Я не видела Харли, пока не стихла суматоха. Вернувшись к столу с закусками, я попросила еще белого вина. Две изысканно одетые холеные женщины накладывали себе на тарелки деликатесы.
— Элинор, этот сливочный сыр и пирожные просто роскошные, — усмехнулась одна из них. — Я не могу отказать себе в таком удовольствии.
— А я не могу оторваться от икры и бисквитов, дорогая, — ответила ее подруга, решительно размахивая ложкой.
— Если уж нарушаешь диету и не думаешь о калориях, почему бы не получить наслаждение? А как твоя новая диета?
— Ну, ты же знаешь меня, Элинор. — Первая дама пожала плечами. — Я должна скрупулезно соблюдать ее. Стоит превысить норму хоть на одну калорию, и меня разносит, как шар. — Она обернулась. — И все же следует делать хорошую мину при плохой игре и соблюдать приличия. Было бы невежливо пренебречь этим роскошным угощением.
— Но ведь всегда есть возможность прибегнуть к чрезвычайным мерам, да, Сильви? — Элинор толкнула подругу в бок локтем И скромно поднесла тарелку ко рту. — Лопай, а потом принимай слабительное — вот и вся наука.
Сильви покраснела.
— Я не…
Элинор коснулась ее руки.
— Знаю, что ты не… Но никак не возьму в толк, как тебе удается сохранять такую стройность.
— А разве это так? — спросила Сильви, охорашиваясь. — Может, все дело в моем новом платье? Тебе нравится?
В пурпурно-красном платье с подкладными плечами она походила на вратаря на футбольном поле.
— Ты в нем выглядишь лет на десять моложе, — не слишком уверенно отозвалась Элинор.
Сильви вздохнула:
— Я купила это платье к вечеру в честь дня рождения Уоррена, и мне пришлось похудеть почти на десять фунтов, чтобы влезть в него. А он даже не заметил, что оно новое. Иногда я думаю, что мне незачем суетиться.
— Знаю, дорогая. — Элинор отщипнула виноградину от грозди па столе и отправила ее в рот. — Я уж решила все бросить и сдаться, когда Арни в прошлый раз завел интрижку. Но нельзя осуждать мужчин за их шалости, если сама не делаешь усилий нравиться им. Я сидела на новой диете, ходила в парикмахерскую и испробовала на себе новую партию омолаживающих кремов «Лапиник». — Она постучала по тощей шее кончиком розового ногтя и одарила подругу понимающей улыбкой. — И сейчас чувствую себя намного лучше.
Должно быть, сама того не сознавая, я придвинулась к ним слишком близко. Внезапно Элинор схватила меня за руку.
— Если вы подслушиваете, — она притянула меня к себе, — то хотя бы представьтесь. — Элинор оглядела меня с откровенным любопытством. — Кто вы такая? И с чьим мужем флиртуете?
— Я ни с кем не флиртую. Я приятельница Харли.
— Харли Брайтмена? — Элинор изумленно подняла брови. — Значит, он предпочитает делать тайну из вашей «дружбы».
— Это ваш естественный цвет волос? — Сильви скользнула ко мне. — Очень красивые волосы.
Я кивнула, стараясь не смотреть на ее прическу, напоминавшую засахаренные фрукты, — плод достижений современной химии.
— Вы и не представляете, как вам повезло, дорогая, — уверенно заявила Сильви. — А знаете, сколько времени и денег я потратила на парикмахеров?..
— Но ведь каждый цент окупился, — заметила Элинор, стараясь утешить подругу. — Кое-кто пользуется преимуществами, дарованными природой, но за стиль всегда приходится платить. — Она обратилась ко мне: — Скоро вы убедитесь в этом, моя милая. Пока вам удается обходиться своими ресурсами, но в нашем возрасте «естественный вид» не даст ничего хорошего.
Посмотрев через плечо, я увидела Харли, погруженного в беседу с хозяйкой. Он махнул мне рукой, сделав знак присоединиться к нему, но Элинор загородила мне дорогу.
— Раз уж мы познакомились, дорогая, давайте немного посплетничаем. Поделитесь с нами последними новостями о «Лапиник». — Правда, что Харли собирается открыть новую линию кремов для лица? Это очень гадко с его стороны. Я все еще на первой стадии полного двухгодичного курса омолаживания кожи, и мне совсем не хочется бросать дело на полдороге.
— Боюсь, я ничего не могу вам рассказать об этом, — ответила я. — Я не очень давно знакома с Харли.
— Понимаю. — Элинор бросила на меня сочувственный взгляд. — Думаю, вы не читали статьи в «Лос-Анджелес уикли»?
— Возмутительно! — воскликнула Сильви. — Я плачу девяносто пять долларов за флакон «Полного омоложения кожи», а сучка-журналистка имеет наглость утверждать, что это средство не лучше обычного кольдкрема.
— В таком случае почему вы не используете обычный кольдкрем? — поинтересовалась я. — Вы сэкономили бы на этом.
Она с ужасом посмотрела на меня.
— Разве можно рисковать, накладывая на лицо эту дешевую пакость? Я пользуюсь только самыми лучшими кремами и довожу до вашего сведения, что могу это себе позволить!
Глядя на сеть тонких морщинок, заметных под макияжем, я гадала, сколько она заплатила бы за курс омоложения Мефисто.
— Как бы то ни было, — добавила Сильви задумчиво, — в кольдкрем не надо добавлять гидроксид. Что вы думаете об отшелушивании?
— Смотри-ка, там не Уоррен? — перебила ее Элинор. — Да не растрачивай красноречие попусту. — Понизив голос, она взглянула на меня. — Ей незачем знать об этом. Она, возможно, даже не способна правильно написать это слово.
Дамы обменялись подчеркнуто нежными поцелуями с Уорреном, пухленьким маленьким человечком в смокинге, натянутом на животе до предела и все же не скрывавшем его круглого пузика.
— Привет, — сказал он, буравя меня своими маленькими, как бусинки, внезапно заблестевшими глазками. — Кто эта хорошенькая малютка? Новенькая?
— Подружка Харли. — Сильви решительно взяла его за руку.
— Ну-ну, — сказал Уоррен, не обращая внимания на ее попытки увести его. — Приятно познакомиться с вами, дорогая. — Он покровительственно улыбнулся мне. — Вы модель Харли?
— Нет, — раздраженно ответила я. — Нейрохирург.
Лицо Уоррена выразило сомнение, потом он рассмеялся:
— Ха-ха-ха! Конечно же! — Он взглянул на Элинор. — Харли нашел себе остроумную подружку! А? Люблю девушек с чувством юмора.
Почему никто не принимает меня всерьез?
— Признаться, я это выдумала, — сердито бросила я. — Если хотите знать правду…
Все трое вопросительно смотрели на меня.
— Я библиотекарь. Мне пятьдесят лет, и я продала душу Дьяволу в обмен на молодость и красоту. Это гораздо эффективнее, чем любой омолаживающий крем, а судя по всему, и цена ненамного выше.
Сильви несколько раз открыла и закрыла рот, а Уоррен и Элинор обменялись изумленными взглядами. Внезапно рядом со мной появился Харли.
— Синди, вот вы где! Я везде искал вас! — Он посмотрел на моих собеседников. — Со всеми познакомились?
Уоррен снова разразился хохотом.
— Да, познакомились и прекрасно поладили! — Он похлопал Харли по спине. — Ты отхватил себе занятную девочку. Бездна юмора!
— Пойдем, Уоррен. — Элинор бросила на меня злобный взгляд. — Помоги мне найти Арни.
Сильви собиралась последовать за ними, но приостановилась и задумчиво посмотрела на меня.
— Вы ведь пошутили, правда? — шепотом спросила она. — Ну ведь ясно, что вы не такая старая, но я просто подумала… возможно, вам удалось пройти новый курс омоложения, неизвестный мне. — Ее лицо выразило отчаянную надежду. — Если бы только вы согласились назвать мне это средство.
— Это называется «Пакт Фауста». — Я улыбнулась. А она вытащила из сумочки записную книжку и начала записывать. — Вотрите в кожу вечером перед сном, и утром, проснувшись, увидите, что стали другой личностью.
Мы ушли поздно. За весь вечер я едва ли перемолвилась с Харли парой слов, и мой утренний оптимизм начал иссякать.
— Право же, я горжусь вами, Синди, — сказал он, когда Джордж вез нас обратно. — Вы вели себя так тактично, достойно. Никто и не заподозрил, что вы официантка.
«А что позорного в том, что я официантка?» — подумала я с раздражением.
— Весь вечер я слышал самые лестные отзывы о вас, — радостно продолжал Харли. — Вы всем понравились.
Неужели он не заметил их самодовольства и лицемерия? Меня охватило непреодолимое отвращение к этим любимцам фортуны, к привилегированным людям, одержимым мыслями о красоте и деньгах. Вместе с тем мне приятно было сознавать, что я произвела на них впечатление. Я ничуть не хуже их. Будь у меня их возможности, я многое сделала бы.
— Куда мы едем? — спросила я, заметив, что мы миновали львов, украшавших столбы при въезде в особняк Харли.
— Я хотел предложить вам покататься. Вы когда-нибудь бывали на Малхоллэнд-драйв?
К моему ужасу, мы свернули с дороги в том самом месте, где Чак Вудкок попытался изнасиловать меня. Вероятно, мои штанишки все еще валялись где-то неподалеку в траве.
Джордж бросил взгляд через плечо на Харли, и тот чуть заметно кивнул.
— Я немного прогуляюсь, сэр. — Джордж открыл дверцу машины и растворился в темноте.
— Наконец-то мы одни. — Харли, подавшись вперед, открыл небольшой холодильник. — Надеюсь, вы любите шампанское. — Он извлек из холодильника наполовину опорожненную бутылку и два изящных бокала и по-мальчишески подмигнул мне. — Я весь вечер ничего не пил, чтобы разделить удовольствие с вами.
Передав мне бокал, Харли начал возиться с приборной доской. Раздалось тихое шипение, затем щелчки, и послышалась нежная тихая музыка. Я узнала свою любимую когда-то мелодию «Любовь по имени Дьявол» в исполнении Теда де Виней. Я смотрела на мерцающие огоньки Лос-Анджелеса. Если эта минута подходила для начала романа, то, вероятно, ему и суждено начаться теперь.
— Взгляните только. — Харли сжал мою руку. — Как красиво! — Он повернулся ко мне, и я замерла, ожидая нападения. — Если бы вы вышли за меня, Синди, вам не пришлось бы больше работать официанткой.
Залпом осушив бокал, я с изумлением уставилась на Харли. События разворачивались быстрее, чем я ожидала. Я надеялась стать его любовницей, но не помышляла стать женой Харли. Ведь я была знакома с ним всего три дня, за это время он ни разу не поцеловал меня по-настоящему.