— Квартиру надо запереть, — сказала Соня строго. — Так не оставляй.
— Так уж понятно. — В голосе девушки звучала снисходительность, как будто она, а не преподавательница была тут старшей. — Черт, надо Глашке позвонить, пока она шухер не подняла.
Она быстро отчиталась подруге о том, что с ней все в порядке, и гуськом они с Соней двинулись обратно в коридор, к входной двери. Перед тем как отодвинуть задвижку, Настя прильнула к глазку.
— Вот черт, — прошипела она, отпрянув от двери.
— Что такое? — перепугалась Соня.
— На площадке кто-то стоит. Мужик какой-то. Мы не можем выйти, пока он оттуда не уберется.
Соня почувствовала, как в груди снежным комом нарастает паника. Не хватает еще, чтобы их все-таки тут застукали.
— Дай я посмотрю, — одними губами приказала она, аккуратно посмотрела в глазок, зачем-то затаив дыхание, и тут же резко выдохнула: — Фу-у-у, все в порядке, пошли.
— Ушел?
— Нет, но это неважно. — Соня повернула защелку, выключила свет, который они в целях конспирации включили лишь в коридоре, осматривая комнаты с помощью фонарика, который принесла с собой Настя, шагнула на лестничную площадку и ласково погладила по плечу стоявшего там мужчину: — Привет, Дениска. — Повернулась к стоящей в нерешительности Насте: — Выходи, все в порядке, это мой брат.
Сам брат, похоже, так не считал. По крайней мере, не обращая никакого внимания на Настю, он схватил Соню за плечи и хорошенько встряхнул.
— Ты что, хочешь меня с ума свести? Ты чего такое творишь? На кой ляд ты туда поперлась?
— Не кричи. — Соня виновато улыбнулась и погладила Дениса по щеке. — Я сейчас тебе все объясню. Только давай, ради бога, уберемся наконец отсюда. Наш сосед, бравый Владимир Петрович, конечно, спит крепко, я из-за стены слышала его храп, но все-таки не стоит привлекать внимание к тому факту, что мы с Настей только что взломали чужую квартиру. Насть, ты все?
К девушке, похоже, вернулось самообладание, потому что она уже закончила запирать внутреннюю дверь, захлопнула наружную, поменяла отмычки, щелкнул два раза замок наружной двери. Настя вытащила изо рта кусочек жевательной резинки, ловко прилепила на него оторванный край бумажки с печатью. Затем подошла к квартире Владимира Петровича и отлепила жвачку с глазка.
— Теперь только ваша осталась, — бодро сказала она.
Соня заметила, что Денис во все глаза смотрит на девушку, засмеялась, сковырнула резинку, закрывавшую ей обзор, протянула Насте:
— На, у нас дома в ведро выбросишь.
— У вас дома?
— А что, ты хочешь, чтобы я сама объяснялась с Денисом? Нет уж, пошли. Расскажешь и ему, и мне, зачем тебе все-таки было нужно осмотреть квартиру Галактионовых. А ты, Денька, объяснишь, как ты тут оказался посредине ночи. Пошли?
Пожав плечами, Денис переступил порог квартиры, Соня зашла за ним и вопросительно повернулась к Насте. Та, смирившись с неизбежным, тоже шагнула внутрь.
— Ладно, — сказала она. — Сейчас успокою Глашку, что все позади, и все вам расскажу. Тем более я и сама хотела с вами поговорить.
Глава пятая
В тепле и безопасности кухни, на которой она пила горячий, очень вкусный чай, заваренный братом ее преподавательницы по какому-то хитрому рецепту, Настю вдруг начала бить сильная дрожь. Когда она только планировала свое вторжение в чужую квартиру и даже когда уже была внутри, прекрасно осознавая, что совершает абсолютно противоправные действия, она чувствовала себя собранной и деловитой, человеком, который держит ситуацию под контролем.
Сейчас, когда все было уже позади, в одночасье пришло понимание, как сильно, а главное, как глупо она рисковала. Если бы ее застукала не Софья, а второй сосед, если бы Софья оказалась не такой безрассудной, а просто позвонила бы в полицию, ей было бы ни за что не отмыться от свалившегося на ее голову неминуемого позора. Что бы сказала мама, что подумал бы дядя Ваня, как бы она смотрела в глаза отцу, Насте даже представить было страшно.
— Что? Отходняк? — Софья смотрела понимающе, но без всякой жалости, и это было хорошо. Жалости сейчас Настя бы не вынесла. — Так тебе и надо, не будешь по чужим квартирам шастать.
— Кто бы говорил. — Брат Софьи, высокий, ладно сложенный, тонкий в кости, но не худой, насмешливо смотрел на сестру. — По-моему, вы обе вывалились из галактионовской квартиры совершенно ошалелые. И если нашу гостью я вижу впервые, а потому не могу оценить степень ее готовности к безумствам, то от тебя, дорогая сестрица, уж точно не ожидал.
— Денис хочет сказать, что в нашей семье я всегда считалась занудой и правильной до невозможности, — невозмутимо объяснила Насте Софья и поставила перед ней плошку с клубничным вареньем.
Настя варенье не любила, но это пахло так, что у нее что-то мутилось в голове. Стараясь держаться в рамках приличий, она взяла ложку и положила в рот одну ягодку, а потом еще одну. М-м-м-м, как вкусно.
— Это Денис варил, — сообщила Софья, которая, похоже, как и положено настоящей ведьме, читала мысли.
Так, значит, ироничного красавчика зовут Денис.
— Вы любите готовить? — спросила Настя светским тоном и не поняла, почему брат и сестра громко рассмеялись.
— Денис — шеф-повар. — Софья произнесла это с гордостью, как будто сообщала, что ее драгоценный брат зачислен в отряд космонавтов. — Причем один из лучших в городе.
— Да-а-а? — с любопытством протянула Настя. — И в каком ресторане вы работаете?
— В «Буррате». — Он по-прежнему смотрел насмешливо, и Настю это почему-то нервировало.
— О-о-о, это наш с подругой любимый ресторан, — сообщила она, причем искренне. — Кстати, так уж совпало, что именно там мы с ней и придумали расследовать убийство ваших соседей.
— Что расследовать, простите?
— Убийство ваших соседей, — с вызовом повторила Настя. Она уже начинала сердиться, с какой стати этот красавчик над ней издевается. — Я — юрист. То есть будущий. То есть я уже и сейчас работаю, но институт пока не закончила.
Она понимала, что бормочет совершенно по-детски, и злилась от этого еще больше.
— Мне надо разобраться в этом деле, потому что от этого зависит моя будущая жизнь. Профессиональная, конечно.
— Ну, как я заметил, с отмычками вы обращаетесь вполне профессионально. — Теперь он уже смеялся.
— Это мамины отмычки, — зачем-то сказала Настя и тут же прикусила язык. Вот, сейчас начнется выяснение, кто ее мама…
— А кто у вас мама? — вполне предсказуемо спросил Денис. — Медвежатница? Тоже профессиональная?
— Ее мама — Инесса Перцева, — сообщила Софья, и Настя чуть не застонала от огорчения. Ну кто ее просил, если бы она отвечала сама, то можно было попробовать увести разговор в сторону.
— И что? — Денис выглядел сбитым с толку. — Наверное, я должен знать, кто это, но я, признаюсь честно, не знаю.
Он не знал ее маму? Настя не верила собственным ушам. Разве так бывает?
— Она журналистка, — продолжала тем временем неугомонная Софья. — Работает в газете «Курьер», и ее все знают.
— Ну, получается, что не все. — Он пожал плечами и взглянул на притихшую Настю. — Барышня, это очень безответственно с моей стороны? Просто я не читаю газет, не смотрю телевизор и страшно далек от мира отечественной журналистики. Я пал в ваших глазах?
— Нет, — Настя пожала плечами. Ей хотелось его расцеловать. — Вы пока не сделали ничего такого, что заставило бы меня подумать о вас плохо.
— А вот вы, дамы, сделали. — Он снова засмеялся. — Сонька, ну, тебя-то как туда занесло? Ну ладно, Настя у нас тренируется, чтобы сдать экзамен на Шерлока Холмса, но ты-то…
Ну надо же, он даже запомнил, как ее зовут. Настя почему-то чувствовала себя польщенной. Соня между тем пыталась объяснить, как именно оказалась в квартире Галактионовых.
— Сонька, да ты с ума сошла, — теперь в голосе Дениса не было ни капли иронии, только злость, — ты что, не понимаешь, что это могло быть опасно. А если бы там оказалась не Настя, а преступник? Выскочить ночью из квартиры в пижаме, без телефона, никого не предупредив. Да я чуть с ума не сошел, когда понял, что тебя нет в квартире.
— А ты как здесь оказался посреди ночи? — Похоже, Софья придерживалась правила «лучший способ защиты — это нападение».
— Да кофемашину твою починенную привез. Мне ее сегодня вернули, я работу закончил и решил проскочить через тебя. Думал, что ты спишь, я ее тихонечко на кухне установлю, свою заберу. Еще гадал, заметишь ты утром, что я ее заменил, или, по привычной своей рассеянности, даже внимания не обратишь.
— Спасибо, Дениска. И, конечно, я бы заметила. Я к твоей машине так и не привыкла, она у тебя слишком навороченная.
— Спасибо-о-о, — передразнил он. — Я захожу, свет в коридоре горит. Я сразу понял, что что-то случилось. На кухне тебя нет, в спальне нет, в туалете и ванной нет, да я всю квартиру оббегал. Звоню на телефон, он на тумбочке у кровати заливается. Пальто на вешалке, куртка тоже, сапоги и ботинки в прихожей стоят. Вот скажи на милость, что я должен был подумать?
— И что же? — Соня улыбалась, очень ласково. Подошла, одной рукой взлохматила брату волосы.
Настя вдруг ощутила на своей ладони шелковистую мягкость Денисовой гривы, такую реальную, что она даже повернула ладошку к свету и уставилась на нее в удивлении.
— Я решил, что тебя похитили, — выпалил он. — Заметался по квартире, не зная, что делать. То ли в полицию звонить, то ли дожидаться, пока похитители себя обнаружат. Выскочил на лестницу, думал следы какие-нибудь найти, и тут вы обе. Как снег на голову. Сонь, ну, нельзя же так людей пугать.
— Да не собиралась я никого пугать, — извиняющимся тоном сказала Соня. — Сначала сама испугалась, потом увидела Настю и удивилась, потом любопытство верх взяло, ей-богу, Настя умеет быть крайне убедительной. Ну, прости, пожалуйста.
— Да ладно, простил уже, — буркнул брат, — хотя история, уж извините, совершенно идиотская. Что вы там хоть обнаружили-то интересного в этой квартире?