На часах было без десяти шесть, и офис-менеджер уже начала собирать сумку, как вдруг из лифта вышел Павел, вероятно, для того, чтобы по уже сложившейся традиции позвать ее на ужин. На прошлой неделе он приглашал ее раза три, а на этой еще нет.
– Привет, – он облокотился на стойку ресепшена и улыбнулся.
– Привет. – Света не смогла сдержать ответную улыбку. Потом поняла, что сделала, и попыталась придать лицу строгий вид, но было поздно – Павел заметил.
– Вредина, я вот тебе шоколадку принес, – он положил плитку на столешницу и подвинул ее в сторону девушки.
Она потянулась за ней, а он намеренно положил руку сверху так, чтобы пришлось дотронуться до нее, чтобы забрать шоколадку. Всего на мгновение, но почему-то Света очень остро прочувствовала это мимолетное прикосновение, приятно отозвавшееся где-то глубоко внутри, там, где на самом дальнем уголке сознания она уже считала Пашу очень даже милым.
Возможно, это был Стокгольмский синдром обыкновенный, потому что айтишник постоянно мозолил ей глаза: то проходил мимо и улыбался, как объевшийся сметаны кот, то пытался позвать поужинать, то поднимался к ней на этаж, чтобы кофе попить. Она уже запомнила, что он любит крепкий, с ложечкой сахара, но намеренно подливала ему молоко, потому что он забавно морщился, когда его пил. А теперь вот шоколадку притащил.
Света уже собиралась поблагодарить Пашу, как вдруг взгляд ее зацепился за надпись на обертке.
– Это что такое?! – возмутилась секретарша. – Что значит «диетическая»?!
– Ну ты не ешь после шести, вот я и решил, что ты на диете, – развел руками Паша. – А что, плохо, что ли? Там же калорий мало или типа того.
– Намекаешь, что я толстая? Что мне нужна диета? – распалялась девушка.
Павел растерянно смотрел на Свету, которая наступала на него какими-то странными прыжками, как маленький и очень злой воробей. Он хотел хоть что-то сказать в свое оправдание, но блондинка не дала ему и слова вставить. Поэтому он молчал, пока она разъяренно смотрела на него снизу-вверх, а лицо ее начало краснеть, причем пятнами, что вызвало у него непроизвольный смешок.
Услышав его, она взбесилась окончательно.
– Да ты издеваешься надо мной! – возмутилась она, толкнув рукой его в грудь. – Прочь с моего этажа!
Паша решил, что в этой битве ему не выстоять: слова – оружие женщины. Поэтому он молча пятился к лифту, пытаясь придумать, что ему сделать, чтобы следующая чашка кофе из рук Светы не оказалась последней в его жизни.
– Ну что скажешь? Беру? – спросила Поля, кружась по комнате в легком, летящем платье.
Света придирчиво рассматривала подругу, потом покопалась в горе вещей, которые они свалили на кровать, и подала ей горчичный жакет.
– Накинь, – попросила она, вгрызаясь в треклятый диетический шоколад от Паши. Он, кстати, оказался весьма вкусным.
– Во-первых, там плюс двадцать пять, в этом будет жарко, – отвергла предложение Поля. – А, во‐вторых, ты чего не делишься?
Склонившись к подруге, она откусила приличный кусок от плитки, которую Света держала в руке.
– Шоколадка – это мило, – заметила она.
– Диетическая, – поджала губы Света. – Он считает меня толстой!
– Господи, Света, он просто пытался тебе угодить, – закатила глаза Поля. – Ты всегда всем говоришь, что ты на диете, откуда ему знать, что ночами ты закидываешься печеньем?
– Овсяное можно! И хватит его оправдывать. Вот свалишь в свою Австрию, а я пойду в спортзал после работы, – решительно заявила Светка. – А ты не отвлекайся, у тебя будет три неполных дня, чтобы произвести на красавчика самое сногсшибательное впечатление. Ты должна быть неотразима. Нужно собрать тебе образы на все случаи жизни.
Некоторое время она расшвыривала вещи по кровати, а потом разложила перед подругой четыре до мелочей продуманных образа. Был строгий вариант для официальных встреч, повседневный лук с легким налетом небрежности, сдержанный вечерний наряд и…
– Это что, последняя попытка выйти замуж? – Поля подцепила ажурную ночнушку, которую ей пару лет назад зачем-то подарила мама. – Предлагаешь в ней подать ему утренний кофе? – захихикала девушка.
– Это чтобы ты чувствовала себя на все сто. Типа хочешь быть богиней секса, носи сексуальную пижамку, и вообще, вдруг он захочет занести тебе документы, а там ты вся такая… короче, огонь, а не женщина.
Девушки посмеялись и общими усилиями доели шоколад. Потом Поля перемерила все предложенные Светой наряды, и, невзирая на ее возмущения, сунула в чемодан еще и свои обожаемые синие шорты-бермуды, в которых было удобно гулять.
Даниил Александрович выслал ей программу на поездку, чтобы она знала, к чему готовиться. Они вылетали рано утром в четверг, и в четверг же должны были подписать договор. Обратные билеты были на утро субботы на случай, если в четверг что-то пойдет не по плану и понадобится еще один день. Если все пройдет гладко, то в пятницу будет свободное время и ужин с партнерами. Так что у нее должно было быть достаточно времени, чтобы посетить пару интересных мест.
– Хочу сходить в Музей Сиси, – мечтательно протянула Полина. – Знаешь, она известна тем, что…
– Так, стоп, какие еще музеи? – всполошилась Света. – Будешь ходить туда, куда пойдет Данилка, иначе какой смысл?
Поля нахмурилась: этот момент она не учла. С одной стороны, она обожала путешествовать, безумно любила бродить по всяким выставкам и просто гулять по улицам незнакомого города, а с другой – ей хотелось бы получше узнать Даниила Александровича. За один день на пейнтболе он раскрылся больше, чем за все время их работы, так что был шанс, что в поездке он тоже будет вести себя не так, как обычно в офисе.
Вспомнила его улыбку, когда она согласилась, и музей сразу отъехал на второй план. Света была права, у нее не будет времени на утоление жажды прекрасного, если она хочет хоть как-то продвинуться в общении с замом. Она мысленно помахала ручкой всем известным местам, которые намеревалась посетить, и решила, что будет следовать за Даниилом Александровичем, куда бы он ни пошел.
– В конце концов, я его ассистент, – пробормотала она, вышвыривая свои бермуды из чемодана. – Буду сопровождать его.
– Вот и умничка. – Света потрепала Полину по щеке. – А теперь у меня последний вопрос на повестке дня. Скажи мне, тебе он правда нравится? В смысле, с какого он тебе вообще нравиться начал? Ты все время говорила, какой он…
– Я помню все, что я говорила, – перебила ее Поля, зарываясь пальцами в волосы. – Я и сама не знаю, просто… просто почему-то, когда я его вижу, чувствую себя как-то… я не могу это объяснить, но раньше такого не было. Сначала я постоянно искала в нем негатив, а теперь я вижу только хорошее, а еще… еще мне кажется, что он очень одинокий человек.
– О да, Кристиан Грей с глазами цвета грей, запертый в клетке детских комплексов и порочных желаний. Не боишься оказаться в красной комнате? – хихикнула Светка. – А вообще, тебе не кажется, что ты его слегка романтизируешь? Ну знаешь, как в книгах: он такой плохой, но на самом деле добрый, а потом приходит она и вытаскивает из него скрытую в его черной душе доброту, забывая о том, что он убил сто сорок человек, в том числе и ее брата, а он, конечно, и рад, потому что только и ждал, когда прилетит фея и спасет его. И такой «о, да, я блуждал во тьме, но ты стала для меня светом».
– Это не значит, что такого не бывает. И он никого не убивал, – категорично заявила Поля, чувствуя, что в шутке подруги есть толика здравого смысла. Романтизация сволочей – это самый затасканный литературный прием, которым не брезгуют даже лучшие из пишущих, но девушка была уверена, что в жизни тоже так бывает. – Иногда запутавшемуся человеку нужна рука, которая укажет путь.
– Воу-воу, сколько пафоса. Собираешься стать этой самой рукой?
– Омерзительное ты существо, – передернулась Полина. – И да, почему бы и нет?
– Ну я могу сказать только то, что этой руке явно пора освежить маникюр, – задумчиво протянула блондинка, поймав тонкую кисть Полины в свою ладонь. – А то перст судьбы с отколовшимся лаком – такое себе начало романтичной истории.
– Блин, а я и не заметила, – расстроилась Поля. – Ладно, я еще успею записаться на вечер.
Глава 11Двенадцать пропущенных от мамы
Света смотрела на экран мобильного, думая о том, что Поля совсем пропала и не прислала ей ни одной фоточки. Только написала, что все хорошо, она много гуляет, и интернета нет, так что Светке оставалось только строить догадки на тему того, как подруга проводит время. И проводит ли она его одна или с красавчиком. Чем она, собственно, и занималась последние два часа.
В их компании пятница не была сокращенным днем, но по случаю отсутствия начальства многие уходили раньше на десять-пятнадцать минут. Света решила не выделяться из толпы и преспокойно вырубила комп, а потом открыла нижний ящик комода, где хранились ее вещи. Там вот уже который месяц ждала своего часа спортивная форма: черные лосины, красный топ и такого же цвета кроссовки. Она посмотрела на них и задумалась, стоит ли вообще переться в корпоративный зал, когда дома мама готовит торт? Потом она вспомнила диетическую шоколадку от Паши и, недовольно цокнув, выудила пакет из ящика, решив, что спорту в ее жизни быть. Тем более заняться ей все равно особо нечем: Поля уехала, дома опять шалман, а тиндер подозрительно молчал.
Она поднялась на десятый этаж, где был большой спортивный зал, который делили две компании, расположившиеся в стеклянной башне. В пятницу народу было совсем немного, видимо, все рванули на тусовки или дачи. Девушка сунула в уши наушники и встала на беговую дорожку, решив, что сегодня у нее первая тренировка, а значит, можно ограничиться пробежкой минут на сорок. Совесть требовала сделать хотя бы упражнения для попы, но Света привычно заткнула ее, пообещав себе подумать об этом завтра.
Только она открыла приложение, чтобы врубить музыку, как ее позвали по имени.