– Нет. Никогда.
– Рискну предположить, – сказал полковник, пронзительно глядя на Фэнтона, – что теперь вы никому не доверяете? Ни единой живой душе?
Фэнтон молча пожал плечами. Он держался напряженно, ни на секунду не ослабляя внимания, словно леопард, поджидающий добычу.
– Полноте, я не стану досаждать вам своим любопытством, – искренним голосом произнес полковник. – Предположу лишь, – небрежно заметил он, – что по меньшей мере однажды вы встречались с дьяволом.
Фэнтон уставился на него во все глаза. По его телу пробежала дрожь, и он невольно поднес руку к лицу, чтобы скрыть волнение. Бритвы в камере не было; более того, Фэнтону не давали даже тупого ножа, чтобы разрезать за обедом кусок мяса (отчего он приходил в бешенство, будучи бессилен привести в исполнение свой замысел), однако его подбородок был тщательно выбрит – к нему посылали личного цирюльника смотрителя.
– Не бойтесь, я никому не выдам вашей тайны, – пообещал полковник. Голос его вновь смягчился. – Впрочем, у меня нет оснований полагать, что вы мне поверите. – Он немного поразмыслил. – Лично я никогда не встречал дьявола. Но в его существовании у меня нет никаких сомнений. Я знаю, что он ходит по земле и может запросто появиться в этой комнате в любую секунду.
Фэнтон натянуто улыбнулся, будто услышал посредственный анекдот.
– Кажется, вы сказали, что у вас для меня новости? – вежливо напомнил он.
– Ах да. – Полковник быстро огляделся и поспешно поднялся со стула. – Давайте подойдем к окну.
Когда-то в этой стене имелись бойницы. Во времена Тюдоров их немного расширили, превратив в окна, которые, впрочем, оставались узкими и надежно зарешеченными. Полковник Говард поманил Фэнтона к западному окну, выходившему на ров со стоячей водой. Мост, перекинутый через ров, вел в башню Байворд. За нею располагался зверинец, откуда доносился нестихающий гомон посетителей.
– Ладно, забудьте о дьяволе, – едва слышно сказал полковник и щелкнул пальцами, точно стукнул по носу какого-то невидимку или согнал с окна надоедливую муху. – У меня вести от самого сэра Роберта. Сегодня, поздней ночью, у вас будет посетитель.
– Правда? – Сердце Фэнтона учащенно забилось. – Что за посетитель?
– Одна дама. Вернее, женщина, ибо ее имя и положение мне неизвестны.
– Женщина?!
– Тсс! Рядом с дверью есть окно, оно выходит прямо на стену, а под ним, будьте уверены, крутится караульный, изнывая от любопытства.
– Но постойте! Посетитель в Тауэре? После сигнала вечерней зари?
– Я передал вам лишь то, что мне велели, – ответил Говард. Локоны его серого парика подрагивали на ветру. Полковник дотронулся до усов и бородки, которые были скорее каштанового цвета, нежели серого. В его задумчивых глазах на мгновение зажглись веселые искорки, которые тут же погасли. – Сэр Роберт, сдается мне, и сам знает не больше. Однако такое может устроить лишь человек, облеченный немалой властью.
Внизу, неподалеку от них, какой-то фигляр развлекал толпу, играя одновременно на двух флейтах, торчавших из углов его рта. Рядом, на Тауэрском холме, читали проповедь. Многие из тех, кто собрался послушать ее, при первых звуках музыки поспешили к фигляру. Проповедник принялся неистово размахивать руками, очевидно призывая гнев Божий на головы любителей легкомысленных развлечений.
– Но зачем ей приходить? – не унимался Фэнтон. – Сомневаюсь, – сухо добавил он, – что хозяин этого милого постоялого двора решил скрасить мое одиночество.
– Нет. Это было бы уже слишком. – Тон полковника изменился. – Она передаст вам чрезвычайно важное послание. И вы сделаете все в точности так, как она скажет. Ей можно доверять…
– Наверняка.
– …Ибо она действует исключительно в ваших интересах. На этом все. – Полковник Говард вновь заговорил в своей обычной манере: – Желаете услышать новость о друге, чье имя вы сегодня назвали? Насколько мне известно, некогда он немало посодействовал вам в одном деле. Я о мистере Джонатане Риве.
– Мистер Рив! – Фэнтон с силой сжал прутья оконной решетки. – Что за новость?
– Он получил свою награду, сэр Николас. Как вы и просили.
– Неужели? И кто же его наградил?
– Его величество.
– Простите, полковник Говард, но я в этом сомневаюсь.
– Осторожнее, сэр Николас, – мягко осадил Фэнтона полковник, – я могу многое простить, ибо считаю, что вы действительно вступили в поединок с самим дьяволом и вырвали из его хищных когтей свою душу… – (Фэнтон еще сильнее сжал железные прутья.) – Но вы говорите с помощником смотрителя Тауэра, которого назначил сам король.
Фэнтон резко отвернулся от окна.
– Я в ужасе, полковник, – весело сказал он. – Когда я оказался здесь, то едва держался на ногах от слабости и стыда. И сейчас, признаться, был бы рад отвести душу. Зовите своих охранников, сэр. Посмотрим, на что способен человек, вооруженный лишь ножкой от стола или стула.
Полковник не обратил на его тираду никакого внимания.
– Hunc igitur terrorem animi, tenebrasque necessest…[11] – пробормотал он про себя и поднял взгляд на Фэнтона. – Так что, рассказать вам, как ваш верный друг получил свою награду?
Несколько секунд Фэнтон молча глядел себе под ноги, потом кивнул. Полковник Говард вернулся к столу, уселся на свой стул и взял томик Ювенала.
– Я сам был тому свидетелем, – начал полковник, с напускной небрежностью перелистывая страницы. – Из Тауэра я отлучаюсь редко, но два дня назад мне поручили доставить его величеству послание от сэра Говарда. Король оказался в Сент-Джеймсском парке, где он играл в шары с придворными. Все кричали, как дети, пыль стояла столбом. – Полковник покрутил книгу в руках. – Затем он знаком велел прекратить игру. Все мгновенно умолкли и положили колотушки на землю. Я увидел Джонатана Рива, который ковылял к его величеству на своих распухших ногах. Рядом с ним, держа его под руку, шел лорд Денби. Вы легко представите себе наружность мистера Рива, ибо она ничуть не изменилась: залатанный черный сюртук, старая шпага на бедре, огромный живот, седые длинные волосы – прямо как у архиепископа. Он приблизился к королю с гордым видом. А потом сделал то, чего никто не видел уже много лет: опустился на колено и низко склонил голову. Кое-кто из монаршей свиты не выдержал и усмехнулся, но король взглянул на них – и от усмешек не осталось и следа. Казалось, он и сам немало смутился. В испачканном сюртуке и парике, покрытом слоем желтой пыли, он походил на растерянного мальчишку. Но когда заговорил, я словно увидел перед собой его отца, Карла Первого. «О нет, я не посвящаю вас в рыцари, – сказал король. И тут голос его зазвучал подобно грому: – Встаньте, граф Лоустофт, виконт Стоу, и займите место, причитающееся вам по праву. Ваши титул и ваши земли возвращены вам, но знайте, что за такую преданность, как ваша, это слишком ничтожная награда». В ответ Джонатан Рив, граф Лоустофт, прошептал одно лишь слово: «Сир!» Старику мигом помогли подняться на ноги, и все обращались к нему с величайшим почтением. Джонатан Рив был счастлив как никогда. А через четверть часа скончался.
Полковник умолк, продолжая вертеть в руках томик с сатирами Ювенала, и наконец бросил его на стол. Резкий звук вывел Фэнтона из оцепенения.
– Скончался? – переспросил Фэнтон, прикрывая глаза рукой.
– Именно.
– Как же так?
– Полноте, старик разменял девятый десяток, – отмахнулся полковник. – Столько лет прозябать в нищете, снося грубость и насмешки, и вдруг – такие почести. Естественно, это стало для него невероятным потрясением. Он направлялся к себе, в какую-то таверну в Ред-Лайонс-Филдсе, в собственной карете его величества, когда кучер услышал тихий возглас: «Боже, храни короля Карла!» Это были его последние слова.
Фэнтон на негнущихся ногах побрел к кровати – грубой деревянной раме, на которой лежал набитый соломой матрас, – сел на ее край и обхватил голову руками.
– Могу поведать еще об одном вашем друге, если, конечно, желаете, – задумчиво проговорил полковник Говард. – Вы зовете его Джайлсом Коллинзом. Нет-нет, волноваться не стоит! Он в добром здравии. Но известно ли вам, кто он такой на самом деле?
– Признаться, – слабо ответил Фэнтон, сжимая виски, – однажды он задал мне этот же вопрос. Мы тогда решили поупражняться в фехтовании. И Джайлс спросил: неужели мой отец никогда не рассказывал о нем?
– Вы слышали о Вудстокском дворце?
Фэнтон поднял голову.
– В октябре тысяча шестьсот сорок девятого года, – неторопливо продолжил его собеседник, – спустя восемь или девять месяцев после казни короля Карла Первого, отряд круглоголовых прибыл в Вудстокский дворец, чтобы разорить его. Однако уже ко второму ноября во дворце не осталось ни одного круглоголового. Все бежали в страхе, а позже заявили, что их выгнала оттуда нечистая сила.
Фэнтон издал тихий возглас. Конечно же, он читал об этом.
Капитан хмыкнул, исподтишка взглянул на Фэнтона и вернулся к рассказу:
– Полагаю, нет нужды перечислять все несчастья, которые они торжественно описали в своем отчете, смехотворном, как пьесы Шедвелла. Все, как один, клялись, что в замке водятся громадные призраки: из-за них на бедолаг проливались ведра с помоями, переворачивались свечи, по воздуху летали бриджи, а в запертых спальнях катались по полу огромные бревна. Призраки, естественно, были ни при чем. Фокусы устраивал один из круглоголовых – их писец, в душе ярый роялист. С помощью двух помощников, а также потайной двери, неких веществ и пороха, он устраивал внезапные вспышки синего пламени везде, где только можно, включая ночные горшки. Он именовал себя Джайлсом Шарпом, но его настоящее имя – Джозеф Коллинз. Иногда его называли «Весельчак Джо». Во всех деревнях близ Оксфорда о нем до сих пор говорят с большим уважением. Еще он был благородным человеком, а в битве при Вустере, состоя в конном отряде сэра Томаса Дрейкотта, лучше всех своих товарищей управлялся с клинком. Однако бедность порой вынуждала его браться за куда менее почетную работу. Ну так что же, вы смогли сопоставить два этих имени?