– Видишь, стены на том месте чистые? Ни единой капельки крови.
– Да…
– Он спустил всю кровь из девушки перед этим. Наверное, для того, чтобы она стала легче и ее можно было спокойно повесить на стену.
– Всю кровь?
– Да. Он не убил ее сразу. Спустил кровь, а затем повесил на стену.
– Ты об этом не говорил.
– Не хотел в первый день травмировать твою детскую психику. Во втором убийстве было все так же. Один в один.
– Господи, какой ужас… Куда он дел кровь?
– Вот это уже загадка. Здесь не было обнаружено ни капли крови.
– А тут что?
Я пальцем показал Марку на красную шторку в правом углу помещения, которая явно что-то загораживала.
– Это конфессионал. Исповедальня, где священник слушает прихожан, но не видит их при этом.
– К священнику может прийти исповедаться кто угодно? – уточнил я.
– Конечно. Абсолютно любой человек. Кстати, многие полицейские после того, как впервые прострелят башку преступнику, приходят сюда и просят отпустить их грехи.
– И ты просил?
– И я. А что? – Марк посмотрел на меня с интересом и улыбнулся.
– Убийца тоже мог приходить, – сказал я серьезно.
– Зачем ему это?
– Возможно, каким-то образом он смог раздобыть информацию о том, где находится ключ. Или же его украсть.
– Маловероятно, Домиан. О пропаже ключа священник сообщил бы в первую очередь.
– Да, возможно, ты прав. Но на всякий случай… ради меня, спроси у священника, не приходил ли к нему кто-то, кто вел себя подозрительно. Не так, как ведут себя обычно люди на исповеди.
– Ну, хорошо. Могу спросить завтра.
– Отлично.
– Я попросил ключи всего на полчаса, не больше. Мне нужно их вернуть.
– Ладно, пойдем домой. Кстати, почему автомобиль не полицейский?
– Чтобы не привлекать к себе внимания. В случае, если убийца вернется на место преступления и откроет дверь своим ключом, мы увидим его, а он нас нет.
Мы вышли из церкви. Я подождал, пока Марк отдаст ключи полицейским из своего отдела, а когда он вернулся ко мне, мы сели в его авто и поехали домой.
Ни я, ни Марк готовить толком не умели, а потому не стали себя утруждать познаванием азов кулинарии, а вместо этого купили на мои деньги по курице-гриль и один салат на двоих.
Марк только просил меня поддерживать чистоту везде, где бы я ни находился. Он не любил беспорядок (ванная комната не в счет!), а я же, напротив, имел мнение, что гений господствует над хаосом – когда мне было лень убираться за собой. Но в этом доме я пребывал на особых условиях и поэтому практически всегда придерживался чистоты и порядка.
Воскресенье Марк объявил днем генеральной уборки. Каждый выходной мы будем мыть полы, пылесосить, протирать пыль и делать прочие дела.
– Хорошо, господин Марк. Слушаюсь и повинуюсь, – без энтузиазма прокомментировал я. – В это воскресенье и начнем.
– Добро.
– Слушай, Марк…
– Что?
За окном был поздний вечер. Мы сидели на кухне в густом едком дыму, пили чай и обсуждали убийцу. Убийства сближают.
– Кто та девушка…
Он меня оборвал:
– Ты заходил в спальню? – Его голос внезапно выдал волнение.
– Ну да, твоя спальня всегда открыта. Почему бы мне и не зайти?
– Нет, все нормально. Просто это такое место, куда я не впускал никого уже пять лет. Оно слишком личное и… как бы это сказать, я чувствую дискомфорт, когда кто-то посторонний там находится.
– Я понял. Не буду больше туда заходить, все равно там нет ничего интересного.
– А я думал, что ты не трогаешь вещи без разрешения, – произнес он, и в его тоне послышались прежние, слегка насмешливые нотки.
– Я ничего там и не трогал. Можешь снять отпечатки пальцев, если не веришь.
– Я верю тебе, Домиан. Это моя бывшая жена.
– Ты был женат? – Я несколько удивился.
– А что здесь такого? Если мужчина к тридцати двум не был ни разу женат, значит с ним что-то не то.
– Правда?
– Да, – улыбка сошла с его лица.
– Почему расстались? Дети есть? – вопросы посыпались из меня, как горох.
– Нет, детей завести не успели. А почему расстались… хм… трудно сказать. Давай однажды я сам начну этот разговор под бренди или без. Хорошо?
– Конечно. – Не хочет говорить – ну и не надо. Пока! – Слушай, ты завтра сможешь приехать домой на обед?
Марк посмотрел на меня с удивлением:
– Зачем?
– Хочу, чтобы мы в одно место съездили, проверили кое-что.
– Посмотрим, как получится. В рабочее время не всегда есть возможность отлучиться по делам, но иногда получается.
– Постарайся, прошу тебя. У меня есть одна мысль.
– Хорошо, но не обещаю.
Мы проболтали допоздна. Около полуночи Марк попрощался со мной, принял душ и хотел было пойти спать, но я подкараулил его, когда он выходил из ванной комнаты и попросил его мыть после себя ванну. Объяснил тем, что сейчас мне приходится мыть ее дважды: перед тем, как залез, и после того, как вылез, ибо закоренелая привычка – вещь трудноискоренимая.
– Ладно. А я-то думал ты так проявляешь заботу обо мне, – Марк вновь продемонстрировал свою издевательскую улыбку и ушел в спальню. Разумеется, после «ладно», он не вернулся и не помыл за собой ванну.
Ох уж эти бытовые сложности!
Встал Марк с ранней зарей (в этот раз я слышал, как он уходил – плохо спалось), позавтракал хлопьями и уехал на работу.
Я проснулся полдевятого и первым делом пошел не чистить зубы, не курить, а осматривать его комнату. Очень мне вчера не понравилось то, как он отреагировал на мое присутствие в своей спальне. Может быть, у меня и не такой взгляд, как у него, проникающий прямо в душу, нутро, но волнение в его глазах я заметил. Он что-то недоговаривает, и это мне не понравилось.
На сей раз я нагло открыл его шкаф. На первых плечиках действительно висела полицейская форма темно-синего цвета, по званию Марк был лейтенантом. На второй вешалке обнаружилась белая рубашка, на третьей – синяя. Внизу под коробками с обувью я нашел большую железную шкатулку на замке, черного цвета. Тяжелая. Килограмм десять веса.
Что Марк может в ней хранить? Мое любопытство было настолько сильно, что будь моя воля, я бы выломал замок. Но, конечно, я не мог – мы бы серьезно поссорились с Марком.
Что ж, как я и предполагал, у него есть свои секреты. Мои – внутри меня, а его – в этой шкатулке, иначе он бы не стал так нервничать, узнав, что я заходил к нему в комнату.
Был женат. По нему и не скажешь. Выглядит закоренелым, до мозга костей холостяком…
Я аккуратно сложил все на свои места и покинул спальню. Больше в ней скрывать было нечего. Разве только под половицами.
Марк все-таки пришел к обеду, как я его попросил.
Поздоровавшись, мы крепко пожали друг другу руки. Это становилось еще одной нашей привычкой – рукопожатие при встрече с работы.
– И куда поедем? – спросил он. – Если что, у меня чуть больше часа времени. А, и стой, нужно отойти на минутку в уборную.
– О’кей, вернешься – расскажу. – Я решил подержать интригу подольше. Ох, самое главное, чтобы он не заметил, что я копался в его вещах.
– Ну? – Марк вышел из ванной комнаты, вытирая мокрые руки о полотенце.
– Ты ведь знаешь, где трудится та дама с собакой?
– Конечно. Такая у меня работа, – улыбнулся Марк. – Ага, вот к чему ты клонишь.
– Согласись, она не могла четко и ясно увидеть кровь на лице убийцы в церкви. Никак не могла. Тем более в пять тридцать утра.
– Хм-м… – то ли удивленно, то ли рассеянно протянул он. – Ладно, поехали. Хотя я могу ее спокойно допросить и сам, вызвав в участок. К чему лишние телодвижения?
– Нет, у меня есть план. Она тебе все равно не скажет правды. А я знаю, как вывести ее на чистую воду. Отвези меня к ее работе, хочу ее увидеть.
– И что ты ей скажешь?
– Что я пришел по просьбе самого убийцы. Я скажу ей, что тот, кого она покрывает, сейчас в опасности. Очевидно же, что ложные показания эта девушка могла дать только для защиты настоящего преступника, чтобы на него не пала тень подозрения. Понимаешь? Так мы и разоблачим преступника. Первый человек, номер которого она наберет после встречи со мной, и будет наш убийца. Послушай, Марк, я еще никогда не был так уверен в чем-либо.
– Это все глупо. Очень глупо и неосмотрительно!
– Ну посуди сам, кто выгуливает собаку в пять тридцать утра? Что она ответила, когда вы спросили об этом, помнишь?
– Да, у нее была бессонница. Несколько недель назад она рассталась со своим парнем и до сих пор не может прийти в себя. Так бывает у людей, Домиан. Но… не спорю, что звучит несколько неправдоподобно.
– Вот именно. Я сразу почувствовал, что она замешана в этом. Как только ты о ней сказал.
– Ты возомнил себя книжным детективом, друг. Вошел в образ, расследуешь убийство. Но ведь это не детективная книга, Домиан. И порой неверный шаг может стоить жизни. Я должен согласиться на твою авантюру не зная, чем она может закончиться в итоге. Как говорил мой покойный отец: «Нужно всегда осознавать все риски».
– Ты уже согласился на мою авантюру вчера, разве не так? А кем был твой отец?
– Полицейским, как и я.
– И в каком звании?
Марк пристально посмотрел мне в глаза. Неприятный взгляд.
– Умер лейтенантом, так и не дослужившись до капитана. Несчастный случай. Почему ты спросил?
– Ты никогда не рассказывал о своих родителях. Только то, что они погибли.
– Придет время – расскажу. Ну пойдем, авантюрист. Если твой план создаст мне проблемы, придется отстранить тебя от дела, – вяло улыбнулся Марк.
И мы покинули квартиру.
– В этом кафе официанткой работает Элизабет Миллер. Ох, не нужно все это вороши… Ну ладно! Она та самая «девушка с собакой». Я подожду тебя здесь, меня она узнает сразу. Прошу тебя, Домиан, ради всего святого, не наделай, пожалуйста, глупостей. Они мне могут очень дорого обойтись.