У меня болело в боку, я посмотрел и увидел, что Гатт рассек мне гидрокостюм и кожу, словно мясник тесаком. Видны были кости моих ребер, так что боль только начиналась.
Внезапно я вспомнил о Катрин в подводной пещере. О Боже, нужно было снова лезть в синот! Я должен был выполнить свой долг серенького человечка. Окинув взглядом руины Уаксуанока, я увидел медленно приближающихся ко мне привидений в белом – расплывчатые фигуры с винтовками в руках. Они двигались, не сводя с меня полных ненависти взглядов, подбадривая друг друга радостными возгласами, и вскоре дюжина чиклерос Кинтана-Роо окружила меня, медленно сжимая кольцо.
Я нагнулся за своим мачете, сжал рукоятку и с трудом распрямился, шепча чуть слышно:
– Подходите ближе, мерзавцы! Давайте быстрее со всем покончим!
В глазах чиклерос я прочел настороженность и уважение. Один из них лязгнул затвором, когда я поднял мачете. Внезапно мне заложило уши от странного пульсирующего рокота, в глазах у меня потемнело, и уже падая, я увидел, как чиклерос разбегаются в разные стороны, что-то испуганно крича.
Последнее, что я увидел, была спускающаяся на меня с неба саранча. Затем земля покачнулась у меня под ногами и стремительно приблизилась к моим глазам.
– Очнись, Джемми! – услышал я отдаленный голос и пошевелился. – Джемми, как ты себя чувствуешь? Эй, да принесите же наконец носилки!
– Кому здесь требуются носилки? – спросил я, открыв глаза.
Надо мной стоял Пэт Харрис. Я приподнялся, опершись на локоть, он поддержал меня за спину,
– Как ты здесь оказался? – спросил я.
– Прилетел на армейском вертолете. Правительство послало сюда войска. Посмотри сам! – сказал он.
Я увидел пять военных вертолетов и людей в униформе. Двое из Них бежали к нам с носилками. Значит, это боевые машины я принял за саранчу, теряя сознание.
– Если бы не буря, мы прилетели бы раньше, – сказал Пэт. – Из-за непогоды мы на полпути вынуждены были сделать посадку. Но куда все подевались? Когда я утром пролетал над лагерем, мне показалось, что здесь настоящий ад. Вот почему я срочно связался с мексиканской армией.
– Вы слегка опоздали, – усмехнулся я. – Здесь остались одни мертвецы. Но Фаллон еще жив, он где-то там, в развалинах домика. – Я схватил Пэта за руку. – Боже мой, ведь Катрин ждет помощи в синоте, в пещере. Нужно вытащить ее оттуда. Да не смотри на меня, как на сумасшедшего. Она погибнет, если немедленно не поднять ее. Мы с ней скрывались там от Гатта.
– Тебе нельзя нырять, – сказал Пэт. – Среди солдат есть аквалангисты, я сейчас же пойду поговорю с сержантом.
Пока он разговаривал с группой солдат, я дошел до синота и встал на краю, глядя на черную воду. Подбежал Пэт.
– Сержант сказал, что в его распоряжении четыре аквалангиста и достаточное количество баллонов с кислородом. Объясните им, где именно находится Катрин, и они спасут ее. Боже, кто это там на пирсе? – с ужасом воскликнул он, заметив труп.
– Это Гатт, – равнодушно сказал я. – Ведь я говорил тебе, что убью его. У меня уже не было сил, чтобы смеяться или плакать, но Харрису явно стало не по себе. – Где же ныряльщики? – раздраженно спросил я, обернувшись в сторону вертолетов.
Вскоре аквалангисты появились. Я объяснил им, что нужно делать, и отдал одному из них свой акваланг. Солдат взял с собой запасные баллоны и скрылся под водой. Оставалось лишь надеяться, что Катрин не умрет от страха, когда он вынырнет в пещере. Но она хорошо говорила по-испански, и я решил, что все будет в порядке.
Пока мне перевязали рану, я увидел, как уносят к вертолету на носилках Фаллона. Харрис с изумлением заметил:
– Похоже, здесь была настоящая бойня. Повсюду находят трупы.
– Да, что-то вроде этого, – отрешенно ответил я.
Сдвинуться с места, пока не появится на поверхности
Катрин, я наотрез отказался. Пришлось довольно долго ждать, пока из Кампече доставляли необходимое подводное снаряжение. Потом все было проще, и Катрин самостоятельно выбралась из пещеры. Я был горд за нее. Мы вместе пошли к вертолету, она поддерживала меня, поскольку я уже с трудом держался на ногах.
Я не знал, что нас ожидает в будущем, как не знал и того, можно ли все случившееся с нами считать неплохим началом супружеской жизни, но готов был попытаться-, если бы Катрин согласилась.
Из всего, что происходило потом, мне почти ничего не запомнилось. Очнулся я в больнице, в Мехико, и увидел Катрин возле моей кровати. Это было уже много позже. И все же я смутно припоминаю, как сжимали мои руки золотую девушку, отлитую Виверо, когда взлетал вертолет. Солнце только всходило, и Христа не было видно, но темные очертания храма Юм Чака смутно вырисовывались на холме, нависшем над синотом, и медленно отдалялись, чтобы исчезнуть навсегда под гул винтов вертолета.
Сьюзан ХовачДьявольская секта
Глава первая
Николе снился сон. Она была одна на берегу океана, перед ней тянулись бескрайние пески. Вокруг царило безмолвие. Даже волны подкатывались к девушке беззвучно. Тишина усиливала ощущение пустоты и яркость красок. Никола долго шла по песку и вдруг поняла, что ее одиночество нарушено.
Впереди был Эван.
Он стоял спиной к Николе и находился далеко от нее, но она поняла, что это он. Девушка узнала его по темно-рыжим волосам и развороту плеч. Она окликнула его, но он не обернулся, и она побежала к нему по песку. Она бежала несколько минут, слыша лишь свое тяжелое дыхание, но ей не удавалось приблизиться к Эвану. Наконец она остановилась. На глазах у Николы Эван точно растворился, оставив ее снова одну на диком берегу. Она попыталась позвать Эвана, задыхаясь, Никола все же сумела выкрикнуть его имя.
Секундой позже она проснулась, продолжая кричать.
– Господи, Никола, – недовольно произнесла ее соседка по квартире. – Лучше бы ты не была знакома с этим ужасным типом! Ты можешь для разнообразия увидеть во сне кого-нибудь другого?
Было пять часов утра. Когда через минуту Никола прошла в гостиную, солнце поднималось над Хэмпстед-Хит, Лондон выплывал из ночи в бледное апрельское утро.
Никола вдохнула. Она знала, что не сможет заснуть до половины восьмого, когда зазвенит будильник, девушка зажгла сигарету и отправилась на кухню приготовить кофе. Джуди уже снова заснула в спальне. Джуди ничто не тревожило. Ей могли сниться лишь ее жених, любимая работа или безмятежное будущее. Жизнь Джуди была размеренной, девушке постоянно сопутствовала удача.
– Меня это не удивляет, – самодовольно сказала Джуди вечером. – Все зависит от фазы, в которой ты находишься. У меня сейчас благоприятная фаза. Марис сказала мне, что этот год будет весьма удачным для тех, кто родился под знаком Козерога, потому что сейчас Юпитер занимает господствующее положение, и…
Но Никола не верила в астрологию.
– Ники, это же глупо! С равным успехом ты можешь не верить в то, что Земля круглая! Если бы ты сходила к Марис – да, я знаю, у нее есть свои странности, но она – настоящая венгерская цыганка, а они прекрасно разбираются в подобных вещах. Не улыбайся, Ники. Только потому что она не англичанка…
Но Никола относилась скептически ко всем предсказателям, даже англичанам, и не понимала, почему она должна делать исключение для Марис, с которой Джуди познакомилась на какой-то богемной вечеринке в Пимлико. Марис владела рестораном с венгерской кухней, находившимся на Фулхэм-роуд, она была миниатюрной загадочной женщиной неопределенного возраста, старательно сохраняла акцент и любила эксцентричные туалеты. Говорили, что она даже меню выбирает, предварительно посоветовавшись со звездами и проведя соответствующие астрологические расчеты.
– Если ты сходишь к Марис, – с раздражающей Николу, уверенностью сказала Джуди, – она предскажет твою судьбу. И когда ее пророчества сбудутся, ты поймешь, насколько она была права.
Но Никола не собиралась советоваться со звездами. Она заранее знала, что они скажут.
«Ты проходишь сейчас тяжелую фазу, но скоро Венера приблизится к твоему созвездию, а в соединении с тем-то и тем-то Венера сулит любовь и счастье… С вас пять гиней».
Моя проблема заключается в том, подумала Никола, потягивая кофе и наблюдая за поднимающимся над Лондоном солнцем, что я – неисправимый циник.
Но она не всегда была циником. Два года назад Никола казалась себе не менее беззаботной, чем Джуди. Никола получила должность секретаря исполнительного директора, она имела свое жилье в Лондоне и наслаждалась независимостью. Эван наконец начал проявлять к ней нечто большее, чем дружеский интерес.
Но сейчас думать об Эване было бессмысленным занятием. Эван больше не являлся частью ее настоящего. Настоящее состояло из скучной работы, до отвращения знакомого города и собиравшейся выйти замуж и покинуть Николу соседки по квартире. Николе ужасно не хотелось заниматься поисками новой девушки, и она размышляла о том, не остаться ли ей одной, но в большом городе легко почувствовать себя одинокой, особенно когда твоя светская жизнь находится в упадке, Джуди многим раздражала Николу, но она все же спасала от одиночества и периодически вносила свежую струю в светскую жизнь.
– Ники, ты не должна все вечера сидеть дома! Это просто глупо! Ты не должна падать духом из-за того, что какой-то негодяй бросил тебя. Господи, он – не единственный мужчина на свете. Послушай, давай устроим вечеринку. Тебя надо снова ввести в круг общения.
Джуди изо всех сил старалась помочь своей соседке оправиться от расставания с Эваном Колвином. Никола сама была бы рада забыть его.
К семи часам утра Лондон уже проснулся, из окна гостиной Никола видела шагающего от дома к дому почтальона. За ним следовал на электрической тележке молочник. Пора собираться на работу. Выпив апельсинового сока, девушка вернулась в спальню и начала через силу одеваться, готовясь к очередному скучному дню.
По дороге на службу она купила возле метро газету, просмотрела ее, мчась в вагоне от Хэмпстеда к центру города. Никола собиралась пропустить страницу со светской хроникой, но ее взгляд упал на фотографию Лайзы.