– Хорошо, – сказал он. – Я свяжусь с тобой позже.
– Когда? Где? Я могу позвонить тебе по какому-то…
– Я свяжусь с тобой, – произнес он тихим голосом, заставившим ее с облегчением закрыть глаза. – Спокойной ночи, Лайза.
Она не успела что-либо произнести – в трубке зазвучали гудки.
Перед завершением службы она подняла голову и увидела его. Присутствующие на похоронах стояли возле открытой могилы, священник читал– последнюю часть молитвы, темные тучи заволокли небо. Пуул находился возле покойницкой, и Лайзе показалось, что он собирается присоединиться к ним, но он этого не сделал. На нем были черный костюм и черный галстук, он молча наблюдал за церемонией, не переступая границы освященной земли.
Когда служба закончилась и священник закрыл свою книгу, Лайза повернулась, не заметив предложенной ей руки Бенедикта, и быстро направилась к покойницкой.
– Кто это, черт возьми?
– Бог его знает, – отозвался Бенедикт.
Над холмами сверкнула молния, вдали угрожающе прогремел гром.
– Никогда прежде его не видел, – добавил Бенедикт, протерев для надежности стекла очков.
– Бенедикт, – дернув мужа за рукав, шепнула Джейн, – это мистер Пуул.
– Кажется, скоро пойдет дождь, – заботливым тоном обратился к Николе священник. – Хорошо, что мы успели закончить службу.
– Да, – сказала Никола.
Она испытывала растерянность, чувство одиночества. Ей не хотелось ни с кем разговаривать.
– Я бы хотел вернуться с тобой в дом на несколько минут, Никола, – произнес кто-то голосом, показавшимся девушке знакомым. – Думаю, нам следует кое о чем поговорить.
Она обернулась. Это был один из старейших друзей отца, адвокат Питер Маршалл, один из владельцев юридической фирмы «Тейт, Маршалл, Маршал и Тейт».
– О! – Она попыталась взять себя в руки. – Да, конечно.
Она только сейчас заметила, что Лайза разговаривает возле покойницкой с каким-то незнакомым мужчиной.
– С тобой все в порядке, Ники? – спросил Эван.
Она кивнула, будучи не в силах говорить и испугавшись, что расплачется, но, к ее облегчению, Уолтер отвлек Эвана.
– Эван, – сказал он. – Позволь представить тебе мистера Пуула.
Эван постарался скрыть раздражение и неохотно шагнул к незнакомцу, стоявшему возле покойницкой.
Он увидел своего ровесника. Мужчина обладал атлетической стройностью, характерной скорее для завсегдатая теннисных кортов, нежели для регбиста или поклонника крикета. Немного жидковат, подумал о нем Эван, всегда считавший теннис женской забавой. Потом он вспомнил, что этот человек вместе с дюжиной женщин захватил Колвин-Корт. Чувство неприязни мощной бесшумной волной прокатилось по телу Эвана.
– Здравствуйте, – приветливо произнес Пуул.
– Здравствуйте, – сухо отозвался Эван и замолчал.
– А это Никола Моррисон, – сказал Уолтер, чувствуя, что дальнейшая беседа между сыном и гостем крайне нежелательна. – Никола, моя дорогая, это Тристан Пуул, директор нашего общества.
– Здравствуйте, мисс Моррисон, – сказал Пуул. – Примите мои соболезнования.
– Спасибо…
Она едва замечала его. Смутно видела перед собой темноволосого мужчину с ординарными чертами лица, который был ниже Эвана и уже его в плечах. Она даже не разобрала цвет его глаз.
– …мой кузен Бенедикт Шоу, – сказал Уолтер. – Вы, кажется, еще не встречались.
– Нет, не встречались, – сказал Пуул. – Здравствуйте, профессор Шоу. Я пару раз беседовал с вашей женой, но вы постоянно избегали меня.
– Жаль, что мы познакомились при таких печальных обстоятельствах, – пробормотал Бенедикт. Он удивился тому, что Джейн видела в Пууле нечто зловещее. Пуул показался ему славным молодым человеком, похожим на одного ассистента из Кембриджа.
– Добрый день, миссис Шоу. – Пуул улыбнулся Джейн. – Я не вижу здесь близнецов.
– Мы решили не травмировать их, – смущенно пояснила Джейн.
– Я считаю, что детям нечего делать на похоронах, – сказала Лайза. – Идем, Тристан.
Все изумленно посмотрели на женщину.
– Куда вы? – резко спросил Бенедикт, глядя на Пуула.
– Я предложил Лайзе подвезти ее до дома на моей машине, – сказал Пуул. – Надеюсь, это не нарушит ничьих планов. Лайза, я уверен, ты хочешь вернуться домой – мой автомобиль стоит возле дуба.
– О Господи! – нарушила образовавшуюся тишину Джейн. – О Господи…
Она знала, что сестра совершила ошибку, ей стало стыдно за Лайзу.
– Пуул просто хотел помочь, – произнес наивный Уолтер.
Вот как обстоят дела, подумал Эван. Вслух он произнес:
– Как давно она его знает?
– Это важно? – сказала Никола.
Она повернулась к ждущим автомобилям.
– Давайте последуем их примеру и поедем домой, пока не начался дождь.
Словно услышав ее, вдали загрохотал гром, с темнеющего неба посыпались крупные капли дождя.
– Никола права, – сказал Эван. – Едем.
Они доехали до Уикерфилда, почти не разговаривая.
Прибыв в дом отца, Никола собралась обрести желанное уединение в своей комнате, но вспомнила, что с минуты на минуту должен появиться адвокат ее отца, желавший поговорить с ней.
– Когда приедет мистер Маршалл, – сказала девушка экономке, – проводите его в кабинет моего отца. Я буду находиться там.
– Я могу что-то сделать? – спросил Эван, внезапно появившись возле Николы.
– Что? Нет, спасибо… все в порядке. Скоро ко мне приедет адвокат отца. Думаю, в связи с завещанием или чем-то подобным.
Она не ошиблась. Через две минуты прибыл мистер Маршалл. Он предложил Николе позвать Лайзу.
– Это не займет много времени, – сказал юрист. – Теперь, когда похороны закончились, я должен поговорить с вами.
– Конечно, – рассеянно сказала Никола и отправилась на поиски Лайзы.
Не найдя ее поблизости, Никола побежала через лужайку к летнему домику. Она не замечала сильного дождя. Они оказались там. Они, похоже, заметили ее на лужайке, потому что не удивились появлению девушки в коттедже. Никола обратила внимание на недовольное выражение лица Лайзы, но проигнорировала его.
– Лайза, можно тебя на несколько минут? Приехал Питер Маршалл, он хочет поговорить с нами обеими. Извините нас, мистер Пуул.
– Конечно, – сказал мужчина. – Хотите, я схожу в дом и принесу для вас зонт? Похоже, дождь усилился.
– Пожалуйста, не беспокойтесь, – сказала Никола. – Чтобы пересечь лужайку, требуется всего несколько секунд. Но все равно спасибо.
Внезапно сверкнула молния. Лайза вскочила, закрыла глаза. Загрохотал гром.
– Я так боюсь грозы! – сказала она.
– Я пойду с тобой, – сказал Пуул.
Он снял с себя пиджак и накинул его Лайзе на плечи.
– Это не даст тебе вымокнуть.
Она благодарно улыбнулась ему.
Никола замерла, внезапно осознав характер их отношений. Неужели Лайза… в день похорон мужа… нет, даже Лайза не осмелится совершить такое!
– Вы остаетесь здесь, мистер Пуул? – спросила она резким тоном.
– Нет. Вечером я уеду в Лондон.
Значит, в отличие от Лайзы, у него все же есть какие-то представления о приличии. Никола была так возмущена, что боялась что-либо произнести, не доверяя себе. Она покинула летний домик и побежала сквозь дождь по лужайке к стеклянным дверям гостиной. Снова сверкнула молния. Через несколько секунд, когда Пуул и Лайза присоединились к Николе, она молча проследовала по коридору к кабинету Мэтта, где их ждал мистер Маршалл.
Юрист, похоже, не знал, с чего начать разговор. Наконец он заявил, что весть о трагедии потрясла его до глубины души, и выразил искреннее сочувствие обеим женщинам. Он сказал, что с давнего времени считал Мэтта одним из своих ближайших друзей, и безмерно опечален необходимостью исполнить его последнюю волю. Он добавил, что ему крайне тяжело и неприятно раскрыть им содержание документа. Он даже признался, что не находит нужных для этого слов.
– Пожалуйста, Питер, – сказала Никола, теряя выдержку и замечая, что Лайза вот-вот разразится своим заразительным плачем, – не бойтесь огорчить нас. Вряд ли нам может быть еще хуже. Лично меня мало волнует содержание завещания. Думаю, в любом случае львиная доля уйдет на налоги.
– Это верно, – согласился мистер Маршалл, испытав облегчение от прямоты Николы. – Однако Мэтт принял некоторые меры для снижения налогов. Восемь лет тому назад он положил на твой счет, Никола, значительную сумму денег, и я счастлив, сообщить тебе о том, что сейчас ты владеешь примерно половиной миллиона фунтов, не подлежащих обложению налогом.
– О, – без эмоций в голосе произнесла Никола.
Господи, подумала Лайза, полмиллиона фунтов чистыми. Боже мой! Она стиснула подлокотники кресла.
– Не говорите мне, Питер, что моя доля пойдет на укрепление Государства Пособий, – со смешком сказала Лайза. – Но думаю, это действительно произойдет, поскольку мы были женаты недостаточно долго для того, чтобы мне удалось избежать налогов.
– Верно, – сказал Маршалл и тут же снова открыл рот, чтобы что-то добавить, однако из него не вырвалось никаких звуков.
– Сколько оставил Мэтт? – спросила Лайза. – Полагаю, вы не должны учитывать вышеназванную сумму, поскольку формально она не является частью наследства.
– Правильно, – сказал юрист, и прочистил горло. – В настоящее время общая сумма еще не определена, но, похоже, она близка к трем миллионам фунтов…
Мои двадцать процентов составят шестьсот тысяч, подумала Лайза. Шестьсот тысяч. Или налог на наследство превышает восемьдесят процентов? Как минимум я получу триста тысяч. Или больше. Возможно, пятьсот тысяч. Полмиллиона фунтов.
– Изначально, – снова прочистив горло, сказал мистер Маршалл, – все деньги предназначались вам, Лайза, поскольку Мэтт уже обеспечил Николу и оставил по тысяче фунтов двум вашим детям…
– Как благородно с его стороны, – сказала Лайза, едва не прослезившись. – Они очень любили его.
– В завещании есть также ряд пунктов, касающихся недвижимости, – продолжил мистер Маршалл и набрал воздух в легкие. – Незадолго до своей кончины Мэтт сове