Став инструментом политики, они забывали адаты-заповеди, а с ними веру. Придумав одну ложь во спасение, вынуждены придумывать другие. Тем и живут.
Да, они спасают Европу от вторжения с востока… Но, кажется, с водой давно выплеснули из купели ребенка.
— После ваших книг стали понятнее «темные века» Европы, их история прояснилась. Скажите, а интернационализм для вас понятие абстрактное или конкретное?
— Скорее, никакое.
На этом слове воспитано наше поколение, но смысла его я не знаю. Мы жили им, а оно ведь бессмысленно, как «дружба народов», как другие штампы советской идеологии. Впрочем, о чем вести речь, если теперь отменили национальности?
У меня в паспорте графы «национальность» нет.
Размышляя об интернационализме, я пришел к удивляющему выводу: дружили все народы Советского Союза, создавая общую экономику, а плоды дружбы достались тем, кто считал себя гонимым. Даже воры в законе получили их.
Значит, опять дело не в термине, а в знании того, что стоит за ним. Посмотрите на лица самых состоятельных людей России, ее олигархов, министров, депутатов — словом, на героев нашего времени, они и есть новая, демократическая Россия. Ее элита, чей облик говорит сам за себя. Речь, разумеется, не о национальности.
Это «птенцы гнезда Петрова» в современной упаковке. Такие же чужаки.
Да, они победили, обманув общество интернационализмом, «дружбой народов», но не их эта идея, вот что хочу подчеркнуть. Не сегодняшнее изобретение, оно имеет давние корни.
Идея появилась после Смуты, когда Москва разрушала Русь и тюркский мир, когда сказочно разбогатели пришлые ставленники Запада и местная русская дворня, предавшая своих вчерашних господ — бояр… Воистину, «история России — история ее дворянства», глубочайшая тема, она, как чистый лист бумаги, лежит нетронутая. Так, чуть-чуть.
Дворяне стали рабовладельцами, крепостные души слагали их состояние. Раньше такого не было. Народ на Руси никогда не лишали воли!
Указы Романовых предлагали интернационализм, «дружбу народов», добровольное включение в состав России. А что получилось? Российская империя, крепостное право, бюрократия, воровство, «пушечное мясо». И сказочные состояния! Все, как сейчас.
Величие романовской России достигалось ценой жизни и благополучия других — ею обманутых! — народов. И вот что самое показательное: никто не спросил, было ли то величие на самом деле? Не было.
У страны, где народ нищенствует и бесправен, у страны, где власть и ее окружение купаются в роскоши, а простые люди — в грязи и вшах, не может быть величия. Даже если она располагает самыми богатыми природными ресурсами, ее ждет позор.
Выходит, интернационализм не абстрактен, он указывает на политику, при которой кто-то кладет в карман плоды общей «дружбы», становясь олигархом… Честно скажу, я осторожен в оценках современности, дую даже на холодное молоко, боясь обжечься, но многого в нынешней жизни не понимаю. Она, по-моему, за пределами здравого смысла, это же абсурд — ишаки едят зерно, а скакуны жуют солому.
Однако, зная историю и приемы, которыми низвергли тюркскую Русь, иные реалии современности воспринимаю по-своему. Это мое право.
Я перестал верить политикам, когда понял, что беды и трагедии этих «революций», «перестроек», недодуманных «реформ» повторяются в жизни тех народов, которые не умеют анализировать прошлое. То есть не имеют истории, не знают ее. Значит, кому-то выгодно невежество российского народа, раз его по-прежнему культивируют?
И у меня есть основания полагать: тот, кто, даже не прочитав, ругает книги Мурада Аджи, выполняет политический заказ. Разве нет?
— Ваши книги поражают читателей полнотой информации, языком. Скажите, где и как черпаете сведения? В каких зарубежных странах побывали?
— Вряд ли поэт скажет, как находит рифму… И я не могу сказать, когда родился тот или иной исторический сюжет, что позвало в экспедицию или в библиотеку.
В сущности, все просто, задаешь вопрос — почему? А дальше идет само. К примеру, в «официальной» истории написано: в Европу нахлынули орды диких гуннов и разбили непобедимую армию Римской империи. Таков смысл почти всех сочинений по истории раннего Средневековья.
Казалось бы, все ясно?
Отнюдь. Для человека, который знает экономическую, социальную и историческую географию, тут сплошные «почему». Он же все перемерит своей меркой, пересчитает своим счетом. А как иначе? Ему известно, в античной экономике, чтобы содержать одного воина, оснастить его обмундированием и оружием, накормить, дать боевого коня, требовалось минимум 5–7 квалифицированных ремесленников. Чтобы содержать тех ремесленников, тоже требовались ресурсы.
Следовательно, лишь экономически мощное государство будет иметь армию. Даже в деревне знали: «сермяги не латы, крестьяне не воины».
Но кто из историков спросил, как появились «орды диких гуннов»? Их войско? Не сами собой они сели на коней, взяли в руки копья и шашки и пошли громить Рим? Кто-то их одел-обул, взрастил, наконец? Это — вопрос вопросов, он и был первым.
Не из небытия явились гунны, точно, не из небытия: связь между экономикой и армией была во все времена, у всех народов.
Я не профессиональный историк, поэтому смог посчитать ресурсы гуннов. Перенес расчет на географическую карту, проанализировал… Определил возможности. Отметьте: сначала влез в экономику, не в историю Алтая, она ближе. Получилась не самая плохая книга «Сибирь: XX век», там почти нет древней истории, потому что к ней я только-только подходил.
Узнал о черной металлургии древних тюрков. Стало ясно: это — точка опоры их хозяйства, которое дало войско. Потом «пропахал» геологическую карту Сибири, «нашел» их месторождения. Все реально. Изучил доступные предкам технологии плавки железной руды… Около древнего металлургического горна я, кажется, и прозрел.
Зародилась концепция Великого переселения народов. Тема легла в нашумевшую книгу «Полынь Половецкого поля».
Следующий вопрос дал новую книгу: как ориентировались «дикие кочевники» на незнакомой территории? В степи же нет ориентиров. Как составляли маршруты пути? В конце концов, что, какой мотив, вел их вперед?
Известно, античный мир не был цельным, его слагали очаги цивилизаций, система знаний о континенте вообще отсутствовала, политические карты тоже… Многое делалось впервые.
Постепенно, анализируя события, я углублял и углублял мысль о переселении народов, стало ясно — его движущей пружиной были не просто тюрки Алтая, а их вера и материальная культура, к ней потянулись другие народы… Опять все просто, когда знаешь демографию, причины и характер миграции населения, можешь их посчитать и отразить на карте.
Никто, кроме тюрков, не свершил бы «воссоединение» континента, потому что не имел такой производственной базы и такого сухопутного транспорта, подчеркиваю, сухопутного! Ну, и конного войска, конечно… Разобравшись с прописными азами экономической географии Древнего Алтая, иначе стал смотреть на его духовную культуру.
Она тоже стояла на экономическом фундаменте. Укрепляла общество. Тюрки первыми на планете поняли: Бог един, как солнце на небосклоне, а религиозные взгляды могут быть многочисленны, они подобны лучам солнца.
Дальше — больше. Составив маршруты Великого переселения, я вычертил для себя логическую схему, чем-то напоминавшую по своей задаче Периодическую систему элементов, которую составил Д. И. Менделеев. Понял: в дело вступили социальные законы. Миграция велась осмысленно, она — следствие именно экономических новаций тюрков.
По-другому им нельзя было выжить, только с отселением на новые земли.
Ничего нового этим выводом я не открыл. Но он дал право сказать: хаотичность движения народов по планете вульгарно придумана… Поэтому и уязвимы исторические фальшивки, какой бы достоверный вид им ни придавали. Если событие экономически и технически невозможно, его и не было. И никакие «источники» не убедят в обратном, потому что просто так никто никуда не ходил, не переселялся. Это было нереально — сразу станешь рабом.
Существовали таможни, пограничные пункты и «железные занавесы»… в прошлом было, как в современной жизни, законы управляли обществом.
Случайностей не было ни тогда, ни сейчас. Миграция — это сложнейший социальный процесс, он имеет причину и следствие… Но историки пренебрегли правилом, которое, к сожалению, незнакомо им.
А настоящая история — это все-таки наука. Не игрушка политиков. Она, правдиво изложенная, подскажет, где и как искать «неоткрытые элементы» — забытые события, исчезнувшие страны… Еще раз повторяю: «Созданное Богом смертный уничтожить не в силах». С этой мыслью жили предки. С нею живу и я.
Руководствуясь своим методом, нашел тюрков в Индии, потом — в Китае, на Среднем и Ближнем Востоке, в Северной Африке, Европе.
Нашел, потому что был не с повязкой на глазах, а следовал по стопам Великого переселения народов, которое являлось итогом демографического взрыва на Алтае.
Нашел, потому что знал: чтобы освоить новую природную среду, нужны новые знания и новые формы хозяйствования. А чтобы переселиться, кроме того, требуется транспорт, знание местности, новые приемы строительства и так далее, и так далее…
Словом, имел кое-какое представление, как завязывается клубок проблем, которые «распутывает» экономическая география. Не история.
Этим отличаются книги Мурада Аджи, у них не самые слабые тылы. Еще в аспирантуре я усвоил: география — наука аналитическая. На нее можно положиться, она открыла мне тюркский мир и Великое переселение народов, потому что законы развития общества проявлялись во все времена, у всех народов. Так же как влияние природной среды.
Тем и живу.
Урожай собираю на своем огороде, который сам вскапываю и сам орошаю.
А вот поездками за рубеж похвастаться не могу, их было мало. Почему? Вспомните Антуана де Сент-Экзюпери, его «Маленького принца», что сказал географ?
Скажу то же самое: я анализирую, а не собираю информацию. Путешественники, историки, археологи, филологи, теологи, культурологи, этнографы, журналисты собирают сведения о народе, о стране, о времени, географ сводит эти сведения воедино. У каждого свое дело. Свой огород.