Осторожность в поведении — то, что всегда прививал мне отец. Хуже всего, если бы я, наконец, стал сенатором или президентом, а потом стало бы известно о моих непристойных и вульгарных сообщениях учителю.
Людям нравится заставлять власть имущих страдать за свои грехи. Неважно, сколько грехов они совершили сами. Лицемерие в лучшем виде.
Вот почему я всегда играю по правилам. Я должен думать не только о своем настоящем... но и о будущем. Всегда о будущем.
Рот Дэмиена кривится в жестокой ухмылке, и я понимаю, что он собирается трахнуть меня так же жестко, как трахал нашу учительницу биологии.
— Чуть больше недели, — его губы подрагивают, когда он поворачивается к ней. — Почему ты спрашиваешь?
Ее щеки приобретают оттенок помидора, и этого достаточно, чтобы Дэмиен сложил два и два.
— Я так и знал, — к моему удивлению, он смеется, — черт, Каин. Не думал, что в тебе это есть, — он нажимает несколько кнопок на своем телефоне и щелкает зубами, — ты даже избавился от улик как хороший маленький политик.
Я сглатываю, и мне кажется, что мой рот полон гвоздей. Мне нужно убраться из этого класса.
— Послушайте, миссис Миллер, ваш секрет в безопасности со мной...
— Нет, — Дэмиен пальцем указывает на нас, — это неправильно.
Нет нужды говорить, что я в замешательстве.
— Я не понимаю.
Он хрустит костяшками пальцев и медленно обходит нас как стервятник, нависший над своей добычей.
— Как я вижу, есть только один способ все исправить, — он указывает на себя, — я имею в виду, что ничего не потеряю из-за того, что произошло сегодня. В отличие от миссис Миллер я всего лишь невинный свидетель, — он останавливается напротив нее. — Будь я на вашем месте, я бы придумал, как завоевать доверие Каина, — он скользит рукой по ее руке и смотрит на меня. — Она хороший учитель, Каин. Она приходит сюда рано, остается допоздна. Она действительно делает все возможное для нас, — его рука перемещается к ее заднице, — она усердно занимается со своими учениками и всегда готова прийти на помощь, — он облизывает пальцы и просовывает руку под ее юбку. — Уверен, она будет рада помочь тебе с учебой, — я смотрю, как его рука двигается вперед-назад, и в голове возникают всевозможные грязные образы того, что он делает с ней там, под юбкой. — Не правда ли, Кристи?
Миссис Миллер кивает: — Конечно, — ее грудь вздымается, и она прикусывает нижнюю губу, — просто скажи мне, в какой области тебе нужна помощь.
Я уверен, что перестаю дышать. Я думал, что хранить телефон Дэмиена и притворяться им неправильно, но это не сравнится с тем, как он трахал пальцами миссис Миллер и манипулировал ею, заставляя оказывать мне сексуальные услуги.
И в глубине души — ну, может, не так уж и глубоко — я бы с удовольствием принял ее предложение.
Но совесть не позволяет. Я не идеален, но по большей части считаю себя порядочным человеком.
В отличие от большинства политиков, я выбрал это направление по правильным причинам. Я искренне верю, что могу изменить мир к лучшему.
И в отличие от Дэмиена мои эгоистичные желания и стремления не преобладают над моей этикой и моралью.
— В этом нет необходимости, миссис Миллер, — я поднимаю руки, — Дэмиену восемнадцать. Поэтому вы оба совершеннолетние. То, чем вы занимаетесь наедине, меня не касается, и вы, конечно, ничего не должны мне за мое молчание.
Я не знаю, что и думать о взгляде, которым обмениваются миссис Миллер и Дэмиен.
— Это действительно не проблема, — в ее глазах читается смущение, и она смотрит на мою промежность, — просто скажи мне, на чем бы ты хотел сосредоточиться, и я с радостью тебе помогу.
Я думаю, не взорвалось ли что-то в лаборатории, и не начались ли у меня галлюцинации.
Это бы объяснило, почему я собираюсь ей отказать.
— Я ценю ваше предложение, но...
— Он хотел бы минет, — вклинивается Дэмиен, — увидев тебя голой, он стал тверже камня, и теперь у бедняги синие яйца. Ты должна сделать что-нибудь, чтобы ему стало легче.
— Ты этого хочешь? — спрашивает миссис Миллер. — Ты хочешь, чтобы я позаботилась о тебе? Может быть, сделать то, о чем мы говорили прошлой ночью.
Мой член упирается в молнию, мне очень нравится это предложение.
Я снова открываю рот, чтобы отказаться, но из него не выходит ни звука. Все, о чем я могу думать, — ее губы, обхватывающие меня. Может быть, я смогу убедить ее позволить мне вставить туда, куда уже вставлял Дэмиен, и заставить ее вылизать и меня после того, как мы закончим.
Словно почувствовав мою внутреннюю борьбу, Дэмиен наклоняется ко мне и шепчет: — Ты пожалеешь, если не сделаешь этого. Ее рот как пылесос.
Сердце колотится в груди, когда он вынимает руку из-под ее юбки и засовывает пальцы ей в рот, чтобы она могла продемонстрировать свои навыки.
Господи, я так возбужден, что это почти больно. Одно неверное движение, и яйца лопнут в моих штанах.
Конечно, задвинуть свои моральные принципы, чтобы горячая учительница могла отсосать мне, — лучший способ закончить это испытание.
— Единственный способ побороть искушение — поддаться ему, — подбадривает Дэмиен, расстегивая первые две пуговицы на ее блузке и открывая мне вид на ее кружевной белый лифчик, — перестань быть киской и поживи немного.
Я бы с удовольствием жил на грани, как Дэмиен, но, в отличие от него, у меня есть будущее, о котором нужно беспокоиться.
И совесть, которая не перестает грызть меня.
Словно зная, как близко я нахожусь к краю, он делает шаг в мою сторону: — Никто не должен знать, — его рука ложится на ширинку и опускает молнию, — это будет нашим маленьким секретом.
Прежде чем я успеваю отреагировать на вторжение, он отходит: — Слезь со своего морального коня и засунь свой член в ее рот.
Как по команде, миссис Миллер падает на колени. Мои ноги превращаются в желе.
Я обращаю внимание на Дэмиена, который теперь стоит перед закрытой дверью класса.
— Ты собираешься просто стоять и смотреть?
Он ухмыляется: — Кто-то должен быть на страже и следить, чтобы никто не вошел, пока она тебе отсасывает, — он подносит яблоко, которое, должно быть, стащил со стола миссис Миллер, к губам и откусывает, — не волнуйся, я ее уже подготовил.
Это официально. Дэмиен Кинг — пресловутый дьявол на моем плече.
И да поможет мне Бог, потому что я начинаю его слушаться.
— Вытаскивай его, — приказывает Дэмиен.
Я бросаю на него взгляд: — Она не обязана делать то, чего не хочет.
Я смотрю на нее сверху вниз: — Вы не обязаны делать... — раскаленное удовольствие проносится сквозь меня как товарный поезд, когда она берет меня в рот. — Иисус, блядь, Христос, миссис Миллер.
Дэмиен смеется низким и глубоким смехом: — Я же говорил, что она хороша.
Она не просто хороша, она чертова богиня минета.
Но мое удовольствие недолговечно, потому что мои яйца начинают покалывать, и я понимаю, что все закончится гораздо раньше, чем мне хотелось бы.
Я заставляю себя думать о чем-то... о чем угодно, лишь бы сдержаться, но ничего не получается.
Особенно когда она ускоряется.
— Спорим, ты жалеешь, что не сдался раньше, да? — насмехается Дэмиен.
В раздражении я клацаю зубами: — Да заткнись ты, блядь.
Единственное, что может быть хуже, чем кончить раньше, чем ты хочешь... это то, что свидетелем этого становится другой парень.
Есть только один способ спасти мою репутацию — сделать это феерично.
Я дергаю миссис Миллер за волосы, пока ее голова не откидывается назад, а мой член не вываливается из ее рта.
— Открой.
Стремясь угодить, она снова пытается засунуть меня в рот, но я снова дергаю ее за волосы. На этот раз гораздо сильнее.
— Я сказал тебе сосать?
Покачав головой, она смотрит на Дэмиена.
Ревность разливается по моим венам. Я не хочу, чтобы она смотрела на Дэмиена, пока мой член находится перед ее лицом.
Прежде чем я успеваю отговорить себя, наматываю ее волосы на кулак и шлепаю ее по щеке своим членом.
— Не смотри на него.
Это так мерзко, так жестоко. Но я донес свою мысль... и, черт возьми, если это не разжигает во мне адское пламя похоти.
Соперничество с Дэмиеном — пьянящая и опасная смесь.
Я поглаживаю свой пульсирующий член.
— Ты будешь хорошей девочкой? Или мне придется еще раз отшлепать этим твое милое личико?
Ее глаза загораются как огни на рождественской елке.
— Я буду такой, какой ты захочешь.
— Вот черт, — произносит Дэмиен, — это становится интересным.
Я дрочу быстрее, не замечая его.
— Вытащи свои сиськи.
Как только она это делает, я выплескиваю свою сперму густыми, вязкими струйками по всему ее рту, лицу и великолепным сиськам. Я пьянею от первобытного удовлетворения. Как будто пометил свою территорию перед соперником.
Только Дэмиен не враг.
Он, скорее, кукловод... дергает всех за ниточки, чтобы заставить их выступать ради его собственного удовольствия.
В этом есть что-то странно завораживающее. Как будто ты на время отпускаешь себя и оказываешься в его мире.
Миссис Миллер встает, и Дэмиен бросает ей рулон бумажных полотенец: — Возможно, ты захочешь привести себя в порядок, прежде чем отправиться домой к мужу.
Он словно вылил мне на голову чан ледяной воды. Я не только ударил учительницу по лицу своим членом и кончил на нее. Я также помог ей изменить мужу.
Я собираюсь уйти, но он обнимает нас с миссис Миллер за плечи: — Нам втроем будет так весело.
Миссис Миллер хихикает, но я убираю его руку и отхожу: — Для меня это было на один раз.
— Чушь, — он ухмыляется, — тебе слишком понравилось, чтобы остановиться.
Он прав. Это вызывает привыкание.
Но попробовав наркотик один раз, ты не становишься наркоманом.
— Мне нужно идти. Я опаздываю на заседание студенческого совета.
Я уже на полпути по пустому коридору, когда слышу позади себя приближающиеся шаги. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это.