на будущее.
— Раз понял, то на сегодня хватит разговоров. Пойдём, отрок, отобедаем чем бог послал.
На обратном пути я спросил у него:
— Отец Лукиан, а что за взятку вы предлагали Хозяйке.
— Кхм… — он покосился на меня, но всё же ответил: — Обычную, какую богам смерти приносили. Мои люди должны были убить пять тысяч рабов для Хозяйки. Если я не умру, естественно.
— И что, она не стала их брать?
— Приказала всех освободить, — Лукиан поморщился, — сказала, что они и так к ней придут. Одно разорение вышло, до сих пор досадно. И все как один молодые и здоровые были! Три миллиона денариев впустую выкинул!
Я постарался сдержать смех. Пять тысяч рабов? Ничего себе взятка. Неплохо так Лукиан оценил свою жизнь. Кстати, рабы и денарии, это ведь древний Рим, так ведь? Выходит, он почти две тысячи лет живёт, и вправду говорил, что очень долго. И помирать в ближайшее время не собирается.
— Отец Лукиан, скажите, а почему Василий Фёдорович умер так рано?
Монах закашлялся. Лицо у него помрачнело, а на скулах заходили желваки.
— Васька захотел нарушить кой-какое правило, — ответил он через некоторое время. — Хозяйка наказала его, отняв всё, чем награждала раньше. Но позволила дожить ещё десяток лет, передав Талант.
— Что за правило?
На этот раз Лукиан молчал долго, но всё-таки ответил:
— Некроманты — слуги смерти и несут только смерть. Давать жизнь мы не вправе.
— И? Дядя хотел кого-то воскресить?
— Не знаю, — Лукиан зло посмотрел на меня, — я на Соловках сидел, пока он здесь «развлекался». И вообще, не твоё это дело, отрок. Надо будет — Хозяйка тебе сама скажет.
Лукиан прибавил шаг, обрывая разговор. Но мне показалось, что он лукавил и знал, зараза, чем дядя провинился. Или как минимум догадывался о сути дела. Значит, надо потихоньку дожать его, Кижа подослать с бочкой рябиновки или ещё что-то придумать. Вопрос, знаете ли, важный — вдруг и я нарушу правило по незнанию?
Я собирался поговорить с главой опричников Камбовым, но он сам пришёл, чтобы доложить о состоянии дел. Выполняя моё распоряжение, всё это время он вербовал людей, тренировал их и создавал спаянные отряды. К текущему моменту в строю были уже две сотни человек, и ещё полтораста числились кандидатами. Талантов там было немного, поэтому Камбов налегал на стрелковую подготовку. Чтобы они не мешали жизни усадьбы, Лаврентий Палыч выделил землю возле Крукодиловки, где вырос настоящий военный городок.
До событий в Петербурге я планировал использовать большую часть новых опричников на охране эфирной дороги. Но теперь обстоятельства изменились и в приоритете оказалось моё княжество. О чём я и сказал Камбову, выслушав доклад.