— Сомневаюсь, чтобы я что-нибудь могла услышать, — сказала Жанет, — спасибо, что разрешили мне снять ваш прекрасный коттедж. Мне он очень нравится.
— Вы можете перенести часть своих чувств на хозяина коттеджа в любое удобное для вас время.
— Это будет нетрудно сделать. — Ее голос звучал приветливо, но серьезно. — Но не подталкивайте меня, Майк. Мне и так довольно сложно привыкнуть к своему новому облику…
11
Майк проснулся весь в поту, хотя в коттедже летом всегда спал раздетым, Он взглянул на светящийся циферблат будильника у кровати. Было четверть первого, однако свежий ветер с реки, обычно охлаждавший домик ночью, вероятно, прекратился, может быть перед ненастьем, глухие раскаты которого слышались где-то вдалеке. Обычно Майк спал хорошо и поэтому удивился, что могло его разбудить. Услышав всплеск воды в реке, он встал и подошел к окну.
Луна еще ярко светила и не была закрыта тучами, собиравшимися на юго-западе. Сперва он подумал, что это плескалась выпрыгивающая из воды рыба, затем, присмотревшись, заметил в конце пристани две белые руки, грациозно рассекающие воду в свободном кроле, двигаясь по направлению к плотику для ныряния. Пока Майк наблюдал, пловец достиг плотика, и красивая женщина, в которой даже издали легко можно было узнать Жанет, вылезла по лестнице на плотик. Пульс Майка внезапно участился, когда он увидел, что она совершенно раздета. Он предположил, что она проснулась, как и он, и, устав от жары, сняла ночную рубашку и пошла охладиться к воде.
Похоже, она была вполне счастлива, сидя там и источая захватывающую дух красоту, откидывая волосы с лица, поскольку была без купальной шапочки, и болтая ногами в воде. Повинуясь секундному желанию, он хотел было присоединиться к ней, но затем, несмотря на возможные перспективы, остался.
Жанет оставалась на плотике минут пять, потом вернулась в воду и поплыла к пристани. Майк подождал, пока она поднимется по лестнице на деревянные подмостки, и ее фигура с ближнего расстояния показалась ему еще более прекрасной, чем на плотике. Взяв полотенце, оставленное на помостках, она стала вытирать волосы и направилась к задней двери. Он опять лег в постель, не желая ее беспокоить.
Лежа там, он слышал, как закрылась задняя дверь, и звук шагов ее босых ног в холле, разделявшем их спальни. Но когда Жанет вошла в комнату и, все еще вытирая волосы, остановилась у края его кровати, разглядывая его нагое тело, Майку пришлось замереть и не двигаться, чтобы не выдать себя и то, что он за ней наблюдал.
На какой-то момент ему показалось, что она может присоединиться к нему в постели, но затем услышал сдавленный смех, который он уже слышал в тот вечер, когда она попросила сделать ей вторую операцию на груди. Однако она вышла из комнаты, и через некоторое время Майк услышал скрип кровати в ее спальне, что означало, что она опять легла.
Примерно полчаса Майк лежал в кровати и думал о том, что ему только что пришлось наблюдать и о значении всего увиденного. Он был уверен, что сейчас в ней преобладала вторая личность. Глубокий гортанный смех, несомненно, указывал на это, и это означало, что странная личность, или демон, он почти убедил себя в этом, внутри нее, по-видимому, мог проявляться когда и где пожелает. И в этом, учитывая его возможное происхождение, заключалась главная опасность.
Майка разбудил аппетитный запах жареного бекона и звуки возни на кухне. Надев купальные трусы, он пришел в кухню. Жанет встретила его улыбкой. Она была в шортах, майке и сандалиях.
— Доброе утро, — сказал он, — если вы не возражаете, я быстро окунусь, чтобы проснуться.
— Можете не спешить. Как поджарить вам яйца?
— Слегка. Я скоро.
Майк сплавал до плотика и обратно, а затем быстро принял душ. Когда он вернулся на кухню, одетый в шорты и майку, Жанет раскладывала яичницу по тарелкам, где уже благоухали кусочки жареного бекона. Тостер уже был на столе, наполненный хлебом. И возле каждой тарелки стоял стакан с апельсиновым соком. Оба они были голодны и поэтому мало разговаривали до тех пор, пока Жанет не налила каждому по второй чашке кофе.
— А что еще у вас хорошо получается, если вы можете хорошо писать, плавать, прекрасно готовить и великолепно выглядеть даже так рано утром? — спросил он.
Она засмеялась:
— Последнее — это полностью благодаря вам. Надеюсь, вы выставите авиакомпании надлежащий счет. Дядя Джордж говорит, что я и сама получу кругленькую сумму, но когда я гляжу на себя в зеркало и вижу, какая я стала по сравнению с тем, что было раньше, мне совестно подавать на них в суд.
— Не забывайте, что вы были на краю гибели и перенесли много боли.
— За спасение моей жизни я могу благодарить только вас.
— На Востоке это означает, что мне придется заботиться о вас всю оставшуюся жизнь. — Сперва его голос был шутливым, но потом стал серьезнее. — И чем дольше я изучаю эту перспективу, тем больше убеждаюсь, что именно это мне и хочется делать.
Жанет протянула руку и накрыла его руку своей ладонью во внезапном порыве нежности.
— Дорогой Майк, — сказала она, — для любой девушки будет лучшим подарком, если вы ее полюбите.
— Зачем же тогда противиться?
— Кто противится? Но не надо спешить. В конце концов, я только что избавилась от жениха, за которого собиралась замуж… пока не узнала вас. Кроме того, я далеко не уверена, что вы тоже готовы ограничить себя одной девушкой.
— Я только что сказал, что люблю вас, хотя обещал себе никогда этого не делать в отношении своих пациенток. Какое еще доказательство вам нужно?
— Может быть, испытательный срок, который подтвердит, что вы готовы к моногамии. В конце концов, у вас есть все, о чем может мечтать симпатичный холостяк.
— Кроме вас.
— Вы можете обойтись без этого. Я уже нашла женские трусики на полке шкафа и начатую упаковку противозачаточных таблеток в аптечке в ванной.
— Наверное, это оставили бывшие жильцы.
Она засмеялась:
— Может быть, но я сомневаюсь. Мне нужно закончить книгу плюс процесс против авиакомпании и, кроме того, нам следует лучше узнать друг друга. Я думала, что Джеральд мой идеал, помните? Сейчас мне даже трудно представить, как я могла так сглупить. Давайте договоримся присматриваться друг к другу еще несколько месяцев. Таким образом мы убедимся, что посторонние факторы не заставят нас принять скоропалительные решения, над которыми следует поразмыслить дольше.
— Например?
— Не забывайте, что я ваше творение, что, естественно, делает вас ответственным за меня. Вы еще сделаете других женщин не менее прекрасными, и, учитывая вашу симпатичную внешность, многие из них с удовольствием отдадут вам все, что вы хотите, даже без свадьбы.
— Имея женой саму Афродиту, как я могу желать других женщин?
— Не забывайте, что я могу оказаться неудачей замужества с психологической точки зрения, так же как и успехом с чисто декоративной стороны… и все только из-за вас.
— Мы можем легко решить эту задачу.
— Не спешите, молодой человек. Браки врачей, как известно, нестабильны. Возможно, потому, что многие пациенты влюбляются в них и хотят это доказать. Кроме этого, пока не зная точно, кто я есть, я не могу выступать в роли полноправной жены.
— Так что же нам делать?
— То, что мы и делаем — наслаждаться обществом друг друга, получая удовольствия чуть менее восхитительные, чем общая постель.
— А в двенадцать тридцать ночи мне казалось, что мы могли бы иметь более интимные отношения…
Майк увидел, как глаза Жанет расширились от удивления и… страха.
— О чем вы говорите?
— Вы не помните ночное купание в нагом виде? Или как вы стояли у моей кровати, размышляя над тем, присоединиться ли ко мне?
— Вот, значит, почему мои волосы были все еще влажными утром. — Краска сошла с ее лица, и она судорожно ухватилась за стол. — Что произошло?
— Ничего, — сказал он с сожалением, — но, судя по вашим словам, вы так же хотите меня, как я вас… Так что же могло случиться плохого, если бы мы оказались вместе сегодня ночью?
— Майк, я ничего не знаю из того, что вы мне сейчас рассказываете.
— Вы хотите сказать, что я вру?
— Конечно же нет, дорогой мой, — поспешила она извиниться, — но если бы мы даже занимались любовью, то это происходило бы не со мной. Расскажите мне все подробнее.
Он описал ей вкратце, как был разбужен, как наблюдал за ее купанием в лунном свете нагишом и возвращением в дом.
— Вы говорите, что я заходила в вашу спальню?
— Вы стояли в двух футах от моей кровати. Луна еще светила, и я мог хорошо вас рассмотреть. Я лежал тихо, думая, что вы ходите — или, скорее, плаваете — во сне, хотя я никогда раньше о таком не слышал. Вы стояли там примерно с минуту, рассматривая меня с ног до головы…
— А вы были?.
— Таким же голым, как вы. Я всегда так сплю летом. Вы рассматривали меня, как лошадь, которую собираетесь купить, потом сделали шаг в мою сторону. Тогда я был уверен, что вы придете ко мне в объятия, но вы повернулись, и в этот момент я услышал тот же глубокий гортанный смех.
— Тот же? Когда вы слышали его раньше?
— За день до вашей операции, когда вы попросили меня сделать маммопластику. Признаюсь, я был возбужден этой ночью и готов ко всему, что бы вы ни сделали. Но вы просто вышли, и я увидел вас только утром, когда нашел вас здесь за приготовлением завтрака.
— Я никогда раньше этому не верила, — сказала Жанет, всхлипывая, — но как я могу теперь отрицать, что во мне живут два человека — я и какой-то призрак.
— Не расстраивайтесь. — Майк взял ее за руку и не удивился, что ее ладонь была влажной. — Кто-то однажды сказал, что идеальная жена должна быть гранд-дамой в гостиной, выпускником Кордон-Бло на кухне и призраком в спальне.
— Но я же не соответствую ни одному из этих идеалов! — Майк заметил, что она готова заплакать. — Во мне два человека — и один не знает, что делает второй, когда он доминирует.
Он быстро обошел вокруг стола и обнял ее.