– А где он сейчас? – спросил я.
– Пошел приводить себя в порядок. Катрин, наверное, уже перебинтовывает его исцарапанные руки. Моя жена, помнится, тоже не раз это делала для меня, – тяжело вздохнул он. – Мы с ней были счастливы. Но это было так давно. Кстати, что случилось сегодня утром между вами и Холстедом?
– Не сошлись во мнениях.
– С этим молодым человеком подобное случается до– . вольно часто, но обычно он лезет в бутылку по чисто профессиональным вопросам. В данном случае, как я понял, спор носил личный характер. Не так ли?
– Именно так, чисто личный, – кивнул я.
Фаллон понял мой намек, но предпочел проигнорировать его.
– Вмешательство в отношения между мужем и женой – очень серьезное дело, – строго посмотрел он на меня.
– Я не вмешиваюсь в их дела, – сказал я, смазывая антисептиком его ладони. – Холстеду это только кажется.
– Я могу на вас положиться?
– Вполне, хотя это и не ваше дело. – Я тотчас же пожалел о сказанном. – Конечно, это и вас касается, вы же не хотите, чтобы распалась экспедиция.
– Вы не совсем верно меня поняли, – поморщился Фаллон. – Мне просто все сложнее работать вместе с Полом. И я подумал, что было бы лучше, если бы вы освободили меня от выполнения данного вам обещания. Как вы решите, так и будет.
Я принялся усердно затыкать пробкой флакон с лекарством.
– Нет, – наконец произнес я. – Дело в том, что я тоже дал обещание.
– Понимаю, – сказал Фаллон. – Во всяком случае, мне так кажется. Только постарайтесь не делать глупостей, Джемми.
С этим мудрым советом он слегка опоздал.
– Все нормально, – вяло улыбнулся я, ставя на стол флакон. – Не в моих правилах разрушать семейный очаг. Но Холстеду лучше держать себя в руках, иначе не миновать ему неприятностей.
– Плесните-ка мне еще виски, – сказал Фаллон.. Он взял со стола флакончик с антисептиком и заметил: – Едва ли удастся без труда снова откупорить его.
Этой ночью Холстеды снова поссорились. Никто из них не появился на ужине, а когда уже стемнело, из их домика доносились повышенные голоса, разобрать которые, впрочем, мне не удалось. Ясно было лишь, что страсти там накалились до предела и перешли в ярость.
Я подумал, что Холстед прибежит ко мне и вызовет меня на Дуэль, но этого не произошло, и тогда я решил, что Катрин отговорила его от этого безумного шага. Но скорее всего он боялся вылететь из экспедиции на завершающем этапе. Укладываясь спать, я пришел к заключению, что следует рассказать Катрин о нашем разговоре с Фаллоном, чтобы Холстед наконец понял, от кого зависит его судьба. И еще мне пришло в голову, что когда мы найдем наконец Уаксуанок, мне следует почаще оглядываться назад.
Спустя еще четыре дня нам осталось обследовать только окрестности одного синота. В четырнадцати предыдущих случаях мы потерпели неудачу, и если и на этот раз оказалось бы, что города возле колодца нет, нам пришлось бы расширять зону поиска и обследовать еще сорок семь участков. Сил на это ни у кого уже не оставалось.
Утром перед вылетом мы провели совещание. Настроение у всех было подавленное. Синот находился в распадке, густо заросшем лесом, и Райдер опасался, что зависнуть над ним достаточно низко будет довольно трудно. Мало того, деревья там росли настолько плотно, что и человеку спуститься туда с помощью каната и лебедки было далеко не просто.
– Похоже, что с воздуха нам туда не проникнуть, – задумчиво сказал Фаллон, глядя на снимок участка. – Как вы думаете, Райдер?
– Высадить человека я, конечно, могу, – сказал Райдер. – Но слишком велик риск свернуть себе шею. Деревья там достигают 140 футов в высоту и стоят очень близко одно от другого. Там сам черт переломает себе ноги. Так что вряд ли человеку удастся целым и невредимым достигнуть земли.
– Первобытный лес, – развел руками я.
– Нет, – возразил Фаллон, – если бы это было так, нам легче бы работалось. Но штука именно в том, что вся почва в Кинтана-Роо однажды была обработана. Из-за этого мы и имеем теперь такую густую растительность. – Он выключил проектор и подошел к стенду с фотографиями. – С археологической точки зрения, подобная густая растительность весьма многообещающа, но это не облегчает нашу задачу. Вы могли бы высадить нас вот здесь? – спросил он у Райдера, указывая место на снимке.
Райдер изучил фотографию сперва невооруженным глазом, а затем и при помощи лупы, и сказал:
– Пожалуй, смогу. – Особой уверенности в его голосе я, однако, не услышал.
– Оттуда до синота три– мили, так что нам потребуется целый день, чтобы пробраться к нему: в такой чаще едва ли удастся продвигаться быстрее, чем со скоростью полумили в час. Так или иначе, иного выбора у нас нет, – подытожил Фаллон без всякого энтузиазма.
– Мы могли бы взять с собой Уила, – предложил Холстед. – Вы умеете работать мачете в зарослях, Уил? – Он просто не мог не подколоть меня.
– Вообще-то, я предпочитаю работать не ножом, а мозгами, – ответил я. – Позвольте мне еще разок взглянуть на снимок.
Фаллон включил проектор, и на экране возникло увеличенное изображение колодца посреди густого леса.
– А над водой вы сможете опуститься? – спросил я у Райдера.
– Полагаю, что смогу, – ответил пилот. – Но ненадолго. Слишком близко находится склон холма.
– Как вы расчищали площадку для этого лагеря, – спросил я у Фаллона.
– Мы высадили бригаду с бензопилами и огнеметами, – ответил он. – Они выжгли растительный покров и спилили деревья, после чего с помощью пластиковой взрывчатки подорвали пни.
Я вгляделся в фотографию, пытаясь определить расстояние от уровня воды до верхней кромки синота: оно равнялось приблизительно тридцати футам.
– Пусть Райдер просто сбросит меня в воду, а я уж сам выберусь из колодца, – предложил наконец я.
– И что дальше! – спросил Холстед. – Какой из этого толк?
– Дальше Райдер спустит мне цепную пилу и огнемет на тросе.
– Мне вряд ли это удастся, – затряс головой Райдер. – Будут мешать деревья. Если трос, не дай Бог, запутается, вертолет разобьется. Это я точно говорю.
– А что если мне прихватить с собой катушку нейлонового шнура, один конец которого мы свяжем с тросом на лебедке? – сказал я. – Тоща я смог бы сперва стравить его, выбравшись из воды, чтобы вертолет поднялся на безопасную высоту, а потом с его помощью подтянуть спускаемый на тросе груз к себе. И все будет в полном порядке!
– Но вертолет может накрениться и утратить равновесие в воздухе, – озабоченно произнес Райдер. – Но попытаться можно, – почесав подбородок, добавил он.
– Как вы себе представляете свои дальнейшие действия? – спросил Фаллон.
– Я намерен расчистить посадочную площадку. Пни, я полагаю, не станут помехой, поскольку посадка будет вертикальной. Мне думается, что я вполне справлюсь с этой задачей. Есть желающие мне в этом помочь? Может быть, вы хотите присоединиться ко мне, доктор Холстед?
– Я не могу, – быстро воскликнул он, смущенно потупив глаза. – Я не умею плавать.
– В таком случае миссия поручается мне, – бодро подытожил я, хотя трудно сказать, чему я радовался. Пожалуй, просто самой возможности внести хоть какую-то лепту в общую работу экспедиции. Мне надоело сидеть на скамейке запасных игроков.
Я проверил бензопилу и огнемет в работе и убедился, что они заправлены. Пламя из огнемета довольно чисто слизывало всю растительность с земли.
– Надеюсь, я не устрою лесной пожар? – поинтересовался я на всякий случай у Фаллона.
– Не беспокойтесь, – ответил он. – Это так называемый дождевой лес, и хвойные деревья в нем не растут.
Вместе со мной летел Холстед: из-за большого груза вертолет мог взять только двоих пассажиров, и более сильному Холстеду было отдано предпочтение перед Фаллоном, поскольку предстояло прикреплять инструменты к тросу лебедки и потом еще опускать их вниз, а для этого требовались крепкие руки.
Меня это не очень радовало, и я сказал Райдеру, чтобы он, по возможности, приглядывал за Холстедом, когда они зависнут у меня над головой.
– Не волнуйся, – ответил он. – Все будет о’кей.
Мы поднялись в воздух и спустя несколько минут уже были над нужным участком. Я сделал Райдеру рукой знак облететь место высадки и стал изучать обстановку. Одно дело – рассматривать фотографии на земле, и совершенно другое – смотреть на то же место сверху, зная, что спустя пять минут тебе предстоит зависнуть над ним на канате.
Я приглядел местечко, подходящее для того, чтобы выбраться из воды, проверил еще раз нейлоновый шнур, от которого зависел успех всей операции, и, надев на себя холщовые ремни, шагнул за борт и завис на тросе.
Райдер потянул на себя рычаг, и я стал стремительно падать вниз, вертясь при этом как волчок. Перед глазами у меня мелькал зеленый склон холма за синотом, который по мере снижения вертолета надвигался все ближе и ближе, пока мне не стало казаться, что лопасти несущего винта вот-вот заденут ветви деревьев.
Я уже опустился на всю длину троса лебедки и поэтому вертелся медленнее. Райдер аккуратно снизился над водой, я нажал на кнопку быстрого сброса, ремни расстегнулись, и я обнаружил, что уже плыву. Нащупав на поясе катушку, я поплыл к краю колодца, стравливая шнур, пока не ухватился за корни деревьев у кромки воды.
Стенки колодца оказались довольно скользкими, чего я не предусмотрел, и покрытыми водорослями, так что мне показалось, что прошла целая вечность, пока я вскарабкался наверх. Райдер проявил незаурядное мастерство, удерживая все это время машину на нужной высоте над синотом.
Исцарапав до крови грудь и руки, я наконец вылез из колодца, помахал Райдеру рукой, и вертолет стал медленно подниматься вверх, пока не достиг безопасной высоты. Трос намотался на барабан лебедки, и от вертолета ко мне теперь тянулся по дуге один лишь нейлоновый шнур длиной в пятьсот футов. Пока Холстед прикреплял к тросу груз, я перевел дух и приготовился к следующему этапу – разгрузке.